Визирь

...

— ...гость с далёкого севера; рождённый в снежной пустыне и закалённый ледяными ветрами; гордый сын Кристальной Империи, лишённый возможности вернуться в небо из-за подлого удара в спину... — зычный голос распорядителя, расположившегося на площадке над выходом на белый песок грядущего поля битвы, в нескольких местах окроплённого кровью, что пытались скрыть свежим песком, словно гром раскатывался по чаше стадиона, трибуны которого, похожие на каменные ступени, круто возносились вверх. — Гордый и не сломленный воин, что жаждет мести и крови своих врагов... Сильверррблааад!

Летун успел удивиться тому, насколько точно было выгадано время, так как его имя прозвучало в тот момент, когда копыта только коснулись белого песка, освещённого магическими огнями. Взгляд непроизвольно скользнул по возвышающимся на высоте двух ростов трибунам, где толпились многочисленные жеребцы, одетые в жилетки и куртки, рубахи и какие-то непонятные хламиды. Отдельно находились места для богачей и благородных господ, которые наблюдали за происходящими событиями сидя в креслах, будучи обложенными подушками, а также окружёнными охраной и кобылами (одетыми в шаровары и топы, оставляющие открытыми живот, руки и шею, в то время как мордочки прикрывала тонкая вуаль). Впрочем, кобылы были и среди гостей, а не только прислуги, но одевались они куда более скромно.

Особое внимание Сильверблад уделил балкону Султана Неба, который находился слева от его выхода. Крупный, даже огромный верблюд дымчато-голубого цвета, одетый в белые широкие штаны и жилет, расстёгнутый на груди, а также шикарную чалму, восседал на богато украшенном троне в окружении рабынь разных рас (об их статусе можно было судить по золотым ошейникам и широким браслетам). Одни из невольниц обмахивали господина веерами, другие держали в руках подносы с кувшинами, вазы с фруктами, какие-то пузатые банки с клубящимся в них дымом, ну и были те, кто просто сидели у ног владыки города, изображая послушных зверьков.

— Его противник... извергнутый из глубин Тартара, безжалостный и беспощадный убийца, вор и насильник... Пентос! — продолжал свою работу верблюд, объявляя имя второго гладиатора.

"Раб", — скользнув взглядом по железным браслетам и ошейнику, констатировал летун, вновь возвращая часть внимания Султану.

Крылатый пони сам бы затруднился ответить на вопрос о том, зачем выискивал информацию о нынешнем хозяине города. Единственная логичная причина, которая пришла в его голову — это профессиональная привычка, которую не смогли выветрить ветра прерий Седловской Аравии. Однако же даже в этом он нашёл положительную сторону, так как в том случае, если всё же решит вернуться в Кристальную Империю, сможет если не получить награду, то уж точно оправдаться за столь долгую задержку (фактически — дезертирство).

Во-первых, Султан Неба, как и его братья с сестрой (Султаны Земли, Огня и Воды), не были верблюдами, лошадьми, пони, драконами или кем-то из известных рас. Ближе всего эти существа были к Дискорду, как его описывали в учебниках истории, с тем лишь исключением, что их силы ограничивались каким-то одним аспектом. Кроме того, если верить росказням пьянчуг, то выходит так, что "Подлый и трусливый дух хаоса, из зависти к величию Султана Неба, хитростью заманил его в ловушку и запер в гробнице, а затем повторил то же самое с глупыми и самоуверенными, жадными и жестокими младшими Султанами, под гнётом коих сейчас стонут другие города Верблюжьих Эмиратов".

Во-вторых, сдерживающие этих монстров, по силе не уступающих Дискорду (ха-ха!) тюрьмы, совсем недавно были разрушены до основания. Пробудившиеся Султаны достаточно быстро сообразили, что мир вокруг изменился, но вместо мести обидчику, нанесения разрушений и причинения ужаса всему живому... решили захватить власть. Сам Владыка Небес "Придя в благословенный ветрами город и увидев, как страдают под властью жадного Султана обычные верблюды, ужаснулся и проникся жалостью, после чего обрушил гнев на нечестивца и верных ему прихлебателей". Ну а после показательной расправы над прежней властью, не пожелавшей сдавать своих позиций перед чудовищем из сказок, он заявил:

— Теперь я тут главный. Кто-нибудь против?

Разумеется, даже если и нашлись те, кто хотели бы возразить, идти против неуязвимого для обычного оружия и имеющейся магии существа они не решились. К чести самого Султана Неба можно заметить, что кровавых репрессий он не учинял, а просто занял освободившуюся нишу, поставил на важные должности первых местных богачей, прибежавших целовать его копыта, а затем стал придаваться всевозможным развлечениям. Обычный же народ почти и не заметил разницы.

В-третьих, в городе много стражи, которая следит за порядком, но вот армии почти нет. Иными словами: Султан Неба не планирует завоеваний, а также настолько уверен в себе, что не боится попыток нападения кого-то со стороны. И учитывая то, что он сделал с лошадями, подобное мнение имеет под собой основание...

— Рааа!!! — взревел минотавр, вооружённый сразу двумя булавами.

"Щит мне сегодня точно не понадобится", — мысленно констатировал Сильверблад, плавным шагом приближаясь к двурогому монстру, примерно в полтора раза более широкому и на голову более высокому чем он.

Пентос взревел, кристалиец метнулся ему навстречу, а затем резко взмахнул куцыми крылышками, бросая себя в сторону от удара булавой сверху вниз. В следующую секунду его меч полоснул недояка по предплечью, разрезая шкуру и мышцы, после чего пришлось тут же отскакивать назад, чтобы не попасть под удар второй булавы.

Дальнейший бой был похож на издевательство: крылатый пони кружил рядом со своей жертвой, то и дело совершая рывки, чтобы поймать противника на контратаке и ранить конечность, а затем отступал. Минотавр, пусть и мускулистый, но не сильно выносливый, теряя кровь и терпение совершал всё больше ошибок, двигался менее быстро... но один раз едва не подловил летуна, притворившись полностью обессиленным.

Только вот разведчик уже давно не страдал самоуверенностью, а потому вместо быстрой атаки и завершающего удара, предпочёл ещё раз ранить руку, полностью лишая здоровяка возможности ей пользоваться. Зрители, которые желали увидеть кровавое шоу... с восторгом восприняли то, что один из бойцов "устроил представление из убийства".

"Дикари", — думал про себя летун, после поклона Султану Неба уходя в туннель под трибунами.

...

— Славная была схватка, — разулыбался немолодой уже верблюд, протягивая пони мешочек с золотыми кольцами. — Прямо как я в молодости... Мой добрый друг, у тебя огромный потенциал! Не хочешь выступить завтра, во второй половине дня? Противник будет более серьёзным, но и награду я увеличу... в полтора раза.

Они находились в небольшой комнатке, неподалёку от выхода со стадиона, где Сильверблад одевался в свою одежду. Из мебели тут имелись только скамья, большой шкаф... да стул с охранником хмурого вида.

— В два раза, и мы договорились, — после недолгих размышлений, решил согласиться кристалиец (деньги ему всё ещё были нужны, да и отказываться от такого предложения сразу, совсем не стоило).

— Как в два! — ужаснулся верблюд. — Побойся Султана... Мне ведь нужно кормить пятерых жеребят...

— Трёх жён и семерых любовниц, — качнул головой пегас. — Я рискую жизнью, так что торговаться не намерен. Не устраивает цена?

— Жадное ты животное, мой добрый друг, — сдался устроитель турнира. — Вот — знак того, что ты участвуешь в завтрашнем сражении. Советую носить с собой, чтобы проблем со стражей не возникло. А теперь — ступай по своим делам.

Приняв из рук нанимателя красную повязку, тут же надетую на правую руку, крылатый пони поспешил покинуть гостеприимное заведение. У выхода он заметил парочку громил, рядом с которыми тёрся щуплый верблюжонок. При виде мешочка с кольцами они сперва дёрнулись, но заметив повязку расслабились и сделали вид, что им до гладиатора вовсе дела нет.

"А если бы я отказался, то в лучшем случае потерял бы только золото. М-да...", — сделав заметку в памяти, кристалиец поспешил в гостиницу, чтобы оплатить счёт на завтра и вызвать целителя.

* * *

Ночь опустилась на землю и небо расцвело сиянием тысяч звёзд. Пони и олени, жеребцы и кобылы устроились вокруг костров, переговариваясь вполголоса, тихо посмеиваясь и шутя...

Празднование выдалось шумным и выматывающим: Каденс ощущала как гудят её ноги, першит в горле от слишком длинных речей и поздравлений, а плечи ноют от напряжения. Когда Рубин предложила уложить Сирень спать пораньше, принцесса только порадовалась и искренне её поблагодарила, после чего отправила Лану готовить постель уже для себя.

Сомбра, который весь праздник мелькал где-то рядом, снова исчез по каким-то важным делам... что было откровенно обидно. Она, конечно же, понимала то, что у командующего много забот, но... всё равно хотела побыть вместе, прижаться к его боку и ощутить ту самую непоколебимость, сопровождающую тёмно-серого единорога всю её жизнь.

"Я эгоистка, если хочу быть для него центром внимания?", — приложившись к кубку с вином (жуткая редкость в караване, которую хранили для самых особенных дней), нежно-розовая аликорница вошла в свой шатёр и осмотрелась.

— А где Сирень? — нахмурилась крылато-рогатая пони, не заметив своей подопечной на привычном месте.

— Легла с Ланой, — ответила красная кристальная пони, сидящая перед низким столиком, на котором стояла пара кубков, бутыль вина, ваза с засахаренными фруктами. — Составишь мне компанию?

— Что это значит? — ещё сильнее нахмурилась Каденс, даже не подумав сдвинуться с места (её "метка" уверенно утверждала, что перед ней любовница Сомбры, а не чейнджлинг, да и угрозы от неё не ощущалось).

— Во-первых, тебе нужно расслабиться и отдохнуть, — ответила Блиц, демонстративно неспешно разливая напиток.

— Не обижайся, но я бы предпочла другую компанию, — заявила принцесса любви, уже собираясь прогнать нахалку (подопечную она решила не тревожить, но убедиться в том, что с ней всё хорошо следовало).

— Во-вторых, нам следует откровенно поговорить и разрешить все недомолвки, — невозмутимо продолжила Рубин. — Каденс, я не претендую на твоё место... понимаешь?

Нежно-розовая аликорница несколько секунд колебалась, затем решительно уселась напротив красной кобылы, взяла один из кубков в руку, сделала пару глотков и произнесла:

— Хорошо, поговорим откровенно...

...

Заложив руки за спину, Джафар стоял на краю лагеря, который и не думал погружаться в сон, размышляя о правильности тех или иных поступков. К примеру: пока молодые жеребцы и кобылы, которых обручила его принцесса прошедшим вечером придавались плотским утехам, он прогуливался под ночным небом, в то время как в шатре беседовали две небезразличные ему пони. В навыках Рубин визирь не сомневался, как и в её желании остаться на своём месте и при положении, так что у Каденс почти нет шансов...

"Терпение... Займусь пока разбором отчётов дальнего охранения. Или зайти к профессору? Вроде бы он обещал, что амулеты смены облика будут готовы в течение пары дней".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Шестая арка — 5

После тяжёлого дня на ногах, когда перекусить и промочить горло можно было только в перерывах между мероприятиями, возможность перекусить и пригубить алкоголя оказалась воспринята благосклонно. Принцесса довольно быстро осушила первый кубок и даже не заметила того, что второй опустел уже на половину. А тем временем утомлённый разум стал подкидывать очень интересные мысли, которые в иное время были бы проигнорированы.

— Скажи, Рубин, как ты относишься к Сомбре? — наконец спросила Каденс, нарушая тишину шатра.

— Дай подумать... — собеседница действительно изобразила на мордочке задумчивость, а затем изогнула губы в такой довольной улыбке, что нежно-розовой аликорнице захотелось сунуть ей в рот что-нибудь кислое... вроде лимона, ну или пучка дикого щавеля. — Принц — это лучшее, что со мной происходило в жизни. И чтобы сохранить его расположение, я готова на всё.

Последние слова были произнесены столь проникновенным тоном, что крылато-рогатой кобылке стало слегка неуютно, а исходящая от Блиц решимость явно говорила, что та не врёт. Только вот и сама Каденс не собиралась уступать, а потому заявила:

— Сомбра мой.

— Я и не спорю, — снова усмехнулась кристалийка, отправляя в рот кусочек засахаренного фрукта, после чего демонстративно облизала губы, а затем и кончики пальцев. — Он — твой... А я — его. Повторюсь, но на твоё место не претендую.

— Да ты... — вспыхнула негодованием принцесса, сильнее стиснув пальцами бокал.

— Любовница, личная служанка, постельная грелка? — подсказала варианты Рубин. — Хотя... последнюю роль ты у меня отобрала.

Поддавшись чувствам, аликорница выплеснула содержимое своего кубка в мордочку наглой кобылы, попав ей точно в глаза, на миг ощутив какое-то садистское удовольствие... на смену коему пришли стыд и чувство вины. Душу раздирали противоречия от злости и обиды, до страха, смущения и ревности...

— Прости, — буркнула крылато-рогатая пони, стараясь не смотреть на собеседницу.

— Заслужила, — спокойным голосом ответила Рубин. — Я вообще думала, что ты меня ударишь... ну или "метку" применишь.

— Да как ты такое могла обо мне!.. — широко распахнув глаза, отстранившись от столика и раскрыв крылья, негодующе воскликнула принцесса любви.

— Скажешь, что не думала об этом? — протерев мордочку и проморгавшись, Блиц вернула взгляд слезящихся глаз на аликорницу. — Заставить меня испытывать любовь к кому-то другому, либо же внушить самому Сомбре отвращение ко мне... и другим кобылам — это ведь так заманчиво.

Произнеся данную фразу, кристалийка заговорщически подмигнула, а затем скрестила руки под грудью, из-за чего та визуально стала ещё больше. В голове же крылато-рогатой кобылки мелькнула предательская мысль, что идея не такая уж и плохая...

— Нет, — зажмурившись, отчаяно мотнула головой Каденс. — Я не буду применять силу, чтобы причинить вред Сомбре, тебе или кому-то из наших...

"Хватило и того, что я наделала при проявлении этой силы", — мысленно добавила принцесса, ощущая в груди тепло и горечь от той любви, пленниками которой они стали.

— Ну и дура, — спокойно заявила Рубин, подаваясь вперёд и упираясь в стол локтями, чтобы сцепить пальцы рук в замок под подбородком. — У тебя есть сила, способная решить если не все, то большинство проблем, а ты её не используешь.

— Что ты имеешь ввиду? — нахмурилась аликорница, первую часть реплики решив запомнить, чтобы потом об этом напомнить, но пока что внимание акцентировать не стала. — И что же я должна была сделать по твоему?

— Понятия не имею, — невинно захлопала глазами Блиц. — Ты — принцесса, а я... просто служанка с чуть более широкими обязанностями и полномочиями.

— Издеваешься? — наклонилась вперёд Каденс, прищуривая глаза и приближая мордочку к собеседнице. — Не боишься, что я могу заставить тебя... влюбиться в эту бутылку?