Зато с отечественными травами трудностей не возникло. Анна быстро распределила мешочки по их медицинскому назначению. Сердечно-сосудистые сборы полетели в одну сторону, гинекологические — в другую, а травяные смеси, облегчающие боль и снимающие воспалительные процессы — в третью. Мешочки, на которых было написано сахарный диабет, язвенная болезнь и бронхиальная астма — она отложила в отдельную кучу, которую обозвала 'редкости'. Ну и, как всегда, перед ней вновь встал вопрос, куда все это переложить, чтобы кульки не перепутались и лежали в удобном для нее перечне?
От безвыходного положения, Анна снова нырнула в сундук, где среди своих вещей откопала старую и очень длинную ночнушку, сшитую из натурального хлопка. Разложив ее на ковре, она аккуратно разорвала ткань на четыре равные части и завязала в них мешочки с лекарствами, согласно их применению. Получилось четыре вполне приличных узелка, которые тут же заняли свое законное место в сундуке девушки. Через мгновение туда же была отправлена бутылка виски, которая пройдя через века, лишилась своей красивой этикетки, с изображением свирепого быка с кольцом в носу.
В общем, мало-мальски разложив вещи по местам, Анна взбила подушку и прилегла на кровать. Ирма с Максимилианом еще не спускались, Арика она так и не нашла, Дебби в ее помощи не нуждалась, а Деймон со своим отрядом приедет только вечером, аккурат к прибытию гостей. Правда, еще вчера она планировала внимательно рассмотреть оконные проемы в главном зале, но после встречи с рыжим Бруком, в трапезную даже заходить не хотелось, не то, что считать и замерять окна. Таким образом, у нее выдалась приятная минутка на непродолжительный отдых. Довольно улыбнувшись, Анна скинула с ног свои туфли и, сладко зевнув, не заметила, как закрыла глаза и погрузилась в сон...
И снова громкий стук в ее деревянный лючок, вырвал девушку из нежных объятий Морфея...Вздрогнув от неожиданности, она открыла глаза, пытаясь понять, где, собственно, находится. Когда до ее сонного сознания дошло, что здесь все еще 16 век и она спит у себя на чердаке, Анна дернулась и резко села. И тут ее затуманенный разум начал тихо соображать, что солнечные лучи, которые только недавно весело светили в ее маленькое оконце, уже успели угаснуть, а на смену яркому дню пришел тусклый серый вечер.
— Боже мой! — ужаснулась Анна, — сколько же я спала?
В ее люк снова затарабанили.
— Иду-иду! — крикнула она и, соскочив с кровати, стала лихорадочно искать обувку.
Через секунду распахнув дверцу, она с удивлением взирала на юную служанку, которая десять раз извинившись, передала Анне сообщение, что возле крепостных ворот ее ожидает какой-то визитер...
Все еще не придя в себя, Анна ошеломленно взирала на девочку, пытаясь догадаться, кто мог к ней пожаловать? На самом деле вариантов было не много, по сути — всего два: либо кто-то из деревенских, прознав, что она лекарка, пришел свою хворь подлечить, либо — местный гончар, которому Стефан успел передать ее просьбу о встрече. Ну, что ж, раз дело обстоит подобным образом, то медлить смысла не было и, схватив с сундука свое цветастое пончо, Анна быстро закрыла свою комнатушку и спустилась вниз.
Оказавшись на первом этаже, юная служанка, вежливо ей поклонившись, направилась в вотчину Дебби, где ближе к вечеру началась самая настоящая свистопляска, а Анна вышла во внутренний двор и побежала к главным воротам замка.
Уже оказавшись у самых ворот — сквозь толстенные решетки она разглядела высокую фигуру гончара Робина, который в ожидании ее, сидел на низком чурбачке и палкой на земле выписывал какие-то фигуры.
— Робин! — позвала Анна, приблизившись к мощной ограде, — а почему вы здесь?
— Сказали, что барон велел никого не впускать, — пожав плечами, ответил мужчина и, поднявшись на ноги, подошел ближе к девушке.
— Так это чужаков, а вы тут причем? — искренне недоумевала Анна, оглядывая решетку, чтобы понять, как можно ее поднять, чтобы впустить Робина.
— Приказ барона Вольфа! — послышалось откуда-то сверху, — в замок никого не впускать! — сурово произнес голос и, только тут Анна разглядела ретивого вояку, спускающегося по узенькой лестнице, что начиналась как раз возле ворот и вела наверх — к круглой смотровой башне, на которой, судя по голосам, находилось еще несколько человек.
— Так барон имел в виду каких-нибудь незнакомцев, а не местных мастеровых,— начала настаивать Анна, когда мужчина оказался внизу, — и Робин пришел по моей личной просьбе. Я сама просила Стефана передать ему приглашение.
— Приказ — есть приказ, — не сдавался стражник, не желая внять словам девушки.
— Ну, хорошо, — задумчиво кивнула Анна, глядя в глаза невысокому, но очень коренастому мужчине лет сорока, — тогда объясните мне, пожалуйста, каким образом вы собираетесь пропустить в замок кучу гостей, которые вот-вот должны сюда заявиться? А это вам не местные сельчане, а богатые аристократы, которые на деревяшке сидеть не будут — они поднимут такой гвалт, что ни вам, ни барону мало не покажется...
— Ну-у-у, — охранник пожал плечами, — наверное, придется пропустить...
— Ах, вот значит как! — его заявление не на шутку разозлило Анну, — значит, богатым бездельникам вы готовы кланяться и поднять решетку, а хорошему и честному мастеровому — нет? Я правильно вас поняла?
— Но ведь барон приказал..., — уже не так уверенно, промолвил мужик.
— Барон правильно приказал, — кивнула Анна, — только прежде чем исполнять распоряжение, надо еще и думать! Скажите, вы лично знаете Робина? — девушка кивнула на гончара.
— Да, знаю, — нахмурив широкие брови, кивнул стражник.
— И что? Вы хотите сказать, что он похож на вора, мошенника или конокрада?
— Нет, — прозвучал лаконичный ответ, — не похож.
— Тогда пропустите его! — потребовала Анна, — и на будущее, прежде чем кидаться, сломя голову, исполнять приказ — научитесь отделять 'зерна от плевел'. Уверена, что в распоряжении барона 'никого не пускать' и слова не было о людях, которые здесь живут и которых все знают. Он имел в виду чужаков и подозрительных личностей!
Еще какое-то время охранник переваривал полученную от девушки отповедь, потом отошел от крепостной стены и, задрав голову, громко крикнул:
— Рон, Дин, открыть 'малый'!
Через секунду послышался скрежет и звон цепей, а следом, справа от главных ворот, поднялась узкая решетка, являя всем присутствующим небольшой проход во внутренний двор замка.
Дождавшись, когда Робин сделает решительный шаг и перейдет этот досадный Рубикон, Анна схватила его за локоть и они вместе направились в сторону замка...
— Как Элен? — сразу же поинтересовалась она, как только отошли от сторожевой башни, — приступов больше не было?
— Нет-нет, — быстро покачал головой гончар, — с ней все хорошо: уже вставать начала. Сегодня вот кашу сварила, тесто на пироги поставила...
— Это все, конечно, здорово, — ответила Анна, — но надо было бы еще немного поберечься. Она еще больно слаба, чтобы вот так в работу кидаться...
— Попробовали бы ее переубедить, — весело усмехнулся мужчина, — но не переживайте, Мэтт и Джуди от нее не отходят. В основном они сами все делают, а Элен только руководит: что принести, куда поставить, где взять, сколько, чего надо насыпать...
— Хорошие у вас дети, — улыбнулась Анна, — очень хорошие!
— Спасибо, — смутился мужчина, — когда узнали, что я в замок иду, велели сказать вам: ' большое спасибо за нашу маму!'. Так что вот, я вам передал.
— Ну, в таком случае и от меня передайте: 'большое пожалуйста!', — рассмеялась девушка, — ничего, скоро мы Элен окончательно на ноги поставим — вот тогда все вместе и порадуемся, — пообещала она Робину.
Вскоре, оставив позади себя кузницу Олафа и миновав полупустую конюшню, они приблизились к замку.
— Робин, скажите, — чуть приостановившись, начала Анна, — у вас же есть печь для обжига?
— Да, есть, — кивнул мужчина, — вы хотите что-то заказать?
— О, да! — улыбнулась девушка, — вот видите эту землю, — она обвела рукой внутренний двор замка,— я хочу покрыть ее всю брусчаткой, — сказала Анна, — то есть небольшими глиняными кирпичиками. Что скажете?
— Скажу, что их понадобится очень и очень много, — чуть подумав, ответил Робин, — глину-то я найду — это не проблема, надо только определиться с размерами и временем. Боюсь, что работы тут хватит на несколько месяцев.
— За размеры не беспокойтесь, — ответила Анна, — трафаретами и формами я вас обеспечу, а вот со временем...М-да! Хотелось бы побыстрее! А если мальчишек местных нанять? Вон сколько их в деревне ошиваются, тем более сейчас, когда урожай собран и помогать на поле не надо? Неужели, откажутся немного заработать?
— А вы им и платить будете? — удивился Робин.
— Конечно, а как же! — ответила девушка, — уверена, что от пары серебрушек они не откажутся...
— Уж, поверьте, не откажутся, — улыбнулся мужчина, — Мэтти первый в помощники напросится...
— Так пусть Мэтью сам и соберет нужных вам мальчишек, — предложила она, — кому, как не ему знать, кто из них ленивый и несерьезный, а кто ответственный и неглупый.
— Да, наверное, вы правы, — кивнул гончар, — возможно, из этого что-нибудь получится...
— Обязательно получится! — заявила Анна и, развернувшись, жестом пригласила Робина, продолжить путь до замка.
— Скажите Анна, это все, что вы хотели у меня спросить? — вдруг поинтересовался гончар, — видите ли, мне не хотелось, чтобы из-за меня у вас или у Тома были проблемы. Ведь, приказ — есть приказ и я прекрасно понимаю, чем руководствовался барон, давая такое распоряжение. У нас теперь вся деревня гудит, гадая, кто мог тогда в вас стрелять?
— Понятно, — кивнула Анна, выслушав гончара, -возможно, вы правы...На самом деле я пригласила Вас вот для чего...Помнится, вы собирались ехать на ярмарку. Ваши планы еще в силе?
— Да-да, конечно, — кивнул Робин, — если с Элен все будет в порядке — хочу уже завтра выехать. Такая ярмарка всего два раза в год, если не успею сейчас, то придется ждать весны, а у меня еще с прошлого раза заказов много осталось, да и без денег на зиму оставаться негоже...
— Ну, тогда, у меня к вам будет одна просьба, — сказала Анна, — у меня есть несколько вещичек и я хотела бы, чтобы вы их продали. Естественно, двадцать процентов — вам!
— Хорошо! Ладно! А что за вещички? — на всякий случай поинтересовался гончар.
— Трудно рассказать, давайте, лучше покажу...
Они как раз дошли до замка и Анна, проводив Робина по черновому ходу, поднялась с ним наверх — на свой маленький чердак.
Проворно открыв замок, Анна вежливо пригласила мужчину войти. Сама же нырнула в свой сундук и вытащила оттуда все хрустальные сувениры, что были куплены еще в 21 веке. Вскоре перед ошарашенным гончаром высилась целая кучка почти прозрачных цветков, туфелек, лебедей, ангелов, вазочек и другой очень красивой и изящной мелочи.
-Вот,— сказала она, указав на будущий товар,— как считаете, сможете продать?
— О, Боже! — Робин осторожно прикоснулся к серебристо-серому стеклянному лепестку, — это же какое-то чудо! Поверьте, я такой красоты в жизни не видел! — благоговейно вещал он.
— Жаль только, что цвета немного не соответствуют образу, — печально вздохнув, констатировала Анна, — как считаете, найдется на них покупатель?
Все еще пребывая в эстетическом восхищении, Робин поднял голову и удивленно посмотрел на нее:
— Покупатель! — добродушно усмехнулся он, — да, я вам гарантирую, что половина ярмарки сбежится посмотреть на такую красоту. Только скажите, какую вы хотите назначить цену?
— Хороший вопрос, — улыбнулась Анна, прекрасно осознавая, что ни грамма не смыслит в здешних деньгах, а тем более ценах, — а вы, как считаете, на сколько они могут потянуть?
— Ой, да разве могу я знать? — рассмеялся гончар, — мое дело нехитрое — глину месить да кувшины с чашками лепить, а это..это красота!
— Ну и как нам цену определить? — размышляла Анна, — Робин, скажите, за сколько вы свои кувшины продаете?
— По-разному, — ответил он, — те, что попроще — за медяк, а если с ручками да крышкой, то и за четверть серебрушки могут взять.
— А если за целую серебрушку попробовать? — предложила девушка гончару, — если брать не будут, то немного скинуть. Как считаете?
— Нет-нет, — он покачал головой, — это сильно дешево. Предлагаю сразу начать с золотого, а вот если брать откажутся, тогда скинуть...Надо еще посмотреть, кто на ярмарку пожалует, — посоветовал он, — если жены да дочки местных аристократов прибудут, то можно чуть добавить. Они деньги особо не считают. Тратят направо и налево...
— Ну, вот и договорились, — просияла Анна, — и не забывайте, двадцать процентов от продажи принадлежат вам...
— Простите, — смущенно проговорил Робин, — а что такое эти двадцать 'процентов'?
— Ох, это вы меня простите, — Анне хотелось дать себе по голове. Это надо же так заболтаться, что напрочь забыть, где находится! Тут простую грамоту мало кто освоил, а она с процентами полезла. Идиотка! — Двадцать процентов — это пятая часть от общей суммы, — вежливо пояснила она, — допустим, если получится выручить за весь товар — десять золотых, то две монеты — ваши.
— Ой, ну, тогда это очень много, — начал сопротивляться мужчина,— нет, правда, — это очень большая сумма!
— Это нормально, — рассмеялась она, — и самое главное, заслуженно! Не забывайте, что и доставка, и продажа этих сувениров целиком и полностью лежит на вас. Так что, не переживайте, все справедливо! И вот еще что, — Анна вновь нырнула в сундук и извлекла из него один из узелков с лекарствами,— передайте это Элен,— она протянула мужчине зеленую коробочку с серыми разводами, на месте которых только вчера были китайские иероглифы, — скажите, а Элен умеет читать?
— Да, немного, — кивнул гончар, — я сам ее учил.
— Ну, вот и хорошо, — с этими словами, она вырвала очередной листок из своего многострадального блокнота и, кратко обрисовав инструкцию к китайскому снадобью, протянула его Робину, — делайте все так, как здесь написано, — предупредила она мужчину, — если уже сегодня начнёте, то через неделю Элен забудет, что такое удушье.
— Благослови вас Господь! — негромко произнес мужчина, — вы, действительно, наш ангел. Люди зря говорить не будут! Все-таки Бог услышал наши молитвы и послал вас...
— Может быть, конечно, здорово быть ангелом, — рассмеялась Анна, — но уверяю вас — я самый настоящий человек...Видите, даже крыльев нет! А какой ангел без крыльев? Правильно! Никакой!
— Чтобы быть ангелом, необязательно иметь крылья, — на полном серьезе заявил Робин, — истинный ангел — он вот здесь, — мужчина показал на свое сердце...
'Эх-эх-эх, ну вот как объяснить бедному Робину, что никакой она не ангел. Так, обычная, ничем не примечательная попаданка — средней руки. А вот, какая сила ее сюда направила, выяснить бы не помешало. И, самое главное, зачем? Ладно, это все лирика, а тему надо быстро менять...'.
— Скажите, Робин, вы не будете против, если все эти сувениры мы сложим в ваш мешок?— смущаясь, спросила Анна, уже давно приглядев торбу, которую он все время сжимал в руке, — видите ли, у меня совсем нет подходящей сумки, а та, что есть — уж больно большая,— как смогла, она разъяснила непростую ситуацию с катастрофическим отсутствием здесь нормальной тары.
