— А Ленка права. Не получается у меня ничего с Зинкой. Они в одном часовом поясе живут, когда Зинка не на работе, Ленка тоже. А значит, будем считать, что я всегда с Ленкой. Не всегда, но заранее не предугадаешь. А если так? Если во Владике четыре дня, то здесь раннее утро. Тоже ничего не выходит. Вот если бы Ленка в Риге, а Зинка во Владике — тогда да. Нет, задачку с Зинкой за пять минут не решить. Отвезу Ленку домой, вернусь сюда и обязательно чего-нибудь придумаю.
Макс обнаружил, что размышляет уже минут двадцать, а Ленка все не выходит. Вот тебе и пара минут. Отправившись в спальню, Макс уже примерно представлял, что он там увидит.
На кровати высилась гора одежды, Ленка вживую примеряла очередное понравившееся платье, а Ленкина голограмма, переключенная в режим зеркала, повторяла все ее движения. И только тогда, когда девушка снова потянулась к планшету, а на месте его не оказалось, она заметила Макса. Тот стоял с удрученным лицом.
— Лен, а долго думал, говорить тебе или нет. Дело в том, что диагностика выявила у тебя одну болезнь, легкую, но практически не поддающуюся лечению. У нее длинное название.
— Какое?
— Синдром бездонного гардероба. Вещей много, а надеть нечего. Вот скажи, чем тебе не нравится это платье?
— Макс, ну там же еще есть, я еще хочу померять хотя бы то, которое справа на предыдущей странице. Дай планшет.
— Ленка, я подозреваю, что там столько всего, что ты и за сто лет не перемеряешь. Я же не отнимаю у тебя эту игрушку, я говорю — в следующий раз. Ну хочешь, я тебе ее домой дам, только тебе придется от родителей запираться. Ты посмотри, какая гора шмотья уже образовалась, ее же минут пять в синтезатор запихивать придется.
— Зачем?
— На атомы разложить. Ну, Лен, ты же в любой момент можешь опять все это синтезировать, чего им тут валяться?
— Макс, не надо. Ну дай я с собой хоть парочку возьму. У меня дома в комнате замка нет. — испугалась Ленка.
— Ладно, выбирай свою парочку. Но если дома засекут, сама выкручиваться будешь. Бросай в синтезатор, там оно все аккуратно сложится прямо в дорожную сумку.
— А сумка большая? — быстро спросила Ленка.
— Сколько вещей, такая и сумка — беспечно ответил Макс.
Ленка радостно сгребла почти всю кучу и стала пихать ее в синтезатор. На кровати осталось только одно платье, пара лифчиков и кучка трусиков.
— Ладно, кидай и это, улыбнулся Макс.
Сумка оказалась на удивление небольшой. Макс поднял ее и посмотрел на Ленку.
— Лен, вот когда я тебя тут оставлял, ты что собиралась выбрать? Ты вот так босиком и пойдешь? В одном платьишке? Там сентябрь, ночь. Практически зима, лютый мороз. Всё, за дело берется профессионал.
На голографической Ленке появились ватные штаны и валенки. Макс покачал головой, платье тут же заправилось в штаны. Макс взмахнул рукой, сверху появился овчинный тулуп, а на голове пуховый платок.
— Ну как, нравится? — поинтересовался Макс у опешившей Ленки. — По глазам вижу, что нравится. Сейчас материализуем и оденем тебя соответственно прогнозу погоды.
Макс открыл синтезатор и достал из него туфельки, колготки и легкую курточку. Голографическая Ленка моментально переоделась и показала живой Ленке язык.
— Макс, а сделай мне точно такое же ожерелье, как у Зинки, — попросила Ленка, закончив хихикать.
* * *
В дверь позвонили. Почти десять, кого это еще там принесло по темноте? Соседям, наверное, чего-то понадобилось. Или Брежнев заскочить решил. Он сейчас как раз здесь. Только что в телевизоре по улицам бегал, порядок наводил. Действительно, куда это годится, дорога в новом микрорайоне, новенькая, а люки какими-то зигзагами идут, попробуй не наехать. Другого места, не нашлось, что ли? Ладно, надо идти открывать.
Повернув ключ и распахнув дверь, он даже не успел рассмотреть гостей — тут же оказался лежащим на полу с вывернутой рукой.
— Отпусти человека. Чего ты на него накинулся? — сверху послышался отдаленно знакомый голос.
— Да у него нож был, посмотрите, весь в крови. А кроме хозяйки здесь никого не должно быть. Надо квартиру проверить, вдруг бандит.
Кто-то осторожно, почти бесшумно, двинулся внутрь.
— Ну что там — спросили сверху, когда шаги вернулись. Девушка где?
— Девушка в ванной лежит.
— Мертвая?
— Нет, просто голая. Купается и песенки мурлыкает. А этим ножом он печенку резал. Да не ее, а говяжью. Я сковородку на кухне выключил.
— Ты кто? — пленника перевернули на спину и усадили на пол. Рука осталась вывернутой, но железная хватка немного ослабла.
— Я его знаю — заявил с лестничной площадки знакомый голос. — Отпусти его, Коля. И помоги-ка ему подняться.
Все-таки Брежнев. Ну, Ирка! — огорчился Эдик, увидев обладателя голоса.
— На лестнице все подождите — скомандовал Брежнев. — Да оставьте вы его, куда потащили?
— Ну хоть так, — подумал Эдик.
— В комнату не пригласишь? — поинтересовался генсек, когда охрана закрыла дверь.
— Проходите, Леонид Ильич, будьте как дома. — без особого энтузиазма съязвил Эдик, потирая вывернутое телохранителями запястье. — Чай будете?
— Нет, спасибо, я на минутку. Зашел, так сказать, проведать.
— Меня или ее?
— Ирину. Поручение давал, квартиру выделить, вот и заехал посмотреть, как устроилась. А ты как здесь?
— Я? В гости зашел.
— Удивляюсь я тебе. Какой город не возьми, везде у него девушки, да не по одной. Как только успеваешь?
— А в каком еще? У меня, Леонид Ильич, частичная амнезия. Даже справка из психушки есть.
— Кто бы мне такую справку выдал, — улыбнулся Брежнев. — Удобно. Чуть что не так — помахал справкой и в соседний подъезд в гости. Докладывали мне про твою амнезию. Дурак, таких девушек забыл. Меня то хоть помнишь?
— Вас, конечно, помню.
— Ну еще бы не помнил. Два раза уже виделись.
— Где?
— Как это где? Ты же говоришь, помнишь.
— Ну это я в телевизоре помню, в газетах. А чтобы мы лично встречались — не помню.
Открылась дверь ванной и вышла Ирка. Она, наклонив голову вниз, вытирала полотенцем волосы и гостя поэтому не заметила. Брежнев и Эдик покосились друг на друга и снова перевели взгляд на Ирку.
— Издеваются — грустно подумал Эдик.
— Опоздал, — подумал генсек, — такую девушку увели. Теряю хватку. Эх, надо было Аллочку в Ригу взять, а теперь вся ночь пропала.
— Ну, как там с ужином для трудящихся всех стран, готово? Трудящиеся жутко про...
Ирка наконец-то пристроила на голове полотенце и резко подняла голову, откидывая его назад. Взвизгнув, девушка бросилась назад в ванную. На шум в квартиру тут же ворвались телохранители.
— А ну брысь! Я где сказал ждать? И нож на кухню верните. И, еще. Когда в чужом доме в ванную заходите, стучаться надо.
— Эдик, принеси мне платье из спальни, у меня здесь ничего нет — попросила Ирка, высунув голову из-за двери.
Эдик, мигом повеселевший после Иркиного побега, принес ей одежду.
— И давно ты с ней? — поинтересовался генсек.
— С 8-го мая. А вчера заявление подали. Через пять недель распишемся.
— Долго.
— Долго. Но быстрее никак. Нет оснований раньше, чем через месяц после подачи заявления. Месяц и еще плюс очередь, итого пять недель.
— Да, очень долго. За пять недель жених и сбежать может.
— Не сбегу. Мы и кольца уже купили, и платье, и фату.
— А где праздновать будете?
— Да здесь, наверное, и будем. Приглашать то особо некого. Семь-восемь Иркиных подруг да ее мама. Поместимся, квартира большая.
— А завтра жениться не хочешь? Где-то в час дня. Я поспособствую.
— Хочу, только не выйдет. Мы свидетеля еще не нашли. Свидетельниц море, а вот со свидетелями в Риге напряженка. Я здесь недавно, друзьями еще не обзавелся.
— Не беда, тоже мне проблема. Меня в свидетели возьмешь?
Посмотрев на ошарашенного Эдика, Брежнев весело рассмеялся.
— По какому поводу веселье? — спросила появившаяся из ванной Ирка. Она успела не только одеться, но и слегка накраситься. — Надеюсь, не надо мной смеетесь?
— Конечно нет. Мы тут с Эдиком решили вашу свадьбу немного перенести.
— Как перенести? Куда?
— На завтра. Месяц — это слишком долго. Сбежит, уверен, сбежит. А если свадьба завтра, то сбежать не успеет.
— Как завтра? Эдик, а ты подумал, что мы на стол ничего не приготовили? А мои подруги? Они же даже в парикмахерскую сходить не успеют, прически сделать. А мама? Ей же от Витебска добираться, а она еще ни о какой свадьбе не знает.
Брежневу вдруг стало совсем весело. Он, конечно же, пошутил насчет завтра, но шутку то всерьез восприняли... А вот возьму и сделаю. Загс то что — один звонок туда и готово. А вот сама свадьба — попробуй так организуй, чтобы все довольны остались. И дело не в праздничном столе — дело именно в том, чтобы поломать планы всех будущих гостей. Вот тогда и посмотрим, кто не друг и не враг, а так... Кто все свои дела, запланированные на субботу, бросит, чтобы прийти и поздравить, а кто откажется. Давно он так не чудил, ой как давно. И черт с ними, с прежними планами на Ирку. Так даже лучше. Все-таки разница в возрасте очень большая, а теперь никто даже упрекнуть не сможет. Начудил он тогда, в июле, разоткровенничался с Воссом. Ну а теперь все в шутку можно обернуть, мол, разыграл тебя тогда. Всё, решено.
— Подумаешь Витебск. Пятьсот километров всего. Сейчас позвоним и через три часа она будет здесь. Спорим? Какой там адрес?
Брежнев снял трубку и вопросительно посмотрел на Ирку. Она достала листок, ручку и написала адрес.
— А какой в Витебске телефонный код? — поинтересовался Брежнев.
— Не знаю. Наша АТС еще не подключена к междугородней, разговор надо заказывать. Набирайте ноль-семь, скажете — в кредит. Да бросьте, не получится ничего. А без мамы я замуж несогласная. Вот если бы хотя бы в следующее воскресенье...
Но Брежневым уже овладел азарт. Он набрал номер и стал ждать ответа.
— Два часа пятьдесят пять минут осталось. Пятьсот километров — напомнила Ирка.
В трубке ответили.
— Девушка, добрый вечер. Как вас зовут, случайно не Тома? Тома? Ну прямо как в песне. Томочка, соедините меня пожалуйста с Витебском, с первым секретарем обкома. Да, нет, туда поздно уже, попробуйте на его домашний. А Вы с центральной соединитесь, там номер должны знать. Кто вызывает? Брежнев Леонид Ильич. Да, тот самый. Куда, извините, не расслышал?
Генсек отнял трубку от уха и удивленно посмотрел на нее, как будто видел это изделие в первый раз в жизни. Из трубки доносился длинный гудок.
— Говорит, чтобы шел в жопу. И еще в КГБ обещала позвонить.
Ирка мелко затряслась от смеха и опустилась на стул. Брежнев, глядя на нее, сам захохотал.
— Страшно далеки они от народа, — пошутил Эдик, когда генсек закончил смеяться.
Брежневу шутка понравилась.
— Это из анекдота, что ли? Слышал когда-то, но забыл. Ну-ка, напомни.
— Это из какой-то статьи Ленина, про Герцена — улыбнулся Эдик.
— Да? Тогда надо запомнить, — виновато сказал генсек и снова засмеялся.
— Как говорила нам наша преподавательница марксистско-ленинской философии Баева Сауля Сатырбековна, запоминать не надо, надо законспектировать, — продолжил шутку Эдик.
— Ладно, жених, шутить мы завтра будем, а сейчас позови-ка мне с лестницы старшего.
Эдик сходил и вернулся с Богомоловым.
— Слушаю, Леонид Ильич.
— Значит так, Володя. В связи со сложной международной обстановкой, объявляю в Белоруссии военное положение. Вот тебе витебский адрес, и чтобы через два часа пятьдесят минут ее мать была здесь. Скажете — у дочки в час дня свадьба. Хоть на истребителе ее везите. Выполнять приказ. Кругом и шагом марш.
Богомолов четко развернулся и направился к выходу.
— Стойте! — воскликнула Ирка. — Я представляю, что вы там сейчас устроите. Приедете на танках, а потом вся улица будет судачить, за что именно маму арестовали. Лучше пусть ваши соединят этот телефон — Ирка показала на аппарат и быстро набросала на листочке два номера — вот с этим. Я тетю Надю попрошу, она к маме сходит, там недалеко, пять минут всего, и уже минут через десять мама собираться начнет. А вы спокойно подъезжайте к маме через час, а лучше через два, на какой-нибудь машине попроще, вроде Москвича, потом пересядете. И не надо в три часа укладываться, моя мама самолетов еще с войны боится. В Витебске в половине первого есть проходящий поезд на Ригу. Сюда он около девяти приходит, мы встретим. Вы, главное, с билетами помогите. И тетю Надю, если она захочет, тоже возьмите.
Богомолов вопросительно посмотрел на Брежнева. Тот разрешающе махнул рукой.
— Если уж так самолеты не любит, то на машине можно домчать. На машине от Витебска максимум пять часов.
Богомолов снял трубку, набрал номер, назвал пароль. Попросил соединить с Витебском, назвал номер и протянул трубку Ирке.
Пока шли длинные гудки, Ирка кивнула Брежневу на Богомолова и подняла большой палец. Брежнев развел руками.
— Тетя Надя, добрый вечер. Да, это я. Не спите еще? Телевизор смотрели? Интересно? А Вы случайно не знаете, мама дома или нет? Ах, она у Вас? Легла уже? А Вы скажите, что дочка замуж выходит и дайте ей трубочку. Завтра свадьба, ей в Ригу ехать надо. И Вас я тоже приглашаю. Ну тетя Надя, ну позовите сначала маму, я потом все расскажу. Эдик его зовут. Да, скоро заедут и отвезут. На машине. Приедете, да? И к вам тоже заедут. Теть Надя, ну маму мне, маму, пожалуйста...
Быстро договорившись с мамой, Ирка передала телефонную эстафету Владимиру.
— Хорошо, что я тёть Наде позвонила, а то бы вы там дверь поцеловали и всё. Ладно, сейчас надо решить, что дальше делать... Так, стулья, столы — это по соседям побираться надо... Тарелки...
Ирка задумалась и начала загибать пальцы.
— Гостей считаешь?
— Да. Надо же узнать, сколько стульев не хватает.
— А меня посчитала?
— Вас? Мы, конечно приглашаем, но Вы же все равно не придете? Или придете?
— Обязательно приду. Воскресенье, у меня почти выходной. И, кроме того, где это видано, чтобы свадьба без свидетеля проходила?
— Да, свидетеля-то я и не посчитала. Тьфу ты, свидетеля то еще нет. Эдик, иди сюда. Ты что-нибудь со свидетелем придумал?
— Когда я мог придумать?
— Так, что-то я не понял. — хитро прищурился Брежнев. — Мы же с тобой договорились, что свидетелем буду я.
— Со мной?
— Конечно. Возражений я не слышал. То есть, что, теперь ты против?
— Да нет...
Ирка удивленно оглядела стоявших рядом Эдика и Брежнева и махнула рукой.
— Эдик, берем. Для сельской местности сойдет. Конечно, он тебе больше в посаженные отцы годится, чем в друзья, но выбора то нет. И отступать некуда.
— Зато мы с ним давно знакомы — начал набивать себе цену Брежнев. И, самое главное — у меня опыт есть, а свидетель, как ни крути, должность нелегкая.
— Да? А где вы познакомились? Он мне ничего не рассказывал.
— Да он просто не помнит. А познакомились мы в Белогорске, город такой в Сибири есть. Он тогда был в компании двух хорошеньких девушек, так что, Ирина, ты за ним хорошенько присматривай. Если что, сразу жалуйся мне, а то со свидетелей у государства особый спрос. Оштрафуют меня и фамилии не спросят. И вот еще что. Я вижу, пока получается, что мужского пола на свадьбе буду только я, не считая самого жениха. И скажи мне, пожалуйста, это свадьба будет или девичьи поминки по потерянной подруге? А раз свадьба, надо ведь и потанцевать, и невесту украсть, а потом найти и вернуть. Я один со всем не справлюсь. Что, у подруг парней нет, которых они могут с собой привести? Ну или на худой конец, пригласил бы Эдик кого-нибудь с работы. У него же там компания молодежная.
