Войдя во внутрь, мы поразились красоте высокого вызолоченного иконостаса с иконами середины 18 века, который считался одним из лучших в столице. В церкви был также установлен престол с золочёной ротондой, украшенной серебряными барельефами, отличавшийся совершенством художественной чеканки. Весивший более 100 килограммов уникальный престол был пожертвован в 1786 году создателем храма, богатым откупщиком Саввой Яковлевым (Собакиным), который также преподнёс храму плащиницу малинового бархата, шитую серебром, золотом и жемчугом. Вот ее вынос и ждали все посетители храма, внимая службе. Нас охватило общее для всех ощущение ожидания чуда и оно состоялось— плащаница, чье появление так долго ждали, была поистине чудесной.
Выйдя из храма, мы долго молчали, переживая чувство единения друг с другом и другими прихожанами, то чувство "благодати Божьей", которое так редко посещает сейчас современных людей. После долгой службы мы уже единогласно решили ехать на извозчике. Он уже вез нас медленно, так как на улицах явно увеличилась интенсивность движения. По улицам уже резво скакали верховые, неслись кареты, коляски и дрожки, возки, дормезы и скромные тарантайки.
В одном месте мы встретили даже такое привычное явление современности, как транспортная "пробка", которая образовалась из-за ДТП образца 19 века — столкнулись и никак не могли разъехаться возок и тяжелая фура. Крики, ругань, свистки полицейских, советы со всех сторон сопровождали это происшествие также, как и в наше время. Но вот, наконец-то, возок с трудом объехал фуру, которую откатили чуть в сторону и движение вновь возобновилось.
Так, потихоньку— полегоньку мы и возвратились в трактир. Скромно перекусив, все, кроме меня, легли отдыхать. Я же, пользуясь моментом и сказав, что хочу узнать про билеты, вышла в подсобное помещение гостиницы и перенеслась в будущее, чтобы пополнить еще наши запасы. Я делала просто — заходила в ближайший магазин и смотрела, что можно купить на запас. Были приобретены еще спицы, крючки, иголки, нитки, разная рассыпная мелочь, которую я спрятала в сумочку, чтобы не особо было видно, а потом действительно подошла к управляющему и попросила его приобрести для нас три места на выбранный нами спектакль на любую ближайшую дату на Пасхе, на что мне обещали помочь в этом. Ну что же, теперь и мне можно немного отдохнуть.
Вечером, как и собирались, мы посетили вечерню службу в Конюшенной церкви и помолились, каждый о своем. Я просила осуществления всех своих задумок, желала здравия своим друзьям, вспоминала Александра и просила помощи ему в его нелегкой службе. На этом наш очень насыщенный день закончился и мы разошлись отдыхать.
Глава 71. Пасхальные радости.
Итак, наступила суббота, день приготовления к празднованию Пасхи. Мы решили прикупить продуктов для праздничного стола, крашенные яйца, приобрести новую одежду и подарки — на этом настояла уже я. По традиции, на праздничное богослужение и в Пасхальные дни доставались праздничные наряды или покупались новые.
Продукты мы решили купить на Апраксином дворе, а на обратной дороге заехать за обновками в Гостиный двор. В этот раз мы поехали все вместе, но, поскольку "кареты"— дрожки легковых извозчиков, "ванек", были двухместными, мы наняли сразу две повозки, в одну сели, немного потеснились, я с Варварой и Дашей, а мужчины сели в другие дрожки. Никита и Даша с интересом осматривали город, который они еще не видели.
И вот перед нами Апраксин двор, чья история берет свое начало с середины восемнадцатого века, когда купцу Ивану Щукину и графу Федору Матвеевичу Апраксину были пожалованы земли в центре города под торговлю. Владения Ивана Щукина сразу начали застраиваться торговыми лавками, рынок же графа Апраксина застраивался только по периметру, а в центре шла так называемая "толкучая" торговля., оживленная и многолюдная сегодня. Мы, чтобы не потеряться в толпе, решили ходить группами — Никита, я и Варвара, Даша и Миша, а потом собираться всем вместе около входа.
Запахи, звуки, яркие краски товаров окружили нас и подталкивали к покупкам, и мы начали — крашенные яйца, большой кусок ветчины, колбаса, пасха и куличи, пряники, бисквитные бабы, сладкие пироги, икра и копченная рыба, творог, сметана — мы оглянуться не успели, как наши руки были полны всяких вкусностей, от которых шел вкусный запах, вызывающий слюну. К моему удивлению, все эти товары были очень дёшевы, да ещё и Варвара с Дашей с упоением торговались, почувствовав себя в родной стихии.
Увидели мы и сахар, и соль и решили купить запасы побольше перед отправлением домой. Был тут и миндаль, и грецкие орехи, и фундук, а точнее, лещина. Тут уж встрепенулась я и купила миндаля, чтобы сделать марципановую массу и попробовать полепить из нее.
Увидели и маленькие яйца из поделочных камней, которые упоминал Шмелёв, и яйца из дерева и стекла, фарфоровые изделия разных цветов и размеров, тут уж оторвались мы с Мишей — набрали целый мешочек, который нам любезно подарил довольный продавец. Часть их я решила чуть позже переправить Барыне, а остальное— оставить себе и на подарки. Купили и красивые бусы и платок для Даши, а Никите — новую рубашку и картуз, чем их порадовали и удивили.
Короче, мы едва остановились, набрав целую кучу корзинок и корзин, которые отправили вместе с Никитой и Дашей в гостиницу, а самими поехали за обновками в Гостиный двор. Большой Гостиный двор занимал целый квартал протяженностью более километра. Снаружи здание было двухэтажным, со двора — трехэтажным. Главный фасад выходил на Невский проспект.
Здание было оформлено в виде неправильного четырёхугольника, по его боковым сторонам и главному фасаду располагались торговые ряды или линии. Вдоль Невского проспекта пролегала Суконная линия, здесь торговали мануфактурой, писчебумажными товарами, парфюмерией, галантереей и книгами. На нее мы и отправились в первую очередь, решив купить все, на что упадет глаз и кошелек. Сначала приобрели новый сюртук и рубашку для Миши, чем смутили его от души, но тут уж мы с Варварой хором сказали, что он заслужил гораздо большего, и спорить не надо. Здесь же мы присмотрели хорошее сукно для одеял, простое нижнее белье , которое решили купить чуть позже для солдат. Миша продал тут же перенесенные мною иголки и мелкие пуговицы, и получилось так, что эта продажа оправдвла и его покупки, и еще деньги остались. Значит, надо еще принести эти мелочи, пока есть возможность.
Перешли в парфюмерный ряд, а тут уж мы с Варварой оторвались, купив духи в красивом флаконе и крем, который был сделан на воске, с добавлением разных трав, как определила по запаху Варвара. Все духи и крема были привозные, французские, русской парфюмерии пока нет, надеюсь, мы будем первооткрывателями. Духи пока на основе масел, а не спирта, а крема на основе животных жиров. Здесь же продаются и флаконы для духов и кремов, которых мы также набрали от души и решили купить еще больше для наших изделий чуть позже.
В книжной лавке опять пришлось меня уводить за руку, но я успела купить 'Арифметические исследования' — первый крупный труд 24-летнего немецкого математика Карла Фридриха Гаусса, опубликованный в Лейпциг в 1801 году на латинском языке, и драму Фридриха Шиллера "Орлеанская дева", посвящённую истории Жанны д'Арк— переправлю потом Барыне. В книжной лавке мы показали свои сказки и сборники тексов песен и рецептов, и сказали, что хотели бы продать их. Приказчик сказал, что покажет образцы хозяину лавки и сообщит нам результат договоренности.
На Большой Суровской и Малой Суровской торговали дамскими туалетами. Тут мы приобрели новую шляпку для меня и красивое платье для Варвары, а также перчатки и ботинки мне и Варваре для прогулок по улице. Тут уж торговалась я, хотя денег было и достаточно, нам они ещё пригодятся для закупок в предверии войны. От платья я отказалась — у меня их был целый сундучок, еще не одетых ни разу. Я убедилась, что мои наряды хоть и были в струе моды, отличались большей элегантностью и необычностью, поэтому я не стала их менять на привычные наряды.
Последней была Зеркальная линия, на которой велась торговля зеркалами, изделиями из золота, серебра и бронзы. Здесь Миша купил для Полины красивые бусы и набор из серебряных яиц разного размера и цвета. Для Маши также были куплены красивые фарфоровые наборы яиц и брошь в виде цветка. Здесь же в одной из ювелирных лавок мы продали часть камней, причем, произошло это без всяких вопросов и проблем, причем цены оказались гораздо выше, чем в Смоленске.
Увидев это, и Варвара отдала свои колечки, хотя я и противилась, но уж больно щепетильной была эта маленькая женщина, не хотела быть обязанной. Я сказала, что в следующий перенос куплю на деньги от аренды ее квартиры еще камни и она их продаст, чтобы иметь свои средства. Эта идея ей очень понравилась, да и мне самой надо было пополнить запасы камней и различных изделий из них.
Провели мы здесь более трех часов и уехали, усталые, договорившись, что еще ни раз здесь побываем, чтобы купить товары и для продажи себе, и Барыне.
В гостинице Даша и Никита уже времени зря не теряли, они убрали все припасы на холод с разрешения месье Гюге. Их можно было есть только завтра, после пасхальной службы. А я с помощниками стала лепить из марципанновой массы курочек, маленькие яйца и гнездышки, в которые я их и сажала. Мы настолько увлеклись этим делом, что забыли и про еду и попили только чай с сухарями. Несмотря на ограничения в еде уже вторые сутки, мы чувтвовали себя прекрасно, легко и спокойно перенося эти ограничения.
Но вот и время отправляться на всенощную службу, мы решили поехать на нее в Казанский собор. Нарядились в обновки, вызвали такси— извозчика и возбужденные и взволнованные, отправились на место. Казанский собор такой же огромный, как и в будущем и такой же возвышенно— торжественный.
Он возводился только силами русских мастеров и только из отечественных строительных материалов. Зал Казанского собора выглядит как зал дворца, иконы для него были написаны знаменитыми русскими художниками — В. Боровиковским, О. Кипренским, А. Ивановым, Ф. Брюлло.
Мы почти потерялись среди монолитных колонн из красного гранита, а пол в зале, покрытый несколькими тысячами пластин из шокшинского камня и олонецкого мрамора, был почти не виден под ногами многочисленных прихожан, заполнивших собор. Публика была очень разной— было много военных в красивой форме, чиновников высокого ранга, дворянские семьи, а рядом с ними стояли и крестьяне, и купцы, и разные раночинцы— все были в этот час равны перед службой.
И вот началась служба перед иконостасом, главной иконой которого была знаменитая икона Казанской Божьей матери, в честь которой и назван собор. Она была перенесена сюда из деревянной церкови Рождества Богородицы, ранее стоявшей на этом месте еще с середины 18 века.
При приближении полуночи все священнослужители в полном облачении встали по чину у Престола и зажгли свечи, тоже самое сделали и мы все. В алтаре началось тихое пение, набирающее силу, и в это время с высоты колокольни полился ликующий пасхальный трезвон. Затем все вышли из Церкви на Крестный ход вокруг храма при непрерывном трезвоне колоколов и пении священиков и прихожан.
Впереди крестного хода несли фонарь, за ним крест, зобраз Божией Матери, далее шли двумя рядами, попарно, хоругвеносцы, певцы, диаконы со своими свечами и кадильницами и за ними священники. В последней паре священников идущий справа нес Евангелие, а идущий слева — икону Воскресения. Завершал шествие предстоятель храма с трисвешником и Крестом в левой руке.
Обойдя храм, крестный ход останавился перед закрытыми дверями, как перед входом в пещеру Гроба Господня. Трезвон прекратился, настоятель храма и священнослужители трижды спели радостный пасхальный тропарь, который подхватили и другие священники и все присутствующие. Затем священник произносил стихи древнего пророчества св. царя Давида: 'Да воскреснет Бог и расточатся врази Его...', а хор и народ в ответ на каждый стих пели: 'Христос воскресе из мертвых...'.
Затем священнослужители пели стихи и тропари, которые подхватывала вся паства. Открылись церковные двери, и крестный ход зашел вновь в храм, где и начиналось пение пасхального канона. За Пасхальной утреней последовала Божественная литургия и освящение артоса — особого хлеба с изображением Креста или Воскресения Христова— он хранится в храме до следующей субботы, когда раздается верующим.Тут же освящаются и принесенные куличи и яйца.
Во время службы священник снова и снова с радостью приветствовал всех молящихся словами 'Христос воскресе!' и каждый раз молящиеся отвечали: 'Воистину воскресе!' Через короткие интервалы времени духовенство поменяло облачения и обошло храм в красных, желтых, синих, зеленых и белых ризах. Служба заканчилась, постепенно народ разошелся.
На улице мы услышали глухие отзвуки залпов пушек Петропавловской и Адмиралтейской крепостей. Служба была очень красивой и как положенно, очень долгой, но, как ни странно, мы нисколько не устали и выдержали ее довольно легко до самого конца. На выходе, оглянувшись на собор и перекрестившись, мы обняли друг друга и поцеловались по обычаю, причем мы все не скрывали слез— за это время мы стали родными и близкими друг для друга, сблизились.
А в трактире мы уже разговелись яйцами и куличом, которые осветили в Соборе, обменялись яйцами и даже устроили шуточное соревнование, дошедшее до нашего времени— били яйца друг у друга в руках, стараясь повредить скорлупу, чтобы забрать поврежденное. Устроили и еще одну традиционную игру— соревнование-"каталочки", когда по наклонной дощечке скатывалось яйцо и им игрок пытался сбить другие яйца, стоящие внизу. Лучшим игроком оказались Никита и Даша, которые набрали себе больше всех призов, чувствовалось, что игра им знакома и близка.Обменялись мы и подарками, я даже подарила месье Гюге корзиночку с курочкой и яйцами и пасхального кролика, сделанного из марципана в стиле католических обычаев. Он не ожидал такого и был очень тронут. Он обрадовал нас сообщением, что лед на Неве прошел и возобновилось лодочное сообщение через Неву, а это значит, что мы можем передать письмо для Императрицы. Еще одна радость в этот праздничный день!
Так, развлекаясь и смеясь, поедая всякие вкусные угощения, мы сидели общим кругом за столом в праздник, объединяющий всех людей России и в прошлом, и в будущем.
Глава 72. Пасхальные развлечения.
Следующий день мы начали позже обычного, все-таки долгое стояние на ногах и поздний отбой сказался на всех. Сегодня мы решили отдохнуть и заняться текущими делами.
Начали с того, что Миша поехал в Таврический дворец. Корреспонденцию в то время конкретному адресату доставлял посыльный, но его еще надо найти, чтобы быть уверенным в его добросовестности. Пришлось Мише самому стать таким посыльным. Попасть во внутрь он, конечно, не попал, но был встречен каким-то важным человеком, которому он с душевным трепетом и передал заветное письмо с просьбой передать прямо в руки Императрице. Его заверили, что все будет в порядке и пусть ожидает ответа. Успокоенный Миша с воодушевлением поехал в трактир.
