Собственно, мой сервисный туман так и создаётся. Градация Воздуха, чертёж, и вуаля, завод начинает штамповать микромашины и прочие механизмы, а я могу переходить к созданию следующей мини-фабрики.
С другой стороны...
— Всё, что умрёт в Тумане — сказал я, но Сокрытие Присутствия не выдало моих слов ждущему меня Арчеру — в нём и остаётся.
Я прикрыл глаза, Созидая ещё одного продвинутого потомка 3D-принтеров. Универсального, умного, подвижного, бронированного. Сущая прелесть, а не миньон! По меркам Слуг, это даже не E-класс. Наверное, G+ было бы наиболее верным.
Надо подумать, кто же остался?
Сейбер почти убила Берсерка... но я украл её фраг. Сервисный туман... и много-много порошинок продвинутой взрывчатки и паров бензина... скрывших добившее Ланселота копьё.
Арчер завалил Райдера фантазмами. Самыми разными, подтверждая моё мнение о Гильгамеше как воплощении Жадности, сиречь стяжательства. Увы, рельсовое орудие вполне можно приравнять к фантазму D-ранга. Слабо, бесконечно, ничтожно, немыслимо... но достаточно, чтобы "украть фраг".
Ассасин меня нашёл сам. На свою беду.
Ох, я обокрал Арчера, я обокрал Сейбер. Впрочем, жалеть не о чем — по условиям этого жертвоприношения, мы всё равно должны принести конкурентов в жертву, и только победитель сможет загадать желание... почему мне кажется, что всё это одно большое надувательство?
В любом случае, в здании сейчас находится живой магический танк в синей юбки, вооружённая мечом, с которого снимается невидимость только перед тактическим плазменным ударом. Вместе с ней — не чурающийся скорострельного огнестрела, вооружённый каким-то концептуальным оружием против магусов, боевой чародей по прозвищу Магоубийца. Мило, правда?
Вход в здание прикрывает — вместо того, чтобы срочно штурмовать позицию конкурентки, наверняка уже достигшей материального воплощения Большой Чашки — пафосный уродец с манией величия, подкреплённой коллекцией всего убивающего, защитного, связывающего и лечащего богаства героической эры Человечества. Той, что чародеи называют Эрой Богов.
Я видел, как погиб Александр. Воплощение легенды об одном из величайших завоевателей в истории человечества — по степени отмороженности, масштабу завоеваний и количеству покорённых культур, конкуренцию могли составить только, пожалуй, Чингисхан и Писарро — бросил на чашу весов всё. Командные заклинания его Мастера, отражение легенды о его армии, прошедшей с ним от Малой Азии до западной Индии, от черноморского побережья до Египта, собственного коня.
Всё это было сметено. Армия и отражения души погибли под ударом специального оружия, конь пал под ливнем орудий, которые жадный царёк забрал из чужих легенд. И даже когда Король Завоевателей, самый прославленный, самый обожествляемый из троицы грека, монгола и испанца, дошёл под этим ливнем, он был остановлен цепями, выскочившими из порталов. И великий воин, полководец, был бы зарезан, как связаный скот... я испарил его вместе с секцией моста. Гильгамеш закрылся тройной стеной силовых щитов и в ответ уничтожил мою батарею. Я бы сказал, это был поток плазмы, стабилизированный генераторами гравитационных и магнитных полей, перемещаемый с током к цели. Некларкова магия так... некларкова.
Я посмотрел на свой меч. Стальная арматура, вырванные из смертельно больных Цепи обеспечивают поддержку заклятий. Изолента рукояти, углеродные нанотрубки, атомарная заточка. Прана, пронизывающая монокристалл карбида, поддерживает немыслимую прочность. Сдержанное обещание добровольной жертве — я вылечил его внучку, лежавшую в соседней онкологии — обеспечивают более стабильную работу Цепи, бывшей когда-то человеком. Нормальный, добротный Мистический Знак. По выбору, может жрать прану из магических щитов, или оставлять в ранах проклятие, сосущее энергию из целительских чар, эликсиров и прочего. Можно и оба, но тогда придётся распрощаться с Укреплением, а мнокристаллы карбида хрупкие. Увы, у меня всё на наномашинах, миниатюрных генератарах чудо-полей и прочей иммитации технологии. Кларкова магия так... кларкова.
На два порядка слабее любой железки, которую Гильгамеш может вынуть из своей сокровищницы. И даже лут с Ланселота тут не уравняет шансы.
Чёрт.
— Мастер. Прости. Шансов нет. Это в любом случае, мой последний бой.
— Ты врёшь, Кастер. Ты не проиграешь! Я верю в тебя! Кастер, я при...
— Молчи! Не трать заклинания зря.
— Кастер, я...
— Заткнись! Они пригодятся в следующей войне.
Молчание было мне ответом.
— Мастер?
— Ты... ты придёшь, Найт? Придёшь, если я позову?
— Следующая война ещё не скоро, Мастер. Вы станете гораздо сильнее. Зачем вам будет такой слабый, недалёкий Кастер?
— Молчи! Я приказывая тебе. Не силой Заклинания, прошу как друга. Приди ко мне в следующей Войне!
— Да будет так, Мастер.
Как странно... словно на душе легче стало. Хотя...
Мои дроиды на этаже с Сейбер исчезли. Потеря сигнала.
Затем исчезли те, что были на лестнице. Чуть позже, те что были на потолке над лестницей.
И всегда одна картинка. Жидкий чёрный поток, катящийся вниз. Хм, смахивает на сель.
С грохотом необъяснимого взрыва, цилиндрическое здание сложилось внутрь себя, погребая под собой Мастера пропавшей Сейбер. Но ещё прежде, поток вырвался, выбивая двери. Он смял и отбросил Гильгамеша, точно обычный поток грязи обычного человека. А затем коснулся уже не разведывательных дронов, а истинных составляющих моего Тумана.
Входящее сообщение. Формат: полисенсорный файл.
Была одна деревенька, по тем временам считавшайся городом. И были её жители озабочены тем, что сейчас называет прорывами Вымышленного Шестого Элемента. Сами они называли это просто "злом". И была среди них умная скотина, обладавшая мышлением библейского демона-искусителя.
Вымышленный Шестой Элемент — это, нецензурно выражаясь, отходы человеческого мышления. Есть вселенные, где его обладатели научились брать продукт собственного эго под контроль. Собственно, это один из аспектов, на которых эсперы заставляют реальность подчиниться своим желаниям. Более того, любая легенда суть волна в мировом накопителе Шестого Элемента. Благородные Фантазмы называют кристаллизацией мифов, воплощениями веры. Проще говоря, это материя плотностью как тела нейтронных звёзд, состоящая из Шестого Вымышленного. Для простоты восприятия она сверху обмотана тварными атомами углерода, железа и прочего, но свойства им даёт именно вера людская.
Проблема в том, что люди думают о всяком разном. И если мечты о героях — это хорошо, это нормально, создаёт всяких Спасителей, Хранителей и просто Стражей, то что делать с тёмной стороной людских желаний?
Это добро можно поставить в уголок, в комнаты бесконечного лабиринта, называемого — и одновременно окружающего — Трон Героев. Зло активно, деятельно, и не всегда готово сидеть по подвалам. Порой, оно вообще несогласно уходить с Материального Слоя.
И вот тогда появляются Ложные Демоны. Сгустки странных желаний, всеми отвергнутых, отринутых, лишённых хозяев, крепнут, слипаются и сливаются, чтобы попытаться найти себе дом. Проще говоря, носителя. И вот тогда человек превращаеться в... впрочем, большинство изнасилований, убийств и прочей крипоты люди творят сами, а не потому, что "бесы нашептали".
В любом случае, в том городке, хитрая сволочь предложила людям выход. Не становиться лучше — это ведь так сложно, тяжело и вообще лень! Не создавать специализированного хищника, пожирающего новорождённых элементалей Шестого — собственно, в этой вселенной волшебницы занимаются в принципе другими вещами.
В общем, был назначен "доброволец", которого сделали коллектором Зла Городка. Аккумулятором Шестого Вымышленного Элемента. Козлом Отпущения. Средством обмануть карму.
Мальчик, понятное дело, кричал и сопротивлялся. Рыдал и просил прекратить. Потом просто тихо плакал. Уже не от боли письменных форм заклятий, вырезанных на коже и костях — под конец, увидев, что парень всё ещё жив, местные покрыли всю оставшуюся площадь кожи оскорбительными надписями, выполненными в техниках шрамирования и татуировки.
В конце концов, парень привык ощущать боль и ненависть, похоть и злобу, унижение и гордыню, и прочий букет ощущений, которыми награждали друг друга и приезжих жители города. Не то, чтобы в городе стало от этого сильно чище и светлее. Скорее, грязь стала менее заметной, когда эмоциональный негатив собрался в одном парне, сидящем в обложенной камнем яме с потолком-клеткой.
Жители же совсем распоясались, не чувствуя мощного отрицательного ответа на всё то, что творили.
Карма — странная штука. Её трудно обмануть. Куда проще обмануть себя и взять снисхождение в кредит. Проблема в том, что Судьба даёт долг под грабительские проценты. И чем срок возврата больше, тем проценты за день выше.
Парень вырос, постарел, созерцая всё то, что творили жители городка, пользуясь безнаказанностью. И искренне подумал что-то вроде "уж лучше бы вас Боги сожгли к херам полвека назад". И не раз. Ибо долго жил. Всё же, о нём заботились — он ведь своей прижизненной жертвой защищал город от порождаемого им зла, и заодно скрывая от взора ищущих запах и вид человеческих страданий и отчаяния чудовищ, демонов, духов и богов.
И так парень пропитался всем этим, что невольно стал чем-то вроде аватары одного из главных накопителей Шестого Вымышленного в том регионе. А потом умер, "вернувшись" к новому начальству.
Что ещё сказать? Шестьдесят лет назад, немецкие маги Одинокой Горы — из-за языковой бездарности, я считаю, что их клановое имя значить именно это — решили призвать аватару Бога Зла. А таковая была всего одна. Тот парень, не имевший особых боевых навыков. Потому и слился быстро. Всё же, противниками у него были настоящие легендарные воины, пусть и обрезанные для соответствия требованиям своих Классов Слуг. Но он же был аватарой какого-никакого, а бога. Более того, злого бога одной из первых авраамических религий.
Есть в этом мире две противоположные концепции. Корни-сильнее-древа. И Последний-получает-всё. Я ведь уже сказал — он был кривой, но единственной аватарой объединённого Зла одной из первых подобных религий? Sapienti sat. Нах.
Словом, эта метафизическая туша застряла в каннале доступа в Грааль, как медведь в старой сказке. Или, поэтически выражаясь, осквернила Святой Грааль.
Нехрен было дерьмодемона призывать, вот что я скажу.
Ах, да.
Строго говоря, города было два. А мужика, который ухаживал за пареньком и раскаивался, что его отец придумал этот выход с общим козлом отпущения, звали Лотом.
Жижа растеклась вокруг, растворяя, сжигая и валя деревья одновременно.
И я вдруг всё понял.
Сейбер недоступна. Исчезла, сбежала или изолирована наверху — не важно.
Арчер недоступен. Сгинул, осквернён, или замурован со всей своей защитой гордыней и пафосом под слоем жижи — не важно.
До края парка осталось с десяток метров, а дальше — жилые дома. В каком-то из них даже жила семья моего Мастера. До того, как её порешил тот маньяк, на пару с Широ призвавшим меня в круг из их крови.
— Мастер, прикажи совершить Чудо. Одна команда — хрипло говорю в микрофон, наблюдая, как чёрная жижа, словно Веном из фильма, паутиной и жгутиками какой-то дряни поднимается вверх по материалу штанов.
Потеря герметичности. Ферментное расплавление защиты в правой голени.
Потеря герметичности. Гнойное расплавление защиты в левой ступне.
Потеря герметичности. Термическое расплавление защиты в правом колене.
Повреждение тела пилота. Комплексное воздействие в области левой голени.
Я знаю, броня, я знаю. Мы ведь с тобой из эпохи, когда вся магия была технологией, которую простые вояки не могли понять, правда?
— Кастер, я... — слышу, как Мастер сглатывает слёзы, прежде чем надтреснутым голосом продолжить — Силой Командного Заклинания повелевая: сделай Чудо и убери эту хрень. Спаси всех, Кастер!
И всё стало просто и выполнимо, правда?
Сервисный Туман всегда может подхватить всю эту жижу, заперев её, как электрический ток в проводах. В обычных условиях, он бы весь сгинул, расплавился бы в этой среде, но не сейчас, когда меня ведёт Командное Заклинание.
Ты, парень, сидящий в Большой Чашке, был аккумулятором. Накопителем. Но если есть накопитель, то должен быть и излучатель, верно?
Так бы говорили в моей легенде хмурые и весёлые парни и девчонки, глядя, как собранное со всех человеческих миров Зло крушит врагов.
В той легенде, которую прошлой ночью я рассказал своему Мастеру.
Не то, чтобы она от этого не стала ложью от начала и до конца, да?
Туман строит классическую фигуру по периметру уменьшившейся лужи. Жижа стекается ко мне, концентрируется, обволакивая выше пояса, выстреливая жгуты в подмышки.
Потеря герметичности...
Потеря герметичности...
Потеря...
Спасибо, милая, я знаю.
Круг, вомиконечная звезда из двух квадратов, снова круг. Основа для Печати Соломона, если я правильно разбираюсь во всей этой мифологической белиберде.
— Я верю — начал я говорить, чтобы что-то сказать до того, как на излёте запасов силы воли выстрелить Злом куда-нибудь в Космос — что когда-нибудь, с этим мечом, мы пройдём Галактику от края до края, и ты увидишь, что всё бы не зря, и Зло в людях существует, чтобы обрушить его на врагов, мещающих выживанию вида.
Молча исчезла связь, когда выгорели последние процессоры брони. Молча умер медблок, что обладал защитой лучше, чем мозг пилота.
Жар и какие-то глупые видения, красные силуэты на красном фоне, пришли ко мне, но всё это было так мелочно, недостойно и плоско... быть может, Зло Человеческое немного эволюционировало с тех древних времён, когда жил ты, парень?
И тем не менее.
— Давай же споём нашу Песнь о Конце Света — сказа я, выпрямляя руки и снова сгибая, чуть закидывая почерневший меч за спину.
Фронт жижи в основании шеи. Жгуты пытаются разомкнуть, растворить, пробить сжавшиеся зубы. Чтобы влиться внутрь, обойти защиту от внешнего ментального воздействия.
— Ангр...
Широ выбежал не крышу здания и тут же упал, как учил Кастер, уменьшая силуэт. И только потом посмотрел вперёд.
И тут же забыл обо всём. О боли в надорванных мышцах ног, о сбитом дыхании, о перегруженных и перегретых аппетитами Слуги цепях.
В центре города горела Печать. Два круга и восьмиконечная звезда, написанные полосами молочно-белого тумана, не выпускали никого из центра, где всё ещё пылало пламя, и стоял одинокий силуэт.
Чернотой была окрашена его броня, антрацитовым кристаллом, окружённым тёмным вихрем, был меч, что он поднимал над головой. Словно весь Мрак, что был в Печати, стекался к нему.
Широ послышалось тихо шипение, покаалось, что мимо проползло что-то гадкое, и он против воли скосил глаза, отрывая взгляд от Слуги.
Они ползли к нему. Скользили сквозь воздух, приняв понятные облики, подиктованные Волей Человечества. Змеи из теней, пауки из темноты, сороконожки из мрака... все они стекались тёмными полчищами сквозь светлые линии, и мир словно становился светлее и чище, когда Зло его собиралось на кромке меча.
