Брюнет почесал живот, поморщился, голодным взглядом осмотрел лабораторию, но не найдя ничего съедобного вернулся к своей работе:
— Духи, заключая договор с шаманом, получают от него как нейтральную духовную силу, перерабатывая её в свою собственную, за счёт чего становятся сильнее, но ещё и жизненную энергию черпают... для чего необходимо входить в состояние единения. Физически слабый шаман не сможет достаточно быстро восполнять духовные силы, а если ему попадётся неблагонадёжный дух, то он рискует вовсе быть выпитым досуха, превращённым в мумию, а затем и выпнутым во внешний мир. Есть, разумеется, существа, которые заключают договоры ради того, чтобы испытывать человеческие эмоции и ощущения: особенно охотно на это идут различные маньяки-хищники-озабоченные психопаты, одержимые одной-двумя идеями. Хао Асакура лично знал духа, который согласился помогать молодому шаману, делясь с ним силой и знаниями, в оплату за что парень должен был раз в месяц кого-нибудь насиловать и убивать: животное или человека — не важно. Самоуверенный глупец нарвался на семью мистиков, напав на младшую дочь главы рода, за что его сперва умертвили довольно жестоким образом, а затем вместе с его контрактором скормили "пустому", которого тоже упокоили окончательно. Вывод из этого можно сделать такой: не стоит покупаться на слишком хорошие контракты, которые на первый взгляд не грозят ничем плохим. Лучше уж слегка переплачивать на постоянной основе, но точно знать то, что тебя не втянут в какую-нибудь опасную или безрассудную авантюру. Ведь то, что дух ощущает ваши эмоции в момент слияния, означает и то, что вы ощущаете его эмоции, чем он может пользоваться для влияния на более податливый разум. Что-то я утомился... продолжу, пожалуй, завтра. Ну или послезавтра. Или на днях...
Спрыгнув со стола, Мао вытянул руки вверх и наклонился сперва вправо, затем — влево, пару раз подпрыгнул, заложил руки за спину и пошёл к выходу. Только вот едва он успел дойти до двери, как она отъехала в сторону, а на пороге появился сам Франкенштейн, одаривший подопечного вопросительным взглядом.
— Я работаю... Не видишь, что ли? — возмутился бывший узник книги шамана, вскидывая руки. — Опять припёрся мешать своими вопросами?
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Обманывательная
(Австралия. Одна тысяча семьсот тридцать третий).
В большой, даже огромной комнате, освещённой не просто люстрами, а загнанными в стеклянные сферы шаровыми молниями и огненными шарами, где на полах были расстелены толстые ковры с длинным ворсом, разбросаны бархатные подушки, стояли пуфики и диванчики, а также столики из кораллов и трюмо из дорогого дерева с серебряными зеркалами, среди показной роскоши жила одна пленница. Принявшая облик рыжеволосой женщины лет двадцати, с парой лисьих ушей с кисточками и девятью шикарными пушистыми хвостами, одетая в кимоно из красного шёлка, расшитое жемчугом и серебряными нитями, образующими узоры в виде танцующих восточных драконов, Тамамо но Маэ ни на секунду не забывала, что является невольницей, а помещение вокруг — это красивая и просторная, но камера заключения.
Сидя на подушках перед зеркалом, неспешно расчёсывая хвосты черепаховым гребешком, инкрустированным мелкими драгоценными камнями, кьюби не могла не признать, что её нынешний "хозяин" знает толк в тонких издевательствах (на самом деле — нет, но откуда об этом было знать лисице?). Вся её жизнь с того момента как она решила связать свою судьбу с человеком, словно бы по чьей-то злой воле пошла под откос: сперва болезнь мужа, затем наветы придворных, в которые он по скудоумию своему поверил, гибель сына... бегство от оммёдзи, сборы армии и проигранная война, в финале которой аватар Сусано нанёс полубогине страшные раны. И словно бы этого было недостаточно, Круг Экзорцистов решил запечатать опасную кицуне в барьер, где она была вынуждена буквально сжигать саму себя, дабы просто выжить и сохранить хоть что-то, попутно подтачивая тюрьму и надеясь, что ей хватит сил на побег. Лишь мысли о мести и ненависть, заглушающая страх и отчаяние, позволяли продолжать бороться, при этом сохраняя здравость ума... насколько это было возможно.
Когда тюрьма неожиданно пала от атаки снаружи, Тама успела обрадоваться, что это кто-то из её уцелевших сторонников сумел обмануть оммёдзи, но затем она увидела странных существ, от которых веяло стихиями и смертью, и ею овладел гнев. Однако же успеть хоть что-то предпринять ей не удалось и сильнейшая атака силой одного из кланов экзорцистов выбила из тела дух, лишая воли к сопротивлению...
Вспоминать дни, а то и месяцы, когда из неё выкачивали силу, а за отказ сотрудничать подвергали внешнему духовному давлению было жутко. Пока в один момент к ней вовсе не перестали приходить, буквально бросив умирать в новой тюрьме, предварительно заявив: "Позови, когда будешь готова к диалогу".
Тишина, темнота, тесное пространство, где в звериной форме можно было только лежать, а также ощущение беззвучного гула сдерживающих барьеров сводили с ума. Тамамо но Маэ думала, что сможет вырваться... но эта тюрьма оказалась даже страшнее, так как на любые уловки вырабатывала противодействия, будто бы была живой и разумной. Истощить её тоже не представлялось возможным: во-первых, попросту не хватит сил, а во-вторых... неизвестно, от чего барьеры питались, но за дни наблюдения они не ослабели ни на сотую долю процента, невзирая на все попытки давления.
Кьюби не была дурой: пусть она и поддалась эмоциям, начав эту войну, которая была более выгодна именно Кругу Экзорцистов, но любимой женой императора не становятся за красивые хвосты (кто бы там что ни говорил). Раз препятствие нельзя было взять силой, можно было применить хитрость, тем более что лисы — это олицетворение хитрости в мифологии людей... Хитрости и жестокости.
Она пошла навстречу этому Виктору — чужаку с большой земли, сперва приняв человеческий облик, а затем начав отвечать на вопросы по магии ёкаев. Всё же мало кто знал больше полубогини в том, что касается владения сендзюцу, которое для людей бесполезно.
В оплату за свою покорность Тама в шутку сказала, что хотела бы жить в покоях, достойных императрицы... и к собственному удивлению, уже на следующий день её камера превратилась в то, что можно назвать эталоном помпезности, роскоши и безвкусицы. Впрочем, люди почему-то получали удовольствие от владения золотом, цветными стекляшками, огромными бессмысленными вазами и тому подобным барахлом (у кицуне даже возникали подозрения, что они родственники тенгу, которые тянут в свои дома любые блестяшки).
Кроме всего прочего, пленитель рассказал кьюби о том, чем закончилась война, а также о строительстве города ёкаев, союзе богов и новом брачном договоре, по итогам которого новая девятихвостая лисица станет вторым лицом для всех островов. Самым же отвратительным в новости о том, что ненавистные люди получили всё что хотели, а то и больше этого, являлась абсолютная честность собеседника. Порой казалось, что он вообще не видит смысла врать пленённой кицуне, считая себя достаточно сильным для того, чтобы подавить её сопротивление.
Что чувствовала Тамамо но Маэ, осознав крах всех своих устремлений? Гнев, желание мести... опустошение от понимания бессмысленности всего. Ведь даже вернись она сейчас в Японию, к ней примкнут разве что какие-нибудь отщепенцы, решившие не присоединяться к новому порядку, в то время как у Ясаки (воспитанницы Виктора, что он и не пытался скрыть), кроме поддержки всех организованных нелюдей будет прикрытие от Аматерасу, Сусано, шаманов и верных императору экзорцистов. А ведь в её руках восемь (!) магических жил мира, что позволяет сравняться по мощи со старшими богами пантеонов, пусть и лишь на своей земле.
"Нужно восстановиться, стать сильнее, получить новые знания и найти союзников. Только после этого я вернусь и...", — так для себя решила Тама, начав присматриваться к своему пленителю как к самцу (если уж он из слабой девчонки за десяток лет сделал монстра, с которым сама Аматерасу не стесняется общаться, то что получится при работе с изначально более качественным вариантом?).
И тут кьюби ждало огромное разочарование: несмотря на все её попытки сблизиться, Франкенштейн был невозмутим...
...
Худой мужчина, одетый в тонкие мешковатые рубаху и штаны, широкий пояс со множеством каких-то коробочек, браслетами и обручем на голове, вошёл в камеру девятихвостой кицуне. Пленница, лежавшая на огромной подушке, поджав к животу колени а руки к груди, плавно и соблазнительно выгнув спину, распушив хвосты и зажмурившись потянулась, вместе с тем состроила на лице игривую хитрую улыбку.
— Доброе утро, Тамамо, — произнёс вроде бы человек, безразлично скользнув по ней взглядом. — У меня возникло несколько вопросов, которые я хотел бы обсудить.
— С удовольствием на них отвечу, — принимая сидячее положение, поджав под себя ноги и обвернув их хвостами, отозвалась ёкай, сверкнув озорным блеском золотых глаз. — Но я бы всё же предпочла обсудить что-нибудь менее... деловое.
— Например? — наклонил голову и вопросительно поднял одну бровь учёный, холодным взглядом впиваясь в глаза полубогини, которая от этого ощутила лёгкий холодок, пробежавший по спине от лопаток и до хвостов.
— Случалось ли что-нибудь интересное в последнее время? — Тама слегка дёрнула ушами, словно бы невзначай пригладила штаны кимоно на бёдрах. — Ты ведь не разрешаешь мне покидать эту комнату, а здесь ужасно скучно.
— Дай клятву, подпиши контракт и надень ошейник, — пожал плечами доктор, проходя к ближайшему пуфику и усаживаясь на него, сцепив руки на коленях. — Только при исполнении этих условий я позволю тебе беспрепятственно перемещаться по моему дому.
"Хочешь, чтобы я сама себя продала в рабство? Обойдёшься, человечишка...", — едва не зарычала кьюби, глаза которой на миг полыхнули красным.
— Я обязательно подумаю над этим, — прикрыв веки, отозвалась кицуне. — Но всё же, можем мы потратить немного времени не на дела?
— Пожалуй, — подняв правую руку к подбородку, мужчина потёр его указательным и большим пальцами. — Недавно действительно случился занятный случай: Френки, ранее не проявлявший особого интереса к романтике, начал учиться готовить довольно необычные блюда. А после посещения этой комнаты, он оказывается регулярно заляпан едой. Неправда ли любопытный феномен?
— Твой... сын... слишком настойчив и упрям, и не понимает слов отказа, — пожала плечиками Тамамо. — Я же предпочитаю более... умных мужчин, которым никому и ничего не нужно доказывать.
— Понимаю, — со всё тем же безразличным выражением лица, кивнул Виктор. — Если бы я хотел завести жену, то вырастил бы её в пробирке: только так можно быть уверенным, что она верна и обладает всеми необходимыми качествами. Кроме того, не люблю пользоваться вещами, которые уже кому-то принадлежали.
Как же в этот момент Тама захотела сжечь наглеца, тем более понимая, что он пришёл один. Останавливало лишь осознание, что если бы Франкенштейн не был уверен в своей безопасности, то и не явился бы. Из-за этого приходилось проглотить оскорбление...
...
"Мерзкий ублюдок", — констатировала кьюби без злобы или ненависти, лишь с каплей презрения к своему пленителю (как маг он и заслуживал уважения, но вот во всём остальном — вызывал смешанные чувства).
После такого грубого отказа, пришлось в очередной раз рассказывать о том, что сендзюцу — это искусство объединения с энергией мира, которая состоит из духовной и жизненной сил всех живых существ, для её дальнейшего использования в своих целях. Некоторые виды ёкаев обладают природной склонностью к этому искусству, на высоких ступенях познания позволяющему создавать иллюзии, которые невозможно отличить от реальности, создавать и разрушать горы, успокаивать или пробуждать вулканы.
...гребешок скользил по хвостам, принося успокоение разуму, а отражение в серебряном зеркале хитро улыбалось в ответ на улыбку...
Тех, кто решаются пойти по пути познания сендзюцу ждёт множество сложностей: во-первых, необходимо филигранно контролировать собственные внутренние энергии (от их объёма и качества зависит то, насколько много силы мира получится зачерпывать, и как точно ей управлять); во-вторых, требуется иметь крепкую волю и обладать железной самодисциплиной; в-третьих, нужно точно знать, чего ты хочешь. Из-за неосторожности при обращении с данным искусством, можно превратиться в камень или дерево, просто взяв у мира больше того, что может удержать и использовать организм; из-за непонимания, что энергия мира — это безумная смесь сил разумных и неразумных существ, в которой сохраняются их эмоции и мысли, пусть и крайне обрывочные, можно попросту сойти с ума, в лучшем случае превратившись в пускающего слюни дурачка, а то и вовсе стать бешеным, опасным для всех зверем.
Сама Тама, если переводить её ощущения в цифры, могла использовать девять условных единиц сендзюцу при смешивании с одной единицей собственной силы. Таким образом при применении данной техники её мощь увеличивалась в десять раз, а воздействия на окружающий мир облегчались примерно в пятеро.
Только вот в этой камере сендзюцу не работало, что вызывало дикое раздражение, смешанное со страхом: Тамамо но Маэ жила достаточно долго и знала многое, но даже она не представляла того, что нужно сделать, для подобного эффекта. И это ещё раз убеждало, что учёный во-первых, крайне опасен, а во-вторых, нужен ей для мести.
"А может быть и не нужен? Раз уж с "отцом" не получилось, нужно обратить внимание на его "сына"? Если уж не силу, то знания он мне предоставить сможет", — приняв решение, кьюби поднялась на ноги и, отложив гребешок на трюмо, повернулась к зеркалу боком, убеждаясь в своём превосходном виде.
Что же, если ради дела придётся поступиться гордостью, то...
* * *
В небе сияло яркое солнце, кажущееся даже слишком большим и жарким для этого времени года. Внезапно, в тысяче метров над уровнем моря пространство пошло трещинами, а затем разорвалось, образуя неровный чёрный провал, через который бесшумно и торжественно вылетела металлическая пирамида, с горизонтальных поверхностей которой стартовали малые летательные аппараты, которые вернулись к прорыву портала и выпустили волны позитивной духовной энергии, заставляя дыру схлопнуться без какого-либо следа (она бы и сама исчезла, но на это потребовалось бы какое-то время).
Виктор, стоя на террасе четвёртого этажа, будучи одетым в чёрный мешковатый комбинезон, под которым носил защитный жилет с разнообразными ИД, задумчиво рассматривал неизвестный материк. Его лицо привычно было скрыто под маской чумного доктора с круглыми очками со сменными стёклами, но даже это не могло полностью утаить обуревающую мужчину задумчивость.
"Кольцо Бурь, простирающееся над океаном на высоту трёх с половиной тысяч метров — определённо искусственное природное явление. Сейчас же я вижу, что его создатель хотел скрыть от внешнего мира целый материк... Ну или он желал скрыть внешний мир от жителей материка? Это ещё только предстоит узнать. Одно ясно точно: опыт с открытием портала по математически рассчитанным координатам удался успешно. Хотя и жаль всех тех некроворонов, которые пропали в разделителе миров безвозвратно", — мысленной командой Франкенштейн приказал включить все системы маскировки, очень надеясь на то, что его прибытие не было никем засечено.
