— Стражи! — С теми же торжественными интонациями, с которыми недавно произносил "новогоднюю" речь на постаменте хрустального дракона, воскликнул глава Совета. — Кто из вас желает принять эту жертву и дать Радужному лесу нового защитника?
Деревья зашуршали листьями, лианы начали покачиваться, головы с длинными клювами закрутились по сторонам. Совещаются гады!
Я надулась, как мышь на крупу. Только мышь дулась от собственного величия, имея возможность сожрать всё, может не сразу, но сожрать, а я обижалась и злилась на традиции. Не могли эльфы придумать для своего биокомплекса иной способ размножения?
— Я приму эту честь! — Сказала одна из голов правого дерева. Земля возле Стража зашевелилась, на поверхность медленно выполз отливающий сталью острый корень. Дариус снял куртку, следом рубаху, отдал вещи Лису. Меч Домбара и кое-что из своего пространственного кармана Дар отдал мне ещё утром, пока ждали Лиса. На всякий случай. Чтобы я могла сама вернуться домой, в случае, если у нас не получится.
— Твою жертву будут помнить вечно, — Князь всё тем же странным образом пожал руки Чертанову.
— Не дай пострадать моей девочке, — ответил Дариус, и оглянувшись на меня, улыбнулся. Я стояла не так далеко и всё слышала.
Князь кивнул, и неожиданно подмигнул Чертанову. Похоже Шума что-то подозревал.
— Начинайте! — Поторопил глава.
Дариус подошёл к высунувшемуся из земли корню, опустился на колени, раскинул в стороны руки, и тихо зашептал слова. Тенант переводил часть, но другая звучала для меня певучей эльфийской абракадаброй.
Прошло десять секунд, двадцать. Дариус всё говорил, а у меня в груди бешено колотилось сердце.
Дариус умолк. Корень задумчиво повисел в воздухе ещё пару секунд и резко вонзился в грудь парня. Я вздрогнула вместе с Даром. В груди остро кольнуло, словно это меня пронзило. Я застонала, схватилась за грудину, и согнулась в три погибели.
— Лера? — Поддержал меня Лис. — Что с тобой?
— Всё хорошо, — облизав сухие губы и сглотнув, чуть хрипловатым голосом ответила я, неотрывно наблюдая за Дариусом. Руки парня обхватили корень, он, то ли держался за него, чтобы не упасть, то ли пытался выдернуть из груди эту гадость.
Головы на дереве загалдели, ему вторили головы на остальных Стражах. В оранжерее поднялся дикий гвалт.
Поморщившись от радостных каркающих звуков, я потёрла грудь, и распрямилась. Отстранила Лиса и позвала Одина.
Джердж появился рядом и угрожающе зашипел, дёргая хвостом. Один не понимал, что мне угрожает и, что ему делать.
Раздался хруст, кончик корня, пронзивший грудь Дариуса, отломился, оставшись в теле, остальная часть резво убралась обратно под землю. Дариус медленно завалился на бок.
Старый пердун довольно крякнул и двинулся к нему.
— Один, никого не подпускать! — Крикнула я, и бросилась к Чертанову. Деревья-Стражи меня не тронут, я Джа-эту, остальное зависит только от меня.
Однокрыл в два прыжка оказался перед старым эльфом и зарычал так угрожающе, что даже у меня по спине побежали мурашки. Мне, чтобы добраться до Дариуса, понадобилось, куда больше, чем два прыжка.
Я с разбегу шлёпнулась на колени, перевернула Дара на спину, и выхватила нож. Кажется, порезалась, но не обратила на это внимания.
— Что вы делаете! Кощунство! Охрана! Князь! Стражи, остановите её! — Орал старый пердун.
— Она Джа-ету! Она Джа-ету! — Каркали головы Стражей в ответ.
А я, пачкаясь в крови Дара, копалась у него в груди. Выдрала корень, отбросив в сторону, и полезла в рану ножом. Дариус говорил, чтобы я не боялась его повредить, "Живая вода" всё залечит. Главное скорость, не дать семени прорости в теле, не дать укорениться.
"Быстрее-быстрее" — подгоняла я себя. Вокруг что-то шумело, кричало, рычало и каркало. Земля под ногами тоже подрагивала, наверное, Стражи волновались, возили корнями. Сверху сыпались листики и шипы.
Семя нашла быстро, хотя мне это время показалось вечностью, словно я всё делаю в замедленной съёмке. Выдрала серенькое продолговатое семечко, окровавленное, в каких-то ошмётках плоти и сжала в ладони. Дёрнула коробочку с "гранатовым зернышком" из кармана, достала, вместо него положила семечко, и на время забыла.
Зёрнышко отправилось в грудь Дара, глубоко в сердце, следом сорвала с пробирки с "Живой водой" пробку и залила голубую жидкость в рану. Припечатала сверху ладонью, и обратилась к своей Искре.
Дариус говорил, что я должна оставить энергию для ростка... Глянула на семечко, оно начало темнеть.
Выругавшись, сцапала семя, сжав в другой ладони. Поток энергии разделился на два. Появилось чёткое ощущение, словно меня выжимают. Быстро и безжалостно. Причём семя тянуло на себя куда больше, чем "гранатовое зёрнышко".
Через полторы минуты меня вырубило. И это было куда страшнее, чем видеть, как корень пронзает Дариуса. Тогда от меня ничего не зависело, сейчас от меня зависела его жизнь.
В себя пришла там же, в оранжерее Стражей, лёжа на груди Дариуса. Грудь парня слабо вздымалась, сердце тихо стучало. Я облегчённо вздохнула и счастливо улыбнулась. И плевать мне было, что я вся измазана в подсохшей крови, неприятно стягивающей кожу. Полежала так минутку, слушая стук сердца, потом приподнялась. Рана на груди парня затянулась, оставив после себя некрасивую красную звёздочку рваного рубца.
Я осторожно коснулась раны, провела кончиками пальцев, и снова улыбнулась.
В левой руке что-то дёрнулось. Я перевела взгляд туда и удивлённо моргнула. В моей руке трепыхался довольно упитанный росток с крошечной лысой головкой увенчанной острым клювиком. Росток тихонько пищал и подёргивал тонкими корешками.
— Волери? — Позвали меня.
Я огляделась и заметила Князя. Тут же была Княгиня, трое старцев из Совета и около дюжины облаченных в кожаные доспехи воинов при оружии. Между эльфами и нами вздыбив крыло и глухо порыкивая стоял Однокрыл, рядом с моим питомцем, взъерша свалявшуюся серую шерсть, подрагивал от напряжения крупный волк с проглядывающимися человеческими чертами.
— Ай! — Вскрикнула я, едва не выпустив росток из руки. Эта мелкая дрянь меня клюнула!
— Волери, что происходит?
— Князь! — Ответила я, неуверенно поднимаясь на ноги. Дариус рассказал, как вести себя после нашей аферы, поэтому я не растерялась. Подняла повыше порошенного Стража, чтобы все видели, и спросила: — Куда девать вашего нового Стража, Князь?
Через три часа мы вернулись домой. Дариуса уложили в постель, эльфийский лекарь осмотрел его, и не обнаружил никакой опасности для жизни.
Реакция на нашу выходку была неоднозначной. Совет, вернее старый пердун, чуть ли не пеной исходился на злобу, только сделать ничего не мог. Ни я, ни Дариус ничего не нарушили. Ни одной даже самой крошечной традиции. Однако мы умудрились создать прецедент. Остальные двое членов Совета перестали изображать манекенов, и чересчур живо заинтересовались возможностью создания Стражей без жертв.
Князь ходил довольным, как будто всё, что случилось, было именно его задумкой и заслугой. Илона осталась в оранжерее, заботясь о крошечном Страже. Воины ничего не думали, по крайне мере, лица тех, кто сейчас стоял на страже нашего дома, выражали полное безразличие. Интерес они проявляли лишь тогда, когда мимо прохаживался Однокрыл.
Я второй день сидела у постели Дариуса. Может быть, его жизни и ничего не угрожало, но в себя он не приходил.
Меня снова начало потряхивать. Сколько Дар был мёртв? Минуту? Две? Три? Вдруг у него в мозгу за это время произошло необратимое изменение, и он теперь вообще никогда не придёт в себя? Или душа отделилась от тела? И теперь передо мной так называемый "овощ"?
В общем накрутила я себя страшно. Я не могла ни есть, ни спать, пару раз срывалась на Лиса, приносящего поесть. Даже на Одина рыкнула, когда тот заявился в комнату, и нагло забрался грязными лапами на постель к Дару.
На третий день мой организм взбунтовался, и я всё-таки заснула, примостившись рядом с Даром, на краешке постели.
Не знаю, сколько проспала, но проснулась я вполне выспавшейся и довольной жизнью. Сладко потянулась, зевнула, и тут вспомнила о Дариусе. Встрепенулась, вскочила.
— Тише-тише, — успокаивающе произнёс парень, лежащий рядом со мной. — Всё хорошо.
— Дар, — сипло выдохнула я. Горло отчего-то перехватило спазмом, в носу предательски защипало, перед глазами всё расплылось.
— Ты молодец, — Дариус коснулся моего лица, и смахнул выступившие слёзы.
— Дар, — сглотнув ком, всё ещё не веря, повторила я, и бросилась парню на шею.
— Лера...
А дальше все случилось неожиданно стремительно. Нам не нужны были ни ласки, ни нежности. Нам нужны были только мы сами, до боли, до страха снова потерять. Сейчас, немедленно. Нам обоим требовалась эта близость, словно воздух. Как тогда, во тьме, когда мы были одним целым.
Возможно, Вальтер был прав...
Некоторое время нам понадобилось, чтобы отдышаться и прийти в себя, после чего я, словно так было всегда, довольно уютно устроилась на плече Дара, обхватив его рукой поперёк живота. Дариус обнял меня за плечи и ещё какое-то время мы лежали так. И провалится мне на месте, если совру: впервые в жизни я почувствовало абсолютное умиротворение. Никаких тревог, волнений и забот, просто маленькое истинное счастье.
Дариус неожиданно затрясся, вырывая меня из ленивой неги полнейшего удовольствия, над ухом раздались сдавленные смешки.
— Дар?
— Прости. Не смог удержаться.
— И что тебя так насмешило? — Я немного обиделась, почему-то решив, что смеется он надо мной.
Дариус провёл ладонью по моему плечу, вызвав лёгкую щекотку, и новую маленькую волну удовольствия от его прикосновения и поделился мыслями:
— Если так пойдёт дальше, то в постели мы будем оказываться каждый раз, когда кто-то из нас будет вытаскивать другого с того света.
Я несколько секунд соображала, что такое он сказал, затем нахмурилась и заёрзала, но Дар быстро прижал меня к себе, не давая шанса сбежать.
— Это вообще не смешно, — я не понимала, что именно так рассмешила Дара, мне его мысли смешными не казались. — Такая перспектива меня не радует.
— Оказываться со мной в постели? — Теперь уже Дариус пошевелился, чуть приподнялся, чтобы заглянуть мне в лицо. Лежать сразу стало неудобно, и я тоже привстала на локте.
— Вытаскивать друг друга с того света, — моё благостное настроение от подобной темы начало портиться, а в голову полезли мысли о стыдливости и неправильности происходящего. — Как-то не хочется ни умирать, ни играть в спасителя.
— Не могу обещать, что такого больше не повториться, — Дар коснулся пальцами моего подбородка, провёл по губам и щеке. Я неосознанно прикрыла глаза, и облизнулась. Глаза парня в ответ вспыхнули, по белкам протянулись тёмные полоски, и виной всему явно была не злость. Вальтер говорил, что эмоции тёмных выдают их глаза — в этом он точно был прав.
Я смутилась, нащупала сбившуюся простынку, и натянула на себя.
Лицо Дариуса закаменело, в глазах отразилось непонятное выражение, то ли обида, то ли испуг, и он тихо попросил:
— Только не убегай сейчас. Полежи так ещё немного. Мне ещё никогда не было так хорошо и спокойно.
— Взаимно, — буркнула я, укладываясь обратно на плечо блондина. Признаться, мне совершенно не хотелось никуда уходить.
Больше мы ни о чём не разговаривали, просто лежали и наслаждались тишиной и покоем. Мою тишину нарушало только тихое ровное сердцебиение в груди Дариуса. Страшно подумать, как это, если бы его сердце перестало биться.
Хорошо, что история не терпит сослагательного наклонения. Поэтому и я не буду вспоминать. У нас всё получилось и точка!
Я улыбнулась, немного повозилась, и сама не заметила, как снова заснула.
Разбудило меня некомфортное ощущение сквозняка, тянущего по спине. Я поёжилась и, не просыпаясь, попыталась натянуть на себя одеяло. Не получилось. Пришлось открывать глаза.
— Один, блин! — Беззлобно ругнулась я на питомца, с уже привычной наглостью развалившегося на кровати. Одеяла не было, эльфам в их тепличных условиях они не нужны, одеяло заменяла тонкая простынка, но и её джердж подгрёб под себя, заставляя хозяйку мёрзнуть.
Я села в постели и потёрла озябшие плечи. Окружающая температура показалась мне нормальной, чего тогда я мёрзну?
Дариуса в комнате не оказалось. Хотелось думать, что его отсутствие рядом причиной не является.
Тут меня накрыла новая волна смущения. Я подскочила с кровати, как ужаленная и начала быстро одеваться. Кто-то добрый собрал ранее разбросанную по полу одежду, и сложил аккуратной стопочкой на тумбочке. Однокрыл лениво наблюдал за мной, приоткрыв один глаз, потом зевнул и отвернулся.
— Дариус в доме? — Спросила я питомца. Один невнятно прохрюкал, но мне этого хватило, чтобы получить ответ на вопрос. Джерджа я прекрасно понимала без слов, на каком-то интуитивном уровне.
Оба парня были внизу, сидели на кухне, а в гостях у нас был Князь. Эльфы-воины всё так же стояли вокруг дома, не то, охраняя наш покой, не то играя роль надзирателей. По идее, если эльфы загорятся перспективой создания новых Стражей тем же путём, каким пошли мы, нас могут и попытаться задержать.
Спускаться вниз не стала, завернув в уборную. Для начала нужно привести себя в порядок. Душа, к сожалению, на втором этаже не было, пришлось ограничиться умыванием, чисткой зубов и долгим и приятным процессом расчесывания и заплетания волос. В последнее время это стало мне чертовски нравиться, поэтому я не спешила. К тому же мне совершенно не хотелось встречаться с Князем, так что время я тянула, как могла. Но, в итоге, от встречи с Шумой не отвертелась. Похоже, он был твёрдо намерен пообщаться со мной.
— Леди, рад вас видеть, — при моём появление, Князь поднялся с места и даже поклонился. Я удивленно замерла на середине лестницы. Ещё никогда мне не кланялись царствующие особы. В чём причина? В чём подвох?
Оглядела парней. Лис сидел с хмурой физиономией, будто у него завелись блохи, Дариус улыбался. Но улыбался он не из-за этой ситуации с поклонами, Дар улыбался мне и только мне. Я сама не удержалась и ответила улыбкой. Потом спохватилась, тряхнула головой, и вернулась к Князю.
— Князь, — кивнула я ему и, продолжив спуск, спросила: — Что привело вас к нам?
— В общем-то, — Шума сел на место и покрутил ножку тонкого бокала с зеленоватой жидкостью, стоящего перед ним, — мы уже обсудили все вопросы с вашим мужем. Мне осталось только заручиться вашим согласием.
— Дар? — Я резко перевела взгляд на блондина.
— Я отказался, милая. Однако Князь решил, что у тебя на этот счёт может быть своё мнение.
Поднявшие было голову недоверие и злость на то, что за меня опять что-то решают, снова заснули. Я тихонько выдохнула.
— Извините, Князь, но моё мнение полностью совпадает с мнением мужа.
— Но вы даже не выслушали меня.
Я сделала останавливающий жест рукой.
— Я ему полностью доверяю. Если он сказал "нет", значит, нет.
— Что ж, — Шума ещё раз тронул бокал и поднялся на ноги, — вы не являетесь подданными Радужного леса, и я не имею права настаивать. Но я один, если Совет решит иначе, я не смогу ему ничего противопоставить.
