— Да ты крут, приятель! Можешь гордиться своим предком, — похлопала я Однокрыла по шее. Джердж задрал голову, одобрительно забулькал и задёргался. Меня затрясло, как на ухабах. Стоящие рядом эльфы заухмылялись.

Неожиданно на постамент, под лапу дракона, поднялся пожилой беловолосый эльф в белоснежном балахоне, опирающийся на трость. Остроухий народ ещё несколько секунд продолжал гудеть над площадью, затем старца заметили, и все разговоры быстро стихли. Пожилой эльф, дождавшись тишины, начал торжественно вещать. О Возрождении, о величии эльфийского народа, о продолжении жизни. Эльфы слушали, раскрыв рты и ловя каждое слово.

Старец говорил не меньше пятнадцати минут, в конце благословил всех остроухих, те дружно ответили ему, и довольный эльф спустился с постамента. Ему помогали двое парней с разрисованными фосфоресцирующей краской лицами.

— Кто это был? — Спросила я у Лиса.

— Глава Совета.

— Почему не Князь?

— Всегда так было, — пожал плечами оборотень. — Глава Совета открывает праздник, Князь скажет последнее слово, когда всё закончится.

— Ясно. У нас иначе, — пробормотала я, вспоминая ежегодное записанное заранее новогоднее поздравление. Сухое, неискренне и давно вызывающее глухое раздражение.

По площади тем временем начали ходить эльфы с кисточками и баночками разноцветных светящихся красок и раскрашивали всем желающим лица. Мы с Дариусом отказались, а вот Лис с удовольствием подставил лицо. Однокрыла разрисовывали сразу трое эльфов, вводя моего питомца в нирвану. Мне пришлось слезть с Одина, чтобы не мешаться. Обзор сразу ухудшился.

— Раскрашивать лица тоже традиция?

— Ага, — радостно кивнул Лис. — Весело же.

— Эльфы считают, что, нанося на лицо краску, они получают защиту, которая будет охранять их от любых бед весь следующий год, — пояснил Дариус.

— И что, помогает?

— Кто знает.

Раскрашенных эльфов становилось всё больше, превращая лица остроухих в пугающие маски с искривлёнными в улыбках ртами. В темноте, подсвеченной только звездами и слабо светящимися кристаллами, выглядело это зловеще. Меня пробрало.

— Дар, это надолго? Мне здесь как-то... — Я передёрнула плечами, и придвинулась ближе к парню.

— Нет, скоро начнётся.

— Что начнётся? Только не говори, что дракон оживёт и...

— Не оживёт. Кусок хрусталя не может ожить. Но двигаться он может, как-никак древний голем. Я читал о празднике Возрождения, с его практической стороны. Те кристаллы, которые держат эльфы — чешуйки дракона, которые он сбрасывает, когда оживает. Однако "ожить" он может только, если вокруг него соберется достаточное количество эльфов с кристаллами. Чем больше их соберётся, тем дольше дракон будет бодрствовать, и тем больше эльфы успеют набрать "Живой воды". История умалчивает, как всё началось, по крайне мере, доступная в империи. Сейчас посмотрим, правда ли то, что пишут.

— Ну, предположим, я всё поняла.

— Не бери в голову, Лер. Просто наслаждайся великолепным зрелищем.

Зрелище началось минут через пять. И это действительно надо видеть.

Над площадью неожиданно прокатился громкий треск, словно трещит ломающийся пластик. Шумевшие эльфы вновь замолчали, и дружно повернулись к дракону.

Не буду врать, что не испугалась, когда хрустальный голем внезапно зашевелился. Дёрнул крыльями, переступил с лапы на лапу, тряхнул головой, словно большая собака, выбравшаяся из воды, захрустел, зазвенел и, кажется, даже вздохнул. Вниз посыпались редкие вспыхивающие светом кусочки хрусталя.

— Всё хорошо, Лер. Не бойся, — стоящий за спиной Дариус приобнял меня за плечи. Поддержка Дара пришлась ко времени, потому что дракон заревел, и я снова испуганно вздрогнула, и чуть ли не вжалась в грудь парня. Ещё захотелось зажать уши руками, ревел дракон знатно, не жалея глотки и наших ушей. Казалось, сама земля дрожит от его голоса. По телу бегали мурашки, тонкие волоски на руках встали дыбом.

Закончив реветь, голем с каким-то хрустальным звоном активно замахал крыльями, явно готовясь взлететь. Как это создание с запредельной массой собралось летать, я не понимала. По всем законам это невозможно. Тем не менее, дракон, поднатужившись и высоко подпрыгнув, звонко распахнул крылья и завис в воздухе. По рядам эльфов пронеслась "ударная" ветровая волна. Некоторые, особо хрупкие ушастые даже попадали.

— Как он летает? Он же весит тон двадцать!

— Магия, Лер, не забывай где мы, — шепнул на ухо Дариус.

Впрочем, летать дракон не собирался, он завис в нескольких метрах над своим помостом, и легонько помахивал крыльями. Кончик длинного хрустального хвоста ворочался по земле.

Эльфы зашевелились. Толпа пришла в движение, и потянулась к пустому постаменту, выстраиваясь в очередь. Всё культурно, никакой давки, будто каждый знал своё место.

— Что происходит?

— Приглядись. В центре помоста источник Аща-мотрэ, "Живой воды".

Я пригляделась. Но мы стояли слишком далеко, с этого места мне были видны только спины эльфов, так что оставалось поверить словам Дариуса.

Дракон висел в небе минут двадцать, демонстрируя своё величие и стать — любоваться им можно было бесконечно, идеальное создание, — после чего снова взревел раненным зверем. Находящиеся на помосте эльфы, шустрыми тараканами бросились в стороны, спасаясь от чуть ли не рухнувшей им на головы многотонной хрустальной туши. Голем немного повозился, похрустел, устраиваясь поудобнее, принял прежнюю важную позу, расправив крылья и вытянув лапу, и застыл.

Площадь в тот же миг заполнилась голосами: кто-то смеялся, кто-то плакал, дети звонко делились впечатлениями с родителями. Через минуту на помосте, под лапу дракона вышел Князь, и спокойно простоял какое-то время, давая людям пережить эмоции. Затем выдал ещё одну торжественную речь.

— Вот теперь можно уходить, — сказал Дар.

— А как же вода?

— Лис заберет.

Я осмотрелась и нигде не нашла оборотня.

— Пойдём, — Дариус взял меня за руку и повёл за собой. В это время по площади начал разноситься бой барабанов, сопровождаемый лёгкой духовой музыкой.

— Эльфы будут праздновать?

— Да.

— Мы не останемся?

— Никогда не бывала на кислотной дискотеке? — В любимой манере ответил Дариус.

— Всё так ужасно? Или, ты просто не хочешь, чтобы я опять танцевала?

Дариус мельком оглянулся, наткнулся на мою ехидную ухмылку, и фыркнул, покачав головой.

— Не думал, что ты такая злопамятная, — пробурчал себе под нос парень, но я умудрилась услышать, и зловеще расхохоталась. Однокрыл, похрюкивая, шёл следом. Эльфы, мимо которых мы проходили, смотрели на нас широко раскрытыми от удивления глазами.

Лис появился только под утро, разрисованный, взъерошенный, но безумно довольный.

— Достал! — Сообщил он, ворвавшись в двери. Мы с Даром как раз завтракали на кухне. Ели молча, в напряжении. И я, и Дар нервничали.

Оборотень подскочил к столу и выложил небольшую пробирку, по типу таких, в которые кровь забирают. Пробирка почти под горлышко была заполнена голубоватой жидкостью.

— Почему так мало? — Удивилась я. Мне представлялся, как минимум литр "Живой воды".

— Этого более чем хватит, — ответил Дариус, вставая из-за стола и забирая пробирку. — Ты проверял?

— Да. Но если не доверяешь, можешь проверить сам.

Дариус положил руку на плечо друга.

— Тебе я верю. А вот эльфам нет.

Лис кивнул, шлёпнулся на ближайший стул и потянул в рот сладкое пирожное. Откусил, поморщился и отложил. Дариус направился в лабораторию, я проводила его взглядом и спросила у оборотня:

— Эльфы могли обмануть?

— Конечно, — прожевав, ответит он. — Преступные группировки есть везде. Знаешь, сколько стоит "Живая вода" в империи? Мне легко могли подсунуть воду с прошлых лет, либо простую подкрашенную водичку.

К счастью, Лису дали именно то, что нужно и к полудню, когда за нами прибыла карета от Князя, мы были полностью готовы.

На этот раз приехал закрытый экипаж перламутрового цвета с зеленым растительным орнаментом на лакированных боках, а вот тянули его всё те же крупные белые кони сегодня в зеленой упряжи. Одина я засадила в татуировку, хотя он и пытался от меня сбежать. Не хотел. Что-то он в последнее время раскапризничался. Или эльфы избаловали. Вот закончим со Стражем, и возьмусь за его воспитание. Дариус не откажется мне помочь.

Нас опять повезли загород, но в противоположную сторону от гигантского дерева. Поначалу я пялилась в окошко, словно запомнить дорогу было самым важным действием в мире, потом подсела вплотную к обманчиво спокойному Дариусу и взяла его за руку. Дар в ответ крепко сжал мою ладонь. Лис сидел на диванчике напротив и делал вид, что спит, но глубокая морщинка, прорезавшая его лоб, давала понять, что парень думает, о чём-то неприятном.

Ехать пришлось около часа. К концу поездки я устала нервничать, поверила в Дариуса и, уверилась, что всё у нас получится. Обязано получится!

Карета постепенно замедлилась и остановилась. Я глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду, и первой выбралась наружу.

Привезли нас к порогу небольшого двухэтажного дома, за которым начинались огромные, сделанные из металла и стекла оранжереи. Целый комплекс оранжерей, соединенный между собой наземными переходами и подвесными мостиками. На пороге дома нас поджидал сам Князь и его супруга.

Обменявшись приветствиями, нас сразу повели в оранжерею со Стражами. По словам Илоны, сейчас у них их трое, самые древние в Радужном лесу. Остальные деревья-Стражи растут по периметру острова и вблизи важных государственных объектов.

Я мысленно пожелала всем троим сгнить в ближайшую минуту. Моя уверенность с каждым шагам начала трусливо улетучиваться. Вдруг всё-таки что-то пойдёт не так?

Оранжерея Стражей располагалась отдельно, немного на отшибе и была выполненная в виде шара. Очень большого шара, за стеклянными стенками которого просматривались три могучих силуэта. Рядом располагалась беседка, в которой сидели трое пожилых эльфов, в том числе тот самый белобородый глава Совета. При нашем приближении старцы поднялись на ноги, и сразу же мне не понравились. Все трое седые, с длинными белыми волосами и бородами, почти на одно лицо, и одеты так же одинаково: в балахоны светло-зеленого цвета, подпоясанные плетенными коричневыми поясами. Каждый опирается на резну трость и у каждого она своего цвета: у Главы белого, у стоящего слева — коричневая, у того, что справа — зеленая. Видимо, своеобразное разделение по статусам.

— Уважаемый Совет, — Князь вежливо склонил голову, Илона молча отошла за спину мужа, а мы просто стояли. — Наш должник прибыл и готов к ритуалу.

— Хм-хм-хм, — пробубнил Глава, смерив нас брезгливым взглядом, слово мы мокрицы. — Зачем здесь остальные? Или они тоже хотят пройти ритуал?

— Моя жена и мой брат имеют право проводить меня, — отчеканил Дариус.

Глава сурово поджал губы, став похож на подсохший чернослив, но кивнул. Эльфы стоящие по бокам от него не проявляли никаких эмоций. Было ощущение, что они, как два манекена, стоят тут только для массовки.

— Илона, милая, — глава обратился к Княгине, — открой оранжерею. Не будем тратить времени в пустую.

Илона открыла, мы вошли, и только теперь я поняла, каким несовершенным Стражем был тот, которого убил Дар. "Ромашка" на фоне представших перед нами трёх гигантов, выглядел неудачным зародышем. Нежным домашним фикусом на фоне суровых плотоядных растений.

Каждое из деревьев достигало метров пятнадцати-двадцати в высоту, внешне они походили на оливковые деревья: стволы сероватые, искривлённые и перекрученные, ветки длинные и узловатые, с мелкими узкими листиками серебряно-зеленого цвета. И ствол и ветки густо усеяны опасными острыми шипами. С веток свисали лианы, ярко-зеленые, длинные, с насыщенно синими прожилками. Из листвы выглядывало несколько голов с длинными клювами, как у виденного мною ранее "Ромашки". Стоило нам подойти, и головы разом открыли глаза, и враждебно уставились на нас. Спустя пару секунд головы со всех трёх деревьев одновременно моргнули, и сосредоточили внимание на чужаках, то бишь, на нас.

— Людям нельзя здесь находиться! — Заявила одна из голов на центральном дереве. Была она самой большой, с самым длинным клювом и немного отличалась по цвету от остальных. Те были серыми, а это имела буроватый оттенок и зеленый хохолок вокруг головы.

— Мой старый друг, — заговорил Глава Совета. — Эти люди пришли совершить ритуал.

— Трое? — Удивилась голова. Глаза блюдца расширились, на безбровом лбу и немного обвисших щеках появились глубокие морщины.

— Я был бы счастлив, если бы они все отдали свои жизни вам, но, к сожалению, только один, — с горечью в голосе произнёс мерзкий эльф. Губы же его улыбались. Так и захотелось пнуть его под тощий зад!

Ничего! Скоро Дариус всех их пообламывает! Сама сдохну, но его вытащу!

Страх вымыло из меня девятибалльной волной злости. Я сжала кулаки и приготовилась показать эльфам, что такое злость жены тёмного мага! И фиг с ним, что Дар фиктивный муж!

— Успокойся, — попросил Дариус, вставая передо мной. — Меня нравится твой родной цвет глаз.

— Этот старый пердун издевается! — Тихонько, но злобно прошипела я.

— Он вправе нас не любить, — спокойно ответил Дар.

— Мог бы проявить хоть каплю уважения к тому, кто добровольно идёт на смерть! — Продолжала беситься я.

— Лера... — Дариус вздохнул, и провёл по моей щеке пальцами. — Успокойся. Всё будет хорошо. Лучше выполни последнее желание мужа.

Я сморгнула, сбитая с толка. Злость никуда не делась, но её потеснило любопытство. Впрочем, кажется, я знаю, какое "последнее" желание загадает хитрый тёмный маг.

Не дожидаясь пока Дариус озвучит своё желание, я шагнула к нему, и поцеловала. В голове сразу поплыло, руки и ноги превратились во что-то ватное и неустойчивое. Чтобы не упасть, я повисла на парне, а тот в свою очередь поддержал меня.

— Кхе-кхе, — послышалось со стороны старого эльфийского пердуна. Мы с Даром с трудом оторвались друг от друга и, по крайней мере я, взглянула на главу Совета с откровенной неприязнью.

Старый пердун ответил озлобленным взглядом. Остальные помалкивали. Илона с чего-то смущённо покраснела. Князь крепко держал супругу за руку, и имел немного виноватый вид.

— Не стоит оттягивать неизбежное, человек! — Сварливо заявил глава Совета.

Я сузила глаза, прожигая старикана испепеляющим взглядом, Дариус усмехнулся. Провёл по моим губам кончиками пальцев, и пообещал:

— Когда это закончится, мы серьезно поговорим, — после чего отошёл от меня и посмотрел на Шуму. — Я готов, Князь.

Я сунула руки в карманы легкой курки, сжав в одной коробочку с "гранатовым зёрнышком", в другой — пробирку с "Живой водой". Сзади, за поясом штанов, у меня был припрятан узкий длинный нож, почти кортик. Лис тоже напрягся. Ничего особого сделать он не сможет, но нервничать за названного брата ему никто не запрещал.