— А на самом деле? — даже седой заинтересовался.
— Всего через десяток лет появились первые устойчивые к глифосату сорняки. На них не действует даже десятикратная смертельная доза. Вот что такое "жесткий искусственный отбор". Хоть опять выгоняй на поля сезонных рабочих с тяпками, для ручной прополки... Чудеса закончились. Возможности ещё увеличить производительность труда для сельского хозяйства в открытом грунте — нет.
В принципе, положение соискателя ученой степени — хуже губернаторского. Жалкое, бесправное, всем обязанное членам диссертационного совета существо. А сколько бумажной волокиты... А обязанность лично оповестить всех участников кворума... Спасибо, что отвечать на письменные замечания оппонентов мне явно не потребуется. Последний намек седого, вполне прозрачен — "время сворачивать балаган". Он — тут главный... Интересно, какое реальное место в "табели о рангах", по сравнению с ним, у президента нашей академии? Ишь, как остепененный народец притих... Ни дать, ни взять — бандерлоги в присутствии удава Ка. С чего бы это? Секретарь собрания, смертельно бледная (или мне мерещится?), разносит по столам бумажные бланки. Мне тоже положила... Ну и? М-м-мать! Опять "подписка о неразглашении"... Сколько можно? А это мне зачем? Заключение организации, в которой выполнялась диссертационная работа... Отзыв о работе ведущей организации... Протокол о результате тайного голосования... М-м-мать! Уже заполненный. Результат положительный. Печать и подписи... Так ведь не было голосования! Рано ещё, для тайного голосования... Я пока на вопросы оппонентов отвечаю. Или — уже нет? Дрогнувшей рукой приподнимаю верхний лист... Хм, надо же, единогласно... Заветы великого вождя — святы. "Не важно, как голосуют — важно, как считают" Так... Проект заключения диссертационного совета. Уже с печатями, но покуда не подписанный. Хе... Кто бы сомневался... Так вот ты какой, "русский блат, бессмысленный и беспощадный". Честно, не ожидала... Стараясь казаться невозмутимой, внимательно оглядела помещение. Вдруг, происходящее мне чудится? Фигушки! Члены комиссии сидят, будто пришибленные и скребут по листам пишущими приспособлениями...
Глава 29.
Идиотизм государства.
Ирония судьбы... У Киплинга, в сказке про Маугли, удав Ка просто сожрал глупых и злобных обезьян. Времена меняются. Теперь бандерлогов сначала заставляют, в установленном порядке, заполнить письменные формы. У секретарши дрожат губы... Унижение шефа она воспринимает, как своё. Господин президент страшен. Рожа пошла пятнами, элегантная прическа всклокочена, словно её драли. На самом деле — она просто насквозь сырая от пота. По такой субстанции достаточно провести рукой, жидкие волосенки встанут дыбом — и готово "воронье гнездо". Заново припомнились откровения из дневников вождя украинских коммунистов. Наверно, тот тоже взмок, когда его "высокое общественное положение" оказалось под вопросом... Думаю, подобные административные игры стары, как мир и традиция "помучить" проигравшего, перед его окончательным низвержением, мало изменились. Володя в своем углу выпрямился и как-то посуровел. Такое впечатление, что происходящее для него тоже стало неожиданностью...
— Господа, — седой и не глянул на почтительно поднесенные ему бумаги, он снова в центре внимания, — Я крайне разочарован... Данной мне властью считаю своевременным прекратить бесполезную говорильню, — зал молчит, за оконными стеклами буднично дребезжит трамвай, — Но, думаю, никто не станет возражать, если, с вашего позволения, соискательница дополнительно ответит на некоторые интересующие меня вопросы.
— Остановить запись стенограммы? — секретарша обрела дар речи первой.
— Пожалуй... — хорошо выдержанная пауза, — это излишне. В конце концов, мы неформально продолжаем обсуждение крайне любопытной работы, — ещё одна пауза, — Будет невежливо обрывать его на полуслове. Внесете в протокол задним числом. Есть возражения? — ритуальная фигура речи, не иначе — ради пущего унижения "почтенной публики", — Продолжаем!
Чего мне стоило, превозмогая дрожь в коленках, отодвинуть стопочку бумаг и изобразить деловой вид, не спрашивайте. Володя, у окна, зеркально повторяет мимику начальства, но, у седого оскал живописнее. От таких улыбочек "прямо в лицо" и поседеть не грех... или уписаться. Экранизаторы книг Стивена Кинга, со всеми их "кинематографическими ужасами" — жалкие дилетанты. Вот где монстры бродят! Впрочем, вряд ли конкретно этот дядя согласится сниматься в Голливуде...
— Будьте добры, дайте нам на экран последнюю таблицу из вашей работы, — извольте, — Господа, вам она что-нибудь напоминает? — мало ему меня смущать, опять за присутствующих взялся, — Смелее, вы давно не студенты, а мы не на экзамене.
— Лично мне кажется, это здесь вообще не к месту, — твою дивизию! Шеф таки решился укусить напоследок.
— Как посмотреть... — седой упирает в меня стальной взгляд, — Кстати, откуда такие сведения? Мне кажется, что у вас, девушка, слишком низкий уровень допуска, для получения подобных данных...
— Там открытые данные, — язык вроде бы повинуется, — В основе — таблица из 14 главы книги "Ружья, микробы и сталь" Джареда Даймонда. Он получил за неё Пулитцеровскую премию, — зачем я это сказала? Ещё бы сослалась на журнал "Веселые картинки". Хотя... Не особенно удивлюсь, если теперь окажется, что и там, потихоньку, "сливают" секретную информацию.
— Серьезно? — седой довольно щурится, — Видимо, я отстал от жизни. Мне попадались сходные подборки фактов, но совсем в другом месте, — продолжай, дядя, я тебе не любопытная девчонка, ты напрасно ждешь жадного вопроса — где?
— А что в этой таблице необыкновенного? — шеф лезет поучаствовать в разговоре, он привел прическу в порядок и снова почти благообразен. Видимо, в понятиях академической стаи, мы с седым, беседуя в его присутствии на равных, злостно нарушаем субординацию...
— Да так, — мой собеседник с деланной скромностью шаркает ножкой, — Если сегодня, считай ничего... А вот в 30-х годах, за попытки составления и распространения её аналогов, в СССР с ходу отмеряли "десять лет без права переписки". Действие расценивалось как "умышленный подрыв веры советского народа в светлые идеалы коммунизма". Там и тогда — совсем не шутка.
— Не вижу связи, — а как глазки-то забегали, — Причем здесь вообще коммунизм? Обсуждаются пищевые технологии, — врешь, гражданин бывший товарищ. Ты ведь щупаешь почву, старый лицемер... А вокруг — идеологическая трясина. Двое самых пожилых участников собрания, начавших делать успешную карьеру лет 30 назад, как минимум два раза за это время обязаны были официально изменить свои взгляды и предать прежних кумиров. Знание, не пора ли опять сменить флаг — ценное оружие в тайных карьерных схватках. Судя по небрежному употреблению полузапретных терминов советского периода в самом злободневном смысле — седой в курсе новых веяний наверху. А моё начальство, как сейчас выясняется — ни ухом, ни рылом. Презабавно...
— Коммунизм — это общественный строй, при котором отмирает государство и все люди свободны... Так? — разговор двух начальников сходу принимает остро провокационный характер.
— Примерно...
— Логично предположить и обратное — существование государства делает возникновение коммунизма, мягко говоря, проблематичным. Хотя, в экстремальной обстановке и особенно — в моменты социального краха, тот же коммунизм (включая военный или первобытно-общинный) обычно спасителен.
— Допустим... — осторожно соглашается мой шеф.
— Таблица из обсуждаемой работы показывает граничные условия, при которых человек становится человеком и остается человеком, а государства — ещё нет, — седой цедит слова и довольно щурится. За окнами зала, в такт его фразам, деловито звякает трамвай, — Напрашивается крайне любопытный вывод. В ХХ веке мы, всем соцлагерем, грубо говоря, "проехали заранее объявленную остановку"... С ходу проскочили мимо коммунизма... В 30-х годах обсуждать подобную возможность считалось опасной ересью. Но сегодня имеется подозрение, что России не поздно притормозить... а то и вернуться... Для обсуждения подробностей данного подвешенного состояния мы тут и собрались.
— Кстати, почему речь только о России? — очкастую даму определенно восхитил столь резкий поворот темы, — А США, среди кандидатов в "социалистический лагерь" больше не считаем?
— Галина Олеговна, вы готовы ответить? — седой впервые назвал меня по имени.
— США — больше не считаем... В области развития продовольственных технологий США опередили весь мир и миновали "точку возврата"... Даже кратковременного отката в доиндустриальный период им уже не пережить.
— Торопитесь, девушка, — седой хитро косится на напряженно застывшего Володю, — Штаты только проходят эту вашу "точку возврата". Но, в целом, вы правы. Блестящая аналитика! По агентурным данным, там вот-вот запретят самостоятельно выращивать любые продукты питания всем обычным гражданам, даже для собственного употребления. Не позднее 2010-го года... Как только янки примут и проведут этот закон в жизнь — им действительно конец...
— И тогда даже волшебный коммунизм не спасет Америку? — мой шеф пытается натужно шутить, хотя седой серьезен, как на похоронах. То и дело колет меня быстрым оценивающим взглядом.
— Галина Олеговна! — конкурс-викторина, блин... — У вас есть своё мнение?
— Никаких шансов... Коммунизм — это общественный строй, рассчитанный на человека. Обезьяны и телепузики там вымирают.
"Коридор человечности" при социальной эволюции людей от обезьян к общественным насекомым.
Эту фразу я придумала очень давно, во время изнурительного бдения среди пыльных папок спецхрана и таскала в памяти, как боевую гранату с выдернутой чекой, минимум три последних месяца. Но, случай пустить "домашнюю заготовку" в ход так, чтобы не сгореть мотыльком в жуткой вспышке руководящего гнева, к сожалению, не подвернулся. И вот — наконец! Звезды совпали, фортуна улыбнулась, "мохнатая рука Москвы" цепко держит меня за шкирку, на недоступной для мести бывшего начальства высоте. Ах, краток сладкий миг не замутненного счастья...
Думаете, у меня "крыша съехала налево" от бесконтрольного чтения марксистско-ленинского наследия? А вот и нет... В смысле, бородатых классиков я почитывала (умеренно, в рамках институтской программы), но вот документы о ликвидациях и обстоятельствах всевозможных ЧП, хранящиеся "под грифом", для партийно-хозяйственной номенклатуры исчезнувшего СССР, это доложу вам, вещь. Из казенных формулировок, скупых подробностей, жестких оргвыводов и наивных оговорок до сих пор, через многие десятилетия, искрит и плещет наружу "Настоящая Жизнь". Именно так, с большой буквы. Хотя и идеологический заряд в этих бумажках — будь здоров. Попутно могла нахвататься... Как бы популярно объяснить? Там чужой опыт... Тех людей давно нет... Но, по сравнению с "выдвиженцами" сталинских и особенно военных лет, моё руководство "эпохи демократии" выглядит убогим, мерзким и жалким. Не говоря о публичных политиках. И поневоле приходят на ум зубодробительные фразы...
Экспромт удался... Президент академии давно знал, что его заочная кличка — "Толстопузик". Созвучно "телепузику", верно? Вальяжное, мягонькое и ленивое с виду, плюшевое существо... Сейчас он стал похож на китайского медведя панду, который решил завязать с вегетарианством и для разнообразия кого-нибудь съесть. Например, меня. Обведенные темными кругами глаза ввалились, хищно распахнулась златозубая (пожлобился на полный набор керамики?) пасть, пятна на лице стали желто-зелеными, как тактический грим спецназовца.
— Да?! — седой, неуловимым жестом фокусника вытаскивает из воздуха "мобильник", — Нет, начинайте без меня. Да, я задержусь. Всё отменяется, — досадливо поморщился, — Я сказал — сегодня отменяется! Здесь стало интересно, — из-за спин сплотившихся вокруг ощеренного начальства "бандерлогов" мне беззвучно аплодирует Володя...
— Скажите, — дама в очках изобразила презрительную гримаску, — вам было трудно подобрать более академично звучащий термин?
— Ни академичного, ни общеупотребительного обозначения у феномена пока нет. В ходу эвфемизмы...
— Тогда, — она величественно поправляет на носу оптический прибор, — объясните нам своё понимание.
— Если коротко, то "телепузик" — это стадия деградации, угрожающая появлением новой разновидности Хомо Сапиенса. Внешне антропоморфное существо, с частично утраченными видовыми признаками разумного человека.
— По возможности, не уклоняясь от темы, сформулируйте ту же мысль одним-двумя словами... — да легко!
— Говорящая обезьяна.
— Прямо так, сразу? — кажется, я начинаю эту даму по взрослому уважать. Понимает намеки с полуслова.
— А разве бывает иначе? — для археолога, утверждение на грани грубости. Но, мне уже море по колено...
— Вы правы... — оптический прибор на носу у собеседницы, словно прицел винтовки, разворачивается к Президенту "академии". Реакция на сказанное моего начальства явно интересует её сильнее, чем всё прочее, — На самом деле, необходимая вам терминология общеизвестна, как минимум, пару тысячелетий, — змеиная усмешка растягивает губы, — Вы ругайтесь, не стесняйтесь... — хочет подколоть?
— Тогда — "идиот". Не бестолковый средневековый монах, а в понимании античных греков. По латыни, оно же, звучит как "люмпен-пролетарий".
— То есть, "как бы человек", органически не способный к сознательному выполнению гражданских обязанностей.
— Если ещё точнее — "как бы человек", не способный самостоятельно прокормиться, случайно оказавшись вне общества. Антипод понятия "робинзон".
— Между прочим, надежда и опора любого мало-мальски развитого государства... — тихо бурчит себе под нос седой, — Идеальный подданый. С начала времен, голубая мечта политиков — вырастить и воспитать таких людей, которые бы не могли без государства жить...
— Наверное, — раздумчиво жует губами дама, — Ваш термин "телепузик" — имеет свои достоинства. Если учесть, что охмурением населения в основном занимаются СМИ и телевидение. Тоже получается информационно емко.
— Галина Олеговна! — шеф окончательно утерял нить разговора и взывает ко мне напрямую, — Вы о чем?!
Если бы, согласно представлениям античных греков, человеческие глаза испускали световые лучи, то собравшиеся прожгли бы во мне два десятка дырок. Бр-р-р! Я тут, как самолет в лучах зенитных прожекторов. Нет, насколько же лучше быть лектором, чем соискателем... Прямо гора с плеч... Наверное, лучше встать, для удобства пользования световой указкой. Кто тут академических формулировок хотел? Есть у меня формулировки!
— Предлагаю вспомнить базовые понятия. "Человек" — это общественное животное, способное создавать орудия труда и сознательно преобразовывать окружающую среду. "Культура" — это совокупность знаний, дающих ему такую возможность. "Общество" — это добровольно сложившаяся разновозрастная группа людей, способных указанную культуру сохранять, развивать и передавать потомству. Все остальные варианты — производны от базовых или, наоборот, при внешней схожести, являются их профанацией. Пояснить сказанное на примерах?
