Вздохнув, Лео шагнул к испу, который, как он понял, был начальником здешней стражи.
— Для блага планеты, я хочу говорить с бароном Радгаром.
Перед воротами повисла мертвая тишина. Стражник долго с изумлением таращился на Лео, затем, видимо не найдя на лице князя никаких подсказок, повернулся к проводнику. Тот лишь развел мускулистыми руками.
— Барона, стало быть, — медленно проговорил страж, наконец вернув себе дар речи. — А кто ты такой, чтобы с ним говорить, и почему вообще ищешь его здесь?
В словах воина прозвенела угроза, стражники, заворчав, навели на молодых людей винтовки.
Лео тоскливо усмехнулся — везде одно и то же.
— Дигест — самый старый и самый защищенный из ваших анклавов, — скучающим голосом произнес он. — Из него можно руководить боевыми действиями на всем континенте и не бояться внезапного удара. К тому же Дигест — политический центр и важный символ. Именно отсюда когда-то началось освобождение планеты войсками лорда-адмирала Оссара. Лучшего места для штаба барону не найти.
Пока Лео говорил челюсть доблестного воина отвисала все больше:
— Да Валигард, — сказал он, понимающе взглянув на проводника, — теперь я тоже вижу, что гости к нам попали непростые. Но остался второй вопрос — отчего ты решил, что барон бросит все дела ради встречи с двумя мальчишками?
Ставшим уже привычным движением Лео вытащил из подмышки кожаный футляр и протянул его воину.
— Надеюсь, не бомба, — усмехнулся страж, хлопнув крышкой.
Смех замерз на его губах, когда он заглянул внутрь футляра. Толстые изжелта-красные пальцы, подрагивая, касались печатей знатнейших высокородных планеты, сплошь усеявших дорогую бумагу.
— Что ж, малы... молодой господин, похоже, ты действительно пришел по адресу, — тяжело выдохнул страж, давая знак солдатам.
Протяжно заскрипев, створки ворот медленно поползли в стороны, открывая путь к глубинному сердцу анклава.
Сердце подземелий совсем не походило на образ, рисовавшийся в воображении Лео. Личный кабинет барона напоминал воздушный пузырек, поднявшийся со дна кристально чистого пруда. Прямо под ногами шевелили плавниками огромные рыбы, ясно видимые сквозь круг прозрачного пола. Стен как таковых не было — они терялись среди тянущихся к потолку влажных растений, огромных гололитических экранов и сложной системы зеркал. Создавалась иллюзия, что хрустальный стол барона стоит посреди озера. Мелодичное журчание воды ласково проникало в уши, настраивая на лиричный лад. Единственным по-настоящему осязаемо плотным предметом в кабинете был его хозяин — барон Радгар.
— Все это, конечно, интересно, юноша, — вздохнул барон, задумчиво поглаживая матовый узор вживленной в щеку проволоки, — но почему бы мне просто не отвернуть тебе голову и не забыть про все эти проблемы?
— Все, с кем я встречаюсь, порываются отвернуть мне голову, — тяжело вздохнул Лео. — Я надеялся, вы умнее, барон.
— Представим, что я круглый дурак, объясни мне мой интерес, — усмехнулся Радгар, сверкнув крупными зубами.
Лео вальяжно развалился в своем прозрачном кресле, сплетенном из стеклянных трубок, по которым журчали струйки воды. Сиденье не самое удобное, но Лео изо всех сил делал вид, что наслаждается жизнью. Слегка повернув голову, он взглянул на Ормата, угнездившегося на самом краешке кресла — похоже, Спутник был не в своей тарелке. Лео его хорошо понимал.
— Тавискарон — не Иоскеха, — рассудительно проговорил он, постукивая ногтем по звенящему подлокотнику. — Испов тут гораздо меньше, ваше дело поддерживает лишь горстка высокородных... Как достойный барон собирается управлять континентом после победы? Может быть, силой?
— Думаешь, у меня ее не хватит? — вкрадчиво улыбнулся Радгар.
— Думаю, не хватит, — спокойно ответил Лео. — Разбить боеспособные части гражданской стражи — это одно, а взять под контроль планету — совсем другое. Подкрепления с Иоскехи не пробудут здесь вечно. У ваших заморских друзей слишком много проблем дома, чтобы надолго уводить войска.
По темному лицу барона пробежала быстрая тень. Лео мысленно возликовал, ощутив, как с его плеч свалилась тяжелейшая ноша. Значит, он правильно угадал причину задержки бойцов с Иоскехи.
— В конце концов окажется, что вы держите в руках только островки анклавов. Крошечные островки, которые едва-едва не захлестывает штормовое море. Если испы хотят воспользоваться плодами своей победы, им нужен союз с сильвидами.
Лео выразительно поднял ладонь, точно удерживал на ней символизирующий победу плод.
— Такой союз может обеспечить только верховный князь.
— Я могу выбрать князем любого из своих союзников, — жестко сказал Радгар, пытаясь пробить уверенность Лео колючим взглядом черных глаз.
— Законный князь, — мягко улыбнулся Леомир, позволяя взгляду барона соскользнуть с его лица, словно капле воды, — другого планета не примет. Вы же знаете, насколько упрямы мои соплеменники.
Радгар медленно прикрыл тяжелые веки, кирпично-красные пальцы задумчиво касались острых кончиков смоляной щетки волос. Кое-как пристроив лопатки на неприятно бугристую стеклянную спинку кресла, Лео сделал вид, будто изучает обстановку кабинета. Он так увлекся собственным спектаклем, что едва не вздрогнул, когда барон резко встал из-за стола.
— Твои слова звучат разумно, князь, — веско произнес Радгар. — Но я не могу дать ответ человеку племени спящих, пока он не пройдет испытание.
Лео выразительно изогнул бровь. Что это еще за чудеса? "Человеку племени спящих", "испытание"... барон от долгого сидения в подземелье повредился головой?!
Не обращая внимания на удивление гостя, Радгар звонко прищелкнул пальцами. За широченной спиной возник, казалось, просто соткавшись в текучем воздухе, прямоугольный черный провал. Еще один щелчок — и вспыхнувшие светильники превратили провал в длинный, уходящий в бесконечную темноту коридор.
— Следуйте за мной, — властно приказал барон, ступая в проход.
Решив ничему не удивляться, Лео махнул рукой Ормату. Похоже, некоторые сплетни об испах оказались правдивы, но если барон действительно такой дикарь, что не может принять решение без языческих ритуалов, это никак не отменяет факта, что сейчас Радгар — один из самых могущественных людей на планете.
Невольно стараясь держаться ближе друг к другу, друзья спускались по узкому прямому коридору, словно прорубленному в камне одним ударом клинка. Лео уже начал уставать, когда проход уперся в низкую сводчатую дверь. Маслянистый черный металл украшали уродливые маски хохочущих чудовищ. Барон, причудливо сложил пальцы и взмахнул ладонью. Повинуясь ему, громоздкая преграда с удивительной легкостью отошла в сторону, впустив людей в каменный чертог. Круглый, не широкий, но очень высокий, похожий формой на огромный стакан, он был вырублен в твердой крапчатой породе. В центе зала из узкой расселины, с гулом, вырывался могучий столб сочного рябиново-красного пламени. Кроме дверцы, через которую они вошли, сюда вели еще три входа, перекрытых мощными воротами.
Лео испытал какое-то детское удовлетворение, увидев, наконец, хоть что-то, похожее на старые сказки. Алтарь вечного пламени — значит, он все же существует.
Барон быстро подошел вплотную к расселине и громко хлопнул в ладоши. Ворота напротив немедленно распахнулись, впустив двух широкоплечих испов в грубых черных робах. В киноварных руках они держали большую золотую чашу. Радгар ловко бросил туда снятое с пальца широкое кольцо. Металл тревожно загудел. Слуги с поклоном поднесли чашу к Лео.
— Подойдет любая вещь. Достаточно, чтобы она долго касалась тела, — сказал Радгар, голос барона гулко отразился от каменных стен.
Немного подумав, князь запустил руку за воротник, нащупывая тонкую цепочку. Стоявший рядом Ормат сдавленно охнул, увидев в руках друга маленькую резную лошадку. На губах Лео мелькнула горькая усмешка. Действительно заноза, давно надо было от нее избавиться. Лошадка звонко ударилась о желтый металл. Служители поднесли чашу к Ормату.
— Я тоже участвую? — подозрительно нахмурился Спутник.
— Вы пришли вместе, вместе и подвергнетесь проверке, — сурово ответил барон. — Таков закон.
Пожав плечами, Ормат похлопал себя по карманам. Не найдя ничего такого, с чем он был готов расстаться, он усмехнулся и с треском оторвал кусок манжеты. Лоскут ткани невесомо опустился на дно чаши. Барон удовлетворенно кивнул:
— Что ж, начнем.
Молчаливые слуги поднесли сосуд к бушующему пламени. Глаза Лео удивленно расширились — испы спокойно держались за металлические ручки голыми руками, да и сама чаша даже не думала плавиться, но предметы внутри нее разом вспыхнули иглами белого пламени.
Пожар над сосудом погас так же внезапно, как и возник. Слуги плавно ссыпали в расселину мягкий, тонкий пепел.
— Теперь коснитесь огня, — жестко приказал Радгар.
— Приятель, а ты по дороге головой о стены, случайно, не бился? — хмыкнул Ормат, пряча руки за спину.
На лице барона мелькнула гримаса раздражения:
— Это не опасно, — сказал он таким тоном, будто говорил с непослушными детьми. — Вот, смотрите.
Подойдя к расселине, Радгар уверенно сунул ладонь в гудящее рябиново-красное пламя. Через минуту рука барона целая и невредимая вынырнула обратно.
Все еще не вполне убежденный, Лео шагнул к прочертившему камень провалу. Столб огня колыхался совсем близко, но он не чувствовал никакого жара. Стиснув зубы, Лео резко вонзил ладонь в сердцевину пламени. Рука словно погрузилось в крошево колючего льда. Морщась, он вопросительно взглянул на барона, тот удовлетворенно кивнул.
Вытащив ладонь наружу, Лео удивлено заморгал, увидев, что пламя сменило цвет, сделавшись зеленовато белым.
— Твоя очередь, — сказал Радгар Ормату.
Ежась, Спутник шагнул к расселине. Когда он проходил мимо Лео, быстро потрепал его по плечу побывавшей в огне рукой. Ормат усмехнулся в ответ.
Став перед пламенем, Спутник глубоко вздохнул и быстро сунул руку в гудящий столб.
— Уй, колется, — вскрикнул он, выдергивая ладонь из огня.
Пламя, качнувшись из стороны в сторону, сделалось травянисто-зеленым. Ормат прищелкнул языком, не забывая растирать онемевшую ладонь.
— Мы прошли твое испытание, — громко сказал Лео, стараясь не гнуться под градом сыплющегося с потолка эха. — Что дальше?
— Будь вы поражены порчей, от вас не осталось бы и пепла, — задумчиво пробормотал барон, словно не слыша Лео, за спиной князя возмущенно фыркнул Ормат. — Но пламя изменило цвет. Хотя... все люди твоей расы несут на себе ее тень. Странно, что на твоего друга огонь отреагировал сильней.
— Может, хватит говорить загадками?! — рявкнул Лео, по-настоящему разъярясь. — Ты испытал нас, что теперь?
Радгар поднял на друзей задумчивые кристаллы черных глаз, жесткие губы шевельнулись... Высокие ворота легко распахнулись, впуская в тайный зал двух людей.
— Кто посмел?! — зарычал барон... и резко осекся.
Проследив за его взглядом, Лео потрясенно застыл, в наступившей тишине заковыристо выругался Ормат. В глубочайшее подземелье испов спокойно вошли те, кого друзья меньше всего ожидали здесь увидеть. Петр и Алекс — служитель Луча и мастер оружейник Палестры. За спинами доблестных мужей плавно колыхались тяжелые полы дорогих темных плащей. На лицах — таких разных, но в чем-то очень похожих — застыла молчаливая сосредоточенность.
Барон справился с потрясением куда быстрее Лео. Независимо подбоченясь, он с иронией склонил голову к плечу:
— Вопрос, наверно, глупый, но я не слышал сигнала тревоги. Почему мои люди даже не пытались вас задержать?
Мужчины синхронно остановились в двух шагах перед Радгаром, в их позах Лео почудилась горделивая торжественность. Петр величественно поднял ладонь, словно протягивая барону горсть воды. Над пальцами великана вспыхнул древний символ, известный всей Ойкумене. Крылатое Солнце — огонь небесный, пламя карающее.
Ноги Лео подогнулись, чтобы не упасть, ему пришлось вцепиться в бросившегося к нему Ормата. У этих людей было множество имен — Сторукие, Гекатонхейры, Стражи... Но все имена обозначали одно — карающий меч повелителя всех людей, тайную службу Империи.
— Никто из Верных не преградит путь слугам нашего всеобщего господина, — блеснул глазами Петр. — Ты Верный, Радгар?
Глава 11
Поерзав на скрипящем кожей диванчике, Ормат взглянул на сидящего рядом Лео. Князь смотрел прямо пред собой, его лицо казалось бесстрастной маской, но сцепленные в замок пальцы предательски вздрагивали. Спутник тихонько вздохнул, он тоже еще не пришел в себя от свалившегося на голову сюрприза. Он с самого начала подозревал, что с Петром все непросто, но даже не представлял насколько непросто. Раньше Ормат ни за что бы не поверил, что живьем встретит агента легендарной Службы, тем более двух сразу.
Маленькая сиреневая комната, отведенная для отдыха барона, должна была успокаивать нервы, но сейчас спокойствием в ней и не пахло. Петр и Циклоп (или как их там по-настоящему) оседлав тяжелые резные стулья, нависали над Радгаром, отгородившимся от грозных гостей массивным столом. Кажется, упрямый барон потерял разом две трети своей самоуверенности.
Ормат чувствовал себя не лучше. Символ, показанный Петром, он впервые видел еще мальчишкой, тогда на службу Всеблагому силком согнали всех пацанов. Староста скороговоркой пробормотал молитву и начал показывать разные красивые картинки, объясняя, что они значат. Герб Империи, эмблема Флота, символы корпусов императорской гвардии. Особое внимание отец Лириты уделил инсигнии секретной службы. Он достал кристалл с изображением из роскошного футляра, отмеченного печатями канцелярии верховного князя. Староста объяснил, что этот знак должен всегда быть неизменным, любую его копию нужно сверять с образцом, хранящимся в правительстве планеты. Изображать инсигнию самому нельзя под угрозой страшных кар. Разумеется, тем же вечером Ормат начертил палочкой на мокрой земле несколько десятков таких знаков. Получилось не очень похоже, но это не спасло от нещадной порки, когда его поймал на горячем невесть зачем бродивший по задворкам староста.
— Так почему же моему дому оказана такая высокая честь — сразу двое слуг повелителя, чей свет озаряет нас, смертных? — проговорил барон, стараясь улыбнуться.
Стражи переглянулись. Циклоп, скрестив на груди руки, равнодушно повернул голову к стене, словно отстраняясь от разговора.
— А вы как думаете? — скупо улыбнулся Петр, скользнув глазами по комнате.
Ормат невольно поежился, взгляд гиганта показался ему невероятно тяжелым, буквально вдавливающим в пол. Может быть, виновато было разыгравшееся воображение, но раньше тигриные глаза не производили такого жуткого впечатления. Даже сейчас, когда ему досталась лишь крошечная доля внимания Гекатонхейра, его пробрала морозная дрожь. Ормату вовсе не хотелось бы оказаться сейчас на месте Радгара.
— Мне в голову приходит только одна причина, способная привлечь внимание Службы к бедной планетке, удаленной от основных путей, — медленно произнес барон.
