И снова контр-адмирал поражается совершенству конструкции этого корабля. Его броня держит казавшиеся всесокрушающими удары вопреки всем ожиданиям и даже элементарной логике, а перезарядившиеся щиты снова отсекают поток импульсов тяжёлых турболазеров. А ответный залп в упор снова оказывается сокрушительным, и ещё шесть звёздных разрушителей выходят из строя, разорванные невероятной мощью циклопических орудий и разрубленные энергетическими лучами чудовищной силы. Ах, если бы этот инструмент оказался в его умелых руках...
Авиация пытается наседать, но зенитные орудия вражеского флагмана создают такой плотный огневой вал, что через него в лучшем случае прорывается одна машина из трёх. Всё же нельзя недооценивать мощь Императора и его подопечных, владеющих Силой. Боевая Медитация наделяет пилотов и солдат упорством, граничащим с безумием. Иначе нельзя объяснить то, что они продолжают кидаться в самоубийственные атаки ради призрачного шанса сбросить куда-нибудь хотя бы пару бомб. А ведь в нормальных условиях пилоты отказывались вылетать при потерях больше четверти эскадрильи.
Но ведь Сила на то и Сила, что она беспристрастна, и помогает врагу так же, как и им. Иначе не объяснить этих странностей с внезапно возникающими пожарами, охватывавшими корабли от носа до кормы за считанные минуты, отказы оборудования и ошибки канониров, которые умудрялись открыть огонь по кораблям своей флотилии. Да и упорность врага тоже на уровне. Если их корабли и выходили из боя, то только после получения критических повреждений и потери боеспособности. Видимо, тот взрыв даже для них являлся крайне нежелательным исходом битвы, и они старательно берегли свои звездолёты. Но если то действительно была дестабилизация реактора лёгкого корабля арьергарда, то что же случится, если та же участь постигнет флагман?
Но вот, его щиты вновь уходят в перегрузку, и вал огня покрывает его поверхность вспышками взрывов. И словно почувствовав неладное, этот неповоротливый левиафан снова активирует сверхсветовой двигатель, исчезая из реального пространства в странной вспышке энергосигнатур, которая практически ослепляет сенсоры всех кораблей. А когда наведённые помехи рассеиваются, то выясняется, что он утащил с собой один звёздный разрушитель и дюжину вспомогательных кораблей. Воистину, этот трюк с каждым разом становится всё более эффективным.
-Нужно приказать кораблям увеличить дистанцию ведения огня до предельной. — озвучил свою тактическую рекомендацию Траун. — Иначе после пары таких проходов мы останемся без флота.
-Вы полагаете, что он вернётся? — спросил Император, массируя пальцами виски, будто у него начался приступ мигрени.
-Я почти уверен в этом. — кивнул чисс. — Вражеский флагман до сих пор не получил сколь-либо существенных повреждений. Наверняка они просто ушли для регенерации щитов...
Но договорить синекожий контр-адмирал не успел, потому что в этот миг голограмма снова покрылась пеленой помех. А когда та расступилась, гигантский звездолёт уже находился позади основной массы флота, который перестраивался для его преследования. И почти сразу ринулся в атаку, снова разрывая корабли бортовыми залпами и давя огромной массой своего корпуса. Его щиты уже были перезаряжены, а потому ответный огонь оказывается неэффективен просто потому, что не все корабли могут вести обстрел в этом секторе.
Более того, целый ряд кораблей просто выпадает из строя, словно их экипаж более не может продолжать битву. А к поступающим отчётам добавляются сообщения о выходе из строя критически важных узлов некоторых звёздных разрушителей, на борту которых внезапно возникали вражеские отряды, нанося стремительные удары, а затем исчезая в никуда. И это с учётом того, что борт огромного звездолёта не покидал ни один десантный корабль.
-Перенесите огонь на другие корабли. — предложил Таркин. — Кажется, они не столь живучи, как их флагман.
Идея весьма дельная, поскольку их огневая поддержка и авиация дают врагу хорошее подспорье. Да и эти корабли пока ещё не были замечены в таких разрушительных внутрисистемных прыжках. Пеллеон передаёт приказы, и флот начинает стремительно перестраиваться, концентрируя огонь на одном из них. Бортовая авиация снова оказалась связана свалкой ближнего боя с самолётами противника, отчего суммарная огневая мощь имперских сил просела ещё сильнее. Но вскоре становится ясно, что предложение гранд-моффа действительно работает. Эти звездолёты хоть и относились к сверхтяжёлому классу, отличались от флагманского меньшим количеством щитов и более тонкой бронёй. Поэтому концентрация огня даёт свои плоды, даже несмотря на деградацию имперских сил под ударами неприятеля.
Напряжённый обмен залпами и ударами волн авиации продолжался с полчаса, но всё же враг дрогнул. Истерзанные просто немыслимым количеством попаданий, со множественными разгерметизациями, частично вышедшим из строя вооружением, эти корабли всё же выходят из боя, отзывая остатки своих авиагрупп. Один за другим они набирают ускорение, уходя прочь от планеты. Для организации преследования снимаются в основном лёгкие и вспомогательные корабли, чтобы основная ударная группа не теряла в огневой мощи главного калибра, но и этого достаточно, чтобы они не останавливались. Они не активировали свои сверхсветовые двигатели, лишь иногда маневрируя и огрызаясь из оставшихся орудий на беспокоящий огонь преследователей, но они больше не могли повлиять на главное поле боя, и этого было достаточно.
Флагман остался один на один с флотом, который понёс поистине чудовищные потери. Но и для громадного корабля, чей хищный корпус формой напоминал наконечник копья, этот бой дался нелегко. Он запустил брандеры ещё раз, после чего больше не прибегал к этому оружию, даже когда диспозиция была более чем удачной. Его щиты всё ещё держали удар, но цикличность их работы изменилась, и теперь они пусть и через раз, но проседали под менее плотным огнём. И хотя от первоначального соотношения один к пятидесяти оно упорно смещалось к значению один к двадцати, повреждения вражеского звездолёта накапливались.
Когда казалось, что победа Империи уже неминуема, вражеский командир пошёл на отчаянный шаг, резко активировав тормозные двигатели. Остатки флота, действовавшие в рамках тактики Элеза, как раз пристроились ему в корму, оказавшись в слепой зоне его чудовищных батарей. Не ожидая такого странного манёвра, они по инерции приблизились к нему на опасно близкое расстояние. И в этот момент противник активировал свой сверхсветовой двигатель. Короткая волна помех, и пять звёздных разрушителей с полутора десятками других кораблей как банту языком слизнула.
-На этот раз они отступили? — с надеждой спросил Палпатин, продолжая держаться за голову.
-Надеюсь что да, повелитель. — осторожно ответил Траун, не зная, что и думать.
По-хорошему, бой был завершён. Два тяжёлых корабля уже полностью покинули гравиколодец планеты, направляясь к внешним границам системы, а флагман ушёл в гиперпрыжок, если этот термин, конечно, применим в данном случае. Оставалось, правда, ещё три десантных корабля, успевших сесть на планету, но без прикрытия из космоса они будут довольно быстро уничтожены, как и наземные силы противника. Поле боя осталось за Империей.
Но какова была цена этой победы? Одних только звёздных разрушителей погибло больше сотни, а вспомогательных кораблей и того больше. Людские потери исчислялись миллионами, и это были не вчерашние салаги, а опытные экипажи, пришедшие из внутренних регионов Империи и даже Ядра. Если всё пойдёт дальше такими же темпами, то на эту войну никаких резервов не напасёшься.
Ах, если бы только можно было направить агрессию и боевое мастерство этого врага против того ужаса, что подкрадывался к галактике из глубин дальнего космоса... Тогда бы можно было не переживать за будущее разумной жизни. Уж они бы наверняка смогли дать тем захватчикам достойный отпор и сокрушить их живые корабли. Но сейчас они сами были захватчиками, пришедшими поработить галактику. И они вместе с Империей растрачивали свои силы в бессмысленной мясорубке ради пригоршни секторов. Две величайшие военные машины в истории. Какая горькая ирония...
Но стоило флотилии перестроиться для начала погони, как мощная вспышка помех на голопроекторе возвестила о возвращении вражеского флагмана, который снова оказался у них в тылу на минимальной дистанции, обрушивая убийственно точный огонь на застигнутые врасплох корабли. Его возвращение оказалось для всех полной неожиданностью. Складывалось такое впечатление, что используя внутрисистемный прыжок, этот проклятый звездолёт мог не только подобрать максимально удобную точку выхода, но так же оптимальную ориентацию в пространстве. И даже само время выхода в реальность было подобрано практически идеально. Из остававшихся на тот момент в строю двадцати восьми звёздных разрушителей шесть было выведено из строя ещё до того, как они успели хотя-бы понять, откуда был нанесён удар.
-Разве можно остановить такого противника... — прошептал побледневший Пеллеон, у которого словно прибавилось морщин на лице и седины в волосах.
-Я чувствую мощные, пшш, возмущения в силе, повелитель.
-Я тоже их чувствую, Вейдер. — раздражённо отмахнулся Император. — Мне нужен тактический анализ и рекомендации для дальнейших действий.
-Боюсь вас огорчить, повелитель, но мне кажется, что выиграть этот бой невозможно. — с горечью произнёс Траун, впервые в жизни так глубоко испивший из чаши поражения.
-Это же всего один корабль. Один! — возмутился Таркин. — Мы должны дожать его и уничтожить.
-При всём моём уважении, гранд-мофф, продолжение боя приведёт только к дополнительным жертвам. — мрачно паррировал чисс. — Этот один корабль — суперлинкор, который сам выбирает, когда сражаться, а когда отступить, чтобы вновь возникнуть там и тогда, где его удар будет максимально разрушительным. Без новых подкреплений наша флотилия обречена.
-Новых подкреплений не будет. — устало проронил Палпатин. — Каково текущее соотношение сил?
-Двадцать к одному, если считать по тяжёлым кораблям, повелитель. — тут же сообщил Таркин.
-Когда останется десять против одного, командуйте отступление. — с тяжёлым вздохом приказал властелин галактики, устало глядя на голограмму вражеского флагмана.
-Как вам будет угодно, повелитель. — ответил Траун, принимая этот компромисный вариант как меньшее из зол, по сравнению с битвой до последнего корабля.
В течение следующих пятнадцати минут всё решилось. Вражеский звездолёт успел дать ещё один залп прежде, чем его щиты оказались перегружены, и град турболазерных импульсов обрушился на уже изрытую множеством взрывов поверхность. Стремясь снова выйти из-под удара, противник активировал сверхсветовой двигатель. Голограмму опять заволокло пеленой помех, но когда она рассеялась, суперлинкор уже снова был в реальности, отлетев от планеты на несколько сотен тысяч километров, которые он преодолел за считанные секунды. И уже оттуда, находясь вне досягаемости каких-либо орудий, открыл огонь по оставшимся кораблям флотилии.
-Довольно. — злобно плюнул Император. — Прикажите всем кораблям отступать.
-Слушаюсь, повелитель. — моментально ответил Пеллеон, отправившись к посту связи, чтобы дать сигнал об отступлении.
-По крайней мере, мы нанесли им довольно существенные повреждения, и даже некоторые потери. — заметил Таркин, глядя на дрейфующий остов подбитого звездолёта захватчиков.
-Но мы всё равно, пшш, проиграли. — поспешил осадить его Дарт Вейдер. — И кто-то должен ответить за этот провал.
-Поберегите силы, лорд Вейдер. Вам они ещё понадобятся. — устало произнёс Палпатин. — Мы проиграли битву, но не войну.
-Предлагаю отступить на перегруппировку в систему Мустафар. — предложил губернатор Внешнего Кольца. — Она малозаселена и находится вдали от основных торговых путей. Там враг нас не найдёт.
-Пускай остатки флотилии отступают туда. А мы пойдём другим путём. — неожиданно твёрдо произнёс Дарт Сидиус. — Адмирал Траун, передайте экипажу приказ готовится к гиперпрыжку. Курс на Датомир...
-Думаете, здесь хоть кто-то выжил? — с сомнением спросила Сабина, глядя на поле обломков, что осталось от эвакуационной флотилии.
-Должны. По идее. — осторожно ответила Гера. — Аварийные переборки и поля должны не дать кораблю разгерметизироваться полностью даже при частичном разрушении.
-Мы впустую тратим время. — недовольно заявила инквизиторша. — Это просто куча космического мусора с горами остывших трупов.
Эзра в целом понимал её возмущение. Они медленно плыли по этому кладбищу уже битый час, а так никого и не подобрали. От Лукерхалка вообще осталось несколько изуродованных кусков, выпотрошенных внутренними взрывами. То же касалось большинства более-менее крупных кораблей. Относительно целыми можно было назвать только малые магистральные корабли — вражеские канониры пожалели на них снарядов тяжёлых орудий, ограничившись только вспомогательными. Но разве было от того легче лёгким звездолётам, чьи небронированные корпуса были прожжены энергетическими лучами, разворочены разрывными снарядами и посечены осколками.
Только один раз им показалось, что они нашли кого-то живого в практически целом рейсовике, но при попытке пристыковаться обнаружили внутри только вакуум и парящие в невесомости трупы несчастных беженцев, убитых декомпрессией. Подобное зрелище деморализовывало сильнее, чем вид падающих на город бомб. Эти люди были ни в чём не виновны. Они просто хотели спастись от войны и уберечь от смерти своих близких. А теперь они все мертвы. Только потому, что подвернулись под горячую руку жестоких захватчиков на громадном боевом звездолёте, которым было совершено плевать по кому стрелять...
-Похоже, тут кто-то уже прошёлся до нас... — смущённо пробормотала мандалорка. — Смотрите на том фрахтовщике.
Через стекло рубки была достаточно хорошо заметна аккуратная круглая дыра в окружении четырёх поменьше, которые уже в свою очередь походили на следы здоровенных когтей или шипов, что пронзили тонкую оболочку.
-Что же это могло быть? — удивлённо спросил падаван, в замешательстве принявшись чесать в затылке.
-Похоже на абордажные челноки сепаратистов. — хмуро ответил Кенан. — Только они наоборот, прорезали обшивку четырьмя лезвиями, запуская внутрь боевых дроидов.
-Мерзость какая. — сморщила носик Гера, при этом её леки подобрались, скрутившись спиралями. — Надеюсь, такие штуки уже не на ходу и больше не производятся.
-Движение на десять часов! — встревоженно сообщила по интеркому Сабина, которая до сих пор не покинула своей позиции на башенной турели.
Все дружно начали всматриваться в указанном направлении и вскоре действительно заметили небольшой корабль, двигавшийся среди поля обломков. Эта причудливая машина формой походила на клеща-переростка, и довольно быстро неслась вперёд, растопытив четвёрку длинных стальных когтей, каждый из которых был в длину почти с её корпус. Окрашенная в синий с золотом, абордажная капсула вскоре нашла себе новую цель, и с разгону вцепилась в остов другого корабля, впившись в его корпус когтями.
