В верёвочной петле, хрипя и выгибаясь всем телом, билась какая-то — судя по юбке, женщина, чуть-чуть не доставая кончиками пальцев ног до пола...
Прежде, чем успел о чём-то подумать, молниеносно выхватил свой нож из ножен и, за раз перерезал натянутую, как струна верёвку. Висельница рухнула на землю, руками пытаясь раздвинуть верёвку, но та видно, уже очень сильно затянулась. Помог и в этот раз, снова перерезав пеньку... Даже, шею слегка порезал — нож то, как бритва острый!
Всматриваюсь в свете фонарика... Млять... Это же, та самая Дама из злачного заведения! Знал бы заранее — лучше б, нассал бы себе в штаны, прямо на улице... Но, сюда бы не вошёл!
Похлопал её по щекам. Ну вроде, приходит в себя.
— Кто, Вы? — спрашивает.
Ну, раз на "вы", значит из образованных. На фига в проститутки подалась? Призвание или трудное детство.
— Конь в манто! — отвечаю.
Посветил себе на лицо.
— Аааа... Это Вы..., — облегчённо, — господин! Убейте меня! Ну, прошу Вас, Христа ради!
— Ты, что? Прикалываешься?! Мало того, что сама грешишь — так и, меня ещё туда же тянешь? Нет, уж... Вот, сейчас уйду и, можешь продолжать на здоровье!
— Три раза вешалась и, всё никак не получается...
Да... Охотно верю! В инете читал, что женщин вешать, особенно как эта — худых, палачам ну, просто наказание было... Бывало, по пятнадцать минут в петле вытанцовывали!
— Всё зависит от длины верёвки и высоты, с которой вешаешься..., — с видом знатока, прочёл я лекцию, тоже вычитанную мною в инете. Очень полезная вещь, этот инет! Чего в нём только нет..., — верёвка с запасом должна быть. Чтоб ты, где-то полтора метра в свободном падении летела, прежде чем она натянется. Тогда, от сильного рывка шея сломается и... Врачи говорят, смерть наступает безболезненно. Правда, на себе — ни я, ни те врачи не проверяли...
В ответ Дама разрыдалась... Хотел уйти, но что-то не давало. Блин, ну, что за характер! Между рыданиями Дама рассказала мне свою житейскую историю. Она сирота, из крестьянской семьи. Один барин пожалел сиротку, взял к себе в дом и воспитывал наравне со своими дочерьми... Дочерей, когда те подросли, барин выдал замуж... Ну, а когда она подросла — использовал её, далеко, не как дочь. Очень, короче, добрый барин попался...
— Он очень хороший был, добрый..., — Дама была одной со мной точки зрения, — подарки всегда дарил, не обижал никогда...
Но, "хороший барин" состарился и умер, а наследники выставили воспитанницу — в чём была, прочь... И, куда пойдёшь? Ведь ничего не умеет? Даже работать — ведь воспитывалась она, как барышня... Хорошо, Мадам подвернулась, взяла Даму к себе в "Весёлый дом".
— Она очень добрая была, платила всегда хорошо, справедливо... За ночь, иногда до десяти рублей выходило...
Жизнь любой начинающей проститутки — на первый взгляд, казалась очень лёгкой! За десять рублей в это время чернорабочий должен был месяц надрываться, нередко в адских условиях, а сельхозрабочий, даже полтора-два...
— Я думала, поднакоплю денег и уеду далеко-далеко, туда, где меня никто не знает...
Надо же! Сто лет прошло... Гхм, гхм... Ещё не прошло, а проститутки мыслят одинаково! Почти накопила, но тут пьяный клиент ножом полоснул Даму по лицу.
— Целил в горло, проклятый татарин, а попал по лицу... Ну, почему не убил? — сокрушалась, причём очень искренне.
В больнице, где лицо пытались зашить, рана ещё и загноилась... В это же время, все накопленные "непосильным трудом" деньги, кто-то скомуниздил. После выздоровления Даму на прежнее место работы брать — по причине нетоварного вида, отказались. Это вам не Голландия, с её профсоюзом тружениц тела! Короче, пошла Дама всё ниже и ниже. С таким лицом никто, кроме в умат пьяных уркаганов её не "снимал"... Сама вот, к водяре, влёт привыкла. С удивлением узнал, что Даме всего лишь двадцать семь лет... Мне казалось, что не менее сорока пяти!
Вот такая история... Кто-то такую Россию потерял. Михалков, кажется. На месте вот этой женщины, он не хотел бы оказаться?
Ну и, что делать? Видно почуяв, Дама горячо зашептала:
— Возьмите меня с собой, господин! Что хотите для Вас буду делать, что прикажете... Только заберите меня с собой!
— Ну, а что ты можешь делать, кроме "этого"?
Дама убито молчала.
— Ладно, пошли. Как зовут то, тебя?
— Катя...
— Надеюсь, не Маслова[21]?
— Нет, Громова... А, Вы и правда меня с собой возьмёте?
— Возьму, возьму...
А, на кой хрен я её возьму? А, хрен его знает... Увезу в Замок, пусть за Громосекой стирает и убирает. А то, пока на него не гаркнешь, майку не поменяет...
— Но, учти: не дай Бог, за тобой что худое услышу... Лично обратно сюда привезу и тому упырю прямо в руки отдам!
— Богом клянусь!
— Насчёт Бога... Надо бы тебе исповедаться!
Да, точно! Надо ей исповедаться! Причём, чем скорее, тем лучше. Пока её не отпустило...
Я скорым шагом пошёл прочь из этого района, в душе клянясь, сюда больше никогда не возвращаться. Дама практически бегом, боясь отстать, семенила за мной. Пару раз ко мне приставала какая-то шпана: одни узнали Даму и, сами отстали, видно думая, что она сняла клиента и идёт его обслуживать. Других, пришлось слегка вразумить, врезав особо настойчивому промеж рогов...
Наконец, поймав извозчика, приказал ему ехать в ближайшую церковь. Поп вначале упирался — мол, поздно уже, приходите завтра в это же время... Но, сунутая ему пятёрка возбудила в нём религиозное рвение и, он исповедовал Даму, выслушав её сбивчивый горячечный рассказ о своём грехопадении — сначала порочном, потом суицидном...
Эта канитель длилась довольно долго, я ждал, не отпуская извозчика, сидя в его пролётке... Пока сидел ждал, в голову пришло две мысли: одна, про то, что пора и самому исповедаться. Хрен с ними, с моими грехами, но отношения с Церковью завязать надо! И желательно, дружеские — во избежание, так сказать, эксцессов между нами... Только, исповедаться надо не этому потёртому попику в занюханной окраиной церковушке, а кому-нибудь из церковного начальства.
Вторая мысль была, что Дама образована и могла бы учить Лузеровских детей грамоте... Ну, а чё нет? Надо только в божеский вид её привести.
Исповедавшись и покаявшись, Дама вышла из церкви притихшая и, какая-то внутренне одухотворённая... Может, её сразу в монастырь отвезти? Три раза "хахаха"...
В Гостиничном Дворе Даму встретили в штыки — может, её даже узнали. Наверное, меня неправильно поняли:
— Ничего, ничего! Не подумайте только ничего такого... Плохого! Просто решил, вот помочь несчастной женщине — жертве обстоятельств. Поживёт немного за мой счёт, потом я её в свой Замок увезу. Выделите ей пока какую-нибудь конуру... Ещё, организуйте где-нибудь помыться и постираться. Кушает пускай на кухне, если хотите — припахивайте... В смысле, работу какую давайте.
Выяснив, что спать с ней я не собираюсь, все немного успокоились. Но, всё равно, Рыбка ко мне в аквариум в ту ночь не заплыла... Через день сводил Даму к врачу — на проверку... Ну, от всяких там сифонов с триппонами — СПИД в те времена ещё не придумали. Что удивительно, Дама оказалась абсолютно здорова! Вот организм, а!?
Через неделю всё семейство к Даме привыкло, а выслушав её историю — жалели, особо работой не загружали, а Глафира, даже приодела ту в свои старые тряпки. Конечно, не от Дольче Габбана, но тоже ничё... Да та и, сама — являла собой образец послушания и кротости.
...Встретиться с недавно назначенным епископом Нижегородским и Арзамасским Владимиром и исповедаться ему, получилось на удивление легко, но сравнительно дорого. Так как, из двадцать первого века я привнёс непоколебимую веру в безусловное всемогущество СМИ, то первым делом в основных газетах Нижнего — даже в "Нижегородском биржевом вестнике", были опубликованы душещипательные статьи о моих приключениях в Америке.
Очень интересные статьи, кстати! Ими, просто зачитывались и говорили что у автора есть несомненный литературный талант... Некоторые из этих "статеек" были пересказом моих действительных приключений, литературно переработанные местными "акулами пера" — большинство же, я тупо содрал у ещё не родившихся даже, авторов и адаптировал к этому времени. Новый Нижегородский епископ, как я знал из Википедии, был человек просвещённый и газеты наверняка читал.
В связи с моей "Хреннью" я и, так был в Нижнем человеком довольно известным, а опубликованные за немалые деньги мои статьи, ещё больше должны были добавить мне популярности. Что входило в мои дальнейшие планы...
Кроме того, в связи с моим то "исчезновением" — то появлением, обо мне по Нижнему ходили самые различные противоречивые и, даже дикие слухи! Так что, епископ Владимир наверняка обо мне был наслышан и моей личностью немало заинтригован...
В каждой статье, кроме всего прочего, был тонкий намёк на то, что в Америке я много грешил — но, ни разу не исповедовался и не причащался... А, вернувшись на историческую Родину, типа, прозрел и созрел и, хотел бы это сделать с пожертвованием на православные нужды самому епископу.
Ну и, Племяш мой — тоже подсуетился... Один из купцов — что у нас гуляли, оказывается, снабжал епархию чем-то там церковным... Вроде, свечками. За презент, в виде советского будильника он шепнул на ухо кому надо и, в конце месяца меня пригласили к самому епископу Владимиру... Тот, принимал меня в Спасо-Преображенском кафедеральном соборе, находящемся на территории знаменитой Нижегородской ярмарки. Слишком близко на извозчике подъехать было нельзя, поэтому я спешился и целый квартал пёр пёхом.
Поразило обилие нищих по дороге к собору... И, чем ближе, тем плотность их на квадратную версту увеличивалась в геометрической прогрессии. Ну я то, нищим из принципа не подаю. Типа, работать надо, а не паперти стоять!
Но, один из них — из нищих, меня просто наповал поразил! Это был здоровенный мужик — каких я, за жизнь видел немного... А может и, вообще не видел! Ростом он был с меня — что считалось в это время просто очень высоким ростом. Но, зато какая грудная клетка! Шире моей раза в два — даже визуально! А, если по объёму, то — вообще... Пипец, причём — лютый! Какой мощный костяк! Его бы его в мой век, да к хорошему тренеру — да Шварц рядом с ним, показался бы педиком с подиума от Кутюрье — да к тому же изнурённым анурезом!
...Я, наверное, неправильно выразился. Как там, называется болезнь — от которой модели дохнут? Правда — как и, у тех моделей, на этом костяке тоже — что-то маловато мясца осталось...
Увидев, что я обратил на него внимание, нищий что-то замычал, протягивая ладонь размером с чугунную сковородку...
— Ты, что? Немой? — спросил я, ожидая услышать, как в известной комедии, ответ "Да!".
Немой, против ожидания, энергично закивал головой, продолжая мычать... Ну, прям, "Му-му"... В смысле, Герасим из "Му-му".
— Ты, что? Слышишь, но не говоришь?
Немой опять замычал и закивал головой.
— Вот, беда то... Ну ладно, болезный, на вот — возьми..., — я отсыпал Му-му с рубль мелочью.
И, пошёл дальше. Показалось, что другие нищие как-то неодобрительно покосились на Му-му, но я не обратил на это внимание.
...Всё прошло, как я и ожидал — то есть до предела нудно. Конечно, есть люди и их немало, которым все эти богослужения нравятся, я их уважаю, но к ним не отношусь.
Я же уже говорил, что трындеть умею? Ну вот, я этим делом часа три и занимался — епископ просто диву давался! Покаявшись во всех своих тяжких и не очень тяжких грехах, начиная от моей непутёвой жизни — полной греховных мыслей о связи с замужней женщиной здесь, до попытки самоубийства и бегства в Америку... Правда, об моей "клинической смерти" я не говорил, во избежание неправильно быть понятым. Здесь этот термин ещё не общеизвестен. Житие в Америке расписал подробно, особенно греховные связи с женщинами, в том числе — и, африканского происхождения, что вызвало особенный интерес у епископа... Ну, мужик — он и, в рясе епископа, мужик!
Рассказал и, о многочисленных соблазнах изменить вере предков и принять другие — начиная от банального католичества, до всяких видов сектантства... Например, мормонства — где разрешено многожёнство.
Вообще то — как человек, мне епископ Владимир очень понравился! Умный и просвещенный, совсем не мракобес какой-нибудь — как из-за должности могло показаться. Он, на мой взгляд, слишком близко к сердцу принял мой рассказ... Очень было мне неприятно перед ним фиглярствовать. Надеюсь, всё это ради дела.
В конце концов, просто физически утомив своими рассказами епископа Нижегородского и Арзамасского Владимира, я был причащён, прощён и, пожертвовал на нужды православной церкви золотой крест на золотой цепи — из числа "отксеренных" и тысячу рублей серебром. Ну и, лично епископу ещё автоматическую ручку подарил! Хоть и, не золотой "Паркер", но тоже ничё! К автоматической ручке, естественно — пузырёк анилиновых чернил... Ну, а также наручные часы подогнал — "Полёт" не пожалел, клянусь! Эти подарки, к тому же и, неплохая реклама!
Короче, я вышел из собора чисто физически уставший, но довольный и умиротворённый... Всё таки, есть в религии что-то полезное!
Идя своей дорогой и, вспоминая детали своей "исповеди", я в один момент — боковым зрением увидал какую-то возню в подворотне. Прошёл бы мимо, но взгляд за что-то зацепился и я рывком остановился... Ба! Да, тут нешуточное рубилово!
Встав у стены, знакомый мне немой Му-му отбивался от, судя по виду — своих собратьев по ремеслу... Скорее, всё же — от конкурентов. Вспомнилось прочитанное про нищих в Москве моего времени. Там у них, не всё так просто! Всё, как у людей: своя иерархия, свои законы... Свои "бароны", которым башляют. Жесточайшая конкуренция — особенно, за территорию. У каждого свои места "работы", за которые идёт постоянная война. Человеку "с улицы", просто так, взять и встать с протянутой рукой... Теоретически, конечно, можно. Но, вот практически... Долго не простоишь — вместо рук, ноги протянешь!
Видимо, такая же история и, здесь. На профессионального попрошайку Му-му похож не был.
Между тем, "битва" продолжалась. Му-му, несмотря на своё физическое истощение, отбивался довольно успешно. При мне он "зацепил" одного нищего так, что тот метра два по воздуху летел и, как журавель курлыкал. Но, тех было восемь против него одного и, закон численного превосходства рано или поздно должен был взять верх... Рулил нищими их "барон", которого они, по ходу — больше, чем кулаков Му-му боялись и, раз за разом по его знаку, кидались на того.
Му-му всё больше и больше выдыхался и, стал всё чаще и чаще пропускать удары... Вот, он уже зашатался...
Вмешаться или нет? Конец моим сомнениям положил Барон. Тому, видимо, надоела эта мышиная возня и, он вынул из-за голенища нож. Ну, это уж слишком! Так не честно... Мало того, что ввосьмером на одного! С детства подобное ненавижу... Сделав несколько стремительных широких шагов, я пробил по почкам паре нищих, оказавшихся ближайшими. Третий повернулся ко мне лицом и, получил удар ногой сбоку в голову... Челюсть его хряснула, а мои штаны одновременно треснули по швам:
