— Мицумаса-сама, Вы хотите сказать, что следует сделать должный подарок достойному доверия посреднику, который поможет Империи получить нужные сведения, не 'потеряв лица'? — подыграл Енаи Кидо.
— Коити-сама, Ваша мудрость не знает себе равных среди подданных Божественного Тэнно — и уступает лишь Вашей доброте, поскольку это несказанно облегчит мне выполнение поручения, возложенного на меня Божественным Тэнно — ответил Енаи — лучше этого может быть только присовокупление к этому человеку недостойных подданных Божественного Тэнно, изобличенных в шпионаже на гайдзинов, ибо им не может быть места на священной земле Ямато.
Хирохито слегка прикрыл глаза — чего-то подобного он ожидал; но, в этой игре жизни Рихарда Зорге и членов его группы были меньше утренней росы на лепестках хризантемы, так что отдать их генералу фон Хаусхоферу было ничтожной платой за налаживание дублирующего канала связи со Сталиным.
— Полагаю, что Божественный Тэнно рассмотрит Вашу просьбу, Мицумаса-сама — официально сообщил адмиралу маркиз — впрочем, оба собеседника прекрасно заметили жест монарха.
— Я прошу разрешения удалиться, дабы иметь счастье приступить к исполнению приказа Божественного Тэнно! — отвесил церемониальный поклон адмирал Енаи.
— Действуйте, господин адмирал и дзюсин — и да пребудет с Вами благословение Аматерасу — подчеркнул широту данных Енаи полномочий и свое расположение к нему император, лично обратившись к нему.
— Слуга Божественного Тэнно счастлив выполнить его приказ! — снова склонился в глубоком церемониальном поклоне адмирал Енаи.
После соответствующих протоколу взаимных поклонов и прощания с маркизом Кидо, адмирал Енаи вышел в приемную Тэнно.
Тем временем, монарх возобновил беседу со своим доверенным советником.
— Насколько я помню всю эту историю с господином Зорге, не стоит пытаться передать его адмиралу обычным путем — есть возможность, что смертный приговор будет приведен в исполнение раньше — меланхолично заметил Хирохито.
— Ваше Величество, Вы полагаете, что следует прибегнуть к чрезвычайным мерам? — осторожно поинтересовался Кидо.
— Коити-сама, у Вас еще есть какие-либо иллюзии относительно генерала Кисабуро? Или, может быть, Вы питаете какие-то надежды относительно договоренности с Америкой — после того, что они готовили для Германии? — в голосе императора не было раздражения, только лишь усталость.
Маркизу Кидо оставалось лишь признать правоту своего монарха — действительно, генерал-лейтенант Кисабуро Андо, ныне занимавший должность министра внутренних дел Империи, был весьма яркой личностью даже на общем фоне армейского генералитета, ухитряясь органично сочетать занятия строевой службой и разведкой, разведкой и политикой. Он служил в строевых частях и Военном министерстве, занимался разведкой против США, находясь в должности военного атташе в Вашингтоне — но, в полной мере его таланты раскрылись после официального ухода в отставку с действительной службы. Талантливый разведчик, за время службы в Квантунской армии ставший признанным специалистом по 'русским делам', он поставил тайную войну против Советской России на новую высоту, создав в Маньчжурии молодежную организацию русской эмиграции 'Кио-Ва-Кай', системно занимавшуюся борьбой с СССР во всех областях, от агитации и пропаганды до агентурной разведки и диверсий (соответствует РеИ — 'Кио-Ва-кай' действительно профессионально занималась борьбой против СССР, от информационной войны до подготовки агентов и диверсантов; все сведения о генерал-лейтенанте Кисабуро соответствуют РеИ В.Т.). В 1940 году его таланты оказались остро необходимы 'квантунцам' в Метрополии — им требовался человек, способный создать противовес умеренным политикам внутри организованной принцем Коноэ взамен распущенных политических партий 'Ассоциации помощи трону'. Генерал Кисабуро с блеском выполнил поставленную задачу, снова подтвердив свою репутацию талантливого организатора и убежденного 'ястреба' — 'Молодежный союз' 'Ассоциации помощи трону' стал оплотом 'бешеных', успешно заменив в публичной политике распущенные праворадикальные партии. Впрочем, квалификации офицера спецслужб генерал тоже не потерял, доказав это успешно проведенной операцией по блокированию распространения информации в Японии о поражении Императорского Флота в битве у атолла Мидуэй. В 1943 году генерал Тодзио доверил верному сподвижнику одно из ключевых министерств Империи — министерство внутренних дел.
Что же касалось второго вопроса — маркиз прекрасно помнил представленный адмиралом Енаи весной этого года текст 'плана Моргентау'. Помнил он и свою первую реакцию на этот документ — если янки готовили такое 'будущее' немцам, которых американцы признавали равными им белыми людьми, то, что же ждет японцев?! Точного ответа на этот вопрос не было — но, ничего хорошего для своей страны и своей нации Коити Кидо не ждал, учитывая и тот факт, что немцы все же не нападали на США без объявления войны, устроив Америке 'День позора'. Предварительный зондаж косвенно подтверждал худшие опасения — американцы выдвигали предельно жесткие условия, при этом избегая обговаривать гарантии Японии; фактически, Империи предлагалось сдаться 'на милость победителя', и, это притом, что проявление янки милости к побежденным в принципе было под очень большим вопросом.
Помнил маркиз Кидо и реакцию своего Императора на 'план Моргентау' — внимательно прочитав представленный документ, Тэнно негромко сказал: 'Янки хотят убить Германию, соглашаясь при этом оставить жизнь некоторому количеству немцев'.
Конечно, встал вопрос о подлинности документа — адмирал Енаи заверил монарха своей честью, что документ подлинный; он честно сказал, что этот документ предоставлен ему его немецкими друзьями, которые ручаются за достоверность 'плана Моргентау', поскольку этот текст косвенно подтверждается отрывочными данными, добытыми из десятка независимых источников. Теснейшие связи адмирала с немецким генералитетом были 'секретом Полишинеля' для всех заинтересованных лиц — именно ему могли предоставить секретную информацию такого уровня, благо друзья у него были везде, в Генеральном штабе, абвере, ОКХ, ОКВ, ОКМ. Проще сказать, с кем у адмирала Енаи не было тесных связей — это было командование Люфтваффе.
Коити Кидо посмотрел в глаза своему Императору и увидел в них готовность идти до конца ради спасения страны — собственно, это не было чем-то новым, маркиз помнил, как в последние дни ноября и первые дни декабря 1941 года Тэнно, грубо нарушая все 'правила игры', прямо требовал продолжать переговоры с США до последней возможности, чтобы не упустить даже самый мизерный шанс на заключение мирного договора (соответствует РеИ В.Т.). Нынешний шанс, добытый благодаря усилиям адмирала Енаи, скорее всего, был единственным — и Император был готов на все, чтобы спасти стоящую на краю пропасти Страну Восходящего Солнца, поскольку именно в этом он видел свой долг.
— Ваше Величество, прикажете вызвать во дворец начальника тюрьмы Сугамо? — низким поклоном выразив свое почтение и преданность не живому Богу страны Ямато, но мужественному человеку Хирохито, осознающему предельность риска и ответственности перед страной, спросил Коити Кидо — сейчас титулы отошли на второй план, остались люди, готовые сделать возможное и невозможное для своего Отечества.
— Да, Коити-сама, Вы правы — согласился монарх — у меня ведь есть право помилования.
Через десять минут секретарь Тэнно сообщил потрясенному до глубины души начальнику тюрьмы Сугамо, что ему срочно следует прибыть во дворец — его вызывает к себе лорд-хранитель печати. Он также приказал начальнику тюрьмы принять все меры для сохранения этого вызова в полной тайне.
А, пока два человека, сделавших свой выбор, беседовали, обсуждая имеющиеся возможности.
— Насколько я понимаю, Коити-сама, адмирал не случайно сказал, что у всего этого очень старые корни? — микадо явно хотел еще раз оценить надежность связей Енаи.
— Ваше Величество, я не берусь оценить надежность русских связей Мицумаса-сама, поскольку почти ничего о них не знаю — прямо ответил маркиз — что же касается его германских контактов, то о них можно судить по косвенным признакам.
— Еще до подписания Версальского мира генерал фон Сект, человек, которому было поручено спасти германскую армию от полного уничтожения неизбежным мирным договором, начал работу над созданием тайного рейхсвера — немцы называли его 'черным рейхсвером'. Его доверенными людьми в этом были три офицера — Курт фон Шлейхер, Курт фон Хаммерштейн-Экворд, Эйген Отт. Первый впоследствии стал военным министром и, ненадолго, канцлером Германии — в 1934 году он, вместе со своим ближайшим помощником, начальником абвера, генералом фон Бредовым, был убит эсэсовцами по приказу Гитлера, поскольку он был самым опасным для фюрера человеком в немецкой армии, даже не только лидером русофилов, а лидером всех противников нацистов. Второй тоже прекрасно известен — нам точно известно, что генерал-полковник фон Хаммерштейн-Экворд был последовательным противником нацистов, сторонником союза с Советской Россией; он умер в апреле прошлого года, но, оба его сына, боевые офицеры, были активными участниками антигитлеровского переворота; его же ближайший друг и единомышленник, генерал фон Штюльпнагель, являлся одним из руководителей заговора. В живых остался только генерал-майор Эйген Отт — посол Германии при правительстве Вашего Величества (соответствует РеИ В.Т.).
— Все эти достойные офицеры попросту следовали проложенному задолго до их рождения Пути — Пути, целью которого является союз Германии и России — констатировал император — ведь генерал фон Сект просто модифицировал старую идею союза Германской и Российской Империй в идею союза Веймарской Германии и Советской России.
— Да, Ваше Величество — поклонился маркиз — это старая идея союза континентальных Империй против атлантических Держав. На рубеже прошлого и нынешнего веков она была изменена господином фон Хаусхофером — теперь речь шла не только о противостоянии континентальных держав англосаксам в Европе, на Ближнем и Среднем Востоке, в Южной Азии, на просторах Атлантического и Индийского океанов, но и в великой Восточной Азии и на просторах Тихого океана. Он побывал в стране Ямато — и счел ее 'островной Державой с континентальным мышлением' (подлинное определение Карла фон Хаусхофера В.Т.), куда более близкой Германии и России, чем англосаксам. Достойные самураи, общавшиеся с господином фон Хаусхофером, сочли, что, несмотря на то, что он рожден гайдзином, он является истинным самураем по духу (соответствует РеИ В.Т.).
— Собственно, его слова весьма близки к истине — заметил Тэнно — наши интересы лежат в Великой Восточной Азии, значительная часть которой находится на материке; нам нужна не столько система мировой торговли, созданная англосаксами, сколько замкнутая, самодостаточная Империя. В этом мы действительно ближе к немцам и русским, чем к англичанам и американцам.
— В 20-е годы постепенно становится известной такая фигура, как господин Зорге — продолжил маркиз — человек со многими лицами. Ученик генерала фон Хаусхофера, он пользуется расположением генерала фон Шлейхера. Он живет в Германии и России, перебравшись туда в 1926 году, пишет сочинения коммунистического толка, но, одновременно является постоянным автором журналов, близких к его Учителю и господину фон Шлейхеру (соответствует РеИ В.Т.). Эти журналы никак нельзя назвать коммунистическими, поскольку там обсуждаются и пропагандируются идеи союза Держав Евразии, но не идеи мировой революции. В 1930 году он перебирается в Китай — в это время попавший в опалу на родине генерал фон Сект является главным военным советником господина Чан Кай-ши. В 1936 году, вскоре после смерти генерала, он переезжает на благословенную землю Империи Ниппон — здесь ему покровительствует германское посольство и командование Флота. В Германии идет настоящая охота на коммунистов, тщательно проверяют всех граждан Германии, просто приезжавших в Советскую Россию, не говоря уже о тех, кто жил там постоянно; в Империи Ямато членство в коммунистической партии наказывается смертной казнью — а господин Зорге живет в свое удовольствие, пользуясь покровительством значимых особ, которых нельзя заподозрить ни в наивности, ни в симпатиях к коммунизму.
— Но самое интересное начинается позже — генерал-майор Отт, сразу после назначения его послом (сначала генерал был военным атташе В.Т.), назначает господина Зорге пресс-секретарем германского посольства — продолжил Кидо — и, что не менее интересно, армейская Кэмпейтай берет господина Зорге в разработку только после ослабления позиций принца Коноэ — собственно, аресты членов группы начались за неделю до отставки кабинета принца Коноэ, сам же господин Зорге был арестован в день отставки Его Высочества (соответствует РеИ. В.Т.). Адмирал Енаи использует все свои возможности для того, чтобы воспрепятствовать официальной передаче дела Зорге в ведение армейской Кэмпейтай — и генерал Тодзио вынужден согласиться на то, чтобы это дело вело министерство внутренних дел и прокуратура. А дальше начинается самое интересное — господин Гитлер лично требует передачи господина Зорге Германии, но руководство Флота занимает принципиальную позицию, и, господину Гитлеру приходится удовлетвориться выражением официальных сожалений о невозможности такой выдачи.
Монарх и его лорд-хранитель печати обменялись понимающими улыбками — нет, конечно, они ни на секунду не верили в причастность адмирала Енаи и принца Коноэ к работе на ГРУ; равно они и не верили в то, что группа Зорге занималась обычным шпионажем. Разговоры о шпионаже были прикрытием куда более серьезных вещей — сторонники союза Германии, России и Японии решили повернуть события таким образом, чтобы сам ход событий подтолкнул евразийские Державы к заключению формального союза, раз уж им не удалось сначала заключить союз, а потом приступить к переделу миру.
Для себя Тэнно признавал логичность союза с Россией. Имея подготовку офицера Генштаба, он понимал бредовость идей, изложенных в 'Меморандуме Танака' — хорошо, допустим, мы 'скрестим мечи с Россией на полях Маньчжурии', более того, сумеем победить ее с относительно небольшими потерями, а дальше что? Наступать на Иркутск — или, как договаривались иные, явно злоупотребившие саке, 'ястребы', до Урала? Кадровые офицеры должны были понимать, чем закончится такой поход, при очень ограниченных возможностях снабжения наступающей группировки — участь Великой Армии Наполеона будет не худшим вариантом! Другим вариантом была идея отторжения у России Приморья и Забайкалья — военная разведка даже начала консультации с принцем Кириллом о возможности его коронации в качестве монарха 'Сибирь-го', но у него хватило ума отказаться (соответствует РеИ В.Т.) — армейские 'ястребы' так и не поняли двух простых вещей: во-первых, в Приморье и Забайкалье нет жизненно необходимых Империи ресурсов, во-вторых, Бисмарк был прав, сказав, что 'русские всегда приходят за своими долгами', так что, начиная с момента отторжения у России ее территорий, ответный удар с Севера становился лишь вопросом времени! Говорить об ограниченности ресурсов Империи с 'ястребами' было бесполезно — они принципиально не желали понимать экономические реалии, заключавшиеся в том, что Империя могла позволить себе воевать на одном фронте, причем, недолго. Но, наличие могущественного союзника на континенте — а, лучше двух — меняло все! Имея обеспеченный тыл на материке, Империя могла сосредоточить свои ресурсы на морском театре — и, получать необходимые ресурсы для войны на Тихом океане в обмен на тот же каучук, которого у нее было в избытке.
