— Что?
— Йогурт чахлый. Артему совместная жизнь на пользу не идет. Обленился, заматерел и питаться нормально перестал.
— Одно с другим расходится — тебе не кажется? — она с кровати ноги спустила, нащупала тапочки и прошла к холодильнику, открывая дверцу. И правда — йогурт. Одинокий, в центре холодильника. И кастрюлька какая-то внизу. Сразу есть захотелось. Со вздохом полезла в верхний кухонный ящик. — То он у тебя заматерел, то есть нечего. Или в твоем понимании поесть — бутылка пива и футбол?
— Ну чего ты из меня совсем зверя делаешь? — "смутился" Дима. — Не только. Икра, например, не помешала бы. Рыба красная.
— Губа не дура у тебя. Но есть только каша. Овсяная.
Орлов забавно нижнюю губу выпятил и выглядел, скорее, обиженным, чем угрожающим. Когда он у нее спрашивал о том, куда она собралась, и вообще, ясно давал понять, что выйти она никуда не сможет, Куцова понимала, почему он у Христенко начальник СБ. Что-то такое было, чему противиться очень сложно. И это еще Наташа умалчивала о росте и ширине плеч. Не хотелось думать, что случается, когда этот кабан орать начинает. А сейчас Орлов почти милым выглядел, только что ямочек на щеках не было.
— И о чем я говорил? Раньше у Христенко в доме нельзя было найти ничего, отдаленно напоминавшего кашу. Тем более, овсяную.
— Не нравится — ешь чахлый йогурт. Или в магазин поезжай.
К концу дня Наташа начала на Дмитрия смотреть по-другому. И уже потом, гораздо позже поняла, что он ее очень грамотно отвлек. Так бы она накручивала себя, нервничала и волновалась, а Орлов как-то так сделал, что все внимание на нем оказалось. И переключал ее же раздражение и недовольство на себя, которые практически тут же гасли. Она его покормила, и хоть мужчина, плевался и божился, что эта гадость — еда не для настоящих мужчин, съел все. И даже добавки попросил. Ната подозревала, что он так специально говорил, чтобы ее отвлечь и позлить. В общем, человек своеобразный, конечно, но не все так плохо оказалось.
Артем вернулся поздно вечером. Устало куртку скинул, кивнул Дмитрию, они сразу на нее оглянулись, как заправские шпионы, поэтому пришлось срочно в ванную пойти. С Христенко она потом поговорит.
— Устал? — дождавшись, пока за Орловым дверь закроется, Куцова подошла и к его груди прижалась. Выглядел Артем уставшим, как будто еще немного — и уснет стоя.
— Устал.
— Есть будешь?
— Нет.
Первой начинать разговор не хотелось, а Христенко не спешил облегчать ей задачу. Наконец, Наташа не выдержала и первой спросила.
— Что вы решили?
— Мне съездить туда придется, — вздохнув, выдал Артем.
— Зачем?
— Я тебе говорил, в два счета ничего не делается.
— А объяснить трудно?
— А оно тебе надо? — в голосе слышалась непонятная злость. — Ты зачем в это влезть хочешь?
— Вы так засуетились, потому что Сафронова арестовали? — попыталась закинуть удочку девушку. Артем все такой же невозмутимый остался. — Поэтому?
— Какое мне до него дело?
— Что ты мне врешь, Христенко! Я же по глазам вижу — брешешь. Да тебе до всего дело есть.
— Причем тут он? — начал заводиться Артем. Вскочил с подлокотника кресла и начал ходить из угла в угол. — Он сам по себе. Я поеду, чтобы окончательно все решить. Абель одна не сможет...
— Ах, Абель не сможет, — она даже руками от переизбытка чувств всплеснула. — Ну, если Абель не сможет, то тогда конечно...
— Куцова, да ты чего? — он остановился как вкопанный и принялся ее рассматривать пристально. Как будто не узнавал.
— А как я должна реагировать? Как думаешь? Может, мне станцевать от радости?
— Димка на тебя плохо действует, — он покачал головой. — Ты что, ревнуешь?
Она прикрыла глаза и сосчитала до пяти.
— Христенко, ты идиот, — спокойно поведала она ему. — Ты говоришь мне, что являешься владельцем притона. Одного из вас троих арестовывают...
— Его еще не арестова...
— ...а потом ты заявляешь, что собираешься туда ехать. И ты задаешь мне поистине самый актуальный вопрос дня! А ты не думаешь о том, что я просто боюсь за тебя, нет? Что я не хочу, чтобы с тобой там что-то случилось?
Артем виновато поморщился.
— Я вообще не хотел, чтобы ты знала.
— Еще лучше, — Ната отошла к окну и обиженно скрестила руки на груди.
Артем подошел к ней со спины и обнял за плечи. Она сначала напряглась, строя снежную королеву, но потом все равно обмякла и облокотилась на него.
— Ты все не так себе представляешь. Не все так плохо, — шепнул он. — В Чехии малость другое отношение ко многим вещам. И не притон это совсем.
— Ты сам так вчера сказал.
— Погорячился, — ну да, как же. Ната так сразу ему и поверила. — Но мне же надо все оформить и проконтролировать, Нат. Рано или поздно пришлось бы ехать. И не надо никого бояться. Ты знаешь, я столько лет избегал этого места, — неожиданно признался Артем, обхватывая ее под грудью, и перевернулся, усаживаясь на подоконник. Ее подтянул к себе и на колени посадил. — Все избегал, что только могло напомнить о тех годах. И в Россию тоже убежал тогда, хотя и помогли мне.
— Помогли?
— Агату помнишь? — Куцова медленно кивнула. — Она моя какая-то юродная бабка по матери. Седьмая вода на киселе, но родственница вроде. Даже тетка у меня есть, троюродная, что ли...В общем, Агата меня и привезла в Россию. Но сути это не меняет. Я устал бегать, Наташ. Я просто жить хочу, без всей дряни, тянущей меня назад. И не хочу, чтобы эта дрянь и тебя касалась.
А ведь он, правда, устал. От многого и от многих. Когда она его встретила, еще в Екатеринбурге пять лет назад, в нем уже чувствовалась пресыщенность, перераставшая в усталость и скуку.
— Надолго?
— Я не знаю, — честно признался Христенко. — Но поверь, больше нужного я там не задержусь.
— Ты один поедешь?
— Абель уже улетела.
Это хорошо, конечно, но Наташу немного другое волновало.
— А Сафронов?
— Куда ему лететь сейчас? — Артем и не думал скрывать мрачного торжества. — Ему уже лететь некуда. Чему я только рад.
— Все нормально будет?
— Конечно нормально, — он ее голову к себе повернул и ласкающим движением заправил мягкие пряди за уши. — Ты что, сомневаешься, что ли?
Интересный вопрос все-таки.
Глава 21.
— Ты чего это делаешь? — Артем с подозрением прищурился, наблюдая за тем, как Наташа упаковывает черный чемодан. Свой, а не Артема. — Ты куда собралась?
— Домой, — невозмутимо отозвалась Наташа, аккуратно складывая кофточку и косметичку. — Дай мне тушь, она сзади тебя на столике лежит.
Христенко не пошевелился, только позу принял угрожающую, широко расставив ноги, и руки на груди скрестил. Недовольно бровью шевельнул, и сразу понятно стало — его ее решение не устраивает. Не то чтобы Артем был таким сумасшедшим собственником, для которого женщина, не стоящая на кухне беременной и босой — катастрофа, наоборот, он очень ценил самостоятельность и самодостаточность. Но Наташино решение возвращаться в Питер именно сейчас ему казалось неправильным и безрассудным. Да что там "казалось"! Он был уверен в этом.
— Ты что творишь? — хорошо еще, что мозгов хватило с ним ехать, а то с нее еще сталось бы. — Нат, сейчас не самое лучшее время...
— Так, Христенко, — она решительно плюхнула джинсы в чемодан, — во-первых, у меня есть работа. Я не могу постоянно здесь прохлаждаться. С управляющим я уже давно все уладила, так что смысла находиться здесь больше не вижу. Во-вторых, у меня там квартира осталась. Ты хоть представляешь, что с ней за два месяца стало? У меня домработницы, которая приходит в мое отсутствие и все убирает, нет. Ты мне подашь тушь, в конце концов, или так и будешь стоять столбом и сверкать глазами?
Наташа правду ему сказала — вернее, полуправду. До сегодняшнего дня она как-то не задумывалась о том, как они будут жить. То есть, когда они на Мальдивах отдыхали, она, конечно, думала, что вот, разъедутся они, будут жить каждый своей жизнью и друг о друге вспоминать изредка. Наташе и тогда больно было думать о подобном, а уж сейчас, когда у них все хорошо и так, словно и не знаешь, как вообще по-другому жить можно, ей еще меньше хотелось об этом вспоминать. В конце концов, что такое семьсот километров, плюс-минус? Но от проблем нельзя убежать, никак нельзя — это они с Артемом уже выяснили. Увольняться Наташа не хотела, потому что работу свою искренне любила, но и сидеть без дела и у окошка Артема ждать тоже не желала. Вот и съездит в Питер, делом займется, отвлечется, успокоится, а там, глядишь, и время быстро пролетит.
Он плечом дернул, но за тушью к столику повернулся, взял ее и точным броском отправил прямо в открытый чемодан. Наташа взглядом синий тюбик проводила и вздохнула.
— И на том спасибо.
— Мне все равно это не нравится, — хмуро уведомил ее мужчина.
— А что не так? — непонимающе спросила девушка. — Сколько лет я тихо и спокойно прожила и ничего — жива осталась, — Артем вообще лицом потемнел, и она сразу поняла, что слова подобрала не те. Пришлось исправляться. — Правда, Тём, не такая уж ты и шишка. И вообще, что со мной может случиться? Уж не думаешь, что твоя Абель киллера наймет? — иронично фыркнула Ната. — Ерунда.
— Она не моя Абель, — натянуто ответил Христенко, и руки в карманы засунул. В тишине комнаты отчетливо послышалось, как хрустнули костяшки пальцев. — И твоя шутка не удалась. Я с тобой о серьезных вещах разговариваю.
— Я тоже, Тём. Что мне теперь, в четырех стенах сидеть? Я так не могу.
— Да не заставляю я тебя в четырех стенах сидеть, — рыкнул мужчина. — Но ты не можешь потом съездить? Не сейчас, а когда...
— Что "когда"? — подозрительно уточнила Ната, заметив, как Христенко нерешительно замялся и начал глаза отводить. — Чего ждать?
— Пока я приеду, — выкрутился он.
— А сколько у тебя времени эта поездка займет? — Наташа весело хмыкнула, хотя на душе было отнюдь не радостно. И вообще, вся ее бравада была картонной — тронь немного и она развалится. — Неделю, две? А может, месяц?
Он неслышно чертыхнулся себе под нос и размашистым шагом подошел к кухонному столу. Резким движением пачку сигарет и зажигалку схватил и вышел из комнаты. И только тогда Наташа позволила себе выдохнуть. Нервным движением волосы со лба смахнула, посмотрела на сиротливо раскрытый чемодан и на пол около него уселась по-турецки, подбородок кулаком подперев.
Господи, как все сложно. Три дня прошло с их того разговора, а до сих пор что-то в воздухе витает. Артем как был дерганый, настороженный, так и остался. Казалось бы, чего ему не хватает? Она ведь ни слова ему не сказала, не осудила, а он все равно приглядывается, присматривается, разглядывает своими карими глазами так, как будто душу вынуть хочет. И такое пристальное внимание нервирует. Наташа даже расслабиться не могла ни на секунду.
Но о клубе они старались не заговаривать — вот сегодня только в разговоре как-то выскочило, да и то мельком. А еще она все ждала. Артем не Артемом бы был, если бы все на тормозах спустил. И ее поведение в тот день он заметил. Боже, да только слепой бы не заметил! Сейчас, по прошествии нескольких дней, стыдно было за свои реакции и поступки. Ведь сколько лет прошло, казалось бы, сколько сил приложено. А Артем молчит и не спрашивает ничего — это то и страшно. Молчание какое-то гнетущее, как перед бурей. А если бы спросил, то еще хуже стало бы. Что сказать, а, главное, как? Дико, стыдно, неправильно. Вспоминая обо всем, она себя грязной чувствовала, исковерканной какой-то. А с другой стороны, он ведь рассказал, хотя Наташа до сих пор с такими новостями смириться не могла.
И уехать сейчас будет правильно, она почти не сомневалась. Хватит уже прятаться от всего и всех. Убедив себя, Куцова снова поднялась и продолжила собирать чемоданы. Вещей почему-то получалось куда больше, чем после приезда в Москву. Многое, правда, Наташа забирать не стала — мелочи разные, которые, тем не менее, ясно показывают ее присутствие. Причем поступала так девушка неосознанно, как будто это уже ее дом, а сама она едет в гости, командировку какую-то, а не в родную квартиру, в которой несколько лет прожила.
Артем вернулся через пять минут, внося с собой холодный воздух. Видно, на улицу выходил.
— Сегодня вечером поедем, — наконец, объявил Артем.
— У тебя самолет сегодня, — напомнила Наташа, хотя, чего таить, его "поедем" приятно согрело и взволновало. — Я сама доберу...
— Слушай, хватит спорить, ладно? — решительно перебили ее. Похоже, Христенко все уже продумал. — Вылечу из Питера, да и все. Проблемы нашла.
— С тобой невозможно разговаривать.
Не слушая ее, Артем подошел к столу и вытащил из верхнего ящика связку весело гремящих ключей.
— Держи, — протянул он ей ключи.
— Это что? — Наташа, сидя на корточках около чемодана, снизу вверх рассматривала нависавшего над ней мужчину. — И зачем?
— Ключи от квартиры, где деньги лежат, — передразнил Христенко. — А то ты сама не знаешь. От питерской квартиры.
Она их, конечно, взяла и кинула в сумочку. Но жить там Ната не собиралась. Промолчала, правда, поблагодарив за доверие и так далее, но на своем решении настояла. Артем повздыхал, в очередной раз сокрушаясь из-за того, что она настолько упрямая, но давить не стал. Но самое интересное началось дальше, когда приехал Дмитрий, который, как оказалось, с ней собрался в Питер ехать.
Наташа, увидев своего "охранника", ни слова не сказала. Было, честно говоря, смешно от такой чрезмерной опеки, но уж очень Христенко выглядел нервным и настороженным. Поэтому девушка, спрятав смех поглубже, с серьезным лицом заверила мужчин, что все прекрасно понимает. Также, она пообещала Дмитрию, что будет всячески содействовать ему и постарается не причинять ему неудобств. Как и он ей. И она, и Орлов мастерски разыгрывали перед Артемом приторную вежливость. Христенко только фыркал и посматривал на них иронически, но сделал вид, что поверил обоюдным расшаркиваниям.
Кое-как Наташа смогла уговорить Христенко не сдавать билеты на самолет и не ехать с ней в Питер. Да и зачем, собственно, если он может раньше вылететь, и, следовательно, раньше прилететь? Во всяком случае, Куцова очень на это рассчитывала. И изо всех сил старалась не показывать своей нервозности, которая щекотала и раздражала каждую клетку чувствительной кожи. Она постоянно терла руки, чесала ладошку, барабанила пальцами по автомобильной двери, но до конца с собой справиться так и не могла.
И когда Артем наконец-то сел в самолет, Ната себя опустошенной почувствовала. И чем дальше от нее Артем находился, тем сильнее было это ощущение. Как, оказывается, тяжело куда-то отпускать людей, которые тебе дороги. Особенно по таким делам, как у Артема.
— Поехали, — натянуто попросила Наташа Диму, не в силах больше выносить пребывание в Москве.
Орлов, на удивление, спорить не стал, молча завел мотор и повез ее домой. Только через пару часов, когда они уже по Московской области ехали, отрывисто предложил поспать, потому что дорога будет долгой. Куцова только головой махнула, а потом и сама не заметила, как уснула, обуреваемая невеселыми мыслями. Спала плохо, вязко, блуждая на границе сознания и периодически выплывая из сна. Неудивительно, что по приезду Наташа себя такой разбитой чувствовала.
