— Знаю, не самое приветливое местечко, зато здесь можно пересидеть, — сказал Дон, подходя к какому-то домишке с плотно закрытыми ставнями окнами. Осмотрел дверь и решительно потянул её на себя. Не сразу, но та поддалась. — В Заднице Деймоса, что на другом конце города, ещё хуже... Заходите.
Внутри было темно, но Дон сноровисто огляделся и быстро нашёл допотопную керосиновую лампу и почти полную бутыль с керосином. Зажёг свет, и фонари были потушены. Комната была только одна, зато довольно просторная, с самодельным очагом, над которым была установлена решётка с потёками жира, колченогим столом, чуть перекошенным топчаном с остатками какого-то тряпья... Пахло не розами, но вполне терпимо. Закрыв дверь поплотнее, чтобы не задувало снаружи, Дон бросил свою сумку на топчан и начал оглядываться дальше.
— Ясно, дров нет. Ладно, сейчас что-нибудь найду. Оставайтесь здесь.
— Куда мы денемся...
Дона не было не слишком долго. Из своих поисков бета приволок надёрганных где-то заборных досок, обломков каких-то деревяшек и тощий мешок.
— В нём торф — нашёл в другом доме, — пояснил Дон, выкладывая свою добычу. — Сначала просто очаг растопим — Салли надо согреться. Ты как себя чувствуешь?
— Да вроде пока ничего, — пожал плечами омега. — Замёрз только... и перенервничал.
— Гормоны пока не шалят?
— Да вроде нет... Даже странно.
— А... симптомов пока нет?
— Нет. Ещё пара дней осталась.
— Прошлая течка началась на два дня раньше, чем мы рассчитывали, — напомнил Дон, начиная разламывать доски ногой. Дензел тут же взялся помогать. — Лучше перестраховаться. Если вдруг начнётся — говори сразу. Для того, чтобы её нормально пережить, нужна приличная тёплая комната с нормальной кроватью и душем. Морозить тебя по баракам я не собираюсь.
Наконец в очаге заплясал огонь, и Салли тут же сел рядом, впитывая тепло. Его друзья тоже устроились поближе, дав себе перевести дух.
— Так, Салли, давай колись. Что такого ты увидел в том старике в шляпе?
— Ты же тоже догадался.
— Хочу убедиться, что мы подумали об одном и том же.
— Мне кажется, что это... мой дед. Отец моего отца, Гиллиана.
Дон кивнул своим мыслям.
— Мне он тоже показался смутно знакомым. Не точная копия, конечно, но всё же родство видно.
— Так мне не померещилось? — нахмурился Дензел.
— Боюсь, что нет. Получается, что их семья связана с работорговлей. Уж не потому ли Гиллиан свалил в подполье?
— Но как это возможно? Ведь если запрет на расследование по поводу его личности был спущен с самого верха, как и говорил капитан Фрост, то его семья должна быть достаточно богата и влиятельна, — возразил альфа. — И вхожа в чиновничьи кабинеты.
— Одно другому не мешает, — покачал головой Салли, глядя на огонь. — Торговля живым товаром вполне могла дать им стартовый капитал для легализации каких-то других сторон деятельности, а сейчас они только контролируют это всё. Ведь старик собирался купить меня, как любого другого омегу. И, по-моему, он догадался, кто мои родители. Он так на меня смотрел... как будто узнал.
— Думаешь, он и Риана знал?
— Как минимум — где-то видел. Как придём в подполье, надо расспросить моих родителей по-подробнее. Мне почему-то кажется, что это важно.
— Обязательно расспроси, — кивнул Дон. — Если семья Гиллиана связана с сетью Ярмарок, то обнародование этой информации станет таким скандалом, что замять его никак не получится. Неудивительно, что подполье активно их пытается изничтожить, а фонды и центры помощи типа "Милосердия" собирают информацию.
— Меня больше убивает другое, — покачал головой Дензел. — Сколько уже омег было продано за всё время существования Ярмарок, и никто ни разу не пытался вывести их на чистую воду? А торговля детьми в приютах? Помните, Винсент говорил, как его продавали?
— Роджера тоже купили в приюте, — сказал Салли. — Значит, всё это — одна шайка-лейка. Ведь большую часть воспитанников детдомов составляют именно омеги — их мало кто берёт на усыновление.
— Роджер? — переспросил Дон.
— Он сидел со мной в одной комнате в общаге. Его купили незадолго до аукциона. И, мне кажется, ему достался неплохой хозяин.
— Почему ты так решил?
— Я сам ему Роджера посоветовал, когда он возмутился на слова Шрама, что меня собираются продавать на аукционе.
— Ты... что? — не поверил Дензел. — Да как... ты мог?..
— Мне показалось, что этот альфа не так плох. От него не так уж и плохо пахло — вполне терпимо, а потом мне показалось, что его запах начал меняться в лучшую сторону. Даже когда он разглядывал Роджера со всех сторон, он обращался с ним довольно осторожно. А потом он попросил разрешения поговорить с Роджером, что очень удивило Шрама. И когда они вернулись, Роджер сказал, что этого альфу зовут Марк и что он работает на каком-то металлургическом комбинате. Винс на это сказал, что ни один прежний хозяин с ним так не откровенничал. И когда они уходили, этот Марк оберегал его от толчков и толпы вообще. Думаю, что для Роджера приличный хозяин будет кстати, а то он такой боязливый.
— Значит, по Ярмаркам и нормальные тоже ходят, — сделал вывод Дон. — Как же им, бедным, приходится маскироваться, чтобы не казаться тряпками... Наверно, ты поступил правильно. Ну, и как тебе знакомство с дедушкой? — невольно ухмыльнулся бета.
— Кажется, я начал понимать, почему отец сбежал из дома. — Салли широко зевнул. — Если он был нормальный, как наш Дензел, то жить среди циников ему было отнюдь не сладко. Интересно, он с папой уже в подполье познакомился? И как его там приняли?
— Ладно, давайте спать укладываться. Последние деньки выдались те ещё... Тебя это особенно касается. Завтра утром я выберусь в город — достану нам что-нибудь поесть.
— А сколько денег у нас осталось?
— На то, чтобы снять комнату на время течки, должно хватить. И на еду тоже. А там посмотрим.
— А как вы всё-таки взрыв устроили? — Салли поднялся на ноги и начал вытаскивать свой спальник, борясь с накатившей вялостью. Заметив, что омега еле-еле шевелится, Дензел сам вытащил для него спальник из сумки и начал раскатывать на полу рядом с очагом.
— Сначала мы Денза перекрасили и сделали ему фальшивые усы. Потом потолкались по кабакам и быстро нашли представителя Ярмарки. Он сам к нам подошёл. — Дон тоже начал устраиваться. — Надо же, какими беспечными становятся люди, когда гонятся за лишней монеткой! Им же за каждого клиента приплачивают. Мне достаточно было прикинуться простым работягой-холостяком и очки нацепить. Тем же вечером я сунулся туда в первый раз — типа посмотреть. Всё-таки не зря я именно в военное учиться пошёл — нас там не только на тренировках гоняли. Я быстро нашёл подходящее место, чтобы взрывчатку установить. Самым сложным было сделать это по-незаметнее. Помог случай. Перед торгами зал осматривают, проверяют, и так вышло, что один из тех, кому это было положено делать, накануне так хорошо погулял, что получил нож в брюхо, и срочно нужна была замена. Я вызвался помочь за чисто символические деньги. Само собой, что в святая святых меня не пустили, но вот полазить по верхотуре без страховки, проверить состояние вентиляционных труб и проводки — пожалуйста. Сразу после проверки я помчался искать взрывчатку. Ясно, что подрывать надо на расстоянии... Нашёл, во время второй "подработки" установил, а уже вечером надо было идти тебя вынимать. Остальное ты знаешь. Буквально на соплях всё висело, но богам мы, похоже, ещё нужны.
Салли кивнул и забрался в свой спальник, чувствуя, как заботливый альфа ему помогает, приобнимая. Тоже издёргался, бедняга. Салли не выдержал и прильнул к нему.
— Боги, как же я по вам соскучился, ребята... Думал, сдохну.
— Всего три дня прошло. — Дон шутливо взъерошил его волосы.
— А по ощущениям — как три года. — Салли поймал его руку и легонько сжал.
— Так тот стриптиз для нас был? — ещё шире улыбнулся Дон.
— Только для вас. Я просто представил себе, что я не в торговом зале, а в нашей комнатухе на базе, и мне стало спокойнее.
— По-моему, у тебя опять гормоны шалить начинают. Вон как глаза блестят, — покачал головой Дон. — Давай-ка, ложись спать.
Ветер снаружи выл так, что казалось — там собралась самая настоящая волчья стая. Свернувшись в своём спальнике между друзьями, чувствуя их рядом с собой, Салли наконец позволил себе расслабиться. Теперь всё хорошо. Теперь всё, как надо. Его ребята здесь. И они никогда его не бросят.
И омега впервые за прошедшие три дня крепко заснул.
К утру метель не стихла — продолжала бушевать и бесноваться. Голод становился всё ощутимее, и Дон рискнул выбраться наружу за едой. Салли и Дензел, успевший отклеить фальшивые усы, остались в доме одни. Хатёнка всё-таки не была стопроцентной защитой от холода — откуда-то поддувало, и они сидели возле очага, придвинувшись вплотную к огню. Альфа, заметив, что Салли дрожит от холода и плотно кутается, пряча руки в рукавах, снял с себя куртку и набросил сверху.
— Ты же замёрзнешь и заболеешь... — попытался возразить омега.
— Не так сразу, — усмехнулся Дензел, продолжая его укутывать. — Я всё-таки альфа, а мы здоровые и выносливые, болеем не так часто, как вы. Такое ощущение, что мы самой природой приспособлены для выживания в самых суровых условиях.
— Может, в этом и заключается ваше главное предназначение в нашей расе — сражаться и защищать?
— Так гласит и Церковь, — кивнул Дензел, обнимая своего омежку и привлекая к себе. — Мы, альфы, самые главные именно потому, что на нас держится безопасность и выживание. Только благодаря нам и живы все остальные. Беты должны нам помогать обеспечивать порядок, а омеги — рожать детей и дарить домашний уют... Ты видел, сколько исторических фильмов на эту тему наснимали?
— Ещё бы, — буркнул Салли, пристраиваясь в его объятиях поудобнее. От куртки Дензела так пахло им самим, что холод становился не таким докучливым. — Может, во времена Великого Холода, когда не было современных технологий и даже паровой двигатель не изобрели, в этом и был железный смысл, но сейчас-то это всё поддерживать зачем? Потому-то я никогда и не любил эти фильмы.
— А я, когда в детстве всё это смотрел, отчаянно завидовал главным героям и хотел быть таким же, как они. Но у меня не получалось. Я слишком хорошо знал и помнил, что такое боль и как бывает обидно, когда над тобой насмехаются. Я просто не мог поступать так же, за что и ходил постоянно битый. Отец злился... — Дензел горько усмехнулся. — И только папа меня понимал и поддерживал. Смазывал мазью синяки и ссадины, зашивал порванные рубашки и штаны... Я чувствовал, что даже такой никчёмный я хоть кому-то нужен, и мне становилось легче. А потом папа умер... и мне стало совсем плохо. Потом Армин появился...
— А каким твой папа был? Ты как-то рассказывал... Мне кажется, что ты унаследовал от него всё самое лучшее. Ты такой добрый и заботливый.
— Да, неправильный я альфа, — невольно улыбнулся Дензел. — Жил бы во времена Великого Холода — помер бы ещё в отрочестве.
— Ну и что, что неправильный. Ты мой альфа, и другого мне не надо.
Тёплые пальцы коснулись щеки Салли и осторожно провели по ней.
— Скажи это ещё раз, — попросил Дензел. — Мне так понравилось, как ты это сказал...
— Какую именно часть? — Салли с улыбкой поднял на него глаза.
— Про то... что "мой"... — Дензел покраснел. Когда это было в последний раз?..
— Мой альфа.
— Ещё раз.
— Мой альфа.
— Ещё... — шепнул Дензел, склоняясь к его губам.
— Мой альфа... — так же тихо ответил омега и потянулся навстречу, закрывая глаза и предвкушая поцелуй.
Если бы не было так холодно, то Салли сбросил бы с себя обе куртки и потянул его к покосившемуся топчану. Надо же, как изголодался! Уже от первого поцелуя повело голову, и омега вцепился в свитер своего альфы, прижимаясь всё плотнее и плотнее. Как же хорошо... Вот ладонь Дензела скользнула ниже и опустилась на омежий пах...
— Так, это что такое? — нахмурился он. — Ты опять?
— Что "опять"? — Салли недовольно застонал.
— До течки два дня, а ты уже в полной боевой готовности?
— А что я могу сделать? — обиделся Салли. — Ты так хорошо научился целоваться, что...
— Да брось, до нашего беты мне как до луны пешком, — отмахнулся Дензел, продолжая поглаживать, от чего по телу Салли начала расплываться сладкая истома. — Это снова твои гормоны шалят. И что мне теперь с тобой делать? Холодно. И течка скоро. Не хочу рисковать.
— Ничего, я сам разберусь — я уже знаю, как надо...
— Нет, я тебе помогу. Никогда раньше этого не делал, но Дон мне рассказывал, да и я сам видел... — Альфа решительно подхватил его на руки.
— Э... эй, ты что... Это не к лицу альфе... — отчаянно покраснел Салли, поняв, что друг собирается делать.
— Но что-то же делать надо, пока тебе это всё по мозгам не шибануло, — резонно заявил Дензел, укладывая его на спальник и решительно расстёгивая на омеге штаны. — Думаю, что много времени это не займёт. Заодно расслабишься.
— Денз... не надо...
— Надо. Тебе срочно нужна разрядка. Я слишком хорошо знаю, что бывает, если вовремя этого не сделать. Раз уж ты у нас такой особенный, то привыкай. Теперь тебе надо "прочищаться" гораздо чаще.
Когда головку обдало жаркое дыхание и обвёл язык, Салли вцепился в свой спальник, выгибаясь от острого удовольствия и невольно подаваясь навстречу. Дензел как будто дразнил его. Он точно знал все самые чувствительные места. Ещё бы... Одновременно с этим альфа поглаживал его тыл, метя в заветную ложбинку между ягодицами под плотной тканью штанов и поддёвки. Разрядка пришла резко и внезапно, Салли даже на несколько секунд потерял сознание. Придя в себя, он понял, что ему действительно полегчало. Дензел уже застегнул на нём штаны и бережно придерживал за плечи, как заботливый омега своего ребёнка.
— Как ты? — ласково спросил он, поглаживая своего омегу по волосам.
— Лучше. — Салли не спешил бледнеть. От осознания того, кто ему сделал и что, лицо горело от смущения. — Ты... это...
— Всё в порядке. Дон тебе это часто делает. А я чем хуже? Да и ты хорошо это делаешь. Нечестно как-то получается.
— Но ты же альфа...
— И что? Я не могу доставить тебе удовольствие таким образом? Или хотя бы помочь? Брось, мне не трудно.
— И всё-таки... это как-то неправильно...
— Всё в порядке. И это не так уж и противно. У тебя очень гладкая и нежная кожа. И ты вкусный. Дон не соврал.
Салли совсем смешался и спрятал горящее лицо на его груди.
— Иво, до чего я докатился! Альфа делает мне... этот... как он там называется?..
— Плевать, как он там называется. Главное, что тебе полегчало. И я с удовольствием тебе помогу, если надо.
— Ой-ё... — Салли сжался ещё сильнее, вцепившись в его свитер. — Клянусь, Денз! Вспоминаю, каким я раньше был, сравниваю с тем, что есть сейчас, и не узнаю сам себя! Разве мог я себе представить, когда получал аттестат, что буду с огромным удовольствием заниматься сексом сразу с двумя — с альфой и бетой — да ещё и одновременно?!! А тут ещё и это...
