— Семейная клиника Костасов. Вот их визитка, там указаны адрес и расписание приёма.
Джесси взял карточку и увидел красиво оформленную надпись, которая гласила: "Костас и семья. Частная клиника. Диагностика, операции, анализы, терапия." Ниже шло расписание, а на обороте значилось: "Пусть наша работа говорит сама за себя."
— Никогда не слышал...
— Это маленькая клиника, но существует уже давно. Сейчас имя крупной больницы приравнивается к качеству обслуживания и лечения, и я понимаю, почему вы нацелились именно на госпиталь Святого Варфоломея, но только там уже давно стараются вытянуть из посетителей как можно больше денег. Да, врачи там хорошие, да только расценки уж очень высоко задирают. Костасы берут достаточно умеренно — их главная цель состоит именно в помощи людям. Это династия медиков, которые используют самые разные способы лечения, включая проверенные народные средства. Я очень советую вам сходить на приём, и обязательно прихватите больничную карту Джека. Заодно проверите, насколько точный диагноз вам поставили. Я тут видел вашего мальчика мельком, и что-то мне подсказывает, что всё не настолько плачевно, как вы считаете.
Фандор взглянул на просветлевшее лицо мужа и решился.
— А... как... он?
— Почти в порядке, — улыбнулся сородич. — Парню предстоит непростой период восстановления, но он будет не один. Тем более, что у него родитель-омега нашёлся, а уж он постарается, чтобы его ребёнок поскорее поправился. Быть может, вы даже сможете снова встретиться — он очень просил тебе помочь. Переживает. Ладно, я пошёл — ещё много дел. Удачи.
Альфа крепко пожал сородичу руку, развернулся и покинул двор, оставив супругов в состоянии лёгкого потрясения.
— Неужели есть шанс? — прошептал омега.
— Похоже. Ты хочешь сходить в ту клинику?
— Мы в любом случае ничего не потеряем, если первый приём там бесплатный. И про "Милосердие" немало хорошего рассказывают. — Джесси поджал губы. — Лука... ты ведь про Аполло спрашивал? Его не по заказу Союза Пяти выкрали? А этот альфа был тем самым повстанцем?
— Да. Ты... догадался?
— Это было нетрудно — ты в последнее время сам не свой, особенно когда новости смотришь или читаешь. Аполло ведь совсем не такой, каким его показывают, верно?
— Совершенно не такой.
— А ты знаешь... как он выглядит без косметики?
— Да, знаю.
— И у тебя с ним что-то было?
Фандор виновато втянул голову в плечи.
— Он... понимаешь... он не в себе был... и очень извинялся...
Джесси на это только улыбнулся.
— Потом познакомь, ладно?
— Ты... не сердишься?
— Так ведь это же Аполло. Разве можно на это сердиться?!
— Он не Аполло. На самом деле его зовут Риан Девро. И он хороший парень. Замечательный актёр, которого заставляли играть и вне экрана. Ты бы знал, чего он успел натерпеться за все эти годы!
— Поэтому и не сержусь. — Джесси ласково поцеловал мужа. — Я же знаю, что ты любишь только меня. Идём домой? Скоро завтракать будем, а потом съездим в эту клинику. Если сами повстанцы её рекомендуют, то там обязательно помогут.
ЭПИЛОГ
Дензел стоял в тени и смотрел на небольшой частный дом, в окнах первого этажа которого тускло горел свет.
Это был один из самых старых районов Камартанга, иным домам в котором было почти по сто лет. Когда-то здесь селилась средняя прослойка городского населения — успешные торговцы, судьи второго ранга, владельцы небольших предприятий или артелей, адвокаты и прочая зажиточная публика. Каждый дом был непохож на соседа, их окружали небольшие ухоженные садики. Здесь когда-то жили родители Билли Кинга, и этот дом унаследовал их выживший во время эпидемии сын. Единственное, что в этом доме хоть как-то радовало глаз — это сад. Сам дом выглядел совсем старым — стены давно не штукатурили и не красили, виднелись небольшие трещины, по ним полз плющ, некоторые окна и вовсе заколочены, крыша местами заросла травой, а в одном месте даже виднелось молодое деревце. Дом умирал. В то время, как у соседних время от времени менялись хозяева, которые старались поддерживать свои жилища в достойном виде, Кингу, похоже, было наплевать, что будет с его домом.
За прошедшие два дня молодой альфа изучил всё, что смог найти о своём деде, и от одной только мысли, что скоро они снова встретятся — пусть первую встречу он и не помнит по малолетству — пробирало волнение. В доме наверняка есть старые фотографии, на которых можно будет увидеть других почивших родственников. Интересно, какими они были?
Из полумрака вынырнула невысокая тень, приблизилась, и в неверном свете здешнего фонаря, подёрнутого инеем, Дензел узнал одного из омег, работавших на Кинга. Его звали Ирен, парню было около двадцати двух лет, и он не сразу, но согласился провести в дом чужака.
Увидев гостя, омега настороженно принюхался и улыбнулся.
— Да... в тебе что-то есть от дедушки Билли.
— Он не спит?
— Нет, ждёт. Когда я ему сказал, что, возможно, нашёлся его внук, то дедушка даже про выпивку забыл. Даже привёл себя в порядок, что обычно делает только перед выходом. Иди за мной, только тихо — за домом следят с того самого дня, как дедушку из клиники выпустили.
— А как он в целом?
— Как обычно, только абсолютно трезвый.
Дензел постоянно был настороже, сразу заметил двух наблюдателей, сидящих в машинах, и инстинктивно затаился. Ирен старался шагать как можно спокойнее, а потом, обогнув ограду, заросшую одичавшим шиповником, указал на самый большой куст.
— Тут есть лаз, но он рассчитан большей частью на нас. Пролезешь? Ты, вроде, не самый крупный...
— Попробую.
Пробраться оказалось непросто — альфа зацепился курткой и даже слегка порвал её, но смог пролезть. Протащить сумку тоже было той ещё задачкой. Следом проскользнул Ирен, оглядел парня и одобрительно кивнул.
— Умеешь. Ничего, подошьём. Иди к дому, а я подсыплю снега — следаки время от времени совершают обход.
Дензел осторожно пробрался через сад, отмечая, насколько тот запущен. Из-за запущенности сад окутывал полумрак, который еле-еле разгонял фонарь на крыше. Когда-то тут были мощёные дорожки, которые расчищались от снега обслугой Кинга, но каменная плитка давно потрескалась, а где-то раскрошилась, обнажив землю. Кусты разрослись просто до неприличия, ветви многих деревьев высовывались через ограду и были небрежно обрезаны. Дед и не собирается приводить всё в порядок, понял альфа. А зачем? Жить осталось всего ничего, передать дом некому, по большому счёту, а когда он умрёт, то сам участок с домом и садом будет выставлен на аукцион. Кто станет заниматься таким запущенным участком?! Проще всё снести и построить-засадить по-новой.
Подходя к крыльцу, такому же старому, как и всё вокруг, Дензел заподозрил, что дед намеренно забросил ухаживать за садом. Что старик задумал? Ампулу с цианидом раздобыл, за домом не следит, на сад и вовсе рукой махнул. Как будто готовит сцену для... последнего выхода. Что-то такое он Риану говорил...
Ирен догнал его у самой двери и пропустил внутрь. В передней было темновато — свет долетал только из ближайшей комнаты. Ирен торопливо запер дверь и начал расстёгиваться.
— Разувайся. Наши уже должны были чайник согреть. Ты чай будешь пить?
Изнутри дом выглядел таким же старым, как и снаружи. Пахло так, как и должно пахнуть в почти нежилом доме, в котором время от времени прибираются. Мрачно, узорчатые обои частично начали отходить от стен, частично выгорели, старомодная мебель и светильники. Кинг ничего здесь не менял, наверно, с тех самых пор, как стал полным хозяином, оставив всё так, как было во времена его юности и молодости. Из ближайшей комнаты доносились омежьи голоса, которым изредка подмыкивает другой — хриплый и низкий. Голос его деда. Повесив куртку на вешалку, Дензел повесил на плечо свою сумку, одёрнул свитер и, собравшись с духом, последовал за Иреном.
Комната оказалась гостиной, и современный телевизор с игровой приставкой выглядели в ней совершенно неуместными. Как раз сейчас в видеоигру играли двое ребят-омег, а Кинг сидел на диванчике и выглядел напряжённым. Одет он был достаточно прилично и опрятно, все пуговицы на строгом жилете в своих петельках, только воротник рубашки расстёгнут. Даже побрился и причесался. Однако на его лице всё равно были видны следы частых и продолжительных запоев. Едва Дензел переступил порог, как старик не без труда встал и развернулся к визитёру.
Смотрели они друг на друга долго. Игра моментально была поставлена на паузу, и омеги тоже уставились на гостя. На их лицах очень быстро нарисовалось уже ставшее привычным восхищение. В комнате повисло молчание, которое нарушил старый бета.
— Да... ты тот самый мальчик... Ты пришёл?!!
— Да... дедушка.
Кинг подковылял к парню и осторожно коснулся его плеча.
— Тебе рассказали...
— Да, Риан рассказал. Он учуял наше родство. Он же Двуликий.
— А... Кай? Что с ним? Где он? — Бета вцепился в свитер внука, и Дензел, как бы не хотелось ему огорчать деда...
— Оми... он... погиб... когда мне было четырнадцать.
Длинные сухие пальцы Кинга сжались, а в светлых глазах проступило отчаяние.
— Погиб?..
— Да. Мне жаль... но ничего нельзя было сделать. Несчастный случай.
Кинг пошатнулся, и Дензел подхватил его под руку. Омеги тоже бросились помогать. По лицу старика покатились слёзы, и из его груди вырвался горестный стон.
— Как же так? Почему твой отец не спас его???
— Его дома не было.
— Как... как Кай погиб?
— Это... тяжело...
— Расскажи! Я должен знать.
Усадив деда на диван, Дензел сел рядом и тихо начал рассказывать. Уже не в первый раз. Он не оправдывался, не утаивал ничего. В какой-то момент один из омег бросился за каким-то лекарством и стаканом воды, иначе бы старика хватил сердечный приступ. Изрядно поизносился за годы пьянства. Если бы не ухаживающие за Кингом омеги, то очередной приступ уже давно свёл его в могилу. Дав деду придти в себя, Дензел достал свою фотографию и протянул ему. Кинг долго молча поглаживал счастливое лицо сына на снимке, утираясь.
— Кай... мальчик мой... Значит, это и правда был ты.
— Да, похоже. Только его звали не Кай, а Люциус. И он ничего не знал о своих родителях. Мой наставник пообещал разобраться во всём, и, может, ты поможешь найти дедушку Лео. У тебя есть его фото?
— Есть... — Кинг отдышался и помассировал лицо. — Ничего не понимаю. Кай тогда не говорил, что будет так плохо. Он был таким оживлённым...
— Возможно, он и сам не знал. Пути Деймоса неисповедимы, но в них обязательно должен быть смысл.
— Но как Кай к твоему отцу попал?
— Я и этого не знаю. Знаю только, что ему было семнадцать лет, когда я родился, а когда ему исполнилось восемнадцать, они с отцом расписались. Оми почти ничего не рассказывал, как жил до моего отца... кроме того, что много лет ждал этой встречи. Я спрашивал снова и снова, но ему как будто запрещено было об этом говорить. Но недавно выяснилось, что оми снимался... в порнофильмах под псевдонимом "Белёк"... — Кинг снова изменился в лице. — а потом как-то встретил моего отца.
— Белёк??? — ахнул ещё один омега. — Тот самый???
— Да. Есть у нас один парень, его зовут Рикки. Он сейчас пересматривает все подобные ролики, чтобы вычислить знаменитостей, которые начинали с полуподпольных порностудий, и нашёл видео, в которым оми снимали — их начали переводить в современный формат. Рикки очень наблюдательный, и когда увидел эту фотографию, то сразу узнал.
— А Кай... любил твоего отца? — Бета не сводил глаз с внука.
— Да, очень любил. Он терпел все придирки, упрёки и побои, всегда его выгораживал, и я до поры до времени верил. Оми защищал отца до последнего. Быть может, отец так себя вёл из-за Истинного Предназначения, а, может, из-за того, кем оми раньше был. Мы не знаем. Наставник собирается послать кого-нибудь из наших в Викторан, чтобы разыскать отца и поговорить с ним.
— А кто твой наставник? — полюбопытствовал Кинг.
— Гилл Моэна, комиссар боевого крыла подполья.
Кинг долго смотрел на внука и грустно улыбнулся.
— Томми, зайчик, приготовь нам чаю, пожалуйста, — попросил он омегу с короткой стрижкой. — Думаю, разговор будет долгий.
Пока готовился чай, Кинг с гордостью показывал внуку старые фотографии, и ожидания Дензела вполне оправдались. Родители бывшей знаменитости выглядели несколько чопорно, но отлично смотрелись вместе. Дензел сразу понял, от кого дед унаследовал светлую масть — от оми. Дэвил Кинг был очень красивым омегой и даже в почтенном возрасте сохранил отменную фигуру и прямую спину. Кинг с теплом и любовью рассказывал, как они жили — в мире и согласии. А когда родился Кай, то Кинг помогал ухаживать за ним, не брезгуя купанием и переодеванием. Братья были удивительно дружны — Форрест Кинг несколько раз запечатлел на семейных фото детские игры сыновей. Особенно Билли любил снимок, на котором пятилетний Кай висел на его спине, обхватив за шею и задорно улыбаясь. Братья и правда очень любили друг друга. Когда случилась эпидемия, Каю было всего пятнадцать лет. Сам Кинг и его родители легко отделались, а вот омежке не повезло, и семья долго его оплакивала. Снимки, свидетельствовавшие о растущей славе, Кинг перебирал небрежно, а вот когда показал внуку снимок, на котором в его объятиях нежился красивый улыбающийся омега, Дензел понял, что это и есть Лео. Избранник деда, а, может, даже Истинный — Кай-Люциус унаследовал от обоих родителей всё самое лучшее. В дедушке-омеге альфа с болью узнал черты родителя, которые унаследовал сам. На обороте стояли имена и дата, когда фотография была сделана. Оставалось надеяться, что для ведения поисков этого будет достаточно.
За чаем Билли расспрашивал Дензела о том, как он жил с родителями, и удивлённо качал головой, узнав, что Риган каким-то образом пристроил старшего сына в частную школу. Они на удивление быстро нашли общий язык, и Дензел вспомнил, как тому же самому удивлялся Салли, встретившись наконец с кровными родителями. Так вот что он чувствовал в эти дни!.. Ирен, Томас и Сэм сидели рядом и не сводили с гостя восхищённых глаз.
— И как только получилось?
— Я не знаю. Знаю только, что первый год был по сути испытательным сроком. Если бы я закончил первый класс с неудовлетворительным табелем, то ушёл бы в общеобразовательную. Но я хотел, чтобы отец мной гордился, и старался изо всех сил. Тогда он был заместителем бригадира, а позже сам стал бригадиром.
— Хорошо зарабатывал?
— Прилично — наша семья ни в чём не нуждалась. Когда я родился, мы жили в обычной общаге, а позже отцу дали квартиру за ударный труд. Он и его бригада строили тот дом. Квартира была двухкомнатной, и у меня была своя.
— Похоже, что он заботился о вас, — заметил Кинг. — И если Кай любил его, то явно было за что — омеги способны чуять людей куда лучше, чем мы. Говоришь, после того, как Кай погиб, твой отец крепко выпивать начал?
— До того, как это случилось, я ни разу его всерьёз пьяным не видел. И он так не лютовал.
