Я завис во второй раз.
— Разумеется, нет. — Я наконец пришел в себя. — Как ты вообще могла такое подумать?
Деф еще посверлила меня подозрительным взглядом, затем смилостивилась и отвернулась к огням ночного города.
Сзади послышались легкие шаги, остановились рядом, раздался тихий шорох одежды садящегося человека. Я скосил глаза. А вот и нет.
— Добрый вечер. — Буркнула Алиса.
— Ночи. — Поправила Деф.
— Кому как. Прошу прощения за неприятную картину с выяснениями отношений. Мне крайне совестно.
— Какое хорошее слово. — Деф мечтательно подняла глаза к небу. — Совестно.
Алиса недовольно посмотрела на нее.
— Не вижу ничего смешного.
— А там и не было ничего смешного. — Подал голос я. — Неприятно было, когда перед носом когтями размером с кинжал машут, это да. А смешно не было.
— Я извинилась за произошедшее. — Алиса сверкнула глазами. — И я здесь по другому поводу.
— Какому же? — Моя помощница с интересом повернулась к ней.
— Выполнить свою часть договора. Я обещала рассказать и ответить. Надо?
— Надо. — Я посмотрел на Деф. — Извинения приняты? Хотя кое-кто и шипел на меня, выпустив клыки.
— Приняты. — Холодно подтвердила девочка. — Итак?
— Я обещала, что объясню, как становятся младшими сестрами. Но лучше, я расскажу, как становятся старшими.
* * *
— Жесть. — Деф передернуло. Я зевнул, хотя чувствовал себя не очень хорошо. Нечто подобное я подозревал, словно смутно помнил.
— Значит, все накопленное ранее. — Задумчиво сказала моя помощница. — И хранится это...
— Где угодно. — Алиса со злостью оторвала от крыши кусок рубероида и швырнула его вниз. — Логичнее всего рядом со своим, но очень часто это далеко не так. У вас в сказке яйцо в утке, утка в зайце, заяц в ларце, ларец на дереве, дерево на острове. У нас может быть еще причудливее. Фантазии так зашкаливают... — Девочка подавлено замолчала.
— Весело вам живется. — Протянул я. Алиса посмотрела на меня и зло улыбнулась.
— Все познается в сравнении. Тебя как личность стирают насколько часто? За редкими исключениями, когда нужно твоей Госпоже, раз в восемь, десять лет? — Она с жалостью покачала белокурой головой. — И все, что тебе дорого, исчезает вновь и вновь? Действительно, наши утраты с твоими не сравнятся. У нас хоть надежда на возвращение есть.
— Как давно Госпожа стала хранителем? — Я пристально воззрился на девочку. Алиса довольно улыбнулась.
— Это твой официальный вопрос?
— Да.
— Восемьсот лет назад. Да, — она кивнула, — почти все это время тебя используют в качестве подручной флешки. Забилась, отформатировали, заполнили, стерли. Вечный мальчик.
— Почему мальчик? — Сиплым голосом спросил я.
— Ты о возрасте? -Уточнила Алиса. Я отрицательно покачал головой.
— Так захотела твоя Госпожа. Многие долго смеялись над ней, теперь оказалось, зря.
— Почему?
— Ретро-ген не включился бы при ином эмоциональном поведении, по крайней мере, исходя из известных мне сведений. Еще вопросы будут?
— Ты говорила о живых игрушках. Что ты знаешь?
— Романтическую историю любви, которую тебе не стоит знать.
— Почему?
— Потому что она твоя. — Алиса весело улыбнулась, глядя на мое растерянное лицо.
И я вспомнил.
Морской ветер развевал волосы, раздувал пузыри широких рукавов. Будто белоснежные крылья в лучах заката, они розовели от просвечивающего тела. Черный камешек покатился с кончиков пальцев и испуганной зверюшкой затих в ямке посреди ладони.
К чему стремятся люди? Обычно говорят, они хотят счастья. Но счастье, есть состояние души.
На острове, так похожем на обручальное кольцо, и так обманувшем, живет девочка. Рано утром она купается в озере меж скал, днем бродит в лесу, собирает цветы и слушает пение птиц. А вечерами резвится на розовом песке прибоя, плавает и играет с двумя самыми большими друзьями: огромной морской черепахой и дельфином. Ночью же она сидит на берегу и горько плачет. Этот остров стороной обходят корабли, он не значится ни на одной карте.
Я подбросил камень на руке. К чему стремятся люди? Обычно говорят, они хотят счастья. Но счастье, есть состояние души.
С кривой гримасой я размахнулся и швырнул обломок в море. Потом повернулся и поднял оружие в приветствии.
Девочка не ждала ни секунды.
Плоское лезвие отвело рубящий удар ее самурайского меча. У меня было четверть секунды на выпад в горло, достаточный срок для молниеносного укола рапиры и слишком малый для парирования неуклюжим от инерции мечом. Полоски кожи на рукояти взмокли от пота. Я шагнул назад и прерывисто выдохнул.
Хозяйка острова волчком провернулась на колене, вихрем разметав розовый песок. Я отпрыгнул, и белая молния клинка свистнула около моих ног.
Девочка, что жила здесь, та, которую я поселил на свой остров и берег пущи жизни, эта девочка мечтала меня убить.
Несколько секущих размахов я даже не стал парировать, затем погасил удар встречным движением, быстро шагнул вперед и свободной рукой схватил ее меч за гарду.
Пленница описала вокруг меня полукруг. Ее пальцы соскочили с рукояти, и я почувствовал рывок кожаной петли, соединяющей меч с ее запястьем. Гарда вырвалась из моей руки, и хозяйка острова отлетела в волну прибоя.
Странный меч она придумала и не менее странно, почему я слепо его создал.
Я сжал в кулак ободранную ладонь и убрал за спину. Сквозь пальцы просочилась первая капля крови и тяжело упала на жадный песок. Я поднял рапиру в салюте. Пленница с негодованием бросилась на меня, сплевывая горькую воду.
Как заманчиво звучало: "Если выиграешь, я вновь полюблю тебя".
Как глупо. Нельзя заставить полюбить насильно, я ли это не знал. Знал. Помнил. Невыгодная игра, заранее проигранная дуэль. Может, я все же сведу счет вничью, если смогу отнять меч?
Я парировал очередной удар, отбросил рапиру далеко в сторону и грудью сбил девочку с ног. Мы рухнули, поднимая тучи песка, сцепившись, как дикие кошки.
По уговору наша сила и реакция равнялась человеческой, и мы боролись на равных. Рапира величаво перевернулась в воздухе и воткнулась глубоко в песок.
Я навалился на пленницу всем телом, прижимая к горячей поверхности и выкручивая руку с мечом. Она дралась, кусалась и царапалась, а потом я заметил узкое лезвие, вырванное из потайной полости в рукояти меча.
Слишком поздно.
Хозяйка острова вывернулась и, тяжело дыша, вскочила на ноги. Я стоял на коленях, опершись на отнятый меч.
— Ну что? — Она утерла пот и выплюнула мелкий как пыль песок. — Дуэль закончена, ты проиграл. Я жду.
— Нет. — Я тяжело поднялся на ноги. — Я не проиграл. Дуэль продолжается.
— Нет? — Девочка с угрозой прищурилась. — Нет? Хорошо.
Не сводя с меня глаз, она попятилась, нашарила в воздухе шершавую рукоятку рапиры.
— Тебе мало? — Процедила пленница. — Сейчас добавлю.
Море расплывалось, словно подернулось туманом. Я со стороны смотрел на всполохи стали в руках той, кого я с таким трудом спас.
К чему стремятся люди? Обычно говорят, они хотят счастья. Но счастье, есть состояние души. Многие тысячи лет живет понятие о Нирване, она дает ощущение счастья, наркотическое оцепенение, превращенное в смысл существования. В ней растворились Первородные, туда ушли многие те, кого они оставили на Страже. Остались лишь единицы, и я один из них.
Страж Мироздания.
Я скривился в улыбке, больше похожей на маску агонии.
Завязавший наркоман, если судить по людским понятиям. Тот, кто отказался от искусственного счастья, но нашел настоящее, когда полюбил. Тот, кого любили когда-то, а теперь любимая от ненависти готова была убить. И убивала.
Я не успел повернуть слишком тяжелый вес, и горячее лезвие вошло меж ребер.
Меч выпал из ослабевших ладоней. Я тихо осел на раскаленный песок. Мне было холодно.
— Я не могу... — пробормотал я, давясь кровью. — Я... Не... Могу...
— Я выиграла дуэль! — Из глаз девочки брызнули горячие слезы. — Ты обязан сдержать слово! Выпусти меня с острова! — Она замахнулась окровавленной сталью. — Выпусти меня! Выпусти! Выпусти!
Раз за разом острие входило в грудь, разрывая остатки сознания.
Ледяной песок подставил раскрытую ладонь и с любопытством заглянул в мои широко распахнутые глаза.
— Вспомнил? — Голос Алисы вернул меня в реальность. — Вспомнил одну историю из многих? А может, зря? Ты думал, это твоя первая жизнь? Посчитай, хотя бы примерно, какая она у тебя по счету, и пойми, не всегда ты был в неведении, кто ты и что ты.
— За что Госпожу выгнали из Игры? — Спросил я.
— А вы не знаете? — Алиса удивленно воззрилась на нас с Деф. Я отрицательно покачал головой. Алиса расхохоталась.
— Ну... вы... даете. — С трудом произнесла она сквозь смех.
Мы, молча, ждали, пока она успокоится. Наконец девочка с шумом выдохнула воздух и сказала:
— Я, конечно, все понимаю, но есть пределы. Не обижайтесь, но отчего и за что, вы уж догадывайтесь сами. Ладно, он, — девочка кивнула на меня, — но ты, — она кивнула на помощницу, — должна была понять. Я понимаю, что твое сознание отделено от общего интеллекта сателлита, но, все же. Вспомните, за что здесь удаляют из Игры и поймете, за что выкинули ее.
— Тебе не говорили, что ты порой бываешь очень противной девочкой? — Я с укором смотрел на Алису. Она кокетливо улыбнулась.
— Да, мой принц, и очень часто. А еще я могу быть и очень, — улыбка Алисы на миг превратилась в оскал, — очень, очень плохой девочкой.
Она еще больше оскалила белоснежные зубки и как-то по-особенному зашипела, вогнав меня в краску.
— Не увлекайся, подруга. — Надменно произнесла моя помощница. Алиса приняла донельзя скромный вид, глубоко поклонилась и пропала.
— Тяжело с вами. — Деф задумчиво смотрела на ночные огни. — С одной стороны, как дети, эмоции через край, что на уме, то на языке, с другой, это всего лишь ширма, за которой творятся дела... — Она замолчала.
— Какие дела? — С любопытством спросил я.
— Малолицеприятные. — Загнула Деф слово, от которого я впал в прострацию.
— Почему бы нам не отправиться в кругосветное путешествие? — Я умоляюще посмотрел на нахмуренную девочку. — Мы с тобой, деда, возьмем наших ребят, ты нам справки для школы накидаешь, и айда по морям, океанам на белоснежном лайнере, вокруг света за восемьдесят дней.
— Сейчас можно куда быстрее. — Отрешенно произнесла она.
— Быстрее не надо. — Уверенно ответил я. — Будешь подсовывать в школе наши голограммы, а мы в это время мир посмотрим, да и себя покажем. — Я с мольбой смотрел на девочку. — Порядок кое-где наведем. — Я многозначительно махнул рукой, будто в ней плетка. — Как тебе такой расклад?
— Голограммы подсовывать не надо. — Она повернулась ко мне. — Я устрою так, что по итогам конкурса были отобраны учащиеся одной из московских школ и отправлены в экспериментальную группу индивидуального обучения, где с ними будут работать лучшие педагоги. Список ты составишь сам. Вернее, два. В одном, кто отбывает с нами, второй, контрольный, будет действительно обучаться. С нужными людьми я договорюсь.
— Лада Калина? — Догадался я.
— Неважно. — Деф напустила на себя крайне таинственный вид.
— Тогда все очень просто. — Я принялся загибать пальцы. — Колька, Настя, Пашка, Митька и Кузька с нами, весь оставшийся класс на обучение. Ну, и деда с нами, разумеется.
— Да? — Девочка пытливо посмотрела мне в глаза. — Блонду свою брать не хочешь, значит. Права была Алиса, когда сказала ей 'кто ты и, кто мы'. Так?
— Ты же сама не хотела, чтобы я... — Я покраснел.
— Вот и нет. — Она отвернулась к огням ночного города. — Я не против, чтобы Блонда отправилась с нами. Похоже, против ты. Так?
— Ничего я не против. Если ты не против, я тоже не против и тоже за. — Я запутался и закончил: — В общем, ее тоже берем. Если они согласятся, конечно.
— Есть одна деталь. — Деф повернулась ко мне. — Ты ведь затеваешь поездку не просто так? — Я помедлил, кивнул. Она не стала ни кричать, ни восклицать 'я так и знала!'. Она просто сказала: — В таком случае нужна закрытая информация, или особенный гид. Мы же не только по туристическим маршрутам двигаться будем, но и по секретным местам?
Я подумал и кивнул еще раз.
— Без знаний секретных мест поездка теряет смысл. — Подтвердил я.
— Что будем делать? — Спросила девочка.
— Отдыхать и развлекаться. — С энтузиазмом ответил я. Деф поморщилась. Я вдохнул поглубже и уже серьезно сказал: — Звать экскурсовода. Но ты понимаешь, что...
— Это не твоя проблема. — Девочка отвернулась. — Твоя проблема много шире. Ты еще много раз пожалеешь, что мы берем ее в путешествие.
— Ты все же согласна? — Я не верил ушам. — И целоваться не заставишь?
Деф скривилась, будто откусила лимон, но все-таки кивнула.
— Согласна, и отправление нашей группы сегодня на рассвете. У нас много работы, список большой. Огласить?
— Нет, спасибо. — Я поспешно встал с крыши, отряхнулся. — Я домой, а ты давай, решай ситуацию. Если будет сложно, подключай Алису, она в секретари подписалась, пусть помогает. А меня давай в окно заведи.
Я солдатиком прыгнул вниз и последнее, что услышал, перед тем, как за мной закрылась створка окна, это пронзительный, возмущенный крик, долетевший с крыши: — Мой принц!
Понадежнее закрыв оконную ручку, я плюхнулся на диван, и устало закрыл глаза.
— С ребятами тебе разговаривать придется самому. — Прошептали мне в ухо. Я застонал и попытался отвернуться, но Деф меня насильно усадила и пальчиками раскрыла мои плотно сжатые веки.
— Неужели ты хочешь забрать ребят без их согласия? — С укором спросила она.
— Почему? — Недовольно буркнул я. — В школе с ними поговорю, утром, перед уроками.
— Нет, дорогой. — Девочка отрицательно покачала головой, и я подозрительно воззрился на нее. Ничего хорошего это слово обычно не предвещало, по крайней мере, такое мнение у меня сложилось. — Говорить надо сейчас, пока они спросонья. Быстрее поверят и доказательства в темноте эффектнее. — Она подняла ладошку с пляшущими языками огня.
— Ты во время песни еще не так полыхала. — Напомнил я. — Ребят ты этим уже не удивишь.
— Тот танец помним лишь мы с тобой и Настя. — Деф печально улыбнулась. — Из ребят больше никто.
— А Настя почему? — Удивился я.
— Потому. — Девочка недовольно надула губки. — Пусть помнит, что я, если захочу, могу...
Она не договорила.
— Ты спела и станцевала, чтобы поставить ее на место. — Я нахмурился. — Так?
— Я хотела сделать приятное тебе. Не надо было?
— Почему... — Я заерзал, чувствуя себя неуютно. — Надо было. Спасибо.
— Тогда эта тема, я надеюсь, закрыта. Отправляемся по списку нашей группы. К кому первому?
Деф требовательно посмотрела на меня, я же нерешительно, на нее. Девочка возвела глаза к потолку и насмешливо сказала:
— Понятно. Значит, Настя. Идем.
— А мы... — Начал я, но замолчал, оказавшись в темноте. Поморгал, настраивая зрение. Стало светло, появились разноцветные полосы и пятна.
