Спасибо тебе ИнЧжон. Ты меня спасла.
И был этот эпизод в предпоследний день нашего пребывания в Париже — вечером. А несколькими часами раньше, я запустил в ничего не подозревающих французов песней 'Ouragan'. Хорошо так запустил. На следующий день её можно было услышать по всем FM каналам.
Вообще-то последний день в нашем расписании значился, как день знакомства (или прощания?) со славным городом Парижем. Что-то вроде обзорной экскурсии с посещением самых достопримечательных достопримечательностей. На экскурсию укатила вся наша команда. Вся, кроме меня и, конечно же, моей охраны — куда ж я без неё.
У меня на этот день, по воле СанХёна, была запланирована работа.
Ещё в день прилёта, со словами:
— Париж подождёт! Деньги надо зарабатывать,— господин президент подмахнул самый жирный из контрактов на рекламу тех самых мужских костюмов от популярного французского модного дома 'Cacharel'. Он (СанХён) там ещё какие-то контракты подмахивал, но в Парижскую неделю втиснулся только этот.
Не знаю, в чью больную голову пришла сия идея — девушка в мужском костюме, но, в общем, неплохо получилось. Да ещё с моим типом лица. Такой симпатичненький молодой человек, про которого все знают, что это симпатичная мадмуазель. Парадокс в том, что приём сработал. И модный дом 'Cacharel', заказавший нам рекламу, неплохо на агентстве заработал. Это я уже вернувшись в Корею узнал.
А лично на мне (минуя агентство) неплохо заработали вояки — мне так кажется. Не по доброте же их природной родная SBS взялась таскаться за мной по всем объектам Министерства обороны, где я должен по приказу свыше нести в ряды бойцов воодушевляющее, укрепляющее и направляющее. Наверняка, за это право деньги заплачены — хорошие. Телевизионщики фиксируют каждый мой шаг — делают какой-то гибрид шоу и документалки. Видать, вдохновились удачной работой Жюли Берко. Я не против. У самого была такая идея, чтобы все мои контакты с армией проходили при свидетелях — во избежание, так сказать.
Уже состоялись две поездки — два концерта. Прошло всё без эксцессов. Единственный минус — появились игровые эпизоды. Это телевизионщики расстарались — для охвата. Надо куда-то каждый раз ходит и что-то делать. Начали со стрельбища, где я стрелял по мишеням, облачась в полный боевой. Хрен я куда попал. Но когда смотрел по телеку первый эпизод, оказалось, что все пули, выпущенные мной, уложились точно в цель. Спасибо монтажёру. Интересно, а что-то наподобие 'Ворошиловского стрелка' здесь есть? Если есть, пусть дадут! Раз мои успехи на всю страну провозглашены. Во втором эпизоде была полоса препятствий, на которой я чуть не сдох. Что там будет дальше, даже думать не хочу.
Ещё из игровых моментов — заранее написанный текст, который я должен вдуть в уши тому или тем, на кого покажет продюсер. А всё остальное — на мой откуп.
Двинул в солдатские массы концертную программу брательника. Реакция та же, что и у него — положительная. 'Группу крови', по просьбе слушателей спел по три раза, на обоих, охваченных моим творчеством, объектах. У параллельного Юркина, вроде, реакция на эту песню была поскромней.
Из неожиданностей — популярность среди вояк моей сонбе — ЁнЭ. Не имея возможности добраться лично до меня, офицеры всех рангов (рядовой состав довольствовался приглядкой) обрушили всё своё внимание на, ничего подобного не ожидавшую, скромную, домашнюю девушку. Одна она не оставалась практически ни на минуту. Рядом всегда был кавалер в камуфляже.
Когда возвращались с первого мероприятия, ЁнЭ загадочно улыбалась, что-то там набирала на телефоне и куда-то отсылала. Когда возвращались со второго, моя сонбе опять что-то писала, но вид имела озадаченно-озабоченный.
— Не можете выбрать из двух? — Догадался я.
В ответ внимательный взгляд и кивок-подтверждение.
— Сонбе! — Менторским тоном заявил я.— Вы слишком рано взялись за решение этой задачи. Только время потратите зря. Подождите, когда количество переменных перевалит за несколько десятков, и тогда уже выбирайте.
ЁнЭ сделала круглые глаза, в которых легко читался вопрос: откуда столько?
Пришлось напомнить, что впереди у нас таких вояжей по воинским частям до... в общем, много их. С каждого по жениху — вот и будет из чего выбрать.
И, подумав, философски добавил:
— Хотя, всё это — пустое. Поверьте почти замужней молодой женщине: браком хорошее дело не назовут...
Эти два выступления, как я уже сказал, прошли гладко. Но без накладок, как водится, не обошлось. В прямом смысле. Объектом номер один, для моего сольного выступления, должна была стать воинская часть ЧжуВона, что логично — это и моя 'родная' часть. Однако в последний момент неожиданно выяснилось, что в этот же день будет выступать группа 'Корона'. Получилось прямо классическое: левая рука не знает, что делает правая. Устраивать два в одном никто не захотел. Нужно было что-то переносить. Перенесли меня.
Но в части в этот день, понятное дело, я всё равно появился — в составе 'Короны'. Моё непосредственное начальство оказалось в интересном положении. С одной стороны, вот он (она) — подчинённый, которому можно всучить метлу в руки и заставить плац подметать до зеркального блеска. С другой, вот она — корейская дива, неотъемлемая часть девчачьей группы, покорившей весь мир, чьи песни на слуху у каждого корейца и старого и малого. Ей (корейской диве) не приказывать надо, а кричать 'браво' и в ладоши хлопать. В общем, начальство решило сделать вид, что никакого младшего офицера Пак ЮнМи на территории части в данный момент времени нет.
Встречали нас восторженно. Экскурсию (как без неё!) по объекту проводил лично подполковник — командир части. Сопровождал его (угадайте с трёх раз, кто?)... Ким ЧжуВон. Девчонки были в восторге. Особенно, когда им дали подержать в руках настоящее автоматическое оружие, предварительно разряженное. Они бурно обсуждали всё увиденное и фоткали всё подряд, не забывая про себя.
Вот кто был не в восторге от всего происходящего, так это мой жених подневольный. А кому понравиться, когда целая толпа парней пялится на твою невесту, чего-то такое при этом фантазируя. Нет, с этим влюблённым джигитом... и вообще с этой дурацкой помолвкой, нужно что-то срочно делать. Иначе это добром не кончится. ЧжуВон даже ни разу на ХёМин не взглянул, хотя до двойного свидания (ох уж мне это, блин, двойное свидание!) то ли был влюблён в неё, то ли ещё чего. Пару раз он пытался завязать со мной разговор, но каждый раз ему мешала ИнЧжон, перетягивая на себя моё внимание. Ревнует? Да нет, по смешинкам в глазах — не похоже. Развлекается!
После экскурсии — кормёжка. Угощали щедро, но айдолы много не едят. Тем более перед выступлением, которое последовало сразу после трапезы.
Менеджер Ким сначала хотел надеть на нас драную джинсу. Но, подумав, решил, что сытым, но 'голодным' солдатам нужно показать как можно больше обнажёнки. В результате на сцену мы вышли в белых, до нельзя коротких шортиках, из-под которых нет-нет да выглядывали ещё одни — страховочные. В качестве топа на нас были наши фирменные футболки с кроликом. На ногах — белые туфли на высоком, но устойчивом, каблуке. Переодевалок предусмотрено не было. Всё выступление так и отработали в шортах.
Повезло с погодой. Было по-летнему жарко. Эта осень вообще выдалась какой-то аномально тёплой. Обещают, что и зима удивит высокими температурами. Такое своеобразное извинение природы за аномально холодную прошлогоднюю зиму.
Концерт отработали штатно. Никто из девчонок (включая меня) не упал, слова не перепутал, соседки локтем в лицо не заехал. Ожидаемо, особо бурно солдатики реагировали на 'Кролика' и 'Ламбаду'. Ясное дело — из-за танцев. В конце устроили нам бурную овацию и не хотели отпускать. Но начальство бдило, и мы покинули часть без приключений.
Но шоу, на этом не закончилось. Оно, как известно, чуть ли не в приказном порядке, должно продолжаться.
По приезде в общагу, на стоянке, меня караулили. Два мужика одинаковых с лица — почти что. Мужики мазнули взглядами по девчонкам, вычленили меня и решительно шагнули в мою сторону. Здесь чётко сработала моя охрана. Быстренько перекрыла подход к моей тушке, всем своим видом давая понять: ещё шаг — и будет больно. ЁнЭ встала рядом со мной, взяла за руку и несколько раз сжала. Такое тактильное послание: не бойся, мы с тобой.
В ответ на это мужики достали удостоверения — полиция! Но и после этого доступ к телу они фиг получили. Сначала моя охрана позвонила в полицейский участок, к которому были приписаны копы, выяснили, есть ли у них такие, и с чего это вдруг они интересуется всемирно известной личностью. Получив подтверждение, что, да, такие имеются и имеют задание задать известной личности несколько безобидных вопросов, моя охрана не успокоилась и принялась параноить дальше. Были сделаны фотки полицейских и отосланы по месту службы с просьбой подтвердить, те ли это личности за кого они себя выдают. И лишь после того, как пришло подтверждение, что это они и есть, удивлённых до нельзя копов, допустили ко мне с вопросами.
Девчонки так и остались стоять возле максивэна, наблюдая за разворачивающимся действием, и негромко переговаривались между собой. Думаю, достань копы наручники, с намерением нацепить их на меня, сонбе дружно кинулись бы на мою защиту, не взирая ни на какие пиететы перед властью.
Мои предположения, что полицейские здесь из-за дяди, подтвердились. Мы отошли в сторонку и начались стандартные вопросы:
Когда видел его в последний раз?
Не звонил ли он мне?
Не интересовался ли кто дядей?
Не слышал ли я от него каких-нибудь имён?
Не знаю ли я кого-нибудь из его близких друзей?
Не говорил ли дядя, что любит посидеть с удочкой, в любимом местечке подальше от города?..
На все вопросы, глядя в подозрительные лица копов своими честными бездонными синими глазами, я отвечал односложно, но твёрдо: нет, не знаю, не помню, не видел, не слышал, не говорил...
В общем, дядю всё ещё ищут. Это просто прекрасно. Как говорил один кот на пару с одной лисой из одного фильма: 'Ищи его! Свищи его!' На мой законный вопрос, вставленный между их вопросами, мол, что не так с дядей? Копы ответили, что от его матери поступило заявление о пропаже сына. Вот они и занимаются его поиском. Вот и хорошо. Пусть занимаются и дальше. А дядя уже пару дней, как в Америке. Мне позвонил МинХёк и между прочими фразами вставил кодовую (на случай если мой телефон прослушивается), которая означала, что дядя не только исчез здесь, но и появился там. Не будь он контрабандистом, вряд ли у него получилось бы так легко покинуть Корею. А так... Натоптанными тропами, как дорогостоящий контрабандный товар, переправил себя через границу и рванул дальше.
Окончание допроса-беседы оказалось нестандартным. Один из копов попросил мой автограф и протянул блокнот, раскрытый на чистенькой страничке. Не знаю, может это случайно у него так получилось, но моя паранойя подняла сонную голову и заявила, что это 'жжж' неспроста! И я с ней сразу согласился. Я, значит, ставлю на чистом листе свою закорючку, а после она оказывается под неким текстом, в котором может оказаться всё, что угодно. На фиг, на фиг!..
Мило улыбнувшись, я проигнорировал протянутый мне блокнот, и под явно недовольным взглядом полицейского, достал из сумки свою фотку — последнюю. Только я собрался расписаться, как голос подал второй коп:
— Можно и мне ваш автограф, Агдан?
— Конечно,— улыбаюсь я, разрываю фотографию на две половинки, ставлю на каждой свою закорючку и с поклоном вручаю, слегка прибалдевшим мужикам. Ну, а что?! Агдан я или где? Надо же соответствовать. На этом мы и расстались.
А девчонкам уже в общаге я сказал то, что сказали мне копы, мол, пропал дядя, а они его ищут. Меня тут же пожалели аж шесть раз, и на боковую я отправился в прекраснейшем настроении.
Так... Стопорим внутренний монолог. Я уже на месте — загородный дом семейки Кимов. О-хо-хо... Ладно. Посмотрим вживую, как корейцы своих покойников поминают. Может чего интересное высмотрю.
Время действия: день обряда поминовения. Поздний день.
Место действия: загородный дом Кимов. Комната для проведения мероприятия, которое уже идёт полным ходом. Присутствует вся семья ЧжуВона в полном составе: дедушка ЧжуВона, бабушка ЧжуВона, папа ЧжуВона, мама ЧжуВона, брат ЧжуВона, сестра ЧжуВона, плюс — ЮнМи.
Никогда не задумывался, что чувствует пятое колесо в телеге? Ставлю свою... эээ... ЮнМи девственность на то, что оно чувствует то же, что и я сейчас. Чего я в этом доме делаю — для меня загадка. Кого-то, присутствующий здесь народ, поминает. Над столом, заставленном плошками с едой, висит фотка старика в традиционной корейской одежде. Хальмони, при встрече, сказала, кто виновник 'торжества'. Но эта ценная информация тут же вылетела у меня из головы. И слава богу. И так в ней всякая фигня крутится, а если ещё и покойника добавить...
За каким я сюда приехал! Повёлся, как ребёнок, на расклады хальмони, которые последуют вследствие моей неявки. Ну и хрен с ними! Пускай следуют. Это неизбежно. Да, был момент, когда я, не то, чтобы кайф ловил, а с любопытством примеривал на себя вывернутую до изумления ситуацию: Юркин — невеста самого крутого в Корее жениха. В принципе — нормально, если никому ни до кого дела нет. Лишь бы со стороны казалось, что у молодых там всё схвачено. Но после того, как появились желающие сделать сказку былью, мне весь этот сюр резко перестал нравиться.
В общем, надо с этой семейкой рвать. И рвать, невзирая на последствия. Это кимовское болото засосало меня уже по самое не могу. Стоит только глянуть вокруг и становится как-то не по себе. Покойника поминают исключительно ближайшие родственники. И среди них — я. Они на полном серьёзе считают меня своей. Когда здоровались и знакомились, брат ЧжуВона, назвал меня невесткой. Причём несколько раз. Маман ЧжуВона, которая в прошлую нашу встречу, всячески выказывала свою неприязнь, в этот раз сказала пару ласковых слов и даже улыбнулась. Сестра ЧжуВона озадачила фразой:
— Надеюсь, мы станем подругами.
Про ЧжуВона даже не говорю. Тот сразу, как маленький, вцепился в мою руку и не хотел отпускать. Насилу отбился.
Вот, кто порадовал, так это дедушка ЧжуВона. Юмор у него, ну, очень своеобразный. Вместо 'здрасьте', огорошил фразой:
— Это глаза не твои! Где ты их взяла?
— Хотите, поменяемся? — Ответил ему в тон.
Дедушка обещал подумать.
С отцом ЧжуВона мы как-то сразу не совпали по фазе. Но ничего антиюнмийного он не предпринял. Был холоден и немногословен. Видимо, среди него самые активные мои сторонники провели разъяснительную работу, и теперь он готов терпеть меня рядом хоть всё жизнь.
На мой вызывающий прикид никто не обратил внимание. Понятно, сделали вид, что не обратили. Она же младшая в семье. А маленьким многое прощается.
Блин! При таких раскладах, однажды я проснусь и вдруг с удивлением осознаю себя лежащим в постели ЧжуВона. И уже поздно будет спрашивать, как такое могло произойти? А вот так и могло! Дорогу осилит идущий. А мне даже ногами перебирать не надо. Меня заарканили и волоком тащат в направление алтаря.
