— Хорошо, — согласилась Гвиэнт. — Я зайду, но никого внутрь не пускать без моего разрешения! Разве что самого Императора — как только он вернется с конфиденциальной встречи!
— Будет сделано! — синхронно отрапортовали Ровоам и начальник "сине-белой" охраны, с ревнивым неудовольствием глянув друг на друга.
— Не беспокойтесь, — добавил на правах коллеги Ровоам. — Мои люди знают, как поступать с невидимкой. Никто сюда не пройдет!
— Я надеюсь на вас!
Гвиэнт, еще раз обведя всех внимательным взглядом, прошла в медицинский блок. Распорядитель, закрыв на ней дверь, устало прислонился к косяку. На его лице появилась и тут же погасла удовлетворенная улыбка.
Да это же западня! Заглянув за угол, Вирта тут же испуганно отпрянула назад. Коридор, ведущий к заветной двери, был полон охранников в красно-синем и сине-белом. Оттуда веером разлетались красные лазерные лучи. Вирта не сомневалась, что как только такой луч коснется нее, ее тут же увидят.
Пути вперед не было. Но и назад его не было тоже! За спиной Вирта слышала торопливый топот шагов и отрывистые команды. Ее раскрыли и грамотно брали в кольцо.
Сейчас ее будут брать! Но нет, она не доставит им такого удовольствия! Сбросив с плеч бледно-зеленый халат, Вирта стащила через голову кулон и, зажав его в руке, решительно шагнула вперед, прямо под перекрестье лучей.
— Ни с места! — прогремело со стороны шеренги охранников. — Медленно опустите вашу сумочку на пол и отойдите от нее. Поднимите руки вверх и станьте лицом к стене! Если попробуете взять кого-то под контроль, будете немедленно застрелены!
— Вы с ума сошли! — возмутилась Вирта. Руки она на всякий случай подняла. — Толпитесь все здесь, а ваша императрица в опасности!
— Не слушайте ее! — завизжал от двери распорядитель. — Она хочет отвлечь нас! Она и есть опасность! Стреляйте в нее!
— Не стрелять! — перекрыл его голос мощный рев немолодого красно-синего охранника с нашивками и шевронами. — Кто вы такая?!
— Да посмотрите же на нее! — разорялся распорядитель — Она не кээнка! Она — враг, враг!
— Да, я не кээнка! — Вирта, осторожно опустив руку, сняла с носа опостылевшую нашлепку. — Я прилетела с Филлины, чтобы встретиться с Императором и передать ему важные сведения. На Филлине был мятеж имперских военных! В ее систему прибыли чужаки!
— Что она говорит?! — раздался чей-то недоуменный возглас.
— И это еще не все! — выкрикнула Вирта. Она боялась не успеть. — Это я помешала убийце напасть на Гвиэнт! А второй замаскировался под санитара! Он сейчас в медицинском блоке, вместе с императрицей!
— Не слушайте ее, она лжет! — завопил распорядитель. — Она не с Филлины! Стреляйте в нее! Я приказываю! Код — белый, семнадцать, двадцать... Ах-х!...
Невысокий молодой крепыш в цивильном, стоявший рядом с пожилым охранником, внезапно двинул распорядителю кулаком в живот, заставив его подавиться собственными словами.
— Что-т-то мне это все не нравится! — крепыш рывком отбросил судорожно глотающего воздух распорядителя прочь от двери. — Пусть Гвен будет недовольна, но я загляну туда.
Он рванул дверь на себя и словно выдернул затычку у какой-то черной дыры. Оттуда шибанул такой поток злобной силы, что пошатнулась даже Вирта, продолжавшая неподвижно стоять на месте под прицелом охранников.
Если бы не защита от Лаэле, Хургаад, скорее всего, не устоял бы. А так у него только на мгновение потемнело в глазах. Когда его взор очистился, он увидел перед собой жуткую картину.
Кээрт лежала на кушетке с запрокинутой головой. Ему бросилось в глаза ее открытое для смертельного удара горло. У ее изголовья сидела на стуле мать, чуть дальше склонился над приборами врач. Но они оба неподвижно застыли с остановившимися глазами, словно брошенные куклы.
Лже-санитар уже совсем не походил на робкого молодого человека, суетившегося возле носилок. Его лицо отвердело и ожесточилось, глаза пылали фанатичным огнем, а протянутые вперед руки медленно сжимались, словно душили жертву.
Гвиэнт пала на колени, ее лицо исказилось, руками она схватилась за горло, словно пыталась разжать стискивающие его клешни. Но она все еще держалась, преграждая убийце дорогу к койке с беззащитной Кээрт.
Появление нового участника сломало эту статичную картину. Гвиэнт внезапно упала лицом вперед, заходясь в кашле. Лже-санитар бросил сердитый взгляд на нового противника, и Хургаад внезапно с ужасом понял, что не может пошевелить и пальцем. Он застрял в дверном проеме, не в состоянии двинуться ни вперед, ни назад. Он боролся изо всех сил, пытаясь сбросить с себя невидимые путы, но враг медленно одолевал. Рука убийцы опустилась к поясу, где из распоротого шва выглядывало что-то белое и длинное.
Они не справляются! Им надо помочь! — молнией пронеслось в голове у Вирты.
— Пропустите меня, я врач! — отчаянно выкрикнула она, срываясь с места.
— Куда, стоять! — вяло запротестовал кто-то, но Вирту было уже не удержать.
Продравшись через странно сонных и заторможенных охранников, она проскочила ко входу в медблок и уперлась в неожиданное препятствие. Сразу несколько человек, застряв в дверях и оцепенев, образовали непроходимую пробку.
Их кто-то связал! — поняла Вирта. Приглядевшись, она заметила охватывающую их паутину и ударила по ней со всей силы. Нити с неслышным звоном лопнули, и люди, застрявшие в дверях, рванувшись вперед, от неожиданности попадали друг на друга, образовав кучу малу.
Тяжесть, давившая на Вирту, вдруг резко ослабела. Кто-то из мужчин, прокатившись кубарем вперед, сбил с ног вражеского агента, и он потерял концентрацию. И пока все пытались придти в себя, первой сориентировалась Гвиэнт, которую уже успели списать со счета и свои, и чужие. Приподнявшись, она выстрелила в лже-санитара из парализатора.
— Стоять! На помощь! — вдруг послышались крики из коридора.
Распорядитель, продышавшись и поняв, что дело плохо, попытался сбежать. Его перехватили парень в гражданском и фигуристая девушка с фиолетовыми волосами.
Охранники в сине-белом заволновались, не зная, чью сторону принять, но их сомнения развеял внезапно появившийся немолодой мужчина в разукрашенном придворном мундире.
— Принимаю командование на себя! — громыхнул он. — Код — белый, семнадцать, двадцать два, одиннадцать! Таутинг, что здесь происходит?!
Не дожидаясь, пока новоприбывший во всем разберется, Вирта бросилась внутрь медблока. Ведь она и в самом деле была прежде всего медиком и спасателем.
Женщина, сидящая у постели, тихо постанывала, держась за голову. Ее сильно задело откатом. Вирта мимоходом коснулась ее лба, дожигая остатки перепутанных нитей. Теперь ей мог помочь и обычный врач, уже пришедший в себя после ментального удара.
Вирта склонилась над Кээрт и нерешительно остановилась. Разум Императрицы предстал перед ней распахнутым настежь словно открытая тетрадь, в которую каждый мог записать все, что угодно. Ее надо было срочно закрыть и запечатать крепкими засовами, но Вирта пока не понимала, как это сделать.
— Кто ты такая и что здесь делаешь?! — раздался над ее ухом хрипловатый голос.
Повернув голову, Вирта натолкнулась на холодный изучающий взгляд жераймы, на дне которого плескалась сдерживаемая боль. Красавицу-охранницу слегка пошатывало.
— Я Вирта Эрилис с Филлины. Постой секундочку... — Вирта сосредоточилась, снимая с кээнки остатки паутины, которые буквально вросли в ее кожу. — Вот, вроде бы ничего не пропустила. Так лучше?
— Лучше, — змеиный взгляд, потеплев, превратился в человеческий. — Это ты метнула тарелку?
— Я, — Вирта чуть опустила голову. — Извини, не знала, как его остановить. Я следила за ним на приеме, но упустила.
— Я его вообще не видела, — Гвиэнт зябко повела плечами. — Но хватит о нас с тобой. Что с Кээрт?! Ты сможешь ей помочь?! С ней что-то не так... по твоей линии?
— Да. Никогда такого не видела. А ты?
— А я пока не умею видеть, — скривилась Гвиэнт. — Не научилась.
— Возьми меня за руки и посмотри в глаза! — приказала Вирта.
Откуда-то она теперь точно знала, что надо делать. Словно кто-то заложил в нее целый большой пакет информации, и теперь он распаковывался — слой за слоем.
— Ты уверена?!
Гвиэнт помедлила несколько секунд, но все-таки решилась. Две девушки застыли, глядя друг на друга. Вокруг них бурлила жизнь, множество людей выполняли различные действия, но кто-то бережно ограждал этот нечаянный оазис спокойствия от бушующей вокруг бури.
— Да, теперь я вижу! — восхищенно выдохнула Гвиэнт. — Но... что нам теперь делать?!
— В первую очередь — закрыть брешь! — решилась Вирта. -Ты мне поможешь?!
— Да... Ты только покажи, как...
"Я сама делаю это в первый раз", — захотела пожаловаться Вирта, но промолчала.
Врач должен верить в себя, вспомнила она глуховатый голос преподавателя. Если он начнет сомневаться, он погубит пациента. Новые знания придали ей уверенность. Начали!
Справиться с этой задачей оказалось непросто. Разум Кээрт вскрыли одним движением, как кибервзломщик вскрывает компьютерную систему, набрав тайный пароль, — это сравнение пришло к Вирте от Гвиэнт. А вот восстанавливать его целостность приходилось буквально вручную, по одному поднимая все блоки и барьеры и проверяя, не покопался ли кто в них с недобрыми намерениями. Пока все было в порядке. Очевидно, убийца (если его сейчас можно было так назвать) не мог заняться Кээрт, не разобравшись предварительно с ее телохранительницей. Вирта передала сигнал благодарности своей новой подруге и получила в ответ волну смущения с ноткой гордости.
Вирта не знала, сколько времени заняла процедура. Как потом выяснилось, для внешних наблюдателей все продолжалось всего лишь несколько минут, но они показались ей часами. Но любой работе рано или поздно приходит конец. Вирта вместе с освоившейся Гвиэнт закрыли последнюю брешь, а затем кээнка осторожно коснулась лба Кээрт, словно будя ее.
Несколько секунд ничего не происходило, но затем Кээрт вдруг широко открыла глаза и приподнялась на своем ложе.
— Что с Кэно?! — с тревогой воскликнула она. — Я... Я его не чувствую!
— Прошу прощения, ваше высочество, но его величество вряд ли намерен сегодня выполнить нашу просьбу, — советник Деарт сделал полупоклон в сторону Кэноэ. — Правда, ваше величество?
— Правда, — подтвердил Кэноэ. — Ваша просьба была неожиданной для меня, и я пока не готов дать на нее ответ. Предлагаю вернуться к этой теме позже, а сейчас завершить разговор.
— Вы совершенно правы, — советник снова склонил голову. — Поберегите цветы вашей печени. Засните, ваше высочество!
Принц Ларнэон внезапно замер с полуоткрытым ртом. Его слегка удивленный взгляд застыл, устремившись в никуда.
К чести Кэноэ, он отреагировал почти мгновенно. Он вскочил... вернее, попытался вскочить, но не смог даже пошевельнуться.
— Молодец, Тео! Держи его дальше! — одобрительно кивнул сыну Деарт. — Прошу прощения, ваше величество, но это было необходимо.
— Не понимаю, — бросил Кэноэ. Язык ему, к счастью, повиновался. — Вы — советник управителя планеты, одно из первых лиц на Таангураи, а позволили превратить себя в оружие, одноразовый расходный материал! Да еще и вместе с сыном!
— Браво, ваше величество! — советник Деарт несколько раз беззвучно свел ладони. — Все правильно, но вы ошиблись в одном. Вашей жизни, трону и даже здоровью ничто не угрожает. Через несколько минут мы все вчетвером покинем эту комнату, и вы даже не вспомните об этом мелком инциденте.
Ну-ну, подумал про себя Кэноэ, но ничего не сказал вслух. Он пытался сбросить невидимые путы, но они держались крепко.
— Еще раз браво! — советник приветливо улыбнулся. — Вы, наверное, считаете, что у вас есть козырь в рукаве, и ваша прелестная супруга заметит закладку в вашей голове и уберет ее? Так вот, к сожалению, вынужден вас разочаровать. Не заметит.
— Что вы собираетесь с ней сделать?! — не выдержал Кэноэ.
Он понимал, что советник намеренно пытается вывести его из равновесия. Как объясняла ему когда-то Кээрт, чтобы обработка была наиболее эффективной, объект следовало привести в состояние эмоциональной неустойчивости. Но полностью сохранить спокойствие ему не удалось.
— Я не собираюсь, я уже сделал, — показал зубы Деарт. — Точнее, не я, а один из моих помощников. Видите ли, это я ее создал такой, какая она есть. А то, что построено, может быть и разрушено.
— Это вы подсылали к Кээрт убийц?! — задохнулся от внезапного понимания Кэноэ. — Это ваш человек хотел сегодня убить Гвиэнт!
— Да это был я, — с неудовольствием признал советник. — Кто ж думал, что эта дурочка так неожиданно влюбится в вас?! Признаться, я запаниковал и поэтому поторопился. Уверяю вас, с вашей прекрасной супругой больше не случится ничего плохого, ваше величество! Раз она очутилась в моей досягаемости, все, что ей грозит, — это небольшая коррекция.
— Чего же вы хотите?! — Кэноэ попробовал потянуть время. Только что ему показалось, что путы, удерживавшие его, немного ослабели.
— Ну нет, ответа на этот вопрос не будет! — сухо рассмеялся Деарт. — Я не киношный злодей, способный полчаса распинаться перед жертвой о своих преступных замыслах!... Тео, внимательнее! Его величество — парень не промах, он не простит тебе ни малейшей ошибки! Держи его крепче! Я начинаю! Не сопротивляйтесь, ваше величество! Все равно, вы не сможете мне противостоять.
Не смогу противостоять?! Ну, это мы еще посмотрим! "Если манипулятор пытается воздействовать на тебя, а меня не будет рядом, успокой свой ум, отринь эмоции, — когда-то учила его Кээрт. — Стань гладким твердым шаром без единой трещинки, в которую мог бы проникнуть противник! Такой шар не так легко раздавить!"
Кэноэ переполняли ненависть к советнику и досада на дядю Ларэона, пригревшего такую змею на своей груди. Ему было страшно за Кээрт, его беспокоила судьба Гвен, которая избежала сегодня одного покушения, но легко могла стать жертвой второго. Но, как ни странно, эти ярость, страх и отчаяние помогли ему, переплавившись в холодное звенящее спокойствие. Он находился в комнате и одновременно вне ее, везде и нигде. Погибший во время бойни в Императорском Дворце наставник, когда-то учивший его входить в глубокую медитацию, был бы доволен своим учеником.
— Откройся, дурак! Не сопротивляйся, я же так сломаю тебя!... Тео, помоги мне! Отпусти, он уже никуда не денется!
Голос советника доносился до него откуда-то издалека, мгновенно соскальзывая и не оставляя ни малейшего следа на его выпуклой броне.
— Он в трансе! Да уколи его!... Что значит — нечем?!... Тогда хоть укуси его за ухо! Только осторожно, чтобы не оставить отпечатка зубов!...
Вокруг него суетились, с ним что-то пытались сделать. Все отскакивало от его идеальной сферы, не оставляя на ней ни царапины.
— Ну что же, твое величество! Сам напросился!... Потом приберем за собой, я покажу, как!... Дави его, Тео, дави!
Давление на него нарастало. Шар его разума, не поддавался, но опасно трещал. Кэноэ перестал что-либо чувствовать. Он держался на голом упрямстве, на последних резервах организма, на продолжавшей хранить его любви Кээрт. Без надежды на победу и даже на спасение...
