— Возможно, спорить не буду, — усмехнулась Анна, — но если вы хотите знать мое мнение, то подобное поведение говорит о том, что несчастная Марла неизлечимо больна. Я думаю, что она сумасшедшая, — шёпотом произнесла девушка, — но только дайте слово, что эта информация останется исключительно между нами...Вы же понимаете?... — она многозначительно пожала плечами...
— Да-да, конечно, — быстро кивнул Брук,— но причем здесь я? Я же не участвовал ни в каких убийствах. Да я знать не знаю, что там тогда происходило!...
— Ну, вы же должны понимать, что жернова правосудия хоть и вращаются медленно, но перемалывают абсолютно всех...Стоит только вам угодить под суровое королевское око, вы из подозреваемого тут же превратитесь в сообщника...Тем более, есть показания слуг барона Кервуда, в которых они в один голос твердят, что на тот период времени, когда произошли эти смерти, вы — Хьюго Брук — состояли в любовной связи со старшей дочерью хозяина замка...
— Ну, Марла! — с ненавистью прошептал Хью, — вот тварь! Значит, решила меня подставить, гадина! Скажите, — растянув кислую улыбку на лице, мужчина обратился к Анне, — чем я могу отблагодарить вас за столь ценный...э-э-э... совет?
— Ну, что вы! — улыбнулась Анна, — это мой христианский долг предупредить честного человека о возможной ловушке, в которую он может нечаянно угодить
В последний раз взглянув на Брука, до которого медленно, но верно начало доходить, в каком нехорошем переплете может очутиться, свяжись он со своей 'прекрасной' Марлой, Анна открыла дверь и не торопясь вышла из трапезной. Тихо спустившись по лестнице, она быстро отыскала в темном коридоре еще более темную нишу и, забившись в угол, сползла вниз по холодной, каменной стенке. Сейчас, когда адреналин отхлынул и пришло осознание, с кем и о чем она только что разговаривала, девушку начало отчаянно лихорадить. Еще ни разу в жизни она не испытывала такого жуткого напряжения. Боже, да она сейчас даже с трудом помнит всю ту ложь, которую в запале оскорбленного достоинства, вывалила на этого рыжего Брука. Слова! Слава! Слова! Откуда она их вообще взяла? Жернова правосудия...королевское око, христианский долг, шпионы, донесения, свидетели...Так ладно бы только это! Она ведь еще умудрилась дать Хьюго свой 'дружеский совет'... Ну, вообще! Подружка, блин, хренова! Еще и шпионка самого короля! Растешь, Аннета, прямо на глазах растешь! Скоро скажешь, что ты королева Англии и его высокопреосвященство Папа Римский в одном лице! Действительно, а чего мелочиться!
А то, что этот боров мог элементарно ей не поверить, Анне даже в голову не пришло. Что ему стоило — схватить ее за волосы и втихую перерезать горло или вообще, быстренько дать по голове и прикопать в том самом лесочке, где обстреляли их отряд . Вот бы барон обрадовался, обнаружив у себя на задворках ее почивший трупик...
А если Брук принял ее слова за чистую монету, означает, что и у самого Хьюго не только рыльце, но и тельце в пушку...Чего же он так сильно боится? Эх, узнать бы, почему при слове король он начинает резко бледнеть, а при фразе — 'королевские дознаватели', так вообще — заикаться...
Анна опустила на пол свой маленький сверток с инструментами и посмотрела на руки. Даже в жутких потемках было заметно, что они все еще дрожат.
— Марла, — Анна злобно прошептала в темноту, — а ведь это она во всем виновата! Чтоб ей пусто было! Это надо же такое придумать, что она за золотой с любым согласна. По себе, поди, судишь, сволочь! Ну, ничего, посмотрим, как ты сейчас запоешь! После их разговора в трапезной, Брук ее за километр обходить будет...Теперь-то он вряд ли согласится стать сообщником этой твари, тем более жениться на ней!
Еще минут двадцать Анна, сидя на полу, собирала в кучу свои раздраенные нервишки, ругая, на чём свет стоит, тощую белобрысую селедку и рыжего бородатого таракана. Да уж, хороша парочка — гусь да гагарочка. Не дай Бог таким моральным уродам вступить в брак и народить наследников. Да Нерон с Калигулой просто побледнеют на их фоне! Помнится, она где-то читала, что родители Нерона были такими жуткими безбожниками, что когда будущему отцу сообщили о беременности жены, тот воскликнул: ' от них ничто не может родиться, кроме ужаса и горя для человечества!'. Выходит, высшее провидение любит повторить свои 'истинные шедевры'! Не миновала чаша сия и средневековую Англию. Тут хочешь не хочешь, а поверишь в реинкарнацию и переселение душ...
Вскоре почувствовав, что уже достаточно успокоилась, чтобы продолжить свой прерванный путь, Анна нащупала в темноте бумажный сверток и стала потихоньку подниматься на ноги. Будь сейчас дома, она бы не раздумывая нырнула в горячую ванну, приправленную морской солью и какими-нибудь восточными благовоньями и часа два успокаивала свои натянутые нервы, и изгоняла из организма весь полученный за сегодня стресс...К сожалению, здесь такой благодати не существовало, поэтому несколько раз глубоко вздохнув, она покинула свое укрытие и направилась в кузницу Олафа.
Как всегда, выйдя из темного замка, ей пришлось еще несколько минут постоять в тенечке, давая глазам привыкнуть к яркому дневному свету и только после того, как она утерла выступившие слезы и пару раз тихонько чихнула, смогла продолжить свой путь...
Как обычно в кузнице вовсю кипела работа. Громкий стук молота о наковальню разносился по всей замковой округе, а непроницаемый черный дым, вырывавшийся из установленной на крыше трубы, густо клубился и уносился высоко в небо. Приблизившись к воротам, Анна заглянула вовнутрь кузнечного цеха. Олаф по обыкновению махал своей огромной кувалдой, Финн, стоя чуть позади, раздувал меха, а Роард, сжимая в руках гигантские клещи, удерживал какую-то раскаленную железяку, по которой, кстати сказать, и дубасил его отец.
— Здравствуйте, — поздоровалась Анна и осторожно, чтобы не попасть под град огненных искр, зашла в мастерскую.
— Здравствуй, 'ента', — отложив молот, первым с ней поздоровался Олаф, а парни, прервав работу, низко ей поклонились.
— Если не возражаете, могу я забрать у вас моего пациента? — улыбнувшись, спросила она у главы семьи, — обещаю, много времени это не займет.
— Бери-бери, — рассмеялся кузнец, — не могу смотреть, как он одну кашу лопает....Не велено, говорит, мясо есть.
— Правильно говорит, — поддержала шутку девушка, — вот, как вылечим зуб, тогда пусть хоть целого кабана навернет.
Прежде чем покинуть кузницу, Анна положила свою поклажу на небольшую полочку и смиренно подождала, пока Роард снимет с себя кожаный фартук и омоет руки в ведре, и только после этого они вместе вышли на улицу. Парень сразу направился к знакомому деревянному чурбану, что до сих пор стоял посреди их маленького двора и удобно на нем уместился.
— Ну, как твой зуб? — первым делом поинтересовалась Анна, — мучил тебя еще или пожалел?
— По ночам пару раз ныл, но после полоскания теми травами, что вы дали, сразу проходил, — отчитался ее юный пациент.
— Видишь, как здорово, — улыбнулась девушка, — давай я посмотрю десну и пойду просить твоего отца сделать нужный механизм для лечения твоего зуба.
— Какой такой механизм? — тут же спросил Роард, а у самого так и засияли глаза, как у наших мальчишек при слове 'робот-трансформер'.
— Ну, он такой большой и очень интересный, — еще пуще подзадорила его Анна, — я даже схемы принесла. Давай посмотрим, как поживает твой зуб и я все тебе покажу.
Быстро кивнув, парень открыл рот и продемонстрировал ей свой больной зуб.
— Ну, что ж, — после визуального осмотра, сказала Анна, — десна в пределах нормы, но полоскание надо будет еще продолжать. О травах не беспокойся — я еще принесла. Кинешь их так же в котел и хорошенько проваришь.
— А как долго? — поинтересовался парень, принимая из ее рук мешочек, на бочке которого было выведено: 'воспаление и зубная боль'.
— Ну, это будет зависеть от того, как быстро смогут Арик и твой отец сделать нужный мне механизм, — девушка пожала плечами, — а теперь предлагаю пойти и показать Олафу все схемы, что у меня с собой.
Сказано-сделано. Вскоре Олаф с обступившими его с двух сторон сыновьями, нахмурив брови и что-то бубня в свою длинную бороду, рассматривал листы с изображёнными на них схемами первой бормашины, которая была изобретена каким-то гениальным чудаком в конце 18 века. То есть почти двести пятьдесят лет спустя. Парни же, просто молча взирали на необычную штуку, силясь понять, что это вообще такое и для чего это нужно...
— Девочка,— наконец Олаф отмер и обратился к Анне, — я никак не пойму, что это такое?
— Это механизм для сверления зубов, — как ни в чем не бывало, поведала она, — все, что вы видите — одна общая система, заставляющая крутиться вот такую штуку, — девушка подошла к полочке, где лежали ее вещи и, прихватив металлический наконечник, к которому крепятся буры, показала его мужчинам.
— Пусть простит меня Один! — сказал Олаф, — но для чего все это нужно?
— О-о-о, поверьте, Один вас обязательно простит, — весело улыбнулась Анна, — а нужно это для того, что я могла просверлить вашему замечательному сыну зуб и окончательно его вылечить.
— Ради Вальхалла! — кузнец с ужасом взирал на Анну, — он же сойдет с ума от боли!
Действительно, после ее слов, на бледное лицо Роарда страшно было даже смотреть.
— Не сойдет, — Анна махнула рукой, — да, не переживай ты так, — она постаралась улыбнуться бедному парню, — у меня есть очень сильное обезболивающее...Больно не будет, обещаю!
— И как быстро нам надо это сделать? — все же поинтересовался Олаф.
— Чем быстрее — тем лучше..., — на полном серьезе ответила девушка, — еще два-три дня и зуб Роарда снова воспалится, и тогда только дергать...
-Так может выдернуть его и дело с концом?— негромко предложил Олаф.
— Ага и молодой красивый двадцатилетний парень останется без зуба, — сердито нахмурившись, ответила Анна, — через год еще один и еще...Такими темпами лет через пять ему жевать будет не на чем и всю оставшуюся жизнь придется лопать одну кашу... Вы этого хотите?
— Нет, не хочу, — Олаф покачал головой, видимо глубоко проникнувшись словами девушки, — и ему всего шестнадцать...
— Кому шестнадцать? — переспросила девушка.
— Роарду только шестнадцать, — пояснил кузнец, — в прошлом месяце исполнилось...
Стараясь не показать своего изумления, Анна еще раз посмотрела на почти двухметрового Роарда, фигура которого была настолько развита и мускулиста, что ему спокойно можно было дать лет двадцать, а то и больше...
— А Финну тогда сколько? — на всякий случай поинтересовалась она, уверив себя, что теперь вряд ли удивится, если Олаф скажет, что ему лет семь-восемь...
— Тринадцать,— пожал огромными плечами кузнец, — нынче зимой четырнадцать отпразднуем...
'Да,— подумала Анна, рассматривая юных норвежцев, — вот вам и наследники Нибелунгов. Это не наши современные мальчики — поколение пепси, рока и пива, которые тяжелее ноутбука ничего в руках не держали, а здесь одни сплошные сила, рост, мощь, красота. Вот, что значит, чистый воздух, натуральные продукты, здоровый образ жизни, отсутствие компьютеров и электронных игр. Перенесись два таких Аполлона в 21 век — через месяц уже красовались бы на обложке какого-нибудь молодежного журнала и отбивались от кучи юных поклонниц и сумасшедших фанаток. Судя по доставшимся парням генам, Олаф и сам по молодости был мужчиной 'хоть куда'. Даже сейчас Ирма, глядя на него, вся смущается и краснеет, как девочка'.
— Так, понятно, — кивнула Анна, — с этим, можно сказать, выяснили, а не подскажете, где я могу найти Арика? Я хотела бы, чтобы вы вместе посмотрели эти схемы.
— С утра он за замком какие-то замеры делал, — негромко промолвил Финн, я сам видел...
— За Арика не беспокойся, — сказал Олаф, — я позже ему покажу, а можно мне оставить эту штуку себе? — он кивнул на держатель, — мне так легче будет понять, что и как будет крутиться...
— Да-да, конечно, пожалуйста, — Анна взяла металлический наконечник, вставила в него бор и, наглядно показав, как должно вращаться сверло, протянула его кузнецу, — тут все просто — чем быстрее будет вращаться вот эта маленькая штучка, тем лучше...
— Это я уже понял, — хмыкнул Олаф, внимательно рассматривая детали от современной бормашины,— какой умелец все это выковал? И металл такой крепкий и в то же время легкий. Никогда такого не видел...
— Да,— печально кивнула Анна, одновременно соображая, как увести Олафа с этой скользкой для нее темы, — жил в нашем замке такой мастер. Василием звали. Он-то все это и сделал. Только умер он и все секреты унес с собой в могилу.
— И что, даже сыновьям не передал? — осуждающе покачал головой кузнец, — как же это? Кому, как не детям продолжать наши дела. Мой дед был кузнецом, мой отец, вот и до меня очередь дошла, а там глядишь и Роард с Финном мастерство мое перенять успеют...Ведь только ходить научились — мне уже помогать стали: принеси, подай, подержи...Так ремесло от отца к сыну и переходит!
— Так не было у Василия детей, — пыталась выкрутиться Анна, осознавая, что лимит лжи на сегодня вычерпан до практически основания, — как прожил всю жизнь бобылем, так и помер.
— Ну, мог бы и ученика взять! — никак не унимался Олаф, — теперь и не узнать, как он такой тонкой ковки добился, да и про сплав интересно было бы выяснить...
— Ну-у-у, — ей ничего не оставалось, как развести руками, — здесь я вам ничем помочь не могу, зато хоть схемы остались...Что, между прочим, тоже не так уж мало, а если у вас получится повторить этот замечательный механизм, то глядишь, и на века сможете прославиться!
????— Ой, 'ента', — рассмеялся кузнец, — да, разве может железка на века прославить? Посмотри сколько их валяется...Предпочту, чтобы мое имя дети и внуки прославляли! Не будет меня на свете, а они нальют чарку медового эля и вспомнят, что жил когда-то такой кузнец Олаф — их отец, дед и прадед. А я в это время буду пировать с самим Одином за дубовыми столами Вальхалла и в сотый раз поднимать чарку за спокойную жизнь моих наследников здесь — на этой земле...Вот, девочка, именно так я понимаю, что значит прославить свое имя, а эти ржавые железяки через год-два пропадут в каких-нибудь болотах и никто о них не вспомнит...
'Интересно бы узнать, — усмехнулась Анна, слушая рассуждения Олафа,— что на это ответил бы профессор Злотник, будь он здесь? Очень жаль, что нельзя рассказать этому милому кузнецу, насколько ценны в 21 веке все эти железяки, что вышли из-под его умелой руки... Может быть он и не возгордился, но порадовался бы определенно'.
Пару минут спустя, девушка распрощалась с семейством Олафа и, прихватив свой маленький сверток, направилась в замок.
Глава 31
Первым делом, она заглянула на кухню Дебби и спросила, не нужна ли ее помощь, на что получила вежливый ответ: 'иди, девочка, отдохни, а мы тут и без тебя справимся...'. Спорить Анна не стала — помощников у кухарки, действительно, хватало, поэтому развернувшись на сто восемьдесят градусов, она двинулась в сторону лестницы, чтобы подняться к себе наверх, да и что греха таить, ее личная, то есть интимная проблема, начинала ее капитально беспокоить. Так что, оказавшись на чердаке, девушка всерьез занялась устранение этой самой проблемы. Слава Богу, бинтов и ваты было более чем достаточно, и задача была решена в самый короткий срок. Обмыв руки в небольшом чане, Анна решила, что не мешало бы разобрать привезенные лекарства и мешочки с травами. Удобно разместившись на своей маленькой кровати, она вытащила из сумки бутылку с виски и отложила в сторону, а все остальное вывалила на одеяло и принялась за сортировку. Для китайских снадобий Анна определила отдельную кучу — у них, как правило, спектр лечебных свойств был весьма обширный. Одно лекарство могло снизить высокое давление, унять тахикардию, облегчить боли в желудке и вдобавок являлось еще мощнейшим мочегонным средством. Все зависело от дозировки и способа применения.
