— Око за око. Зуб за зуб, — продолжила свою демагогию Тейлор, явно наслаждаясь этой сценой. После чего продолжила мысль своим холодным, отстраненным тоном и вымораживающим внутренности взглядом. Как будто с Софией не человек говорил, а хладнокровная змея, по недоразумению принявшая человеческий облик. — Смерть за смерть. Эмма много чего мне рассказала... о себе я узнала много нового, да и о тебе, София, тоже не мало. О твоем маленьком секрете, о твоей философии, о вашем знакомстве и дружбе. Ты знаешь, что Эмма тобой восхищалась? Еще бы немного и мне бы показалась что она в тебя всерьез втюрилась. Поверь мне, её бывшей подруге.
— Заткнись. Ты... не тебе трепать её имя. Не после того что ты сделала, — прорычала София, вновь поднимаясь на ноги и извлекая уже третий по счету болт. Она не собиралась сдаваться так просто, не этой очкастой овце. — Ты отброс, Эбер, ты всегда тянула её вниз. Отказавшись от тебя, она только выиграла. Какая могла быть... дружба между вами? Так, ничего серьезного, притворство и ложь.
— Возможно, ты не так уж и не права, — легко согласилась со словами Хесс Тейлор, вовсе не обращая внимания на готовую в любой момент броситься в атаку девушку. — Возможно, нас связывала не дружба, а общие воспоминания. Но какая разница? Эмма хотела быть сильной, она видела в тебе идеал и пример для подражания. А я была слаба, и по твоей философии меня надо было гнобить. И вот результат...
Внезапно Тейлор вновь оказалась совсем близко к ней, едва ли не лоб в лоб. София вздрогнула, отшатнулась и попыталась нанести боковой удар болтом, что у неё не получилось от слова совсем. Её руку перехватили и сжали отнюдь не с девичьей силой, вывернули так, что Сталкер почувствовала, как затрещали протестующе кости. Свободной же рукой Тейлор вцепилась ей в шею, сильно сдавив её и без особого усилия приподняв не самую легкую ношу в защитной экипировке.
А после сильно приложила её о стену, проникновенно заглядывая в глаза, София же могла лишь беспомощно барахтаться, пытаясь свободной рукой сбросить тиски, сжавшие ей шею, и ногами отпихнуть эту окончательно спятившую девку. Легче сказать, чем сделать, Софии казалось, что перед ней не Тейлор, а какой-то робот из сверхпрочных сплавов, настолько ей было плевать на все попытки Хесс высвободиться. И это притом, что Сталкер была весьма сильна и ей специально дали несколько уроков профессионалы на тему как освобождаться из такого вот положения.
— Вот только ты как-то упустила из вида, что у каждого человека есть свой предел, — не поменяв интонаций все так же равнодушно продолжила Эбер, удерживая Хесс на вытянутой руке, — и мой тоже настал. Там со мной произошло что-то... пугающее и очнулась я уже такой. А после я подумала, что раз уж вам так в кайф из себя изображать хищниц, то и мне не обязательно к вам относиться как к людям. Как там кто-то сказал? Бешенных собак убивают... золотые слова.
После чего отшвырнула от себя Софию в сторону, как раз к этому проклятому шкафчику. София постаралась подняться и хоть немного отдышаться после воистину стальной хватки Эбер, но получалось плохо. Все наложилось одно на другое, она слишком устала и морально измотана просто в ноль. Настолько, что вновь встать в оборонительную стойку потребовалась вся сила воли и упрямство.
— Триггер. Вот дерьмо, это же триггер, — просипела София, все еще пытаясь хоть немного продохнуть. Самый неприятный вариант, который, тем не менее, многое объяснял. Вот ведь засада, она своими руками инициировала триггерное событие. — Ты хоть понимаешь, что тебе эти фокусы с рук не сойдут?
— Я в состоянии аффекта, из-за этого твоего триггера и постоянных многомесячных издевательств. Думаю, когда я расскажу о твоих увлечениях, меня многие поймут. — Безмятежно пожала плечами Тейлор, совсем не испугавшись подобного варианта. — И не бойся, доказать факт издевательств я сумею. Мэдисон с удовольствием все подтвердит. Думаю, мне предложат примкнуть к Стражам на испытательный срок. Тебе же подобное позволили? И знаешь, что самое забавное? Тебе уже будет все равно...
— Я нахожу это весьма забавной формой поэтического правосудия, — спустя некоторое время продолжила Эбер, осознав, что на подобные слова Софии просто нечего ответить. — Я стала сильнее, ты слабее, наши роли поменялись прямо на противоположные. Правда, думаю, ты сейчас не в том положении, чтобы оценить эту иронию. Ладно, что я перед тобой разоряюсь. Развлечешь меня, София? Начнем, пожалуй, с твоих милых глазок.
Следующие моменты сложились для Софии в поток разрозненных видений. Вот она пытается уклониться от противницы, но не успевает, и та сильным ударом буквально вколачивает её в шкафчик. Вот она старается в который уже раз использовать арбалетный болт, на этот раз ударив в район печени, но также не успевает, Эбер ловит её руку еще на подходе. Вот она, напрягая все свои силы, старается вырвать руки из захвата, но ничего не получается, и бывшая её школьная жертва подносит её же руку с зажатым болтом к её лицу с вполне понятными намерениями. Вот она из последних сил пытается бороться, сопротивляясь неумолимо приближающемуся острию снаряда, вкладывая все свои силы и немножечко больше, но рука медленно и неумолимо опускается все ближе и ближе.
— Ну же София! Не будь эгоисткой! Всего один глазик. У тебя же их целых два! — Услышала она шепот Тейлор, который её испугал еще больше. Хотя куда уж дальше. — Второй, так и быть, тебе оставлю, до самого конца. Чтобы ты видела наши дальнейшие забавы. В отличии от Эммы ты, дорогуша моя, так легко не отделаешься.
София не хотела умирать, также как и становиться калекой. Она боролась и прекрасно понимала, что борьба обречена на провал, не против такого противника, который её во всем превосходит. В глубине души, она уже пообещала всем и каждому что исправится, будет образцовым героем, завяжет с травлей, будет следовать правилам... все что угодно, лишь бы выжить...
...И похоже, её искренняя мольба была кем-то услышана. По крайней мере, именно в этот, самый отчаянный момент, Хесс почувствовала, что никто больше не давит на её руки, кроме неё самой. София распахнула глаза и неверяще уставилась на злое и сосредоточенное лицо Мэдисон, которая с явным усилием отводила её же руку от лица.
— Проклятие Хесс, ну у тебя и приходы, — пожаловалась та, все-таки выдернув из её руки болт и отбросив куда подальше. — Осторожнее надо быть со своими внутренними страхами, а не то сожрать могут. Подумать только, больше всего на свете ты боишься одновременно оказаться на месте Тейлор и увидеть её на месте агрессора. Сила и бессилие, да? Никогда не слышала мудрую пословицу 'не рой другому яму...'?
— Мэдисон. Как... — все еще в прострации пробормотала София, только сейчас вспомнившая, что именно привело к подобной развязке. — Так все это всего лишь...
— Как не вовремя, — с подсердечной ненавистью выдохнул рядом знакомый голос и вновь София оказалась в Уинслоу со спятившей Эбер. Впрочем, сейчас весь образ школы плыл и дрожал, быстро рассыпаясь и плывя перед глазами. — Что ж, София... это не последняя наша встреча.
— Ты... ты всего лишь бред моего разума. Одурманенного воспаленного воображения, — с дрожью отозвалась София, ощущая себя, тем не менее, не очень уверенно и откровенно неуютно. — Ты нереальна! Все это лишь в моем мозгу происходит.
— Знаешь, что забавно, София? — Странно усмехнулось бредовое ведение, — именно потому, что это происходит в твоем мозгу и делает все происходящее реальным. Я твой воплощенный страх, образ созданный твоим же разумом. Я твоя неотъемлемая часть и куда бы ты от меня не попыталась убежать... я всегда буду рядом. В ночной тьме, в тенях, в отражении зеркал, в этой дурочке Тейлор. Тебе не скрыться от меня и в моменты твоей слабости я буду как никогда близко. Помни об этом, хорошо помни... потому что я буду последней, из того, что ты увидишь.
Школа растворилась в небытии, буквально разрываемая суровой реальностью, но фигура в плаще — размытая и практически неразличимая, все продолжала свою речь, заставляя Софию покрываться ледяным потом. Даже осознание того, что это было всего лишь её бредом, не сильно помогало.
— Все в порядке? Больше не будешь буйствовать? — донесся до неё голос Клементс. Девушка, её подруга-недруг, все это время продолжала то прикладывать на диво холодную ладонь её ко лбу, то аккуратно массировать виски, что как ни странно немного успокаивало. Да и вообще её присутствие неслабо так помогало взять себя под контроль. София не могла понять — та странная рябь воздуха вокруг Мэдисон — это реальность или последствия её бреда. — А то ты не представляешь, как меня утомила эта бешеная гонка по трущобам за тобой в бреду. Я реально устала тебя избивать. Эй, ты что творишь?
Последнее относилось к Софии, которую наконец-то отпустило напряжение последних минут. Поняв, что никто убить её не хочет, а все привидевшееся было нереально девушка почувствовала небывалое облегчение и одновременно усталость и моральную опустошенность. Хотелось сделать хоть что-нибудь, чтобы доказать, что она жива. И Хесс не нашла ничего лучшего, чем заключить сидящую рядом Мэдисон в крепкие объятия. Что той, судя по возмущенным возгласам, не сильно понравилось. Конечно, в любой другой момент, Сталкер бы размазала мелкую стерву за все произошедшее, но сейчас Софии было резко на все пофиг.
— Проклятие. Чертово пограничное расстройство личности, одни проблемы от него, — как-то обреченно вздохнула Мэдисон, с видом умудренной опытом дамы. — Ладно, горе ты мое... пошли в одно интересное место. Там тебя, будем надеяться, поставят на ноги, а мне надо высказать пару ласковых одному умнику.
София практически уже не вслушивалась в размеренную речь Клементс. Также и не реагировала на её телодвижения. С философским спокойствием позволила себя поднять и так же, без всякого сопротивления, отправилась за Мэдисон, опираясь на её плечо. Сознание было пустым и чистым, не запятнанным никакими страхами и сомнениями. И это было замечательно.
Интерлюдия. Патрик. Последствия.
Ровный текст еще одного зубодробительного медицинского трактата все никак не хотел спокойно уложиться в памяти. Да, иметь мозги, заточенные под такую вот тематику, было весьма выигрышным делом, но все-таки и у них был предел. По крайней мере, проглатывать суровую академическую литературу, которая даже не каждому человеку 'в теме' по зубам, одну за другой не получалось. Нужно было хоть немного времени дать сознанию чтобы 'переварить' предыдущую порцию.
К сожалению, Морган этого не понимал и спрашивал так, будто Патрик уже заведомо мог знать все тонкости реакций человеческого организма. Конечно парень понимал, за счет своей силы, но между смутным пониманием, больше напоминающем вспышки интуиции, и умением толково объяснить всю суть процесса, все-таки есть некоторая разница.
По крайней мере, его экзамены Моргану проходили не скучно. Обычно все начиналось тем, что старик планомерно пытался загнать его в лужу, выспрашивая всякие тонкости и не всегда очевидные детали, что у него каждый раз получалось. И Патрик был вынужден уподобиться слепому из одного рассказа, который пытался описать слона потрогав лишь его хобот. То есть словами объять лишь самый небольшой спектр своего понимания темы.
Хотя его нынешнего учителя тоже можно было понять, профессионал до мозга костей, он не терпел дилетантства и откровенной неграмотности в своем деле и всеми силами искоренял это качество в своем неожиданном ученике. К тому же, стоило признать, что с самого начала этого невольного ученичества, его сила стала несколько более понятна. Что, впрочем, не мешало порой творить всякую невозможную с медицинской точки зрения ересь.
Так, например, делать сложнейшие операции без нужных инструментов и оборудования, практически моментально стабилизировать человека со смертельными ранениями, сотворить лекарство, помогающее даже при уже неизлечимой форме болезни, порой достигая определенной ремиссии. Как это получалось, современная медицина объяснить не могла... Впрочем, Панацея издевалась, над этими устоявшимися мнениями, гораздо более цинично и каждый день. Так что Патрик был не уникален.
Как заметил сам Морган, путем наблюдений и некоторых исследований, сама сила его ученика, была не только Умника, как можно было подумать изначально, но включала в себя и некоторый технарский элемент и даже слабые способности Контакта. Да, он не мог подобно уже упомянутой Панацее лечить наложением рук, но некоторый, крайне ослабленный эффект все-таки повторить мог. Зато лекарства и прочие стимуляторы делал безо всякого труда, многократно повышая и улучшая свойства уже существующих и порой придумывая на ровном месте новые.
Проблем тут было ровно две. Первая состояла в том, что никто другой не мог повторить эффект его лекарств, то есть запустить их в массовое производство не получиться. Морган, имея у себя под боком личную шикарную лабораторию и неплохой персонал, не смог добиться в лабораторных условиях хотя приблизительно похожего эффекта, отчего сильно ругался. Вторая же проблема заключалась в том, что препараты, им изготовленные, все-таки не годились для массового потребителя... Точнее не так — годились, конечно, но гораздо больший эффект они имели в том случае, если он делал их под определенного человека, сперва осмотрев его и поняв основные требования.
А в случае, когда нужно было творить 'на глазок' были неминуемы всякие казусы. Все-таки все люди очень разные и то, что на одном человеке не вызовет особого эффекта, на другого повлияет слишком сильно. Именно поэтому Патрик и не любил делать всякие заказы 'вслепую', так как предсказать эффект его труда можно было только крайне приблизительно.
Хм... наверное, стоило сообщить эту деталь Воробью, прежде чем передать ей инъектор с той смесью. Хотя он уже объяснял ей все тонкости своей силы, впрочем, она могла легко и забыть о подобном нюансе. Все-таки, несмотря на цепкую память, девушка порой уж слишком глобально думала, не придавая значения разным мелким деталям. Да и обещала она применить смесь на явно не самом приятном человеке, так что можно немного расслабиться.
Его мысли лениво перескочили на свою... покровительницу? Соучастницу? Подругу? Однозначно поставить на неё ярлык не получалось — уж слишком неочевидной личностью она была. Даже более уникальной, чем сперва думалось Патрику. Это ж надо, пришелица из другого мира! Мира, где вместо кейпов существуют маги и эсперы, а вместо Губителей — ворох своих проблем. А научный и технический прогресс убежал куда дальше их застойного, несмотря на целую кучу Технарей, века.
Нужно сказать, рассказывала девушка порой очень интересные вещи, и сама по себе была очень интересна. Жесткая, порой до жестокости, злопамятная, но отходчивая, эмоциональная, подчастую во вред себе, но не по возрасту рассудительная. Очень могущественная, но хорошо осознающая свою слабость. В ней очень странно переплетались цинизм и идеализм, практичность с некоторой долей романтичности, глубоко пустившая в ней корни злоба и явно приобретенное качество ей противостоять.
