— Маша? Какое красивое имя! Маша. Мария. Так, кажется, звали мать Христа, верно? А сколько тебе лет?
— Девять, — очень тихий ответ.
Александрос обратился к Иоганне:
— Какой у нее уровень?
— Средний, мой господин, она не очень сильна, но работает вполне уверенно, — мастер времени с силой прижимала ребенка к себе, настороженно следя за вампиром.
— Средний, значит. Что ж, нам как раз подойдет.
Александрос задумчиво потер подбородок
Тревога захватила Элсбет с головой.
— Оставь ее, Александрос, — она властно оттолкнула стоящего слишком близко к ней молодого вампира и сделала шаг к девочке, — Ей пора домой.
Мужчина повернул голову к Элсбет и укоризненно потянул:
— Ну что ты, Бетти, когда еще малышке доведется познакомиться с главой европейского клана? А ты ее лишаешь такого шанса? — он снова обернулся к девочке, та уже смотрела на мужчину огромными испуганными глазами, — Ну, что ты, неужели испугалась? Я не сделаю тебе плохого! Вацлав! — резко позвал высший, продолжая удерживать Машу.
Старый поляк, расталкивая вампиров, направился к своему лидеру, открывая на ходу саквояж.
— Разницы нет — девять лет, четыре года, — бормотал он по дороге, — Главное, чтобы получилось.
И все завертелось.
Перед Элсбет возникли три вампира, угрожающе закрывая ей обзор. Один из них извернулся и заломил ей руки за спину, обрывая сопротивление. Иоганну оттолкнули от девочки и оттеснили в угол, Надежда оказалась зажата мужчинами рядом с ней, тот, что справа, — заткнул ей рот, его товарищ впился в горло смертной. Носа Элсбет коснулся запах свежей крови.
Маша закричала в испуге, пытаясь вырваться, но по знаку Александроса, ее перехватили двое вампиров и уложили на пол, удерживая за руки и ноги. С одной ноги девочки слетел сапожок и валялся у стены, форменное платье задралось почти до талии.
— Александрос! — крикнула Элсбет в надежде остановить высшего, — Прекрати! Что ты делаешь?! Это же ребенок!
Мужчина подхватил у мага саквояж, поставил аккуратно рядом. Ковальский деловито начал закатывать рукава, готовясь к заклинанию, увидел стоящий на столе графин с водой и кивком головы указал на него высшему.
Александрос подал графин магу, затем вытащил из-за пояса небольшой стилет и примерился к груди отчаянно вопящей малышки.
Поморщился.
— Закройте ей рот кто-нибудь! А то орет, как резанная! — и тут же улыбнулся собственной шутке, — Однако, какое удачное сравнение!
Замахнулся и метко ударил в сердце девочки.
...
В последние дни Лина плохо спала по ночам.
Расшатанные нервы, неприятные мысли. Она вся издергалась от тяжелых воспоминаний, мелькавших перед глазами, стоило ей хоть на минуту расслабиться.
Прыгать в прошлое и помешать изменению чужих судеб девушка решила окончательно, а там — будь что будет.
Вот и сейчас — хоть и прилегла подремать в ожидании понтифика, но заснуть не получилось, лишь извертелась вся.
Услышав шум подъехавшей машины, девушка поднялась с кровати. Марк.
По-хорошему, надо бы ему все рассказать, но Лина до одури боялась его реакции.
Подошла к зеркалу, поправила чуть растрепавшиеся волосы и халатик. Вроде все хорошо, но взгляд отчаянный и обреченный, любой как посмотрит, сразу поймет, что у девушки серьезные неприятности.
Нельзя показывать такое Марку.
Лина улыбнулась своему отражению в зеркале, чуть похлопала ладонями по щекам, чтобы не были такими бледными, и уверенно взялась за ручку двери.
Понтифик сидел в гостиной на диване. На столике перед ним стояла почти полная бутылка вина, бокал мужчина осушил в два глотка и снова налил себе.
Почувствовал легкое шевеление у дверей, мигом напрягся и тут же расслабился. Отставил бокал на стол.
Лина, любимая.
Девушка чуть шевельнулась, и он сразу же протянул к ней руку:
— Иди сюда, моя радость!
Лина медленно сделала пару шагов, коснулась ладони мужчины, и тот утащил ее к себе на колени. Обнял, прижал к себе и уткнулся носом в шею.
— Хорошо с тобой, — прошептал Марк, — Так... спокойно.
Лина чуть высвободилась из его объятий и уселась верхом, сжимая его бедра своими коленями.
В последний раз ведь.
К горлу подкатил комок, но девушка сдержалась. Взяла лицо Марка в ладони, пристально взглянула ему в глаза. Мужчина ответил ей взглядом, полным любви и бесконечного доверия. Было что-то еще, не совсем понятное, она не стала над этим задумываться.
Лина провела пальцами по его бровям, чуть тронула ресницы, словно проверяя, действительно ли они такие густые, коснулась прямого носа и губ. Обвела их контур, понтифик слегка поцеловал ее пальцы.
— Люблю тебя, — тихо проговорила девушка.
Марк хотел что-то ответить, но она не позволила, прижав палец к его губам.
— Ничего не говори, я знаю. Знаю, что любишь.
Он сжал сильнее ее бедра на своих коленях, отказываясь отпускать. Потянулся губами к ней и Лина не удержалась, склонилась ниже, высказывая в поцелуе все свои чувства.
Понтифик погладил ее по спине, затем рука скользнула выше, к шелковистым волосам. Вдруг внезапно сгреб их в кулак и с силой оттянул назад, заставляя Лину отпрянуть от него.
— Любишь, говоришь, — он зло прошипел, — А как эта любовь сочетается с твоей идеей прыгнуть в прошлое, чтобы изменить все! Особенно нашу с тобой совместную жизнь?
— Что? — она сперва даже не поняла, о чем он говорит.
Марк спихнул девушку с коленей, задев диванную подушку, и навис над ней.
— Чего тебе не хватает в моей любви, что ты хочешь от нее избавится?
— Откуда ты узнал?
Тамара проговорилась! Больше некому! Но ведь обещала же! Обещала, что будет молчать!
— Без разницы, откуда узнал! — рявкнул Марк, — Тебе плохо живется со мной? Что-то не нравится? Скажи — я исправлю! Изменю! Только объясни!
— Значит, ты все знаешь? Тогда зачем такие вопросы! Неужели тебя устраивает все? — изумилась девушка.
— Меня — да!
— И даже то, что я изменила твою судьбу, чтобы ты влюбился в меня?!
— И даже это! — обозленный понтифик отшвырнул в сторону столик. Бутылка с бокалом отлетели к стене и разбились, — Только объясни, чего тебе не хватает!
— Да причем тут это? — воскликнула девушка, отвлекаясь от мыслей о предательстве Тамары, — Причем тут это?! Я не могу так жить, зная, что ты любишь меня по приказу!
— По чьему приказу, Лина?
— По моему! В прошлом! Приказ, приворот — называй это как хочешь! Но твои чувства ко мне — не настоящие, понимаешь! Это туфта, подделка! — Лина в ярости заходила из стороны в сторону, пнув мешающуюся подушку на полу, — Фальш! Я не хочу такой любви!
— Не хочешь? — взбесился он, — А что тебе надо? Я люблю тебя всей душой и стараюсь сделать все, чтобы ты была со мной счастлива! Перевез в свой дом, дал слуг, выполняю и оплачиваю каждый твой каприз. Твое слово для меня почти закон! Скажи мне, чего тебе не хватает, что ты хочешь изменить это все?
— Да не нужно мне это все — слуги, особняк, машины, телохранители! Не нужно! — Лина всплеснула руками.
Почему же он не понимает!
— Мне не нужны все эти вещи, Марк, мне нужен ты сам! И чтобы ты любил меня по-настоящему, без всяких изменений судьбы, без всякой подгонки под мое желание!
— Я и так люблю тебя!
— Но это неправильная любовь, Марк! Не честная!
Мужчина резко схватил девушку за горло и прижал к стене. Приблизил свое лицо. Лина с ужасом смотрела в его черные от бешенства глаза и оскаленные клыки. Таким она видела вампира лишь пару раз и до одури боялась такого понтифика.
— Нечестная? Нечестная?! Лина, мне девятьсот девяносто один год, — он говорил нарочито тихо и мягко, — Моей жене Бьянке на день свадьбы исполнилось четырнадцать лет и это была единственная женщина в моей жизни, которой был важен именно я, а не то, кем я являюсь.
Он замолчал и яростно смотрел в ее глаза. Но затем бешенство во взгляде сменилось горечью, и Марк ослабил захват. Пару мгновений простоял, словно пытаясь что-то еще сказать Лине, но затем просто выпустил девушку из своих рук и отошел на середину комнаты. Лина аж просела в коленях от неожиданности, но молча ждала продолжения. Ей было страшно и горько от того, что рассказывал ее Марк.
— Когда я стал вампиром, первое время спал со смертными женщинами. И с порядочными, и со шлюхами. В кого-то влюблялся, с кем-то жил. Но им всем в итоге нужен был не я! Смертные хотели обращения, вампирки — мои власть и деньги, — он обернулся к девушке, — Всем, абсолютно всем нужно было от меня что-то. Со временем я просто перестал обращать на это внимание и решил действовать по принципу: что может быть использовано — должно таким быть, — Лина отвернулась, чтобы не показать, как ей больно от его слов, но Марк не заметил этого, — Я использовал женщин для постели, для связей, для усиления собственного авторитета. И в каждой я видел точно такой же расчет — что можно с меня поиметь. Та же Магдалена. Ей был важен именно мой статус, она всегда хотела быть подругой лидера клана!
Лина в отчаянии медленно сползла по стене на пол и обхватила себя руками. Услышанное было таким беспросветным и отчаянным...!
— Когда я увидел тебя...Ты мне понравилась с первого взгляда. Маленькая, хрупкая смертная, отчаянно боящаяся, но упорно делающая вид, что все в порядке.
Он повернулся к девушке.
— Но ты боялась меня не только как вампира, но и как мужчину. Такое я тоже много раз видел и догадывался — почему. Я был уверен, что мне достаточно проявить дружелюбие и заботу и ты растаешь. Потому что все, подобные тебе, таяли. А ты как будто еще сильнее замыкалась, еще сильнее отдалялась от меня. Дал свой номер телефона, а ты ни разу не позвонила. А знаешь, я ведь ждал, — он усмехнулся, призывая и ее посмеяться над смешной шуткой, — Я каждый день проверял, нет ли пропущенных звонков, вдруг не услышал? Но ты не звонила. Тебе не нужно было ни помощи от меня, ни участия, — Марк покачал головой, словно до сих пор в это не веря, — Я сделал тебя своим инициалом, а ты начала наглухо закрываться со своими проблемами и продолжала решать их сама. У тебя не получалось, но ты упорно отказывалась просить меня о помощи.
— Ты прекрасно знаешь, почему, — глухо ответила Лина.
— Знаю, — покладисто согласился Марк, — Знаю. А потом ты начала привыкать ко мне. Помнишь нашу первую прогулку? Ту, по ночной Москве? Ты впервые смотрела на меня без страха. И без расчета. Без этого опостылевшего мне расчета. Тебе от меня ничего не было нужно. Тебе было совершенно плевать на все блага, что я могу дать. Ты этого не хотела.
Лина опустила голову. Действительно, ей не нужно было ни его многомиллионное состояние, ни его покровительство. Ей всегда нужен был только Марк.
Он медленно подошел к девушке и опустился перед ней на колени. Поднял ее голову за подборок к себе, чтобы заглянуть в любимые глаза.
— И мне это понравилось, Лина, — он тихо проговорил, — Настолько понравилось, что я захотел тебя себе. Не просто переспать, это я мог сделать в любой момент, а жить вместе. Видеть каждый раз твой взгляд и понимать, что тебе лично от меня ничего не нужно. Ни власти, ни денег, ни могущества. Впервые за всю свою долгую жизнь я встретил женщину, которой важен только я сам.
— И тогда ты не нашел ничего лучшего как заставить меня стать твоей, — констатировала девушка, не отводя от него глаз.
— Конечно! — он криво усмехнулся, — Я боялся как сумасшедший, что в один прекрасный день посмотрю в твои глаза и не увижу в них того, что мне нравится. Или что так ты будешь смотреть на другого мужчину, — он покачал головой, — Разумеется, я заставил тебя стать моей.
Лина рывком выдернула голову из его пальцев.
— К чему ты мне все это рассказываешь?
Он снова поднял к себе ее голову и сжал пальцами подбородок, но сильнее, жестче. И так же жестко заглянул в ее глаза.
— Впервые за девятьсот с лишним лет моей жизни я нашел женщину, рядом с которой чувствую себя нужным. Впервые за девятьсот лет я иду домой с непередаваемым ощущением радости и счастья, что меня в моем доме ждет женщина, которая любит меня просто за то, что это я. А не понтифик московского клана, бизнесмен-миллионер или бессмертный вампир.
Девушка хотела что-то еще сказать, но Марк не дал ей этого сделать:
— Ты знаешь, что я ощущаю, когда я рядом с тобой?
— Любовь.
Лина знала. Она помнила по недавнему ежевечернему ритуалу, когда вместе с его кровью, девушка полностью окуналась и в чувства мужчины.
— Любовь? — он коротко и зло рассмеялся, — Радость моя, любовь приходит и уходит. Как и страсть. То, что я ощущаю, это не любовь... Это покой. Это знание, что ты навсегда рядом со мной. Умиротворение.
Его взгляд заледенел, пальцы больно впивались в ее кожу.
— И если это действительно так... Если на самом деле ты изменила наши судьбы, чтобы мы в итоге встретились, то я лишь бесконечно благодарен тебе за это! Потому что у меня впервые за столько лет появилось счастье. Мое. Личное. Собственное. Индивидуальное. Семейное. Счастье! — он отчетливо отчеканил каждое слово, чтобы Лина поняла, что именно он теряет, — И мне плевать, что произошло это из-за твоих действий и желаний! Но я не позволю тебе его у меня отнять, какими бы благими намерениями ты не руководствовалась!
Лина снова нахмурилась.
— Марк, но ведь я...
— Ты не задумывалась, родная, что, может быть, изменение моей жизни тоже было твоей судьбой? — цинично уточнил у нее понтифик, — Ты так часто меняла даже мелкие вероятности, чтобы облегчить себе жизнь...
Она выдернула подбородок из его пальцев.
— Именно поэтому я и должна прыгнуть в прошлое и вернуть все обратно!
С трудом поднялась на ноги, чуть пошатнулась, снова опершись о стену. Марк остался сидеть на полу.
Длинные волосы упали ему на лицо, и сейчас девушка не могла понять, что именно он чувствует.
Вдруг понтифик нехорошо как-то улыбнулся:
— И с кем же ты собралась прыгать, радость моя? Ты больше без дара!
Катерина, — хотела было ответить Лина, но вовремя прикусила язык. Если Марк так реагирует, то он не замедлит убрать сестру с дороги.
— С Тамарой, — пусть считает, что у нее есть только один вариант.
Марк зло рассмеялся:
— Как вовремя я ее отдал Дитриху для развлечения! — понтифик поднялся с колен и отряхнул брюки, словно не придавая участи телепатки особого внимания.
Лина не поверила своим ушам.
— Что?
Марк не мог так поступить с ней, просто не мог! Он же прекрасно знает, что в отсутствии ткущих только телепат может помочь в прыжке, больше никто!
— Она солгала мне! — мужчина безразлично пожал плечами.
— Только лишь за это!?
— Видишь, родная, как я милосерден с тобой и как много тебе позволяю! — понтифик свысока посмотрел на Лину, — Не переходи границ!
Девушка взбеленилась.
— Я же пытаюсь исправить созданное! Не только твое, но и остальных! Милу, Лиза, да даже твой проклятущий клан! Вам всем я изменила судьбы, неужели тебе на это настолько наплевать?
— Абсолютно!
Лина оторопела.
— И на клан?
