Однако, "утюги", — это железо, которое само по себе не воюет. Воюют люди. А вот с людьми все было гораздо интереснее. Ганс и Ванька выяснили имена и фамилии многих английских и французских офицеров, но мне они ни о чем не говорили. В базе данных по истории их не было. За исключением обоих командующих. Вот эти уже успели и здесь засветиться по полной программе!
Английской эскадрой командовал контр-адмирал Эразмус Омманни. Тот самый, который "храбро" воевал с прибрежными селениями и рыбацкими лодками в Белом море в самом начале Крымской войны. Правда, с Соловецким монастырем у него вышел облом. Пришлось уходить не солоно хлебавши. Однако, по сравнению с "успехами" Ройял Нэви на Балтике и на Черном море, действия отряда Омманни выглядели вполне успешно. По крайней мере, он сумел сохранить свои корабли, нанеся некоторый ущерб русским. Именно поэтому на него пал выбор, когда встал вопрос о назначении командующего эскадрой, отправляющейся в Черное море.
Так-то адмиралов в Адмиралтействе хватало. Но вот с "русским" опытом не было ни одного. Все, кто отправился на Балтику и в Черное море, там и остались. Либо погибли, либо попали в плен. Но Омманни не был адмиралом. Во время беломорской экспедиции он имел всего лишь чин кэптена. Поэтому, чтобы соблюсти приличия, ему присвоили чин контр-адмирала, и назначили командовать сборной солянкой, которую ни один моряк не назвал бы эскадрой.
Старье собирали во всех английских портах. Главную ударную силу эскадры составляли так называемые блокшипы. Остряки, кто был в теме, злословили, что блокшипы удачно сочетают в себе все недостатки парусных и паровых кораблей, не обладая при этом их достоинствами. И это было правдой. Брали парусные корабли, снимали с них часть артиллерии, облегчали рангоут, кое-как впихивали внутрь паровую машину с котлами, устанавливали гребной вал с винтом, и формально получали на выходе паровой винтовой корабль с упрощенным парусным вооружением. Вот только под парусами это "чудо механизации" имело ход порядка шести узлов. При благоприятном ветре. А под парами с трудом выжимало пять. И то лишь в тихую погоду. До корабелов и моряков только сейчас начинало доходить, что для того, чтобы получить хороший корабль с паровой машиной, его нужно проектировать с нуля. А не пытаться скрестить ежа с ужом, впихивая машины и котлы туда, где они изначально не предусматривались. Но, как гласит народная мудрость, "за неимением горничной..."
Английское Адмиралтейство оказалось как раз в такой ситуации. Когда все "горничные" неожиданно закончились. Лучшие корабли были отправлены на Балтику и в Черное море. Из Балтики вернулись только один винтовой и один колесный фрегат, а также три колесных шлюпа, которым повезло во время Аландского сражения находиться за пределами залива Лумпарен, осуществляя блокаду Аландских островов. Из Черного моря вернулся всего лишь один небольшой пароход, мобилизованный из "купцов", который адмирал Дандас отправил с донесением. Все остальные корабли вверенной ему эскадры сгинули у крымских берегов. В метрополии из линейных сил осталось одно старье и недостроенные корабли в разной степени готовности. Этого вполне хватало при условии надежного блокирования русского флота в Балтике. Но было явно недостаточно, если русские вдруг вздумают нанести визит к берегам Туманного Альбиона. А после Аландского разгрома такая угроза стала реальной, что вызвало панику в Лондоне. Поэтому было принято решение приостановить те работы, которые невозможно доделать в течение ближайших трех-четырех месяцев, и все силы бросить на то, что реально ввести в строй достаточно быстро. Так и появились пять очередных блокшипов, переоборудованных из парусных линейных кораблей. Сродни тем, которые нашли свое последнее пристанище возле Аланда. Вначале предполагалось использовать эти переделки исключительно для обороны английского побережья, если русские все же вздумают нанести "ответный визит". Но время шло, русские попыток выйти из Балтики не предпринимали, и очередное английское "чудо механизации" оставалось не у дел.
Все изменилось, когда пришло сообщение о крымской катастрофе. Стало ясно, что повторной отправки достаточно сильной эскадры на помощь Турции не избежать. Но кого послать?! Кроме "чуда механизации" некого. Ибо нельзя же вообще оставлять метрополию без защиты. Добавить к пяти блокшипам вооруженные коммерческие суда, кое-какую военную мелочь и откровенный хлам, рассчитанный на переход в одну сторону без всякой надежды на возвращение. Во главе этого плавучего безобразия, громко именуемого эскадрой, и поставили новоиспеченного контр-адмирала Омманни. Чего он был бы рад избежать. Да только его желания никто не спрашивал, дав понять, что "Англия в опасности".
Справедливости ради надо уточнить, что задачи по овладению Черным морем с разгромом Черноморского флота перед Омманни не ставили. Сейчас планы были гораздо скромнее. В Адмиралтействе все же нашлись умные головы, понимающие реальную боевую ценность этой пародии на эскадру, и сделавшие верные выводы на основании полученной из Крыма информации. Про десант в Крым с захватом Севастополя уже никто не заикался. Предполагалось держать прибывшую в Константинополь эскадру, как угрозу Черноморскому флоту и нашему побережью. А также в качестве весомого аргумента на предстоящих мирных переговорах. Если все удачно сложится, то еще и для поддержки наступающих сухопутных войск в прибрежной полосе. Поскольку основные боевые действия планировались вести на суше совместно с турецкой армией, перейдя Дунай. На Кавказ уже махнули рукой, как и на Крым, понимая, что не в состоянии заткнуть все дыры. А вот на дунайском направлении еще была надежда задержать русскую армию. И добиться изменения позиции Австрии. Тогда русский император умерит свои амбиции, и можно будет рассчитывать на более-менее приемлемые условия при заключении мирного договора. Для Британии приемлемые, разумеется. Остальные участники антироссийской коалиции джентльменов из Лондона не интересовали.
Такова была ситуация у англичан. А что же у французов? Помимо трех "утюгов", каждый из которых на всякий случай сопровождал винтовой фрегат, собрали еще более пеструю толпу из разнотипных кораблей, из которых паровыми была всего треть. Многие считались военными чисто номинально, поскольку это были вчерашние "купцы". Называть этот сброд эскадрой ни у кого язык не поворачивался. В том числе и у ее командующего — контр-адмирала Буэ-Вильоме.
Луи Эдуард Буэ-Вильоме был известной личностью, оставившей заметный след в истории. В моем мире он был начальником штаба эскадры адмирала Гамелена, и один из двух моряков, поддержавших на совете идею десанта в Крым. После чего отметился при осаде Севастополя и в грабительском рейде в Азовском море в 1855 году. Но здесь ситуация изменилась. После разгрома под Одессой Буэ-Вильоме понял, что лезть в Крым лучше не стоит. С чем был полностью согласен его начальник, адмирал Гамелен. Увы, к мнению моряков в верхах не прислушались. В итоге все закончилось драпом из Камышовой бухты. И как оказалось, очень вовремя. Аналогия с драпом Великой Армии из Москвы просматривалась очень явственно. Поэтому, по приходу в Варну, Гамелен сразу же отправил своего начальника штаба в Париж с подробным донесением и приказом задействовать все свои связи, но постараться убедить этих твердолобых баранов заканчивать войну как можно скорее. Посылать кого-либо пониже счел бессмысленным. А так, глядишь, к словам начальника штаба эскадры может и прислушаются. Победы на море уже не видать, это ясно даже сопливому юнге. На суше тоже, если судить по тому, как сухопутным воякам сначала надрали задницу возле Альмы, а потом в Балаклаве. Утешает только то, что французов в Балаклаве не было. Ну а надрать задницу островитянам — сие есть дело богоугодное. Можно даже сказать спасибо русским. Но если продолжать дальше, то "племянник" может закончить точно так же, как и его знаменитый дядя.
Буэ-Вильоме был полностью согласен со своим командующим, поскольку не строил иллюзий и реально смотрел на вещи. По прибытию в Париж он приложил все силы, чтобы попытаться изменить ситуацию. Даже добился аудиенции у императора. Но тот и сам хотел получить информацию из первых рук от очевидца событий, а не из тщательно "причесанных" реляций, где была не правда, а то, что ему хотелось бы услышать.
Но... Точка невозврата для Наполеона Третьего была уже пройдена. Несмотря на подробный и точный доклад опытного моряка, который сам был свидетелем избиения конвоя на переходе в Крым, и последующих за этим непонятных атак "черноморского призрака" на рейде Евпатории и возле мыса Лукулл, приведших к большим потерям, император не отказался от продолжения войны. Бывший начальник штаба был назначен на должность командующего эскадрой, которой предстояло отправиться на помощь эскадре Гамелена. В данный момент Буэ-Вильоме был единственным адмиралом в "шаговой доступности", кто знал реальную обстановку на театре военных действий, и знал, чего можно ожидать от русских. Но если англичане не рассчитывали на громкие победы адмирала Омманни в Черном море, и рассматривали его разномастную эскадру лишь как дополнительный козырь на предстоящих мирных переговорах, то Наполеону Третьему была нужна победа, и только победа. Пораженный результатом Аландского сражения, и сильно переоценивавший возможности своих "утюгов", на меньшее, чем разгром Черноморского флота и уничтожение береговых укреплений Севастополя, он был не согласен. Это лишний раз убедило Буэ-Вильоме, что на французском троне находится оторванный от реальности прожектер, действующий под влиянием эмоций, а не мудрый политик. "Племянник" оказался бледной тенью своего дяди.
Откуда я все это знаю? От самого Буэ-Вильоме. Ганс с Ванькой провели уникальную операцию, застав новоиспеченного командующего в расстроенных чувствах на пути из Парижа в Тулон. Когда он сильно перебрал, поскольку не ожидал такой подлянки от Судьбы. Все прошло безукоризненно. Даже память чистить почти не пришлось. То же самое удалось сделать и с тремя английскими штабными офицерами, упившимися в хлам. Вот адмирала Омманни поймать не вышло. Осторожен, гад. И за количеством выпитого следит. Ну и ладно, не все коту Масленица. В любом случае, теперь мне известны планы противника. А это само по себе немало. Проблема лишь в том, что обнародовать эту информацию я не могу. Поскольку не смогу объяснить ее происхождение.
А что же новые участники "крестового похода" на Россию из "великой" Сардинии? Там все соответствовало старой притче "Зачем нужна австрийская армия? Чтобы ее все били. А зачем нужна итальянская армия? Должна же кого-то бить и австрийская армия!". Набранные искатели приключений больше напоминали банду, чем регулярную армию. Реальная боевая ценность такой "армии" мало отличалась от боевой ценности турецких башибузуков, привыкших грабить, а не воевать.
Глава 17
Константинопольская побудка
Близилось католическое Рождество 1854 года. Очередные гости из Европы наконец-то добрались до Константинополя. Не все, но те, кто мне нужен, добрались. Хоть английская и французская эскадры шли вместе от самой Генуи, где приняли на борт бравых пьемонтских вояк Сардинского королевства, но единого командования над ними не было. Англичане сочли ниже своего достоинства подчиняться французам, а французы после Балаклавы вообще Ройял Нэви в грош не ставили. Они, по крайней мере, смогли сохранить большую часть своих кораблей в Черном море и уйти в Варну. В отличие от англичан, которые потеряли в с ё. Имела место также личная взаимная неприязнь между Омманни и Буэ-Вильоме, поэтому ситуацию можно было охарактеризовать, как "недружественный нейтралитет". Тем не менее, наличие общего врага вынуждало действовать сообща, и волей-неволей приходить к компромиссу.
Так продолжалось до прихода в Константинополь, куда основные силы растянувшейся армады прибыли 19 декабря 1854 года. Часть парусников отстала из-за неблагоприятного ветра, поэтому решили их не ждать. Как смогут, так придут. А пока можно заняться профилактикой машин и ремонтом после тяжелого перехода через зимнее Средиземное море, заодно обсудив предстоящие совместные действия друг с другом и с турецкими союзниками.
И сразу же начались разногласия. Англичане не собирались немедленно идти в Черное море, поскольку не видели в этом смысла. За прошедшее время обстановка на дунайском фронте для турок еще более ухудшилась, поэтому над Варной нависла угроза осады. И идти туда, чтобы оказаться в ловушке, адмирал Омманни не хотел. На этот счет у него был соответствующий приказ Адмиралтейства. Если на момент прибытия в Константинополь возникнет угроза осады Варны русскими войсками, оставаться в Константинополе и ждать дальнейших распоряжений из Лондона. То же самое касалось и армейских частей, находящихся на борту английских кораблей. По договоренности с султаном они прибыли для усиления гарнизона Константинополя, чтобы высвободить часть турецких войск и отправить их на фронт. Если воевать на стороне турок англичане еще были согласны., то вот воевать в м е с т о турок они не собирались. Да и прибыло английских войск сравнительно немного, порядка четырех тысяч. Никакого серьезного влияния на ход боевых действий они оказать не могли. В Лондоне сделали ставку на тех, "кого не жалко". На французов, сардинцев и турок. Вот этих хватало. Надо ли говорить, что такое поведение англичан не способствовало укреплению отношений в стане союзников по антироссийской коалиции.
Совсем иная ситуация была у французов. Приказ Наполеона Третьего не допускал двоякого толкования. Как можно скорее идти в Варну на соединение с эскадрой адмирала Гамелена и выгрузить там войска. После чего адмирал Гамелен принимает командование над обеими эскадрами, и ищет способ разгромить русских на море. Просто и без затей. Правда, Буэ-Вильоме все же смог выторговать себе лазейку в этом приказе. Идти, если позволит погода. Поскольку смог убедить высокое начальство, что эти "утюги" могут не пережить попадание даже в не очень сильный шторм. А ведь именно они — главная ударная сила. Хоть это и вызвало недовольство французского императора, ничего не понимающего в морском деле, но здесь уже адмирал пошел на принцип. Либо он действует в соответствии с погодными условиями, либо немедленно подает в отставку. Поскольку эти три мелкосидящих плоскодонных корыта и хорошая мореходность — понятия несовместимые. И выводить это убожество в штормовое море на верную гибель он не будет. Наполеону ничего не оставалось делать, как согласиться.
Но если на переходе от Франции до Дарданелл с погодой худо-бедно повезло, то вот в Черном море было неспокойно. Свирепый зимний норд-ост разогнал большую волну, и выходить "утюгам" из Босфора лучше не стоило. То же самое касалось и парусников. При таком ветре и усилившемся встречном течении в проливе они не могли самостоятельно пройти Босфор без буксировки пароходами. Поэтому пришлось ждать улучшения погоды и изменения направления ветра. Что всех французов и сардинцев вполне устраивало. В Варну никто не торопился.
Меня это тоже устраивало. По прогнозу Ганса, контролирующего состояние атмосферы, дуть еще должно было не менее восьми дней. Наша разведгруппа в Константинополе хоть и не имела доступа к этой информации, но от местных моряков старожилов тоже знала более-менее точный прогноз. Поэтому операцию по минированию собрались провести в канун католического Рождества — в ночь с 24 на 25 декабря. В прошлом году неплохо получилось с "Наполеоном" и "Шарлемань", может и в этом удастся преподнести рождественский "подарок" господам европейцам.
