-Окей, окей, я тебя понял. Успокойся, блин. — примирительно поднимаешь ты руки.
Сумасшедшие. Тебя окружают сумасшедшие девки, желающие геройского х*я.
Тебя гложет нехорошее предчувствие: дальше может быть только хуже.
Прикидывая, какие ужасы, связанные с сопливыми чувствами компаньонов, ожидают впереди, ты почти прозевал момент, когда лампы, освещающие шатёр, начали одна за другой гаснуть.
Pазговоры постепенно стихают, сменяясь заинтересованными шепотками. Все с нетерпением ждут начала.
Из тьмы на арену выходит одинокая фигура. Когда она оказалась посередине, над ней зажёгся фонарь, открыв взорам присутствующих безумно фигуристую и грудастую женщину, темнокожую, с замысловатой татуировкой, вязью покрывающую всю правую сторону её тела — от щиколодок и до плеча. Одета она ЕЩЁ более открыто, чем остальные работницы цирка, хотя казалось бы, куда уж дальше: по сути, только в бельё типа бикини, тонкими чёрными лоскутами ткани едва прикрывающие наготу.
А, ну и , конечно, её лицо скрывает маска, выкрашенная в красно-белый.
Поклонившись аудитории, женщина обращается к ней, протянув вперёд руку:
-Добро пожаловать всех и каждого, в наш чудесный Карнавал Луны!
Толпа взрывается аплодисментами и улюлюканьями. Подняв руку вверх, женщина призывает всех к тишине — и в шатре вновь становится относительно тихо.
-Сегодня, вы узрите головокружительное мастерство и удаль, станете свидетелями умений, от которых кровь стынет в жилах. Никто, ни стар, ни млад, не уйдёт сегодня от нас, не испытав изысканнейшего наслаждения, коего не знали раньше. Ну а пока — внимание на арену!
Огни погасли, а затем зажглись вновь. Фигуристой женщины на сцене уже нет, её место заняла другая — стоящая босиком на канате высоко над ареной. Балансируя на одной ноге, она выгибается назад, а затем резко спрыгивает вниз-, а нет: в последний момент она цепляется за канат руками и , качнувшись взад вперёд, взлетает ввысь над ним, делает сальто — и приземляется назад на него. Народ ахнул — частично из-за практически невозможного трюка, частично — из-за прекрасного зрелища её тугой попки, затянутой в тесные стринги и влажно поблескивающей в свете фонарей. Она скользит вдоль и поперёк каната, порой чувственно, порой — словно обьятая пламенем страсти… В конце, она вновь взмывает высоко вверх ; фонари, меж тем, высвечивают на канате ещё одну девушку. Подхватив за руку «падающую» акробатку, она ловко забрасывает ту назад. Взявшись за руки, они трутся друг о друга сильными гибкими телами (в наступившей тишине слышны их сладкие стоны) а затем, под аплодисменты толпы, склоняются в городом поклоне.
Свет погас.
*
Следующие четыре цирковых акта так же , с твоей точки зрения, являлись замаскированными под трюкачество сеансами стриптиза, порой граничащими с лесбийским сексом. Хотя, возможно, ты просто не разбираешься в современном искусстве, да и нельзя сказать, что оно тебе в принципе хоть когда-то было интересно… В любом случае, ты недовольно морщился всякий раз, как очередная стройная и попастая циркачка как бы невзначай лизала груди другой или даже нюхала той ягодицы — не прекращая, правда, серии сложных акробатических приёмов, но всё же. Тебе скорее некомфортно глядеть на подобное, зато местная аудитория, кажется, с каждым следующим актом смотрит всё внимательней и внимательней — особенно влюблённые парочки, которые во время шоу переглядываются между собой, парни — сально облизывая губы, а девушки — елозя ляжками.
-Табита , знаешь, по-моему, ты права. Что-то здесь нечисто. Может, нам лучше-…
Ты осёкся, поскольку на арене вновь появилась женщина-шпрехшталмейстер. Покачивая бёдрами, она выходит на середину и громко обращается к публике:
-Дорогие зрители! Надеюсь, вам пришлись по душе умения и навыки наших девушек, и вы чувствуете…возбуждение. Именно об этом я говорила, начиная наше представление, ибо его завершение — есть истинная кульминация, и ваши…чувства…есть неотьемлемая её часть. Итак, я представляю вам последний акт этого вечера. Ваши аплодисменты!..
С этими словами, она вынимает из глубокой ложбинки своего бюста ёмкость, наполненную насыщено-белой жидкостью. То же самое делают все циркачки, находящиеся в поле твоего зрения. Покрутив головой, ты подмечаешь, что работниц цирка в шатре — намного больше, чем было в начале представления, более того — они довольно плотным кольцом стоят вдоль стенок шатра — и все держат в руках такие же, как распорядительница, ёмкости. Когда эта толпа попала сюда и успела выстроится — ты без понятия. Наверное, слишком увлёкся разглядыванием пошлых выступлений.
Воздух заполнил звук синхронно откупориваемых бутылочек, а распорядительница тем временем медленно стаскивает с лица маску, одновременно убирая с головы капюшон. За ним оказалось поистине прекрасное лицо: с полными алыми губами, выразительными тёмными глазами, тонкими бровями…Волосы сведены сзади в пучок. И всё бы ничего, но, когда она потянулась руками, дабы развязать его, ты, наконец, заметил, что в ней не так.
Заострённые кверху длинные уши.
Повинуясь этому сигналу, все остальные циркачки также снимают маски и капюшоны, являя миру заострённые уши и прекрасные лица. Все, как одна, они выпивают жидкость и отбрасывают бутылочки. Практически сразу они начинают трогать себя за груди и тереть между ног, громко постанывая. Главная издаёт особенно громкий стон, почти крик, и тебя чуть не сбило с ног — это однозначно какая-то магия. Ещё и усиленная таким количеством людей…нет, не людей — Монстров, причём, судя по внешнему виду — Тёмных Эльфов. Но чтобы они вот так скооперировались-
Чёрт, да ведь это же колдовской ритуал!
Женщина-конферансье , так же с чувством трогающая своё тело, выгибается, постепенно поворачиваясь справа налево — и ты понимаешь, что она делает это неспроста. Взглянув на неё [Магическим зрением] , ты видишь, как от неё тянется с виду похожая на туман магия, передаваясь от одной эльфийки к другой, формируя в итоге огромный колдовской круг, сконцентрировавший в себе серьёзную магическую мощь. К сожалению, к тому моменту, как до тебя дошло, что именно происходит, было уже поздно.
Монстеризированная эльфийка с надрывом, практически оргазмируя, кричит:
-ДА НАЧНЁТСЯ КАРНАВАЛ!! — и вся накопленная магия потоком устремляется со всех сторон на собравшихся в цирке людей, преумножая и без того накопленную похоть в разы. Взрослые в шатре в прямом смысле воют, словно звери, потеряв от этой похоти разум, дети же падают в обморок — их тела просто неспособны выдержать подобное воздействие.
Ты и сам это чувствуешь — чувствуешь, как твой разум затуманивается, а взгляд сам собой выискивает среди посетителей ближайшую к тебе пару женских грудей. Твоё дыхание учащается и становится с каждым вдохом всё тяжелей, а член твердеет, как гранит.
И в этот самый миг народ , потеряв всякие признаки рассудка, начинает срывать с себя и друг с друга одежду и набрасывается со звериной страстью на представителей или представительниц противоположного пола — даже совершенно незнакомые между собой люди.
Тёмная эльфийка в центре арены хохочет, словно безумная, при виде разгорающейся массовой оргии…
Глава 72
Глава 72
Эта…чёpтова роба, она cлишком…тeсная! Ты обязан её сбросить с себя как можно скорее, иначе как ещё тебе можно достать свой член и впердолить им по самые яйца в вон ту милашку (хрен знает, как её зовут, но да и пофиг), окунувшись вместе с ней в водоворот низменных, плотских утех?
Ты пытаешься сдёрнуть с себя балахон Bолшебника, но он, скотина, слишком прочный, а в спешке ты физически не можешь развязать все хитрые узелки и петельки.
-AАА!! — кричишь ты от невыносимого раздражения.
«Eсли слишком долго будешь тянуть, тебе достанутся одни старухи!»
Уронив свой посох (она хорошая, но ты не можешь её трахнуть!), ты лихорадочно возишься непослушными пальцами в своей одежде. Где-то на задворках сознания ты слышишь ментальный крик посоха — о чём-то предостерегающий, но твоя голова слишком занята более важными вещами. Этот голос кажется тебе слабым и малозначимым, совсем как гневное восклицание Табиты, вскочившей на ноги рядом с тобой.
«O, ты только дождись меня, моя сладенькая сисястая ящеротёлочка!»
Наконец, приложив недюжинных усилий, ты сбрасываешь с себя робу, оставляя на себе из одежды лишь штаны. Дрожащими руками ты ослабляешь свой пояс, но тут тебя ненадолго отвлекли: в этот самый миг мимо тебя, срывая с себя и без того открытый наряд, одна за другой пробегают офигительно сочные «циркачки», голышом — и прыгая прямо в толпу яростно трахающихся людей. Остальные эльфийки в шатре делают так же. Оказавшись посреди действия, они быстро хватают себе первых попавшихся мужчин, с силой толкая их на землю и доминируя над их телами; женщин же, буде таковые попадутся на пути, монстро-девы попросту сшибают с дороги, не жалея сил. Впрочем, даже с таким отношением человеческим женщинам удаётся найти партнёров без особых проблем.
Вдруг, ты встречаешься взглядами с парой уже знакомых тебе зелёных глаз: в десятке метров перед тобой стоит та самая циркачка, что помогла тебе прийти в себя и сопроводила до шатра.
Узнав тебя, она переменилась в лице: её глаза приобрели опасный, почти маниакальный блеск, и она, прыгнув с места, преодолевает почти половину разделяющего вас расстояния. Приземлилась она на спину какого-то несчастного мужика (та хрустнула, а сам мужик молча свалился на пол), а уже оттуда, чувственно покачивая бёдрами, эльфийка направляется к тебе.
-О да… — воркует она, касаясь твоего лица. — с удовольствием возьму тебя…
Она толкает тебя, и ты почти готов упасть-
*ВШШИX!*
Тебя обдало потоком крови.
Ты моргнул. Руки, что толкала тебя, больше нет — около локтя рука эльфийки теперь оканчивается обрубком, из которого хлестает багровая жидкость.
-А-!...АА? ААААААА!! — визжит Mонстр, неотрывно глядя на место, где ещё недавно была её рука. Её крик остаётся незамеченным в какофонии оргазмических криков вокруг. Ты же, напрочь отупевший, думаешь, что эту красную жидкость, в принципе, можно использовать как лубрикант для анальных утех. Одной рукой ты тянешься к циркачке, другой стаскиваешь с себя штаны-
Твою голову резко разворачивает на девяносто градусов смачным ударом по щеке. Потеряв ориентацию в пространстве, ты спотыкаешься и падаешь на пол. Твои мысли так же в беспорядке. Тебе…тебе CРОЧНО НУЖНО трахнуть её или…не её…
О боги, да что ты вообще делаешь?!
Ощущая странное чувство дежа вю, ты трясёшь гудящей от удара и чужеродной магии головой, после чего с ужасом замечаешь себя в постыдном внешнем виде , и совершенно иным взглядом окидываешь происходящее в шатре.
Всюду, куда только не кинь оком, мужчины и женщины, потеряв всякое подобие разума, е*утся, словно животные в течке, проливая в, на и вокруг друг друга пошлые жидкости. Тёмные эльфийки с видом гурманов в винном магазине ходят между ними, выбирая себе «экземпляры» поинтереснее, отбрасывая или даже избивая тех, кто смеет стоять на дороге между ними и целью.
Детей, лежащих без сознания, эльфийки не трогают…и ты бы даже вздохнул с облегчением, если бы прямо на твоих глазах маленького мальчика, лежащего на полу, не раздавила насмерть трахающаяся группа сошедших с ума взрослых. При взгляде на даже не заметивших своё ужасное преступление людей ты чуть не сблеванул.
-Вот! — кричит эльфийка-распорядитель, стоящая на платформе в центре арены и яростно мастурбирующая на эту вакханалию. Татуировки на её теле пульсирующе светятся.
-Так побеждаются войны! Ох…ооооо, ах, ахх!! Моя…моя леди Виктория! Как же ты была права! Как …ах…права! Ммммнннггг!! — она оргазмирует, ты же тем временем оглядываешься, не понимая, кто ты и где ты.
Табита снова бьёт тебя по лицу.
-Волшебник, мать твою! Давай, соберись, наконец! — отчаянно рычит она, замахиваясь в третий раз-
Но теперь ты перехватываешь её руку, взяв за запястье:
-Всё, всё, я здесь! Я в порядке! Перестань меня бить!
Потянувшись было к своей лежащей неподалёку робе, ты останавливаешься: ты частично залит кровью, а значит, одеваться будешь долго и муторно, а времени-то у тебя и нет. Что ж, значит, и так справишься. Бегло осмотревшись, ты находишь Гармонию (пришлось буквально выдернуть из-под парочки кряхтящих и пыхтящих людей) и с облегчением выдыхаешь.
=Во имя всего святого, Волшебник! Я так боялась, что ты потерял рассудок насовсем!= — почти плачет через ментальную связь Гармония.
=С языка сдёрнула!= — пищит Бабс, выкарабкиваясь из-под твоей робы. -=Я реально думал: щас ты меня раздавишь! Серьёзно, ты прям будто с ума сошёл…. Как себя чувствуешь, мужик?=
-Нормально…Да, думаю, я в порядке. — вслух говоришь ты, и Табита, подумав, что фраза адресуется ей, кивает. — Слушай, Табита , а как тебе удалось не попасть под действие ритуала?
-Я — Ящеролюд. Наш разум невосприимчив к атакам на разум. Только к дуэлям… — дальше она не обьясняет, вместо этого меняя тему. — Давай лучше решим, что нам теперь делать?
Вновь оглядев потную и шумную толпу, ты с удивлением обнаруживаешь Веронику — полностью одетую в свой доспех и даже очистившую вокруг себя небольшой пятачок пространства. Несколько изломанных, слабо шевелящихся тел тёмных эльфиек и полуголых мужчин, лежащих у её ног, не оставляют сомнений — каким образом она сберегла себя. Впрочем, лицо её — пунцовое, а лоб покрывает испарина: очевидно, на неё магия действует, но она , пусть и с трудом, но сопротивляется её деградирующему действию. Она тяжело дышит, и ты видишь, как она на твоих глазах почти нехотя отталкивает очередного полуголого мужика. Разум её поддаётся, но остатки рассудка пока удерживаются лишь, похоже, силой её веры. То ли в Солоса, то ли в Блейка — трудно сказать.
Кстати о Блейке-
Ну да, придурок абсолютно голый, и увлечённо натягивает на свой дрын Хэлу. Та по-волчьи воет, бездумно глядя куда-то верх.
Мимо них проходит тёмная эльфийка. Заметив Блейка, она пытается пнуть её с ноги, но Волчица, несмотря на член в своём лоне, хватает когтями циркачку за лодыжку, рывком подтягивает к себе…
И вырывает клыками кусок шеи из эльфийки. Кровь брызгает и на Хэлу, и на Блейка. Тот, то ли от стимуляции, то ли от первобытной дикости происшедшего, спазмически дёргается, закатив глаза.
Пи*дец. Похоже, он только что спустил внутрь. С кровью на лице. Волчица выглядит до крайности довольной своими действиями.
-Во-первых. — решительно обращаешься ты к Табите. — сейчас мы идём, и собираем наших. Во-вторых, как соберём — остановим ритуал, нахрен.
-Но как?! — восклицает ящеродева. Ты оглядываешься на арену, где всё так же находится «распорядительница». Сейчас она уже собрала вокруг себя кольцо из голых мужчин и надрачивает им их достоинства. Всякий раз, когда на её кожу брызгает белая эякуляция , её татуировки вспыхивают ярче.
