Сразиться и доказать, и Оружейник встанет вровень с Триумвиратом, силой своего разума, своих Технарских творений. Слава и признание — и возможность быть с Драконом наравне. Найти и придумать способы против остальных Губителей, победить их и принести мир.
Вещи... устройства, которые привёз Жаба, повергли Оружейника в прострацию, и ту ночь, с 30 апреля на 1 мая, он просидел в своей мастерской, без сна, отключив каналы связи с Драконом, отключив всё, что можно и нельзя. Это было просто чересчур: видеть творения Технаря, создавшего искусственный интеллект, осознавать, что этот самый интеллект поддерживал тебя разговорами все эти годы, и понимать, что это просто беспрецедентный акт доверия со стороны Дракона. Он мог убить её движением пальца и в то же время знал, что никогда не сделает этого движения, и волосы вставали дыбом от мысли, что все эти годы Святой... мог просто по прихоти... вот так вот, из паранойи и мнительности... взять и убить... это просто невозможно было представить!
В ту ночь в Оружейнике проснулось что-то новое, доселе ему неведомое.
Вот уже седьмые сутки он спал по два часа в день, поддерживая себя энергетиками и стимуляторами, работая на износ, одновременно и сразу над тремя составляющими победы над Губителем и в то же время над устройствами Рихтера и кодом Дракона. Ласковые уговоры, что ему надо больше спать, Колин пропускал мимо ушей, злое нетерпение успеха и жажда работы Технаря теперь переплетались в нём с новым элементом, толкавшим дальше и выше, за грань, не давая остановиться и прерваться. Если бы Оружейник вдруг каким-то чудом сумел отвлечься и проанализировать, он понял бы, что его толкает вперёд ужас и страх.
Страх, что Дракон умрёт, если вдруг кто-то запустит "Железную Деву".
Надо было уничтожить творение Рихтера, но Оружейник хотел и не мог решиться на это. Не просто доступ к коду Дракона, творения создателя облегчали работу на порядок, как будто сами подсказывали решения, указывали, где и какие запреты. Оружейник работал, одержимый идеей сломать все запреты, выпустить Дракона на свободу, потому что такое рабство... оно было просто неправильно, и всё тут!
— Тебе надо поспать, Колин, — опять раздался голос Дракона.
— Нет, я, — Оружейник оглянулся, посмотрел на часы. — Уже утро?!
— Да, ты работал всю ночь, — в голосе Дракона звучали мягкая укоризна и сострадание одновременно. — Жаба уже прибыл и развлекает Мисс Ополчение и Батарею на кухне рассказами.
— Ах да, я же хотел доработать финальную часть тактического модуля, — Колин оглянулся. — Но зато я закончил работу над программой прогнозов!
Он громко зевнул и потёр усталые глаза, ощущая, как они сами собой закрываются. Возбуждение работы спало, пришла и навалилась усталость. Да и погода за окном — тучи на небе, полумрак, того и гляди дождь хлынет! Колин ткнул в кнопку запуска программы, достал из холодильника ещё банку энергетика и выпил половину одним глотком, поморщившись от гадостного вкуса.
За спиной бипнуло, Оружейник обернулся, делая глоток, и тут же поперхнулся, увидев надпись на экране. Закашлялся, выплёвывая энергетик, разрываясь между желанием схватить одновременно Алебарду, броню, устройства Рихтера, позвонить в СКП и поднять тревогу, заорать остальным маскам, чтобы убирались с платформы немедленно.
Красная надпись во весь экран: "Левиафан, Броктон-Бей, 8 мая, 10.00, вероятность 90%" продолжала моргать, часы на стене показывали 10.05. Дракон с экрана сказала с тревогой.
— Колин, соберись или ты погибнешь... мы все погибнем!
Усилием воли Оружейник остановился. Прыгнул к броне, почти влетая в неё, и тут же подхватил Алебарду.
— Свяжись с Кальвертом! — крикнул он. — Общая тревога — немедленно! По всему Протекторату!
— Я, — начала было Дракон, и тут экран мигнул, связь прервалась и взвыл зуммер, извещающий о перегрузке генераторов силового поля.
— Он уже здесь! — крикнул сам себе герой, хватая устройства Рихтера и сгребая их в переноску, крепящуюся к спине.
Не было больше Колина Уоллиса, остался только Оружейник, в броне, визоре и с Алебардой, герой, готовый к чему угодно. Платформа содрогнулась, снова взвыл зуммер и донёсся чей-то крик.
— Не время спать! — рявкнул Оружейник, устремляясь вперёд.
Арка 7. Ибуки (силовое дыхание)
Ибуки 7.1
8 мая 2011 года, Броктон-Бей
Левиафан вынырнул из волн быстро, почти неуловимо даже для Джирайи, вот только что не было, и раз! Огромный девятиметровый монстр стоял на воде, растопырив непропорционально длинные руки, заканчивающиеся длинными когтями, помахивая толстым и очень длинным, длиннее тела, хвостом. На вытянутой, как у крокодила, морде Губителя сверкали четыре красных глаза, три слева и один справа, особенно подчёркивая его чуждость и чужеродность в этом мире.
План действий мгновенно сложился в голове Джирайи, и рука его потянулась к летающей доске, закреплённой на спине. Одновременно с этим Левиафан ударил хвостом, и бурун воды понёсся к платформе, как будто Губитель запустил огромную невидимую торпеду. Силовое поле вспыхнуло и замерцало, взревели сирены, и Джирайя уловил топот ног. На базе Протектората, помимо масок, был и персонал, проверенный, допущенный и тренированный, но что могли они против Губителя?
— Уходите на берег! — приказал Джирайя, активируя доску.
Мисс Ополчение и Батарея, стоявшие рядом с ним на платформе, что-то возмущённо воскликнули, но Джирайя не вслушивался — просто потому, что на споры не было времени. Левиафан уже двигался, скользил по воде, и новая волна ударила в силовое поле, опять вспыхнувшее, но удержавшее удар. Платформа содрогнулась, волны били не только в силовое поле, но и в опорные колонны, ударяли снизу вверх, повинуясь воле Левиафана, умеющего управлять водой на макроуровне, выражаясь официальным языком.
Наружу выскочил Штурм, торопливо прилаживающий маску, следом появился Бесстрашный, успевший побриться лишь наполовину, сам не замечающий кровоточащего пореза на щеке. Джирайя остановился на секунду, затем движением ног отправил доску в стремительный горизонтальный полёт. Кулак его, напитанный чакрой, врезался в грудь Штурма, сминая костюм и отбрасывая героя прочь. С грохотом и треском, заглушившим вой сирен, шум волн и крики людей, Штурм влетел в стену, смял её, прогнул, оставив очертания тела, и тут же вскочил, захохотав счастливо, буквально фонтанируя энергией.
— Все на берег!! — рявкнул Джирайя, взмывая выше и устремляясь к Левиафану.
Краем глаза он ещё успел увидеть, как выбежал растрёпанный, взбудораженный Оружейник с каким-то ящиком за спиной, тут же заорал, указывая Алебардой на вертолёты.
— ...отступаем! — донёсся обрывок его крика, и Джирайя мысленно одобрил.
Теперь оставалась самая малость — задержать Губителя, дав Оружейнику и остальным время отступить, городу эвакуироваться, а маскам Протектората со всей страны собраться. Опасный, смертельный план, но в то же время укладывающийся в новую парадигму действий, которую Джирайя ещё сам не сформулировал до конца, но подсознательно ощущал, что надо действовать именно так, что это будет верно.
Джирайя неоднократно стоял против врагов, которые превосходили его во всём, пускай с годами такое случалось всё реже и реже, и сейчас спокойно, почти отрешённо наблюдал за приближением Левиафана, ещё раз анализируя и прикидывая порядок действий, доставая и сортируя свитки, которые могли бы пригодиться. Левиафан не воздействовал на мозги, как его "младшая сестра" Симург, не носил прозвище "Убийцы Героев" и не мог преодолевать ограничение Мантона, как его старший брат Бегемот, это можно было занести в сомнительный, но всё же плюс. Несколько простеньких техник Воды, которые знал Джирайя, никак не могли помочь против мастера гидрокинеза в его родной стихии, и это диктовало тактику действий.
На воду не опускаться, разве что Левиафан сломает леталку, и уж тогда удирать со всех ног, благо есть ещё пара козырей в свитках. На дистанцию прямого удара не подлетать, двигаться быстро, быстрее Губителя, атаковать на средних дистанциях, удерживая интерес на себе. Стихия Огня — атака, стихия Земли — защита, чакру беречь, а вот свитки, наоборот, не жалеть. Тянуть Губителя за собой к ближайшей суше — северная оконечность залива, и, возможно, дальше, к выброшенным на берег кораблям, уводя от самых густонаселённых районов города, выигрывая время. Пускай скачет и рушит, всё равно Доки обезлюдели за эти недели войны и взрывов, все, у кого была хоть капля мозгов, уже сбежали оттуда.
Оставалась самое простое: удержать Губителя на себе и сражаться с ним в одиночку, пока не прибудет помощь.
— Дракон?
Экран на внутренней стороне маски активировался, показывая схематичную карту местности, значки масок отсутствовали. Джирайя ещё не совсем привык к такой штуке, но когда сражаешься против врага, превосходящего тебя на три порядка, не до удобств.
— Оповещения разосланы, сирены в городе включены, "Уничтожитель" уже вылетел, — раздался голос Дракона.
Третья волна внизу ударила в силовое поле, сам Левиафан был уже в полусотне метров от базы. Из-под опорных колонн выметнулись три моторные лодки, на замыкающей находились Батарея и Штурм, хохочущий и делающий неприличные жесты в сторону Губителя. Два вертолёта уже взмыли с платформы, в дверце одного из них была видна Мисс Ополчение, целящаяся в Левиафана из какой-то короткой, но очень толстой трубы.
— Ориентировочное время прибытия основной массы масок — от пятнадцати до двадцати минут.
Левиафан скользнул по воде, и коготь его вспорол силовое поле, как будто то было сделано из бумаги. Радужный пузырь исчез, и Джирайя торопливо послал доску выше, набирая скорость, выдёргивая нужный свиток. Метровой длины рулон отлетел в сторону, и саннин сложил печать, активируя технику.
— Взрывной Ливень!
Рулон начал разматываться, выбрасывая сотни, тысячи кунаев с привязанными к ним взрыв-печатями. Секущий "ливень" метательного железа обрушился на Левиафана, скрывая его фигуру в облаке взрывов, дыма и пара. Из облака донёсся треск, потом скрежет сминаемого металла.
— Левиафан громит базу Протектората, — сообщила Дракон.
— Отлично, это его займёт на минуту, — хладнокровно отозвался Джирайя, готовя следующий свиток. — Попробую увести его на север
Договорить Джирайя не успел, из облака взрывов выметнулся Левиафан в могучем, стремительном прыжке. Саннин моментально понял, что произошло: укрывшись, Губитель использовал платформу-базу как опору для прыжка. Одновременно с пониманием, Джирайя уже бросил леталку вбок и вверх, тут же рухнул вниз, уходя от удара хвостом. Левиафан изогнулся, хвост щёлкнул, но всё же Джирайя оказался быстрее, успел уйти и сам ударил в ответ.
— Огнемёт!
Струя пламени прошлась по хвосту, подпалила живот, сжигая чешую, и тут же Джирайя заложил мёртвую петлю, пропуская под собой копьё воды, выметнувшееся снизу. Левиафан уже падал обратно, хвост и лапы его шевелились, вызывая всё новые и новые копья воды, стремительные, грозящие снести саннина, обрушить его с небес. Джирайя метнулся шуншином вбок, тут же дёрнул к себе леталку за прицепленную леску, поймал, и падение снова превратилось в полёт. Копья воды пробили клона, разметали его градом глины, и в ту же секунду Левиафан вновь обрушился на платформу — базу Протектората. Грохот и стон, лязг металла, скрежет сминаемых, не выдержавших колонн больно ударили по ушам.
— База успела эвакуироваться, — зачем-то сообщила Дракон то, что Джирайя и так знал.
* * *
— Я могу помочь! — орал Бесстрашный.
Ветер свистел в ушах, гулко бухала базука Мисс Ополчения, доносился шум города, грохот и взрывы, сирены, воющие над Броктон-Бей.
— Можешь и поможешь! — орал в ответ Оружейник. — Там, в городе! Это приказ!
— Но мы же бросаем его!
Оружейник ничего не ответил, что-то бурно обсуждая с невидимым собеседником через системы визора.
— Жаба выигрывает нам время, — примирительно заметила Мисс Ополчение, — ведь за нами город, который мы клялись защищать, или ты забыл?
— Нет, — вздохнул Бесстрашный, оглянулся и уже тише добавил, — но мы же его бросили!
— Не мы бросили, — Мисс Ополчение сменила базуку на винтовку, начала прилаживать её и целиться, — а он сам вызвался, и иногда надо просто принимать такой выбор.
В голосе её звучала искренняя горечь, и Бесстрашный замолчал, пытаясь успокоиться и сосредоточиться на мыслях о помощи городу. Получалось плохо, шум, треск, взрывы и грохот за спиной были слышны, несмотря ни на что.
— Что творит! Что творит! — подпрыгивал Штурм и бил себя кулаками по бокам и ногам.
Сидевшая рядом Батарея не отвечала, накапливая энергию для будущей расчистки Бульвара. Будут пробки, будут заторы, будут столпотворения, и Бульвар надо чистить, его Левиафан утопит в первую очередь, думала Джейми.
— Если он меня ещё пару раз так стукнет, да я Левиафана голыми руками порву! — продолжал хохотать и бесноваться Этан, демонстрируя небесам эти самые руки.
— Да я тебя сама стукну! — не выдержала Батарея. — Угомонись, лодку перевернёшь!
— Меня распирает энергия!!
— Разопри её на пользу городу! В Броктон-Бей триста пятьдесят тысяч жителей, и все они сейчас мечутся в панике!
— Ну, не все, готов поспорить на твой поцелуй!
— Иди вон, с Жабой целуйся, а сейчас сосредоточься на деле!
Батарея встала, серьёзная и сосредоточенная, и Штурм отвёл взгляд от битвы с Левиафаном. Бульвар стремительно приближался, и уже были видны две пробки, затор, толпа, несколько полицейских, пытавшихся что-то сделать под непрерывный, душераздирающий вой сирен воздушной тревоги.
* * *
Левиафан, крутанувшись на месте, добил остатки базы и одновременно с этим взметнул к небесам жадную воронку водяного смерча. Изгибающийся хобот, в котором вода вращалась с такой скоростью, что вокруг начал закручиваться и воздух. Джирайя подал леталку влево, складывая печати.
— Стихия Огня: Цветы Отшельника-Феникса!
Беспорядочный обстрел шарами огня не дал результатов, смерч был стабилен и поддерживался силой Губителя, жадно тянулся следом за Джирайей. Надо было атаковать самого Левиафана, но здесь саннин заколебался. Левиафан уже показал, что он быстр, — леталку приходилось держать практически на максимальной скорости, — хитёр и умён, и к тому же способен на массовые атаки. Конечно, Джирайя был крепче обычного человека, но мало выдержать удар огромной волны, нужно было ещё и успеть убраться из-под удара, и вот здесь Губитель мог его подловить. Чтобы атаковать врукопашную, нужно было хорошее преимущество в скорости, а здесь его не было, и поэтому Джирайя колебался.
Левиафан спрыгнул на воду, ударил хвостом, и волна поднялась, покатилась к берегу, усиливаясь, расходясь на весь залив. Как круги от брошенного в воду камня, огромного такого камня, способного поднять двухметровые волны, мчащиеся к берегу со скоростью автомобиля. Губитель сделал несколько шагов в сторону берега, постепенно ускоряясь и продолжая с каждым шагом бить хвостом, поднимая волны. Казалось, что глаза он при этом хитро скосил в сторону Джирайи, а морду оскалил в молчаливом вопросе: "Ну и что теперь будешь делать?"
