— Ну, наконец-то. Я думал, мы тут сопьемся, — только она вошла, Виктор вскочил с кресла, настолько ожидание утомило его.
— Ладно тебе, хорошо ведь посидели, — лениво бросил Карл, и принялся допивать кубок.
— Вот и дождались. Я то готова. А у вас все готово? — Эрика окинула взглядом обоих.
— Обижаешь! Все бордели опустели. Ты останешься довольна, — с этими словами Карл поднялся.
Эрика уже как несколько месяцев приказала своим гвардейцам обращаться к ней на "ты". Её настолько утомили церемонии, что она решила избежать их хотя бы в своем ближайшем окружении.
— Пожалела бы несчастных мужиков. Ты хоть-бы самых страшных шлюх оставила, — бросил Виктор.
— Страшных оставили, не беспокойся. Ты лучше скажи, подарок и письмо Императора в порядке? — решила на всякий случай уточнить принцесса.
— Все как договаривались. Пятерка самых породистых скакунов и воодушевляющее письмо с поздравлениями. Гляди слезу не пусти! — сыронизировал Виктор по поводу поддельного поздравления Императора, и такого же поддельного подарка.
На самом деле отец прислал ей украшения, ткани для платьев и что самое забавное, наборы для вышивания. Украшения были отданы Еве, ткани и вышивка розданы служанкам как подарок от принцессы.
— Не беспокойся, после твоих сегодняшних экзекуций я даже не знаю, что сможет из меня слезу выбить. Пусть плачут графы с баронами, — отрезала Эрика.
— Ну, до их слез, судя по твоим планам, далеко, — вклинился Виктор.
— Мы уже сто раз это обсуждали. Как минимум, поиздеваться над ними я могу. Пошли, гости заждались, — принцесса направилась к двери, открыв которую, увидела там Еву.
— Ваше Высочество..., можно... к вам? Я.. хотела поздравить..., — тихо пробубнила девчонка, нервно оглядываясь по сторонам.
— Проходи, — Эрика пропустила Еву, и взглядом дала понять Виктору с Карлом, что им следует выйти за дверь.
— Ты присаживайся. Странно, но вообще поздравлять меня планировалось на пиру. Но ты не стесняйся, раз уж пришла, — уверила Эрика, пытаясь скрыть удивление.
Та от неё вечно шарахалась, взгляд отводила. На её пирах не показывалась. Наследница полагала, та винит её в смерти сестры, или хрен знает в чем, и была уверена, ненавидит. А тут поздравлять пришла. С чего бы это? Может, узнала, что она рогопса убила, узнику голову отсекла и так обделалась, что решила отношения наладить? Выгонять её в итоге Эрика не стала, решив таки выслушать. Но Ева стала как вкопанная и почему-то продолжала мяться.
— Ну, чего стесняешься? Давай, я слушаю. Я, между прочим, на пир в свою честь опаздываю. Слушай, может тебе налить для храбрости? У меня там вино осталось, — с этими словами Эрика пристально уставилась на испуганную кузину, попутно рассматривая её.
Юная леди за последнее время, оказывается, формами округлилась, правда одета была, будто ей не тринадцать, а лет десять. Беатрис так молитвами увлеклась, что, видимо, совсем на дочь рукой махнула.
— Спасибо за милость, но я..., — наконец, Ева ответила ей, — я не могу выпить... матушка не велит... Простите, Ваше Высочество, что я.. отвлекаю. Я, правда, не хотела вас беспокоить. Просто.., — с этими словами Ева вдруг резко сунула принцессе сверток, и, покраснев, путано затараторила, — Вот, с днем рождения вас. Я знаю, вы не любите такое, вы предпочитаете оружие. Ножи. Мечи. Топоры, наверное. Но это все, что я могла. Подарить. Я сама вышила. Чтобы матушка не знала. Понимаете, матушка не знает, что я здесь, она не позволяет мне к вам ходить. Поэтому я не бываю у вас на пирах, хотя очень хочу. Поверьте, хоть матушка вас считает демоном, но я не считаю, — Ева оправдывалась, а сама не знала, куда деть взгляд, — Просто ей тяжело. После смерти Лолиты она страдает и не понимает. А мне жаль её. И вы простите, она хорошая, просто не понимает, что вы не демон, а... Вы, я даже не знаю, как сказать... — девчонка окончательно замялась.
— Может, выпьешь, все-таки? — предложила заинтригованная Эрика, которая теперь и вовсе не понимала, чего от неё надо кузине.
— Я бы с радостью. Но не могу. Простите. И можно я вам скажу? Напоследок. Меня здесь скоро не будет, возможно, мы видимся в последний раз. Вы... Необыкновенны. — Ева вдруг улыбнулась, — И я могу только сожалеть, что не могу быть такой. Тогда, когда вы... напугали Гвен. Вы правильно сделали. Она...тварь, и не должна была говорить такое, ничего о вас не зная. А сегодня вы превзошли все ожидания, и... А теперь мне пора. Ещё раз простите, если что не так! — покрасневшая Ева кинулась к двери.
— Благодарю... Подожди, ты куда уезжаешь? — стало любопытно ошарашенной от такого поведения кузины Эрике.
— Матушка сказала, скоро мы отправляемся в Храм Мироздания. Я стану послушницей, — Ева едва сдерживала слезы.
Принцесса, будучи немного навеселе, моментально протрезвела. Кузина явно не хочет быть послушницей, нужно попробовать убедить её отказаться. Вдруг Беатрис без дочери не поедет.
— Ясно. Но ты же не хочешь в Храм, зачем ты едешь? — спокойно спросила она, и чтобы унять нервную дрожь, принялась раскрывать подарок Евы.
Оказалось, девчонка вышила её портрет, причем Эрика была там с императорской короной. Принцесса даже на миг отвлеклась от новости по поводу Храма, но ответ кузины вернул её к реальности.
— Я не могу... ослушаться матушку, — у Евы покатились слезы.
— Ты уверена? Я бы ни за что не позволила себя запереть в Храме даже самому Мирозданию! Захочешь, сможешь, — жестко сказала Эрика.
Ева ещё раз бросила на нее взгляд, и разрыдалась.
— Мне.. пора.. Простите за все.. — с этими словами она буквально вылетела из комнаты.
'На девчонку надежд мало. Но если Беатрис уедет в Храм, она все там разболтает. Это может дойти до Теренея. Если убить Беатрис, это привлечет внимание отца. Нельзя этого допустить...'
В комнату уже вошли Виктор, а следом за ним и Карл.
— Эрика, ты что, избила бедную девочку? Она вылетела как ошпаренная. Как тебе не стыдно? — с укоризной съерничал талерманец, прервав её судорожные размышления.
Наследница, чтобы унять гнев, достала кинжал и в бешенстве метнула его в картину на стене.
— Твою мать. Херня. Блядское дерьмо, — выругалась она, и достала самокрутку.
— Что случилось?— с возмущением вопрошал Виктор.
— Действительно, что стряслось? — спокойно спросил Карл.
Принцесса сделала несколько затяжек, и только тогда пришла в себя.
— Плохо дело. Беатрис с дочерью собрались в Храм Мироздания. Думаю, вы люди разумные, вам долго объяснять не надо, что это значит. Этого нельзя допустить, — как на духу, выпалила Эрика и присела в кресло.
— Это точная информация? — спросил Карл, присаживаясь. Талерманец присел на диван.
— Точная, — Эрика была уверена, Ева в этом случае вряд ли могла лгать.
— Чего и следовало ожидать. Ты доигралась в демона, — Виктор и тут не смог удержаться от иронии, чем только разозлил принцессу и весь свой гнев она обрушила на него.
— Ах, это я виновата? А ты святой? Ты какого хера её не трахнул? Я тебе говорила, надо было её снова охмурить, в постельку затащить и держать там под контролем. А ты, вместо этого по борделям шлялся! — отчитывала наследница талерманца.
— Охереть, так меня ещё никто не оскорблял, — возмутился он, — Я тебе что шлюха, подкладывать меня в своих интересах? Я телохранитель, убийца, наставник, в конце концов! Я не нанимался трахать тех, на кого ты укажешь! — с этими словами Виктор также вытащил самокрутку.
— Но тебе же нравилось с ней спать. Ты сам говорил, что решил совместить приятное с полезным, — не унималась наследница.
— Разонравилось! — рявкнул талерманец.
— Понятно всё. Ладно, хер с тобой. Запрем овцу, никуда она не поедет! — поставила перед фактом Эрика.
— И как долго ты собираешься держать ее взаперти? — вознегодовал Виктор.
— Сколько понадобится. Все равно никто не заметит. На пиры она не ходила.
— А как же вопли, визги? Опаивать сонным зельем? Почему сразу не убить? Думаешь, никто не заметит? Многие среди стражников и челяди уважают ее. Всех под замок? Или сразу выгнать? Плевать даже,один месяц и весь Небельхафт узнает, что Герцогиню силком заперли. Следить за гонцами, это одно, но как следить за всем городом? Убить всю челядь? У всех в городе родня. Сколько так продержимся, пока не выплывет? Месяц? Два? Полгода? А глачное, на хрена? — негодовал талерманец.
— Он сейчас прав. Держать силой не вариант, — согласился Карл.
Эрика задумалась. Правы они. Держать силой чревато. Но. То делать? Ева в Храм не хочет, но на нее надежд мало, та слишком нерешительна. Разговаривать с Беатрис ей бесполезно, она ее демоном считает. Убить чревато, Генри припрется, его они тоже замочить могут, но тогда Император ее точно в Эрхабен заберет, — рассуждала Эрика.
— Может нужно просто прекратить все это дерьмо, и уехать в столицу? Другого выхода я не вижу, — раздраженно предложил Виктор, прервав повисшее молчание.
— Тебе надо, ты и едь! Ты разве не понимаешь, что это не выход? Если она тудасвалит и растрелет, скандала все равно не миновать. Ее слово, это не слово черни. Тереней и другие стервятники налетят, — в отчаянии выпалила принцесса.
— Значит, думай сама, что делать, если ты эту кашу заварила! — процедил талерманец, пытаясь скрыть волнение.
— Придумаю. Вот. Уже придумала. Пойди, охмури эту дуру, трахни её хорошенько, и она быстро забудет про свой Храм! Это приказ, — Эрика предложила единственный возможный вариант. Даже убийство Герцогини проблему решит ненадолго.
— Приказ, значит. А если я не буду его выполнять? — сурово спросил Виктор и затянулся дурманом.
— Ты уйдешь! И знаешь почему? Потому что оставаться тебе смысла уже не будет. Если ты это не сделаешь, до Верховного Жреца и Императора дойдут нежелательные сведения. И ты перестанешь быть моим наставником, потому что такое решение уже примет Император. Это ведь в наших с тобой интересах! Я признаю, перегнула палку в своих играх в демона. Только все уже сделано и назад дороги нет. Нет больше выхода. Ну что тебе стоит, ты же спал сней, тебе не было противно. Ты уже лгал ей, солги ещё раз! — принцесса не заметила, как начала уже почти умолять его.
— Ладно. Я могу выполнить твой приказ. Я могу её трахнуть. Только боюсь, мне придется её изнасиловать, потому что она меня считает демоном, как ты не понимаешь.Она же из-за меня, в том числе, в Храм собралась! Но я выполню приказ, я сейчас же пойду и изнасилую её, но тогда, я уверяю, проблем только прибавится. А ещё, это будет на твоей совести, потому что я просто выполнял твой приказ, — сухо отчеканил Виктор.
От его слов Эрика оказалась на грани отчаяния.
— Я не требую насиловать её, — выпалила она.
— А что ты требуешь? — все так же сухо спросил Виктор.
Принцесса уже не знала, что ответить, но тут вмешался Карл.
— Слушай, талерманец, не строй из себя тупого. Тебя просят не насиловать, а охмурить её. Мне тебя учить, как это делать? У тебя опыта больше будет! И с женщинами высокородными, — Карл подмигнул ему, — очень высокородными, просто до безумия...
— Заткнись, Темный Мессия, — угрожающе процедил Виктор.
— Чего это? Я радею за общее дело. Если тебе плевать, мне не плевать. Эрика, может, я сам попробую? Я, конечно, соблазнять не умею, дело имел только со шлюхами, но если мне Виктор объяснит что говорить и делать, я смогу. Я же гений, быстро учусь. А Беатрис горячая штучка, — Карл наигранно причмокнул, и тут Виктор взорвался.
— Только попробуй, я тебя прикончу!
— Ты охерел? Сам дело не делаешь, и другим не даешь? — продолжал гнуть свою линию Карл.
— Я все сделаю, — уже спокойно ответил Виктор, — Лучше я все сделаю. Человеку, который только шлюх имел, нельзя такое важное дело доверять, какой бы он гений не был, — оправдываясь, пояснил он.
— Так бы и сразу решили, зачем нервы мне трепать, — возмутилась Эрика, у которой буквально отлегло от души.
Конечно, дело ещё не решилось, но теперь есть надежда. А это уже немало.
— Я постараюсь, но если у меня не получится, прошу претензий не предъявлять, — процедил Виктор и зло покосился на улыбающегося Карла.
То, что именно гвардеец дожал талерманца, сомнений у Эрики не было, как и в том, что Виктор неравнодушен к Герцогине. Вот уж о чем принцесса даже не подозревала.
— Как ты собираешься это делать, — на всякий случай решила поинтересоваться она.
— Это мои проблемы. Тебе нужно, я это сделаю, а как, дело мое, — недовольно отговорился талерманец.
— Наш ловелас не хочет раскрывать свои секреты, — сыронизировал Карл.
— Шел бы ты, — устало отмахнулся Виктор.
— Я понимаю, что дело твое, но я должна знать, чтобы случайно все не испортить, — продолжала настаивать Эрика.
Все-таки вопрос касается её лично, и ей нужно знать, что будет предприниматься.
Он затянулся дурманом, задумался, и, выдохнув дым, ответил.
— Твоя правда. Дело деликатное, тебе лучше знать. Я собираюсь спасти её жизнь от убийцы. Настоящего убийцы. А потом, уже сам разберусь, что сказать. Если это не поможет, я не знаю, что делать. Песни под окнами орать и на коленях ползать, я не буду. Даже, если ты прикажешь, — ультимативно заявил он.
— Не буду я такого приказывать, я же не изверг, в самом деле. А твой план хорош. Желательно сегодня все устроить, когда все гости тут. Больше подозреваемых, сам понимаешь, — предложила принцесса.
Ей хотелось воплотить план быстрее, а пир показался ей хорошей возможностью.
— Если успею убийцу найти, можно и сегодня, — не стал спорить Виктор.
— У меня есть на примете несколько мудаков, те за медяк хоть сейчас прирежут. И убить ни одного из них жалко не будет, сам давно хотел, — предложил свою помощь Карл.
— Ты ненормальный.
— Не спорю, но тебе же нужен убийца? — не унимался гвардеец.
— Увы, нужен.
— Вот и отлично. А сейчас на пир. Нас и так уже заждались.С тебя Виктор, скакуны и поздравления, с тебя — обратилась она к Карлу, — шлюхи и вы свободны. Тогда можете приступать к выполнению плана, — распорядилась Эрика.
Карл довольно улыбнулся. Только Виктор скорчил жалобную мину, и швырнул уже давно докуренный окурок на пол. Похоже, тот хотел все сделать сам, но допустить этого принцесса не могла. Это не только личная жизнь талерманца, это касается её безопасности.
Когда Эрика, наконец, явилась, пир, судя по происходящему, давно начался. Со всех сторон слышался шум и смех.
— Три бочки санталы, пять бочек вина, За смерть всех врагов выпьем до дна! — залихвацки распевали певцы.
Командир городской стражи Раниг и Лютый, а также некоторые стражники, пустились в пляс. Графы и бароны еще держались, остальные, похоже, успели изрядно напиться.
При ее появлении затрубили, музыка и пение затихло, гул тоже стих. Все принялись рассаживаться по своим местам, причем пьяный Раниг едва не промахнулся стулом. Все обратили взор на Эрику. Некоторые начали аккуратно перешептываться. Неудивительно, те же царапины на её щеке видны издалека. Впрочем, никакого триумфального шествия она устраивать не собиралась и быстро направилась к своему месту.
