Тут он легонько стиснул плечи Андрея, — за Свету тебе отдельное спасибо. Врач сказал, что был большой риск болевого шока. А ты ее как-то успокоить сумел, так что ее жизни, да в принципе и здоровью, уже ничего не угрожает. Неделя на постельном режиме, и будет твоя Чернобурка, как новенькая. Вот такие у нас пироги с котятами.
Понедельник 30 октября. Москва. Кремль. Объект "Высота". Вторая половина дня.
Леонид Ильич стоял у высокого окна, а замерший рядом с ним чуть ли не по стойке смирно Ивашутин, докладывал:
"Сегодня утром, примерно в 9-30 утра на майора Данилину было совершено нападение. Руководил нападением полковник Калгин Евгений..., бывший помощник Андропова. Сотрудниками Комитета Государственной Безопасности, осуществлявшими охрану Данилиной двое нападавших были ликвидированы. Сам Калгин задержан. К месту происшествия прибыл мой помощник, Минцев Георгий. Во время проведенных по горячим следам, следственных мероприятий было выяснено, что нападение было осуществлено по личному приказу товарища Питовранова. Целью данного нападения был допрос товарища Данилиной, как руководителя межведомственной группы, занимающегося делом "Сенатора". После получения этой информации мною было принято решение о немедленном задержании генерала Питовранова.
— Да не тянись, ты так, Петр Иванович, — поморщился генсек, — что дальше то было?
-Задержали, хотя еле успели, — сообщил Председатель КГБ, — если хотя бы на пятнадцать минут промедлили, он бы ушёл. Он уже из дома вышел и к парку направился. А там ищи ветра в поле. Куча выходов и стройка рядом. От пары наблюдателей без проблем бы скрылся. А так у него билет на поезд был, с Рижского вокзала. Почему-то до Ржева только. Зачем, почему, молчит.
-Ладно, проведёте очную ставку его и Калгина, может и тогда и расскажет что, — Брежнев в заметном раздражении прошёлся от окна к столу и обратно, — можешь, кстати, его предупредить, что если в молчанку играть вздумает, мы его в Ленинград отправим, к его Старому знакомому. Он наверняка в курсе, что тот воскрес, может именно поэтому так и засуетился.
Понедельник 30 октября. Ленинградская область. Аэропорт Пулково. Вечер.
Как и обещал Минцев в аэропорту Андрея и Вадима встречали. Морозов окинул парня внимательным взглядом, после чего властно заявил, — ты поедешь со мной, а Вадим Игоревич со своими, комитетскими. Встречаем Вас, как большое начальство, на целых двух машинах.
-А куда едем, в Смольный? — тут же спросил его Соколов младший.
-Кому ты там нужен? — вопросом на вопрос ответил Сергей Иванович, — Федин уехал по делам, сказал, чтобы ты сам отмазку для Данилина придумывал, почему так рано вернулся. Он подтвердит любую твою, так сказать, версию.
-Так уж и любую, — невольно ухмыльнулся парень. На его лице появилась слегка мечтательная улыбка.
-Так, Андрей Владимирович, давай без своих обычных фокусов, их могут просто не понять, — заявил полковник и подтолкнул парня к выходу из аэровокзала, — в общем, с вещами на выход!
-Тогда к Данилину домой заскочим, на минутку, — попросил его Соколов, — надо ему рассказать об этой истории. То, что можно, конечно.
-Поехали, — согласился Сергей Иванович, — а по дороге ты мне расскажешь, что у вас там произошло.
В машине было тепло и слегка накурено. Но никакого дискомфорта у парня это не вызывало, совсем наоборот. Ему внезапно остро захотелось закурить.
-Сергей Иванович, — обратился он к полковнику, — вы же "Яву" курите? Угостите мальчонку сигаретой, век за вас бога молить буду!
-Ты же вроде не куришь? — удивился тот, но отказывать не стал, — в бардачке возьми. Зажигалка тоже там.
Андрей с удовольствием сделал пару затяжек, а потом решительно затушил окурок.
-Побаловались и хватит с меня, — сам себе вслух произнес он, — теперь можно и разговоры разговаривать.
Морозов терпеливо ждал, когда парень сам начнет рассказ о московских событиях.
-Это был Калгин и с ним ещё двое. Оба действующие сотрудники комитета, документы у них явно настоящие, — негромко сказал Андрей, — вот их данные.
Он положил на "торпеду" машины, вырванный из блокнота листок.
-Напали они на Лапкину, когда она дома была одна, специально так подгадали или случайно получилось, я не знаю, — продолжил он, — но они точно ждали, когда я уеду из дома. Так как действовать они стали сразу после этого. Допрашивали жёстко, не церемонясь, если бы мы вовремя не подоспели, могли бы её и инвалидом сделать. Цель допроса — получить информацию по "Сенатору", то что Светлана в курсе многого, они явно знали. При задержании, оказали вооруженное сопротивление, поэтому Вадим двух нападавших ликвидировал, с моей помощью, естественно. К Калгину я вынужден был применить третью степень воздействия, церемониться мне с ним некогда было, счёт шел на минуты. Он раскололся, имя заказчика тоже сообщил, но уже не мне, а ребятам из группы. Они его поспрашивали о разном, пока мы с Вадимом в квартире работали.
-Что ещё интересного было, — после небольшой паузы сообщил он, — только мы успели с налетчиками разобраться, как к дому подъехала оперативная группа КГБ, во главе с Георгием Минцевым. Но конфликта не произошло, так как с нашими ребятами он был знаком. В Ленинграде пересекались, они тогда были в его оперативном подчинении. Это мне Вадим объяснил. И ещё. За Калгиным, оказывается, следили. И когда все закрутилось, наблюдатели вызвали Минцева, который этим делом как раз и занимался. Просто мы успели раньше.
-Приказ на ваш срочный отъезд он лично отдал? — негромко спросил Морозов.
-Да, и все остальное тоже он сам делал, в этом деле у него явно какая-то личная заинтересованность была, — подтвердил парень, — чтобы быстро все свернуть и нас из Москвы отправить. А ребят из группы он вообще приказал на Ходынке временно спрятать, у ГРУ на базе.
-Значит, приказ он получил напрямую от Ивашутина, — задумчиво произнес полковник, — только он мог такое распоряжение отдать. Получается, Георгий снова в деле. Но про тебя, он все же не в курсе, так получается?
-Вы сильно-то от дороги не отвлекайтесь, — чуть насмешливо произнес парень, — вон, почти на красный свет проехали! А Минцев да, явно не в курсе моих дел. Его, похоже, на другой "Объект" перекинули.
-И я почти наверняка знаю на какой, — не обращая никакого внимания на замечание парня, ответил Морозов, — ладно, почти приехали. Что Данилину-то говорить будешь?
-Только правду и ничего, кроме правды, — пафосно заявил Соколов, но тут же слегка сбавил тон, — имеет он полное право знать, в каких играх его вторая половина участвует.
-Тебе же наверняка запретили это делать! — усмехнулся полковник, — опять на рожон лезешь?
-Я подписок никаких не давал, — ухмыльнулся парень, — и Минцев мне не начальник, в отличии от некоторых, здесь присутствующих. Вы мне можете запретить, а он нет. Но вы не переживайте, лишнего я точно болтать не буду!
-Тогда у меня последний вопрос на сегодня, — заявил ему Морозов, подруливая к дому на проспекте Огородникова, — что ты там про третью степень воздействия говорил?
-Я такую шкалу для себя сам придумал, для удобства, — пояснил парень, — так вот, вторую степень уже могут применять ученики Французовой, вы в курсе ее методики. Сама она, кстати, тоже может. Но это все со слов Сани, я лично это не проверял и не планирую это делать. Сам же Николаев третьей степенью владеет, причем уже на пике.
-А у тебя какая максимально возможная? — с явным интересом посмотрел на него полковник.
-Х.З., — развел руками Андрей, — наверное, на пару уровней выше, чем у Сани. Но применять остерегаюсь, а то как бы чего не вышло. Тренироваться тренируюсь, но очень осторожно. Там, похоже, при переходе с уровня на уровень барьер имеется. И серьезный. Если попытаться сходу перескочить, можно и болевой шок схлопотать. Анну Ивановну я через Саню об этом предупреждал, чтобы она в своих исследованиях не сильно зарывалась. Чревато.
Этот же день. Ленинград. Проспект Огородникова. Вечер.
-Значит, тебя срочно сюда вызвали? И зачем? — взгляд Данилина был колючим и неверящим.
-Федин поэтому и сказал мне, чтобы я сам все придумывал, — усмехнулся Андрей, — понимал, что вы ему не поверите. А портить с вами отношения, он совсем не хочет!
-Ты мне зубы-то не заговаривай! — рыкнул на него Вадим Николаевич, — что там у вас произошло? На праздновании вроде все нормально было, Света мне это подтвердила. Кстати, она сама где? Мне про какую-то срочную командировку лапшу на уши вешают, да такую срочную, что она даже маме своей никакой записки не оставила и не позвонила. Это вообще на Светлану не похоже!
-Не могла она ничего написать, — вдруг огрызнулся парень, — заболела она, понимаете, заболела. Несильно, но неприятно. Впрочем болячки приятными не бывают!
-Так, — сбавил тон мужчина, — рассказывай, что знаешь.
-У нее работа такая, сложная и опасная, — начал объяснять парень, — вот и влипла она в неприятность. Говоря медицинским языком, получила ушибы мягкой ткани грудной клетки. И испугалась сильно, не ожидала она такой подставы от своих коллег. Но сейчас ей оказана вся необходимая помощь, она находится в госпитале в полной безопасности. Думаю, через пару дней она сама вам позвонит и сообщит, что с ней все в порядке, и что ей пришлось срочно уехать в командировку. Вы ее за это враньё тогда не ругайте, она человек подневольный, и у нее приказ. Да и меня подставлять не нужно, я вам ещё пригожусь.
По мере его рассказа по лицу мужчины пробегали различные эмоции, но к концу он несколько расслабился.
-Точно знаешь, что с ней сейчас все в порядке? — требовательно спросил Данилин.
-Когда я видел её в последний раз, она спала, — честно признался Андрей, — но врач сказал, что через неделю она будет, как новенькая.
То, что этим врачом был он сам, парень благоразумно умолчал.
-А эти, которые на нее напали, с ними что? — Вадим Николаевич слегка успокоился.
-Не повезло им, зря они на пути вашей жены встали, — туманно ответил Андрей, — и не только им. Их начальник тоже, похоже, загремел под фанфары!
-Ну как с тобой можно о серьезных вещах разговаривать, — искренне возмутился Данилин, — вроде взрослый уже парень, а ведёшь себя, как пацан!
-А мне вообще про то, что я вам сейчас рассказал, молчать велели, — снова огрызнулся парень, — а вам все мало, подробности вам подавай. Главное, что со Светланой сейчас все в порядке, это я вам зуб даю! Так что и сами не волнуйтесь и родителям ее об этом сообщите! Ну, а что им при этом сказать, тут уж вы сами решайте, молод я ещё вам такие советы давать!
-Ладно, не шуми, — примирительно произнес мужчина, — своим ты как свое внезапное возвращение объяснять будешь?
-Тоже мне, нашли проблему, — ухмыльнулся Андрей, — скажу, что Светлану куда-то срочно услали, мне подвернулась оказия вернуться домой пораньше. Я ею и воспользовался. Да никто особо и приставать ко мне не будет, особенно, когда я им про премию расскажу.
-Какую премию? — не понял его Данилин.
Парень вздохнул и полез в сумку, — видите значок? А есть ещё и диплом, а самое главное — деньги. Две тысячи рублей. Называется все это — Премия Ленинского Комсомола, за достижения в науке и так далее. Мне ее после праздника сразу вручили, товарищ Пастухов лично поручкаться соизволил. Будет ещё и вторая, уже в составе коллектива. Там кроме меня ещё Панин, Суслин и Рукшин вписаны. Вручат ее скорее всего на ноябрьские праздники, когда меня уже не будет. Ну и ладно, после получу. Тем более, там всего по пятьсот рублей на брата получилось. Слезы, а не деньги. Я на англичанах больше заработаю!
Вторник 31 октября. Ленинград. Красноармейская улица. Утро.
В школу Андрей шел с довольно странными предчувствиями. У парня было твердое ощущение, что жизнь готовит ему какой-то новый подвох, причем чем ближе подходил он к школе, тем сильнее было это ощущение. И буквально в нескольких шагах от калитки в новом, покрытом черной эмалью заборе, который теперь окружал школьный двор, парень внезапно остановился, мучительно раздумывая о том, что может, ну ее, эту учебу. Контрольных на этой неделе не предвиделось, поэтому на его четвертные оценки уже ничего повлиять не могло. А там уже и каникулы, глядишь и не будет никакого фурора, связанного с его выступлением на праздновании 60 — лет я ВЛКСМ. В том, что фурор предполагается, Андрей нисколько не сомневался. Родное Центральное телевидение сделала ему шикарный, в кавычках, подарок, показав на всю страну его выступление, причем полностью. Кроме него, такой чести удостоились только товарищи Брежнев и Пастухов, даже выступление Шелепина показали частично. Вот и думай теперь, чья это игра, ЦК ВЛКСМ, спецслужб или ещё кого. Внезапно его размышления были прерваны ощутимым ударом в спину, он едва на ногах устоял. На автомате крутанулся вокруг своей оси, чтобы уткнуться взглядом в широко улыбающегося Паштета. Рядом с ним так же весело улыбалась Ира Родина.
-Здорово, комса, — радостно прокричал Пашка, — ну что, дорвался до мировой славы? Ну так имей в виду, за что боролся, на то и напоролся! Нам вчера Тыблоко на пару с классухой почти час после уроков лекцию читали, на тему с каким замечательным товарищем нам выпало счастье учиться в одном классе. Если бы не Алексеич с Кузей, мы все наверное там от такого счастья бы и сдохли. Прям на месте. Не веришь, а зря! Зиночка, та прямо в эйфорию впала.
-Слушай, а может я того, пойду я, — попятился от школьных ворот Андрей.
-Поздно, — сообщила ему Ирина, — вон Яська с Томкой идут. От Акчуриной ты точно не сбежишь, они на пару с Афанасьевой сильно ждали твоего возвращения. Когда Малек уехал, они снова не разлей вода стали. Яська у Томы чуть ли не прописалась, сегодня, похоже, снова у них ночевала.
-Привет, лауреат, — ещё издалека прокричала Тома Большая.
-Спалил меня Вадим Николаевич, — пробурчал Соколов, — и правильно сделал. Сам дурак, выпендриться решил!
-Лауреат? — широко открыла глаза Ира, — интересно, какого конкурса?
-Да не конкурса, а премии, — улыбнулась Афанасьева и решительно всучила парню свой портфель. Акчурина усмехнулась и сделала тоже самое, потом вопросительно взглянул на Родину.
-Не дам, — решительно ответила та, но на всякий случай спряталась за широкую Пашкину спину.
-Эх, Ира, Ира, — вздохнула Яся, — весь ты мне воспитательный процесс портишь! Ты только представь себе, лауреат премии Ленинского Комсомола, будущий лауреат этой, как ее...
-Филдсовской, — подсказала ей Афанасьева.
-Да, точно, — подтвердила Ясмина, — именно Филдсовской премии, у нас в школе рабочей лошадкой работает. Ни у кого такого нет, а у нас есть!
-Точно, — подхватил Паштет, сдёрнул с плеч рюкзак с учебниками и навьючил его на плечи приятелю, — извини, Дюша, Платон мне друг, но Яська мне дороже. Это тебе за то, что премию зажилил! Сколько там тебе начислили?
-Две тысячи, — тут же сообщила Тома Большая.
-Полный аллес, — тут же заявил Паша, — и куда ты столько бабок за вечер дел? Ведь только вчера же приехал! Правильно говорят, сластёна хуже алкоголика!
