Перед уходом Стёпка вернулся, склонился к весичам и негромко сказал:
— В следующий раз я вас просто убью. Сейчас я мальчишек пожалел, негоже им на зверство смотреть, а в другой раз точно — прирежу.
Весичей проняло. С ними говорил сейчас не мелкий отрок, а страшный демон, которому зарезать человека, что курицу. Тем более что только сейчас они разглядели в мелком отроке то, по-настоящему страшное, глубинное, потустороннее, никакой магии неподвластное. Разглядели и прониклись. И даже порадовались, что сумели отделаться всего лишь крапивой. А мог ведь и души выпить досуха, ей-слово, мог. Поверили, усмехнулся про себя Стёпка. Так им и надо. На самом-то деле он резать, конечно, никого не собирался, к тому же точно знал, что рука у него на такое не поднимется ни за что и никогда. Духу не хватит. Вон, на дырку в Вяксином боку смотрел — и то чуть не поплохело, до сих пор у самого в животе что-то переворачивается. Так что не только хирургом, но даже и обычным врачом ему не бывать: проверено. Не его это дело.
— И ещё, — добавил он. — Передайте своим, что за гоблином... я не приду. Пусть даже и не надеются. Я себе других слуг нашёл. Порасторопнее.
Он не слишком рассчитывал, что такой нехитрый приём сработает, и маги освободят младшего слугу за ненадобностью, но кто знает. Хотя, конечно, вряд ли.
Щепля, как оказалось, прибежал к ним от дядьки Неусвистайло. Его заранее отправили к троллям, чтобы разведать обстановку. Пасечник велел вести Стеслава не в слободку, а к дому Швырги. Там весичи пока ещё не объявлялись и вряд ли объявятся.
— Кто это, Швырга?
— Ведун, — коротко объяснил Збугнята.
Теперь они бежали быстро, потому что весичи могли развязаться, могли отправить погоню, и ещё потому, что Щепля уверял, что путь безопасен.
Стёпка спешил за пацанами и думал о том, что Старуха была права. Он в самом деле может защитить себя и своих друзей без стража. Даже ещё лучше получилось без стража-то. Трёх здоровенных мужиков в нокаут отправил почти играючи, и никто при этом не царапал кожу на груди и не пил втихомолку кровь. Правда руку сильно потянул, до сих пор в плече ноет. И в спине что-то хрустнуло, когда на второго прыгал. Потому что без разминки и подготовки даже у самого хорошего спортсмена что-нибудь вывихнется и непременно заболит. Но это не страшно. Как заболело, так и перестанет. А победа никуда не денется. Свершилась она уже. Демон всех одолел. Значит, он на самом деле всех круче и сильнее. И всё будет хорошо, если только... если только его догадки насчёт Ванеса не окажутся верными.
Глава шестнадцатая,
в которой демон рассказывает о своих похождениях
Мальчишки подошли к дому ведуна со стороны Лишаихи и, вскарабкавшись по песчаному откосу, упёрлись в крепкий плетень. Когда они прошмыгнули друг за другом в нарочно устроенный узкий лаз и предстали перед хозяйкой — дородной женщиной в опрятном домашнем платье, с простеньким платком на голове, — та испуганно всплеснула руками.
— Матушка моя заступница!
А увидев перепачканного кровью Вяксу, она, что называется, сомлела. Опустилась без сил на крыльцо и за сердце схватилась.
Вид у них и вправду был ещё тот. По уши в грязи, в зелени, исцарапанные, взъерошенные да ещё вдобавок и окровавленные. Особенно Вякса, у которого кровь запеклась и на рубахе и на портах.
На шум вывалились из избы тролль и сутулый седой старик, очевидно, хозяин. Неусвистайло даже в лице изменился, когда увидел Степана.
— Гобля где потерял? — сразу спросил он, охлопав Стёпку со всех сторон и убедившись, что тот цел и невредим.
— Маги-дознаватели схватили. В лесу. Прошлой ночью. Хотят, чтобы я за ним пришёл.
Пацанята взахлёб описывали схватку с весичами в бурьянах.
— До смерти никого не побили? — с тревогой спросил хозяин, и, узнав, что обошлось без жертв, не считая, конечно, почти убитого и чудом возвращённого к жизни Вяксу, помягчел лицом, переглянулся с троллем. — Глядишь, и обойдётся. Искать мальца всё одно будут, но вряд ли сильно озлятся. Никого не убил, никого не покалечил, а крапива взрослому воину — одна обида и позор. Лучше бы и я не придумал.
Мальчишек тут же отправили в баню, отмываться и переодеваться.
Сын хозяина, Швырга-младший, крепкий тайгарь, тоже уже прилично в летах, но стриженый не по таёжному, с аккуратной бородкой, окликнул Стёпку, отвёл в сторонку.
— Тролль сказывал, у тебя оберег на шее висит... Вправду ли из Оркланда?
Стёпка кивнул.
— Глянуть позволишь ли?
Стёпка ещё раз кивнул и полез в котомку. Он вытащил конхобулл, протянул его Швырге. Тот с нескрываемым удивлением смотрел то на стража, то на Степана.
— Как ты его снял? — спросил он. — Ты его сам снял? Никто не помогал?
— Сам. Только его сначала Старуха копьём ударила. Силы лишила.
— Значит, не брешут, что Старуха в Протору внука своего привезла.
— Я не внук. Она меня просто так привезла.
— Я смотрю, тебе есть о чём рассказать, — удивлённо молвил Швырга. — Шагай в баню, попарься, грязь и кровь смой, а потом мы с тобой побеседуем, ежели ты не против. И вот что ещё... — он помялся. — Оберег твой надо бы от чужих глаз покрепче скрыть. Как бы маги до него не дотянулись. Они это умеют.
— А как его скрыть? — Стёпка ожидал какого-нибудь колдовского действа, заклинания там или щита магического. Но всё оказалось гораздо проще.
— Сунем его в горшок и поставим в подпол. Там его никто не учует.
Швырга взял конхобулл осторожно, за тесёмку, словно змею ядовитую, которая уснула, но может проснуться в любой момент. И унёс в избу. И Стёпке сразу сделалось на душе легче, потому что до этого он всё время думал о том, что Лигор исхитрится как-нибудь и вернёт подгляду его былую силу. А теперь — пусть пыжится, всё равно ничего не увидит.
В предбаннике Стёпка без сожаления скинул окровавленную чужую одёжду и, задержав дыхание, нырнул в обжигающий пар. Пацанята уже вовсю хлестали себя вениками, покрякивали, плескали водой на раскалённые камни. Стёпка на самый верх не полез, там было слишком жарко, устроился внизу, напротив каменки и сначала просто сидел, ни о чём не думая, грелся, душой отходил от всего недавно пережитого. Теперь, задним числом, сделалось ему по-настоящему страшно, что мог он и не спасти Вяксу, что весич мог ударить не в живот, а в сердце, что порошок в мешочке мог закончиться... И такое тогда в Проторе завертелось бы, что и подумать жутко.
В приоткрытую дверь заглянул запоздавший Щепля, повертел носом.
— Знатный парок, — сказал он, похлопывая себя по впалому животу. — Жаль такой упускать.
И тоже залез наверх. Парились они долго, потели, хлестали друг друга, обливались холодной водой из кадушки, снова плескали на камни. Потом долго сидели в предбаннике, на отскоблённой дожелта лавке, утирались полотенцами, тянули брусничную воду, пыхтели, опять утирались. Баня была знатная, богатая баня, и, как понял Стёпка, для пацанят непривычно чистая и просторная. Потому и не отказались от помывки. Когда ещё такой случай будет — у самого ведуна парком побаловаться. Все проторские пацанята на три круга обзавидуются.
Вякса долго разглядывал свой худой бок, мял рёбра, оттягивал смуглую кожу, давил пальцами, искал шрам. Шрама не наблюдалось.
— Славно быть демоном, — заключил он. — Никакая сеча не страшна.
— Ага, — сказал Стёпка. — А это ты видал? — Он выпятил голое плечо и повернулся к распахнутой двери, чтобы было виднее. Шрам от призрачного меча уже почти сошёл и боль давно не давала о себе знать, но жуткий рубец ещё вполне отчётливо просвечивал сквозь распаренную кожу.
— Кто тебя этак-то, Стеслав? — спросил Збугнята, широко растопырив глаза.
— Призрак один мечом рубанул. Сейчас-то уже зажило, а сначала вот такой след был. Дядько Неусвистайло меня лечил, мазал чем-то.
Щепля долго разглядывал рубец, качал головой.
— Мало руку тебе не отсекли. А демона токмо призрачным мечом порубить можно. У меня на энти дела глаз верный.
Обсохнув, Стёпка с удовольствием натянул привычные джинсы и рубашку. Пусть немного мятое, зато всё чистое и мертвяками не пахнет. Распихал по карманам свои магические мелочи и почувствовал себя настоящим полноценным чело... то есть демоном. После бани на душе тоже стало чисто и спокойно, словно все тревоги и неприятности смыло напрочь вместе с дорожной грязью.
Потом он прощался со Збугнятой, Вяксой и Щеплей. Пацанятам натолкали в котомку пирогов и сладостей и отправили по домам, наказав держать языки за зубами и никому ничего не рассказывать. А о столкновении с весичами крепко-накрепко забыть. Не было ничего и не видели никого, усекли? Пацаны послушно кивали. Так они и удержатся, подумал Стёпка. Сегодня же разболтают дружкам о сражении демона с весичами и о великом позоре магов.
— Приходи ещё к нам, Стеслав, — сказал на прощание Збугнята. — Мы ждать будем.
— Если получится, — не стал напрасно обещать Стёпка. — Я ведь здесь ненадолго. Дела сделаю и домой.
— Растрезвонят, — вздохнул Швырга-младший, глядя вслед пылящим по дороге мальчишкам.
— А и пущай, — ухмыльнулся его отец. — Их вины ни в чём нет, а магам наука будет. Не у себя дома, чтобы руки распускать. Пущай.
Дядька Неусвистайло успел сходить в тролличью слободу. Вернулся он не один, с ним пришёл какой-то старик, сухой, морщинистый, с загорелым до черноты лицом, со слегка раскосыми глазами и острыми скулами, с длинными, заплетёнными в несколько косиц седыми волосами и в непривычного покроя халате, расшитом тёмно-зелёными узорами по серебряному полю. Старик уважительно раскланялся со Стёпкой, заглянул пронзительным взглядом в самую душу, но не сказал ни слова и прошёл в избу, привычно переступив высокий порожек.
* * *
День клонился к вечеру. Они сидели в горнице, за щедро заставленным всякими вкусностями столом. В широко распахнутую дверь струился тёплый воздух. Во дворе уютно квохтали куры, на крыльце лежал большой лохматый пёс, похожий на волка.
Сначала, как полагается, Швырга представил всех присутствующих.
— Меня ты уже знаешь, — сказал он, усадив Степана на почётное место у окна. — Ярмила тоже. Жену мою Тихошу знаешь. Это вот мой батя, он ведун, он нас и уговорил привести тебя сюда. А это, — он уважительно поклонился старику в халате, — элль-хон Зарусаха. Он колдун степной, хотя и давно живёт в Проторе. Тоже может чего-нито присоветовать. Ну а ты...
— А я демон Стеслав, — сказал Стёпка чуть дрогнувшим голосом. Его вдруг охватило волнение. Он чувствовал, что вот сейчас, здесь, многое может решиться. Недаром же с ним захотели встретиться ведун с колдуном. Сразу видно — не такие это люди, чтобы попусту языками трепать.
— Рады видеть тебя, демон, целым и невредимым, — пророкотал ведун, и присутствующие согласно качнули седыми головами. Швырга-старший тем временем весело продолжил. — Однако же не будем спешить. Все разговоры только опосля еды. На сытый желудок туго думается, да легче слушается. Не стесняйся, Стеслав, ты такого, верно, ещё не едал. Моя невестка с душой готовит, даже наш воевода её угощением не гнушается.
Стёпка съел столько, что самому удивительно сделалось. Наверное, много сил схватка с весичами отняла, да и после бани аппетит разыгрался. Хозяйка подкладывала ему мясо, уговаривала съесть ещё кусочек пирога, попробовать вареники, медку свежего...
— Ну вот, теперь можно и поговорить, — сказал Швырга, опорожнив ковш с брусничной водой и вытерев намокшие усы. — Ты сыт ли, Стеслав? Али ещё мясца подложить?
— Не-не-не, спасибо, не надо, — замотал головой Стёпка. — Я же лопну! Я хоть и демон, но в меня больше не влезет, честное слово!
Ведун ненавязчиво разглядывал гостя, посматривал на то, как он ест, как пьёт, оценивал его руки, его лицо, и заметно было, что Стёпка ему любопытен и удивителен.
— Веришь ли, Стеслав, сколь на свете живу — демона впервой вижу, — признался он наконец. — Настоящего демона, а не посыльных духов. Тебе, верно, это внове, но о демонах больше говорят все кому не лень. А по-настоящему демона вызвать куда как непросто, и ещё труднее с ним, откликнувшимся на зов, потом сладить. Потому-то маги и чародеи не сильно жалуют демонов и не любят их вызывать. Хлопотное это дело и завсегда опасное. Ты вот с виду — обычный отрок, а тебя все весские маги изловить не могут. Ну а ежели, скажем, на зов явится взрослый демон, который многое умеет, который жизнью бит и ломан, у которого желаний своих полон воз, и который подчиняться никому не приучен... А ну как такой демон о своём могуществе догадается, да силу свою осознает? Поди совладай с ним опосля. Трижды тридцать раз пожалеешь, что вызвал такого на свою шибко умную голову.
— Ты думаешь, Стеслав, почему мы здесь. Да ты ешь, ешь. Оголодал, верно, в пути. Шутка ли, тайгой от Бучилова хутора шагал... Не вмешается уже? Ну и ладно. Мы ведь не из пустого любопытства пришли тебя послушать. Нам то тревожно, что весские маги пакость затеяли на нашей земле, нас не спросясь, с выборными не посоветовавшись. Тебя ловят, детишек рубить не жалеют, не дело это.
Отложив в сторону деревянную ложку, ведун повернулся к сыну.
— Покажи нам оберег, — велел он.
Швырга-младший поставил на стол горшок, вытащил конхобулл за тесёмку. Старик-ведун не побоялся взять подлую вещицу в руки, долго разглядывал, вертел, сопел, даже принюхался, затем передал колдуну.
— Плохой ытур, — изрёк в итоге Зарусаха, небрежно бросив конхобулл на стол. Тот недовольно звякнул, не привык к такому обращению. — Нутром гнилой. Кровь шибко любит. Силы в нём мало, он её собирает. Скоро опять соберёт. В горн кузнечный ему одна дорога. Перекалить и в болото.
Ведун положил конхобулл перед собой на стол, так, чтобы на него падал солнечный свет из окна. Долго смотрел, не притрагиваясь, потом перевернул тыльной стороной вверх и ткнул в середину твёрдым пальцем. Стёпке показалось, что из пальца выскочила искра.
— Глянь, Стеслав, — сказал ведун.
Стёпка наклонился над столом. Из углов стража выдвинулись едва заметные металлические коготки, едва ли милиметру каждый. Ведун убрал палец, и коготки втянулись.
— Вот он ими тебя и царапал. Кровью твоей питался. Мерзкая вещица, не на доброе дело спроворена.
— И что с ним теперь делать?
— Колдун дело говорит. По-хорошему, утопить бы его в болоте, чтобы никто больше не смог его пользовать. Но мы погодим. Есть у меня одна задумка. Говоришь, хозяина его сквозь кристалл видать, разговоры чужие услышать можно? Ну-ну. Попозже глянем, ежели позволишь.
— Ты, Стеслав, поведай-ка нам, кто тебе помог снять его, — попросил Швырга, но ведун положил руку на Стёпкино плечо.
— Погодь, сыне. В этом деле порядок нужон. Поначалу — откудова он у тебя?
Стёпка вернулся мысленно на несколько дней назад, подробно, как мог, рассказал о встрече с хозяином Оглока в Летописном замке.
— Орклы умнее весских магов, — заключил ведун. — Подарили демону подгляд и ждут, когда он их куда надо выведет. А дознаватели токмо и умеют хватать да пытать. Никого не жалеют, мальцов готовы под нож пустить.
