Бремя мрачно сказал, — Даже здесь Галактика усеяна трупами.
— Ксили в прицелах, — тихо сказал Билсон. — Они знают, что мы здесь. Пилот, у нас мало времени.
— Итак, мы не первые, кто проделал этот путь, — решительно сказал Пириус. — Давайте убедимся, что мы последние. Оборонительный строй семеркой — давайте, вы знаете правила.
Зеленые корабли заняли свои места вокруг него, и эскадрилья двинулась вперед. Пириус оглядел небо в поисках истребителей ксили и Чандры, странной черной дыры, которая была его конечным пунктом назначения.
Глава 55
В этот век материи протоксили нашли новые способы выжить. Действительно, они процветали. Они сформировали новые уровни симбиоза с формами барионной материи. Новая форма — смесь трех эпох Вселенной — была той, с которой в конечном итоге столкнулись люди, которые стали называть их искаженной антропоморфной версией имени на чужом языке: они, наконец, стали ксили.
Но вскоре новые ксили столкнулись с собственной эпохальной катастрофой.
Они все еще полагались на первичные черные дыры, образовавшиеся в самые ранние эпохи после сингулярности; например, они использовали скрученные узлы пространства-времени дыр, чтобы отслаивать дефекты пространства-времени своих "крыльев". Но теперь первичные дыры становились все более редкими: выпуская массу-энергию через излучение Хокинга, они испарялись. Ко времени возникновения человечества самые маленькие оставшиеся дыры были массой с Луну.
Это было разрушительно для ксили, как если бы для людей планета Земля испарилась у них из-под ног.
Но появилась новая возможность. В результате коллапса гигантских звезд образовались новые черные дыры, а в сердцевинах галактик слияния породили монстров массой в миллион Солнц. Ксили мигрировали сюда. Переход был нелегким; последовала волна вымирания среди их разнообразных видов. Но они выжили, и их история продолжилась.
И именно выручка черных дыр в центрах галактик впервые привела ксили к контакту с темной материей.
Жизнь существовала как в темной материи, так и в светлой.
По всей Вселенной темная материя перевешивала барионную, "светлую", в шесть раз. Она собиралась в огромные рифы диаметром в сотни тысяч световых лет. Неспособная выделять тепло из-за особенностей своей физики, темная материя была устойчива к коллапсу в более мелкие структуры, размером со звезды или планеты, как это могло быть с барионным веществом.
Темная и светлая материя проносились мимо, как призраки, касаясь друг друга только силой тяжести. Но гравитационные колодцы новых барионных звезд оказались полезными. При условии большей концентрации и плотности, чем раньше, стали возможны новые виды взаимодействий между компонентами темной материи, втянутыми в эти колодцы.
В этой вселенной возникновение жизни в темной материи было неизбежно. На самых ранних стадиях своего существования эти "птицы-фотино" счастливо порхали в сердцевинах звезд, невосприимчивые к таким неуместностям, как термоядерный огонь в ядре солнца.
Что действительно встревожило их, так это первые звездные взрывы, а вместе с ними и разрушение драгоценных гравитационных колодцев звезд, без которых больше не было бы птиц-фотино.
Следовательно, почти сразу же, как только начали светить первые звезды, птицы-фотино начали изменять звездные структуры и эволюцию. Если бы они собрались в центре звезды, они могли бы подавить там процессы термоядерного синтеза. Таким образом, птицы надеялись поторопить большинство звезд преодолеть неудобства, связанные со взрывами и другими нестабильностями, и перейти на карликовую стадию, когда стареющая звезда будет тихо и холодно гореть целую вечность, обеспечивая идеальную арену для малоизвестных драм жизни фотино. Чуть позже птицы-фотино стали возиться со структурами самих галактик, чтобы в первую очередь произвести больше карликов.
Таким образом, люди оказались в Галактике, в которой красные карлики, стабильные, долгоживущие и непримечательные, примерно в десять раз превосходили по численности звезды, подобные их собственному солнцу. Это было трудно вписать в какую-либо натуралистическую историю Вселенной, хотя поколения астрофизиков трудились над этим: как и многие другие особенности Вселенной, распределение звезд было загрязнено деятельностью жизни и разума. Однако прошло совсем немного времени, прежде чем было замечено присутствие птиц-фотино на собственном солнце Земли.
Ксили обеспокоились всем этим гораздо раньше.
Их нисколько не заботила судьба прудовой жизни, такой как человечество. Но, подавляя образование крупнейших звезд, птицы-фотино уменьшали вероятность образования большего количества черных дыр. То, что делало Вселенную более гостеприимной для птиц-фотино, делало ее менее гостеприимной для ксили. Конфликт был неизбежным.
Ксили начали жестокую войну, чтобы вытеснить птиц из галактик и таким образом прекратить их возню со звездами. Ксили уже пережили несколько вселенских эпох; они были грозными и решительными. Люди увидели бы тихие взрывы в центрах галактик и заметили бы, что в центрах галактик практически не наблюдается темной материи. Немногие догадывались, что это было свидетельством войны на небесах.
Но птицы-фотино оказались упертыми врагами. Они были подобны разумному врагу, были подобны чуме, и были повсюду; и в некоторых суровых советах ксили было холодное отчаяние от того, что их никогда не победить.
И вот, даже когда война в галактиках продолжалась, ксили начали новую программу, гораздо более амбициозную, еще большего масштаба.
Их огромные усилия привели к концентрации массы и энергии примерно в ста пятидесяти миллионах световых лет от галактики Земли. Это был огромный узел, который притягивал галактики, как мотыльков, на расстоянии трехсот миллионов световых лет, что составляет значительную часть видимой Вселенной. Люди, наблюдавшие эти эффекты, назвали структуру Великим аттрактором — или, когда один из них отправился к ней, Кольцом Болдера.
Этот артефакт проделал дыру в самой вселенной. И через этот дверной проем, если все будет потеряно, ксили планировали бежать. Они выиграют свою войну — или покинут вселенную, которая их породила, в поисках более безопасного космоса.
Люди, поглощенные своим собственным соперничеством с ксили, ничего этого не замечали. Для ксили — когда они вели войну за сотни миллионов световых лет, когда они трудились, чтобы построить туннель из вселенной, когда звезды вспыхивали и умирали на миллиарды лет раньше своего времени — люди, прокладывающие себе путь через их единственную Галактику, были раздражителем.
Однако настойчивым раздражителем.
Глава 56
Семь уцелевших зеленых кораблей эскадрильи "Ликующих" сбились в плотную кучку. Во внезапном затишье экипажи огляделись вокруг, разглядывая необычное место, в которое они попали.
Из сотен миллиардов звезд Галактики SO-2 была ближайшей к черной дыре. И теперь они находились в пределах ее орбиты. Это центральное место, полость диаметром в световые недели внутри Полости, было свободно от звезд — потому что любая звезда, которая подошла бы ближе, чем SO-2, была бы разорвана на части приливными силами черной дыры. Однако оно было наполнено светом и материей, светящейся плазмой, хотя виртуальные фильтры Пириуса блокировали это. Казалось, что они всемером парили внутри огромной оболочки, окруженной толпящимися звездами, как мухи внутри купола городской агломерации.
И в самом центре этого огромного пространства было пятно света. С такого расстояния оно походило на светящуюся игрушку, достаточно маленькую, чтобы ее можно было прикрыть ногтем большого пальца с расстояния вытянутой руки. Это был слой свернувшегося и светящегося газа, шириной с орбиты планет Солнечной системы. Это был аккреционный диск черной дыры, предпоследний пункт назначения обломков, падающих с остальной части Галактики, — место, где обреченная материя сжималась и разбивалась вдребезги, кружась вокруг дыры, как вода вокруг протечки в ведре, прежде чем упасть в черную дыру.
От самой чудовищной черной дыры Пириус мог видеть только крошечную искорку, невинный свет, подобный молодому солнцу, расположенному в центре диска. Где-то там был горизонт событий, который охватил бы десять Солнц бок о бок; действительно, в Солнечной системе он простирался бы до орбиты самой внутренней планеты, Меркурия. Свечение было последним криком материи, сжатой и нагретой, когда она падала в дыру, разлом во Вселенной, в который неуклонно утекала Галактика.
И это было целью Пириуса.
Кейбел изучал увеличенные изображения аккреционного диска. Он обнаружил яркую дугу, прочерченную по бурлящей поверхности диска и ярко светящуюся. — Что это?
— Думаю, это звезда, — сказал Билсон. — Звезда, которая подошла слишком близко. Лета, там все еще происходит термоядерный синтез.
Кейбел медленно произнес, — Звезда, разрываемая на куски. Лета, в какое место мы попали.
Блю крикнул, — Внимание. Взгляните на свои тактические дисплеи.
Виртуальные карты региона Пириуса Реда засветились ядовитыми малиновыми искрами, обозначающими места скопления ксили. Большинство из них находилось по краю самого аккреционного диска.
Блю доложил: — Хорошая новость заключается в том, что я не вижу никаких ночных истребителей или других боевых кораблей в этом регионе — ни одного в пределах орбиты SO-2. Итак, финт с гравитационным щитом сработал. Ксили действительно не ожидали, что мы зайдем так далеко, и их реакция медленная. У нас есть немного времени. Но эти красные точки в аккреционном диске — это огневые точки ксили, вероятно, рафинадные глыбы, используемые в качестве зенитных батарей. Они неподвижны — не собираются преследовать нас, — но нанесут удар.
Итак, подумал Пириус, изучая свой дисплей, чтобы добраться до черной дыры, его зеленым кораблям придется пролететь сквозь град зенитных средств ксили, а также пробраться через опасную зону аккреционного диска.
— Давайте покончим с этим, пока они не проснулись, — сказал он. — Я войду первым. Инженер? Штурман? Вы со мной?
— Готовы, пилот, — сказал Билсон напряженным голосом.
Кейбел крикнул: — Это то, ради чего мы сюда пришли.
— Приготовить оружие.
Пириус быстро просмотрел свой контрольный список, пытаясь отбросить собственные сомнения, свой страх. Он знал, что у них было всего несколько шансов, чтобы это сработало. На каждом из кораблей была только одна пара снарядов с черными дырами: они могли нанести только по одному удару каждый. И этот первый заход, когда ксили были совершенно неподготовлены, был их лучшим шансом из всех. Если бы он преуспел в этом самом первом ударе, они могли бы вернуться домой. Он отчаянно надеялся, что у него получится.
Другие экипажи работали тихо. Он не хотел разговаривать с Торек: чувствовал, что это не поможет ни одному из них. Но он не мог забыть, что она была там. Даже если его убьют, сказал он себе, если он выполнит свою работу, больше никому не придется умирать сегодня — ей не придется умирать.
Ему пришло в голову, что он не слышал ни слова от Этого Бремени Должно Пройти с тех пор, как они прибыли в этот звездный собор. Это была тревожная, придирчивая мысль, но у него не было времени разбираться с ней.
Загорелись зеленые флажки. Корабль был готов к атаке. Пириус сказал: — Давайте сделаем это. — Он сжал кулаки на панели управления.
Вместе с Коул и остальными последними эвакуированными с Ориона Несокрушимая Надежда был доставлен на базу Арчес. Путешествие заняло два часа, так что Надежда прибыл через шесть часов после запуска зеленых кораблей — когда, как он понял, Пириус должен был прибыть на Чандру.
Чувства Надежды были сложными. Недели, которые он потратил на подготовку к моменту запуска, закончились. Он испытал огромное облегчение, даже разочарование от того, что ему удалось вывести свои корабли только с одной крупной аварией, только один корабль был потерян; в глубине души все оказалось лучше, чем он ожидал. И он был рад, что смог потянуть за несколько ниточек, чтобы убрать Коул с Ориона.
И все же внутри него скручивалось разочарование. В конце концов, он был летчиком, и его товарищ по команде из последней, судьбоносной миссии "Когтя ассимилятора" в этот момент летел в яму с истребителями ксили в центре Галактики, а его, Надежды, там не было. Он застрял здесь, на базе Арчес, и до тех пор, пока эти корабли не вернутся домой, ничего не мог с этим поделать.
Некоторым утешением теперь стала его вера, мрачно подумал он. Умом он действительно верил, что все, что он пережил, было лишь одной дорогой из многих, и все разрешится при слиянии в конце времен. Но, конечно, это было не так, не в такие моменты, как этот. Он хотел бы обсудить это с Этим Бременем Должно Пройти, но Бремя тоже сражался в Чандре.
Не имея лучшей альтернативы, Несокрушимая Надежда направился в свои казармы. Возможно, он смог бы немного поспать. Ему нужно было поддерживать себя в форме; когда корабли, прихрамывая, вернутся домой, навыки его самого и его инженерных бригад будут иметь решающее значение.
Но в казармах его нашел гонец. Он должен был явиться в Офицерскую страну. Надежда был еще больше удивлен, когда посыльный привел его в главный оперативный зал базы Арчес.
Он стоял в дверях, разинув рот. Помещение представляло собой широкую, глубокую арену с проходами на нескольких уровнях, окружавшими огромный виртуальный дисплей в центре. Сегодня главным экспонатом была диорама центра Галактики с блестящей точкой, которая, должно быть, была самой Чандрой, окруженной аккреционным диском и другими астрофизическими чудовищами. Этот главный дисплей был окружен большим количеством виртуальных объектов, графиков, диаграмм и прокручиваемого текста, которые, как он узнал, были диагностическими данными о самих кораблях "Ликующих". Некоторые проходы пересекали яму, так что вы могли проходить между дисплеями, изучая их так внимательно, как вам хотелось. Вокруг этой ямы с постоянно меняющейся информацией работали сотрудники, быстро переговариваясь, вводя фрагменты данных на панели, которые они несли. На одном из высоких балконов Надежда мельком увидел самого маршала Киммера, который с серьезным видом стоял, сцепив руки за спиной, в окружении группы помощников.
Это было оперативное помещение военно-космического флота в разгар крупной операции; это было средоточие напряженной, скоординированной деятельности. Но дисциплина и организованность были очевидны, и, несмотря на сложность задачи и напряженность этого часа, никто не повысил голоса.
И информационные табло постоянно менялись. Центральная диорама, очевидно, была основана на информации, полученной Пириусом Блю во время его предыдущего путешествия по центральным регионам. Но теперь Надежда увидел, что ее разделы постоянно менялись, очевидно, обновляясь данными, полученными с самих кораблей "Ликующих".
Это означало, что они прорвались, горячо подумал он. Эскадрилья "Ликующие" выжила и прорвалась к своей цели, к самому центру Галактики. Он сжал кулак.
И теперь, присмотревшись повнимательнее, он увидел небольшое скопление ярких зеленых искр, парящих над аккреционным диском. Один из этих зеленых самоцветов отделился от скопления и устремился вниз, к аккреционному диску. Он был совсем крошечным, как муха, падающая на ковер, но все равно приближался. Это началось, с трепетом понял Надежда; они собирались в рейд. И если Пириус Ред выжил, то этой главной искрой, должно быть, был он сам.
