На Ханну было больно смотреть. Все они скучали по Маргарет и скорбели о ней, но самого близкого человека, казалось, абсолютно изменила эта трагедия. И как помочь ей — не знал никто.
Кораблик Ракелла не успел обернуть кровью реки Днепропетровской области. Тайну сохранить удалось. Не удалось только сохранить жизнь храброй Маргарет...
И младенцам, конечно — о них и не вспоминали.
Всё произошло так быстро, неожиданно и невероятно, что осозналось лишь позже.
После этой трагедии Аня по-настоящему поняла: они, каждый из них, рискуют собой ежечасно. Пока неведомая недоброжелательница, коварный радужный демон крадётся по их следам, смерть, конец, финал — может наступить в любую минуту. Ничто. Нет, страшнее, чем ничто.
Аня плохо представляла себя снова бестелесным духом. Навсегда. Расстаться с земными привязанностями немыслимо. Слишком многое оставалось бы в оборвавшемся бытие: слишком много незавершённых дел, непрожитых дней, неиспытанных чувств. Слишком много дорогих людей. Слишком много прошлого. Земные грехи лягут непосильным грузом, запрут врата Рая. Душе Ани, как и всем прочим, уготован вечный Ад.
Ад. Что это? Какие тайны стережёт за порталом каменной арки чудовищный трехголовый пёс Цербер?
Котлы с кипящей смолой? Или что-то худшее? Бантик уверяет, что по ту сторону реального есть только пустота и память.
Пустота и память. Разве мыслимо что-то ужаснее?..
Аня отчётливо уяснила: она боится умереть. До дрожи, до трепета. Ничто невозможно! Как же так, как её существованию грозит вечное ничто? После всего, что было, и вместо всего, чего не было! Пустота и память...
Это удел Маргарет? Жизнерадостной, весёлой, часто легкомысленной хохотушки Маргарет? Ведь и для неё предназначен лишь Ад. Лишь пустота и память.
Кошмарно. Вечно, постоянно помнить — обо всём, бывшем и не бывшем. И уже не иметь даже надежды что-либо изменить. Ни возможностей, ни ощущений... Никакой жизни. Одни пустота и память. Аня представляла, как мечется по ныне покинутому замку Бэллы и Мэри-Лин, ударяясь в незримые рамки — ничто не плотно, кроме них. Никто не видит её, никто не слышит...
...Если Ханна не искала средства к воскрешению, она летела в зал обветшавшего без магии Ракеллы замка. Тот стоял где-то в лесах Германии. Теперь — просто брошенная громада. Ханна сидела на полу и говорила с подругой, которую не могла видеть.
Давала клятвы. Рассказывала о своих исследованиях. Читала вслух любимые книги Маргарет, памятуя, что та должна мучиться скукой.
Силилась дать утешение, развлечение и надежду.
Но поможет ли всё это бестелесному призраку? Да и там ли она?..
Однако покинуть ведь немыслимо! Нет, она там, обязана быть там, на месте смерти, как Аня когда-то. Запертая в невидимые стены. Бесплотная.
Как мириады иных умерших испокон веков. Понадобится совсем немного времени, чтобы даже в душе сущего ангела осталась лишь ненависть...
О муза бедная! В рассветной, тусклой мгле
В твоих зрачках кишат полночные виденья;
Безгласность ужаса, безумий дуновенья
Свой след означили на мертвенном челе?..
Аня боялась. Все опасности разом обернулись реальностью, они грозили ничем.
Была ли Ракелла последним Корабликом Лунных воинов?
Что ждёт дальше?
Какие иные угрозы готовит беспощадный радужный демон? Зачем? За что?
Аня не умрёт. В ближайшие пять сотен лет. Ни она, ни Ника. И Тина с Эрру будут жить тоже. Казалось бы, хоть это очевидно. Но...
Пустота и память слишком невыносимы.
Даже когда-нибудь.
Аня видела теперь кругом одних сплошных обречённых. Везде, всюду — короткая земная жизнь, за порогом которой бесконечность бессильных сожалений. Чересчур жестоко. Зачем мир так несправедлив? Зачем готовит своим порождениям кошмарную бездну?
Что может быть страшнее Ада?
Пусть через пять, шесть, восемь сотен лет — но умереть ведь придётся! Чем дольше бытность — тем тяжелее грехи. Тем весомее то, что с ней связывает. Тем длиннее вечность мучений.
Насколько иначе раньше Аня осознавала всё, что в человеческой культуре удалось сохранить из сведений прошлого! Знаний о потустороннем существовании. Люди располагали обрывками информации, но запутались. Не так, вовсе не так!
Вот почему схимники бегут в горы: безликий мрак пещер потом есть шанс скоро забыть. И им откроются врата Рая. Вот почему монахи запираются в монастырях, почему прячутся от жизни! Вот почему всё грешно: наслаждаться, любить, ненавидеть, злиться... Вот почему буддисты идут к нирване, христиане — к святости. Равнодушию. Вот что есть спасение от Ада.
Вот почему пред святыми распахнутся райские врата...
А тем, кто не безразличен, уготовано адское пламя...
Возможно ли, дойдя до всего этого, не думать о смерти? Когда во тьме теперь душа милой, родной Маргарет... Но с ней хотя бы Ханна рядом.
А бабушка Нора, Мария Фёдоровна, тётя Жанна с кузиной Тиной?.. И те потомки жрецов Храма Луны, которых они не смогли уберечь... И миллионы умирающих каждый день землян... Всем предначертаны пустота и память.
Не милосерднее ли убивать младенцев при рождении? Пока неминуемые грехи не обрекли их души на Ад? Жизнь, выходит, обманка — выставочный зал, плацдарм для грядущих страданий в вечности?
И если ты это постиг, уже нет пути назад.
Аня никогда всерьёз не размышляла о смерти. Гибель Маргарет столкнула их лбами.
Что такое восемь сотен лет заточения на Корабле-призраке? Всего лишь прелюдия. И довольно гуманная. В распоряжении экипажа были ощущения! Коль даже там и так они почти полностью остались без рассудка — как быстро в Аду души сходят с ума в пламени собственной памяти? Так вот что такое Геенна Огненная! Не раскалённые сковороды и вертела. Они — только аллегория.
Если бы люди знали... Если бы они знали — боялись бы жить.
Для Ани, для всех тех, кого она любит, — слишком поздно. Они обречены — не важно, через какое время.
Как не терзаться этим? Как не рехнуться уже теперь?
Чем больше успеешь за земную жизнь, тем страшнее Ад, уготованный будущим. Ад, от которого нет, не может быть спасения. Но коль и не успеть ничего, а лишь осознать, что не успел, адское пламя воспоминаний о несовершённом обречёт не менее люто.
Одна Красота осенена высшим благом. Глупая, она считает, что проклята... Какое же это проклятие?
Аня перестала спать по ночам. Мысли терзали клещами. Сказать кому-то — лишить покоя близкого человека. Быть может, навсегда...
А ведь Эрру как-то сковал свою память, обернул костяным наростом — и она не станет для его души дьявольской жаровней! Но Эрру даже не помнит, как он это сделал... Он ли это сделал...
Что ж, выходит от Преисподней бережёт безумие. Сознание некоторых разрушается ещё при жизни — вместе с мемуарами разума. Так вот к чему стоит стремиться на закате земного бытия! Вот в чём может таиться спасение от вечных пустоты и памяти...
Аня ни с кем не обсуждала эту бездну кошмарных, засасывающих размышлений. Хотя и не знала, кто ещё окунулся в неё. После смерти Маргарет все казались пришибленными.
Только с течением времени затягивающий водоворот повседневности по чуть-чуть начал разгонять ужасы...
Исполнилась и стала обыденной Анина вожделенная мечта последних лет. Но по-настоящему повзрослела она не в объятиях Ники, а в гулком эхе вакуума, оставшегося от Маргарет.
И вот пришло двадцать первое ноября.
Как вернуть к жизни подругу? Пусть Жаклин с Натали и не считали этот вопрос самым важным, но задан хранительнице Книг Знаний первым был именно он.
— Душа Маргарет пребывает ныне в Верховном Эдеме, — прочитала Лунным воинам мисс Салин. — Это пространство создано в середине Третьего перерождения планет, дабы собрать в одном месте все частицы утративших нормальное существование. Тех, кто потерял шанс возвратиться к жизни или обрести новую когда-либо. Во спасение от бессрочного одиночества, такие призраки сосредоточили разом. Но перед тем как оказаться в Верховном Эдеме, им приходится окунаться в Реку Веков, наполненную Ядом Веков. Эта субстанция отравляет не тела, а сами души так, что они никогда уже не смогут воссоединиться с плотью. Соответственно, дороги из Верховного Эдема нет. Однако путь вернуть в оболочку отравленное Ядом Веков всё-таки имеется. Розы, объединившие в себе Свет, Разум и Силу, способны сколоть любую душу, даже умерщвлённую навек, с земным сосудом. Но только с тем, в котором она обитала перед окончательной смертью. Если восстановить из пепла труп Маргарет и поместить на него одну из трёх существующих роз, магия цветка вырвет обречённую из Верховного Эдема и скуёт с телом. Душа, удерживаемая такой розой, жизнь не утратит. Иных вариантов нет. Это был первый вопрос. Что-нибудь ещё?
Бантик не знала ничего о невиданных розах, но Натали клялась отыскать их с помощью зеркала и умоляла не тратить драгоценные вопросы. После длительной перепалки решили отложить дальнейшее общение с хранительницей на неделю.
За это время старшая жрица похудела килограмма на три, её белёсые глаза помутнели до желтизны, но выжать из своих зеркал ответ Натали так и не смогла. И его тоже дала воинам мисс Салин.
— Все три розы у порождения Силы. Когда-то Свет, Разум и Сила объединились специально, чтобы создать их для него. Дитя Силы отравлено Ядом Веков и живо за счёт этих роз. Обитает оно в V-м измерении. Это был второй вопрос. Что-нибудь ещё?
* * *
— Ну не знаю я, где V-е измерение! — твердила Бантик. — Я вообще уверена, что их только три! Это какой-то бред.
— И как мы отберём живительные розы у порождения Силы, дорогая? — сочувственно уточнила у Ханны Евгения Витальевна. — Это даже звучит непросто.
— Нужно ли это делать — вот что главное, — вступила в диалог Тьма. Она после победы над Ракеллой согласилась стать Лунным воином и присутствовала теперь на советах — но раньше она молчала.
— Мы долженствуем! — упрямо вскричала Ханна.
Однако, к тайной радости жриц, мисс Салин не смогла ни показать Ворота, ведущие в V-е измерение, ни объяснить, что там за пространство. Вся информация осталась в книге, сожжённой валькирией. Ответ они не получили, но и вопрос не был истрачен.
Ханна молчала, сверля взглядом туманный пол. Она смотрелась опустошённой. Последняя друидесса лишилась надежды. И ещё своих деятельных поисков на острове-Тени и бесконечных бесед с ничем в бывших покоях Ракеллы. Бессмысленных бесед. Ведь выходит, душа Маргарет не парит там незримая и бесплотная.
Она умерла навсегда. Она даже не сможет переродиться, когда забудет все свои грехи и мечты.
Если Лунные воины не достанут таинственные розы.
— Мисс Салин, — позвала Жаклин, опасаясь от Ханны новой диверсии, — зачем Розалина создаёт нам врагов?
Это был тот вопрос, который раньше они планировали задать первым. На который уповали целый год с того часа, как Мемория подарила право обращаться к хранительнице Книг Знаний. Вопрос, который должен был их спасти.
Вопрос, ответ на который тоже остался в книге, испепелённой валькирией.
А вот вторую по очерёдности загадку мисс Салин разрешила. Зачем кто-то объединяет Лунных воинов.
— Для того чтобы сплотить как можно больше сильных существ, населяющих Галактику. И чтобы когда-то вместе они противостояли Хранительнице всего Зла Авроре и помешали ей уничтожить мир. Это был третий вопрос. Что-то ещё?..
Интермедия: Мэлоди
Безликие... Везде и всюду. Меня окружают только безликие — и я сама была таковой, пока не встретила Его. Он — всё, что было, есть и будет. У меня.
Я отомстила за Его смерть, но этого мало. Теперь я верну Ему жизнь — любой ценой.
Всё вопиет о том, что это невозможно. И пусть. Я поборю невозможное.
Я ищу — и найду. Уже нашла.
Невозможное существует.
Девочка, которая никогда не появится на свет, перенеслась из будущего, которому не воплотиться, в прошлое своих несостоявшихся родителей. Её кровь откроет врата тайны. Я знаю, я знаю всё, всё, чему даже не быть. Всё написали безликие... Я знаю: мы снова воссоединимся. Вместе мы разрушили двухсотлетнюю земную империю — разрушим и извечные потусторонние правила. Скинем оковы.
Потому что я уверена: Он всё ещё есть где-то. Я чую: Он всё ещё Он. Одэтта твердит, что я только хочу этого. Но она лицемерит. Потому что боится нарушать правила. А я не боюсь ничего.
Я обязана справиться.
Я найду Его.
* * *
Глава ХXI: Орден прелатов
* * *
— Аня, ты не знаешь, где Тина? — поинтересовалась мама, когда старшая из детей изволила явиться в родные пенаты.
— А что такое?
— Она ночевала у Марианны, но уже пора бы вернуться. Телефон, видимо, сел. Как экзамен?
— Прекрасно! — сообщила Аня и любовно погладила кольцо Памяти.
Два часа назад закончилась её первая сессия — финальная проверка знаний (по украинской литературе) перенесена без проблем.
— Ты сегодня дома?
— Да, но Ника зайдёт вечером в гости. Сейчас найду Тину, — пообещала Аня и, поднимаясь по лестнице, связалась с будущей дочерью по передатчику.
Ответили почти сразу, но зеркальце отразило только лысую морду недовольной Селены.
— И не надейтесь, Ваше Величество! — отчеканила кошка. — Они опять за своё!
Аня изменила траекторию и спустилась в бывшую библиотеку. Селена сидела на тумбочке у дивана рядом с открытым устройством.
— Они оставили его нарочно! — наябедничала кошка. — Вот меня никто не слышит. А я вам говорю: тут что-то не так и быть беде!
— У тебя нет номера Марианны? — проигнорировала тираду Аня.
— Вытатуирован под хвостом, — буркнула Селена, — можете взглянуть! — Потом немного смягчилась: — Посмотрите там, Ваше Величество. Где-то должен быть записан. В дневнике, среди телефонов подружек, например.
Аня вошла в комнату и попыталась отыскать в завалах на столе школьный дневник. Селена продолжала канючить: складывалось впечатление, что Тина сейчас то ли расстреливает из автомата оголодавших детей Африки, то ли растлевает несовершеннолетних мальчиков из духовной семинарии. Аня выдвинула ящик, взяла какой-то листок. Поверх плотной желтоватой бумаги с изогнутыми краями ровными кругленькими буковками выведено:
Одной, единственной, прекрасной -
Как сон, как небо, как огонь.
В одно мгновенье и опасной,
И нежной, самой дорогой.
Одной тобой живу ночами,
Лишь о тебе мечтаю днями.
Хочу быть только лишь с тобой.
С прекрасной, с самою желанной,
С дарованной самой судьбой.
Аня перевернула послание обратной стороной. Ещё стихотворение:
Луна и солнце одиноки,
Они всегда одни в тиши.
Их чувства нежны и глубоки,
Но никому не отданы.
Мне жаль их. Долгими ночами
Я тоже сам, как и они.
А также солнечными днями
Я тоже мучаюсь в тиши.
Мне без тебя не надо неба,
Не надо солнца и луны.
