Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Книга 3. Южный мир


Опубликован:
29.07.2011 — 05.01.2015
Аннотация:
Дописал наконец-то на очередных новогодних праздниках
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

Йолур, пользуясь правом пророка изобретать новые имена, назвал сына Шамм-Кунал "Свет Кунатала", и сам некоторое время пытался называть себя удд-Кунал, отец Кунала, как назывались многие почтенные правоверные после рождения первенца. Но священники сразу же мягко предупредили его, что пророк неизмеримо выше остальных правоверных, и сын его, при всей почтенности его рода, не может с ним равняться. Это чуть пригасило ликование Йолура по поводу сына.

Извести наложницу было бы позором. Все знаки почтения и внимания, которые продолжал оказывать жене Йолур, лишь раздражали главную супругу, хотя принимались с улыбкой. А при одной мысли, что эта недостойная может родить сына пророку, у Агинат болело сердце и кисло молоко в груди, так что пришлось приставить к сыну кормилицу.

И вот наконец-то показались минареты монастырей нищенствующих монахов, а за ними и стены Кунатала. Первосвященник, оценив, что у него в разы меньше сил, приказать им выходить в открытый бой не решился, собрав в городе побольше провизии, укрепив стены и приготовившись держать осаду. Задача атакующих с чисто военной точки зрения выглядела отнюдь не простой. Столица могла держаться больше года. Несколько дней Йолур призывал жителей и воинов, да и самого Первосвященника, увидеть свет знания и открыть ворота, выставив угощение войску, обещая, что в этом случае они будут рассматриваться как союзники и друзья, а не как сдавшиеся, и что желающие смогут присоединиться к походу на неверных. Первосвященнику обещал сохранение сана, если тот произнесёт новый символ веры.

Переговоры успеха не принесли. Попытка взять город штурмом тоже не удалась: осадных машин было мало, стены крепки, надежда на раскол в гарнизоне и на то, что откроют ворота, не оправдалась. Темник уль-Муййуль удд-Хусани оказался адекватным задаче командующим гарнизоном: казнил трусов, вдохновил воинов и выгнал горожан помогать им.


* * *

Уже месяц стояло войско Йолура под Кунаталом. Он послал отряды занять соседние города и крепости, а император правоверных выдвинул своё охранение. При встрече с отрядами императора йолуровцы в бой не вступали, вежливо разговаривали и договаривались на месте о разграничении зон контроля. В целом Йолур поверил, что после взятия столицы император призовёт его к себе и признает, а потом сам войдёт с ним вместе в Кунатал. Такой поворот не очень радовал воинов армии джихада, ещё немного, и они начнут роптать, а то и разбегаться. А тогда и лояльность соседних бедуинов окажется под вопросом. Но Йолур лишь улыбался в ответ на вопросы Диритича и военачальников.

Монастыри нищенствующих монахов, как и всегда при распрях, хранили нейтралитет. Йолур оказывал им полное почтение, неоднократно приглашая их настоятелей к себе в гости. Заодно он использовал их как посредников при всё время ведшихся переговорах с военачальниками и царедворцами Кунатала. Считалось, что нищенствующие монахи не могут никого склонять к измене, и поэтому, если они соглашались передать слова одной стороны другой, это было допустимо и даже поощрялось, как способ вовремя разрешить конфликт между верными.

В Кунатале тоже не всё было ладно. Оказалось при инспекции продовольственных складов, что больше чем три четверти заготовленного продовольствия взявшие подряд купцы уже успели втихомолку распродать, а после начала осады устроили пожары на своих складах, чтобы свалить всё на лазутчиков и предателей. Несколько купцов и бюрократов казнили на главной площади, но снабжение населения пришлось ограничить.

Йолур при первом удобном случае поклялся всеми пророками и Богом Единым настоятелю монастыря уффиев Ат-Таману, что он в случае сдачи города не допустит его разграбления и убийства мирных жителей. Ат-Таман счёл возможным передать эти слова великому визирю и казначею Превосвященника. А дальше те уже сами вошли в сношения с осаждавшими, и, как всегда, оказалось, что редко какая твердыня устоит перед ослом, груженым золотом.

В безлунную и ненастную ночь на первый день восьмого месяца двое ворот открылись. Пытаясь остановить вторжение, погиб в первые же минуты (говорят, поражённый кинжалом в спину) доблестный комендант Удд-Хусани. Командиры йолуровцев пресекали все попытки ворваться в дома обычных людей, если оттуда не стреляли. А если уж стреляли, вырезали всех, кто был в доме, громогласно оповещая об этом и здесь, и дальше по ходу. Стихийное сопротивление быстро прекратилось. Воинов же вдохновляли, что несметные богатства ждут их во дворце Первосвященника. Туда проникли по открытому предателями потайному ходу, и там уже началась резня и грабежи.

Кончать с собой у Единобожников считалось грехом, тем более для Первосвященника. Но тот не сделал никаких попыток спастись из пламени пожара, а верные ему евнухи-гулямы до единого пали, обороняя господина или в огне. Смерть Первосвященника несколько опечалила Йолура: лучше было бы победить его в духовном поединке и простить. Но он быстро утешился, тем более что кандидат на местоблюстителя прибыл вместе с армией джихада. Теперь осталось собрать конклав и на правах победившего пророка продиктовать ему имя нового Первосвященника.

Действительно, мирных жителей и их имущество не тронули, лишь наложив на них положенный по обычаям единовременный налог на пир победителей и разместив на постой своих воинов. Вот богатства монастырей потрясли как следует, а монастырь Шакунитов, осмелившийся отказать, был взят, сожжён и разграблен полностью. Предателей, открывших ворота, провели по городу и посадили в подземные кельи на пожизненное покаяние, а их имущество отдали в городскую казну. Всем этим люди были довольны и говорили: "Действительно, светлый пророк пришёл, теперь порядок наведёт и наши души спасёт". Они забыли основное положение обеих религий: спасающий душу свою погубит её, нужно совершенствоваться, идти Путём своим и делать добрые дела. А тем более гибель духовная ждёт надеющихся на спасение силами других.


* * *

Мрачным пятном в этот первый радостный месяц победы стала история с темником Аль-Аббулом. Он уже был несколько раз отмечен наградами, а после взятия Кунатала пророк осыпал его драгоценностями, даровал ему селение вблизи столицы и отдал ему в жёны свою наложницу Айли, на которую темник слишком часто бросал жадные взоры, хотя никогда не позволял себе ничего большего или каких-то намёков на просьбу. На самом деле здесь была интрига Агинат. Айли в последнее время стала какой-то мрачной. Формально демонстрировавшая к ней наилучшее отношение старшая жена разговорила наложницу и выяснила, что та беременна и её всё время мутит, из-за чего она чувствует себя скверно. Ситуация требовала немедленных действий. Придя ночью к супругу, Агинат стала, нежно обнимая и лаская его, говорить:

— Муж и повелитель мой! Величайший пророк мира сего!

— Жена, не льсти! Я лишь жалкое звено в цепи тех, кому ниспослано сие тяжкое бремя.

— Ты прославился мудростью и гуманностью. Ты привлекаешь к себе сердца всех. Не зря Айли влюбилась в тебя, несмотря на седину в твоей бороде. Но сердце молодой девушки непостоянно. Влюблённость наложницы — не ровная и вечная любовь и почтение жены. Ты ведь заметил, что в последние дни она не радуется твоим подаркам и твоей близости?

— Она действительно радуется поменьше. Но она выполняет свой долг безупречно.

— Ведь слияние с той, которая не желает тебя всей душой или же не согласилась слить Путь свой с путём твоим, почти что прелюбодеяние. Оно не возвышает человека. А тебе нужно парить в высотах, недоступных другим живущим ныне смертным. Не буду уж сравнивать тебя с древними пророками, это и правда может повлечь за собой грех лести.

— Но ведь настроение женщины неровно. Она улыбается мне... только как-то не очень радостно теперь. Наверно, это скоро пройдёт.

— Муж мой гуманный и справедливый. Поклянись, что ты не решишь сгоряча ничего сейчас и выслушаешь меня до конца.

— Зачем клясться зря? Моего обещания достаточно.

— Ты, просветлённый, ведь заметил, какие взгляды бросают некоторые полководцы на твою наложницу, когда та танцует перед почётнейшими гостями?

— Ну и что в этом необычного? Танцы наложницы как развлечение достойнейших на пиру освящены обычаями. И мужчины не делают ведь ничего плохого.

— Но ведь по обычаю, если ты предлагаешь одному из них великую награду, а тот отказывается и просит у тебя наложницу, ты обязан отдать её в жёны?

— Да. Но ведь по тому же обычаю я имею полное право отослать того, кто уступил страстям своим, навсегда от себя.

— Значит, никто из них не осмелится попросить у тебя такой награды, но многие были бы осчастливлены ею выше гор драгоценностей и выше даже богатого города, если бы ты сам предложил её.

— Но ведь отдать наложницу против её воли значит совершить недостойный поступок.

— Тогда я подскажу тебе ещё кое-что, — прошептала жена, ещё ласковее обняв мужа и приятно скользя по нему всем своим змеиным телом. — Твой великолепный воин и настоящий богатырь Аль-Аббул Храбрейший чаще других и огненным взглядом смотрит на твою наложницу. Я боюсь, что однажды он не сдержится и опозорит себя.

— Ты права, жёнушка! Я подарю ему ту из захваченных невинных пленниц, которую он выберет и которая даст сама согласие. Впрочем, даже трёх пленниц. Одна жена у него уже есть, как я помню.

— А в последние дни я из-за занавеса заметила, что Айли задерживается на нём взглядом и ласково ему улыбается.

Йолур хотел было разгневаться и вскочить, но очередная нежная ласка удержала его.

— Ты же обещал ничего не решать впопыхах, муж мой. Подари богатырю ту драгоценность, которая ему больше всего по сердцу. И всё будет разрешено самым почётным и лучшим образом.

Когда по обычаю старшая жена подносила невесте шербет, Агинат добавила в него медленного слабого яда, который усилил муторное состояние бывшей наложницы. Через два дня, увидев, что жена с отвращением принимает ласки и не может удержаться от гримас при разговоре с мужем, взбешённый богатырь убил свою жену. Агинат обвинила его, что пренебрёг подарком пророка и не выполнил миссию сохранить его тайного сына. Исследовали труп. Айли была беременна мальчиком. Нашли следы яда. Героя осудили за отравление и недостойное поведение. Перед казнью Храбрейший покаялся в грехе гнева и, отрицая отравление, произнёс молитву невинно осуждённого.

Пророк наедине с женой сетовал:

— Кто угодно мог подложить Айли яда, чтобы скомпрометировать меня или Храбрейшего и чтобы убить сына моего. Надо было изгнать его за гнев, а через некоторое время простить.

— Не сокрушайся, повелитель мой! Главное обвинение, что он вместо того, чтобы с радостью принять важнейшее Предназначение: сохранить для будущего тайного сына твоего и немедленно попроситься куда-то в дальний гарнизон ради безопасности мальчика и матери его — дал волю гневу своему и ревности своей, вообразив, что Айли мыслит лишь о тебе в объятиях нового мужа.

Такими коварными и льстивыми речами жена заглушила голос совести мужа своего.

А через несколько дней во время заседания синклита священников и настоятелей Йолура ждал неприятный сюрприз. Его доверенный прозелит, брат Цзу из Мирного Шжи, менталист высочайшего уровня, неожиданно при всех принялся его обличать.

— О великий пророк! Твоё служение исключительно трудно и опасно. Любой неверный шаг на этом Пути требует немедленного исправления, а таковое должно быть беспощадным и трудным, оно забирает массу духовных сил и времени. Ты ещё не споткнулся. Но рядом с тобой камень, который ты, учитель, не видишь, и я имею дерзость осветить его. Разрешаешь ли ты говорить прямо?

По обычаям Йолур мог сказать: "Остерегись!" и в этом случае брат Цзу обязан был дальше говорить намёками и притчами, понятными лишь ему и учителю. Пророк мог прямо запретить дальнейшую публичную речь, одновременно готовясь воспринять самое строгое и жёсткое обличение в ближайшем будущем: "Выскажись наедине". А уж совсем заткнуть рот — означало знак того, что пророк действительно сходит с верного Пути. Но непрошеное раздражение и гнев подвигли Йолура на ответ, о котором он сам в ту же секунду пожалел

— Говори дальше.

— Многие люди сейчас, пытаясь добиться чего-то от тебя, посылают своих жён, матерей или дочерей к твоей байбиче Агинат умм-Шамм. Или даже сами подходят в урочный час к занавеси в двери её покоев и говорят с нею, просовывая подношения. Я знаю, что денег она не берёт. Но порою женщина не может устоять перед украшениями или красивыми одеждами. Не годится это, учитель! Я вижу, что просьбы её ты проверяешь молитвами и мудростью своею, но ведь сознайся: если у тебя сомнение остаётся, ты предпочитаешь решить так, как приятно жене. Ещё пара шагов, и все верные будут смеяться над тобою как над тем, кто не боялся ни смерти, ни демонов, ни врагов, ни самого Первосвященника, но сдался женщине. А история с Аль-Аббулом Храбрейшим...

— Почему ты называешь его почётным титулом? Он ведь казнён за отвратительное преступление! — вступил старейший из членов дивана, столетний Уль-Уджумм, переживший в диване семь первосвященников и четырёх императоров и всё время оказывавшийся в числе приближённых.

Духовная выучка не отказала Йолуру.

— Замолчи, искусный льстец! Полководца не лишили титулов, и я сам считаю, что должен был бы помиловать его и отправить на дальнюю границу каяться в грехе гнева и в душегубстве, искупая вины свои кровью и потом. Я ежедневно каюсь в своей ошибке.

— Я продолжаю, — спокойно промолвил брат Цзу. — История с Храбрейшим очень подозрительна. Создаётся впечатление, что жена поддалась недостойной ревности, а когда узнала, что соперница беременна, и тем более мальчиком, использовала благовидный предлог, дабы избавиться от неё. А кто-то другой воспользовался малой несправедливостью, чтобы бросить на тебя и твою семью, учитель, тень большого и отвратительного преступления. Нужно бы тебе, мудрейший, не молиться, а действовать. Я советовал бы развестись и отправить бывшую жену подальше, дав ей разрешение выйти замуж по собственному желанию и запретив приближаться к себе менее чем на три дня конного пути.

— Если знала, что наложница несёт в чреве сына моего, она тем более поступила... — вдруг оборвал речь Йолур, осознав: ещё слово, и он назовёт себя пророком, что недопустимо, правда, чуть-чуть непрямо, и после заминки закончил: — разумно.

И тут полились со всех сторон оправдывающие Йолура и обвиняющие брата Цзу речи. Напоминали, что многие пророки одного из сыновей скрывали в другой семье и в дальних землях, дабы лжепророк не уничтожил всё семя пророка. Обвиняли Аль-Аббула, что он пренебрёг высочайшей честью и важнейшим служением, тем самым вдвойне заслужив смерть и вдобавок позор. А потом решили не предавать гласности всё происшедшее,

В этот день и на следующий день Йолур не принимал никакого решения по поводу брата Цзу, дабы не поддаться греху гнева. А на третий призвал его к себе и отослал в качестве верховного муфтия в Члухтё и Чухч, назначив ему резиденцией укрепление Низкое Члухтё. А в городе тем временем растекались слухи о Диване, а поскольку, хоть и весьма условно, члены Дивана придерживались решения не разглашать, россказни перепутывались и становились самыми невероятными. На этом фоне толпа, заметившая отъезжающего на осле и с одним сопровождающим брата Цзу, освистала менталиста и закидала его тухлыми яйцами и гнилыми фруктами. Правда, до нечистот и камней дело не дошло. А "верховный муфтий" молился и повторял: "Прости их, Всевышний, ибо они не ведают, что творят".

123 ... 6465666768 ... 717273
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх