Она со всхлипом в себя воздух втянула и попятилась к двери, намереваясь сбежать. Уйти, спрятаться, сделать вид, что они ни о чем не говорили и она ничего не слышала. Артем ее сразу перехватил — несильно, но настойчиво. Практически у самых дверей за локоть поймал и удержал около себя.
Тогда Наташа так ничего и не сказала ему — только плакала навзрыд. Наверное, весь офис слышал, хотя Христенко и прижимал ее к себе сильно-сильно, чтобы заглушить рыдания. По голове гладил, обнимал, успокаивал и все просил не плакать. Сам завелся, потемнел весь лицом, а в руках столько силы ощущалось, что Наташа не удивилась, если бы Артем сорвался куда-нибудь.
И домой когда приехали, он все рядом с ней был. И только когда она уснула (ну, наверное, Христенко так думал), мужчина позволил вылиться своей ярости. А Наташа лежала на мокрой подушке и судорожно глотала слезы.
Это самое тяжелое время в их отношениях было. Ната все боялась почувствовать или увидеть в Артеме отвращение и жалость. И неизвестно, чего из двух она боялась сильнее. Отдалялась от Христенко, старалась на расстоянии держаться, чтобы не впускать в душу еще глубже.
— Иди сюда, — не выдержав как-то, Артем рывком встал из-за стола, подошел к окну, руки на груди скрещивая. — Наташ.
— Что такое?
— Иди сюда. Я тебя не съем, — весь вид его выдавал усталость. Мало того, что он в последнее время до ночи на работе был, так еще эта неразбериха. Наташа стала уже думать, что уйти было бы не таким уж плохим выходом. Во всяком случае, для Артема. Подошла и встала по правую руку. — Вот видишь — не съел.
— Что-то случилось?
Христенко неожиданно руку протянул, пододвигая ее к себе, и поставил перед собой. Наташа, зажатая между твердым теплым телом и подоконником, не могла ни шевельнуться, ни отвернуться.
— Посмотри на меня, — шепнул Артем. — Пожалуйста.
— Смотрю, — выдохнула Наташа, а у самой глаза слезами наливались.
Девушка часто-часто заморгала.
— Чего ты боишься? Посмотри на меня, — Христенко ее приподнял, так что пришлось на носочки встать, и слегка встряхнул. — Я никогда не стану тебя осуждать. Ты такая же, как и была. И останешься для меня такой же. Наташкой Куцовой. Слышишь меня? — она молча кивнула, а сама тряслась от дикого озноба и облегчения. Как, оказывается, было важно знать, просто знать, что ты нужен. Такой, какой есть нужен, со всеми тараканами и проблемами. И нужен не просто как домашняя зверушка, недостойная хозяина, а как человек. Как равный. — Я никогда не буду тебя жалеть.
— Артем, прошу тебя...
— Ты у меня сильная. Очень-очень сильная, — пробормотал он, кладя подбородок ей на макушку и заставляя уткнуться в шею. — Слышишь, да? И красивая. И маленькая такая. Я не уйду, Наташ. Хватит себя и меня мучить. Мы справимся. Мы со всем справимся, правда?
Он обхватил ее за щеки и пристально вглядывался в заплаканное, наверняка страшно покрасневшее лицо. И поцеловал, крепко, как будто стараясь всю боль и проблемы на себя перетянуть.
А потом Наташа какими-то окольными, странными путями разыскала ту женщину, с которой разговаривала после случившегося. Оказалось, что та дама открыла свой реабилитационный центр, вполне успешный и процветающий, где каждому пациенту индивидуально подбирали методики и подходы.
Артем прошел весь курс реабилитации вместе с ней, начиная с самого первого посещения. Это было обычное знакомство, не более, женщина у Наты спрашивала, на кого та училась, как закончила, где работает. Про Артема ни одного вопроса не задала, как будто его присутствие само собой разумеющееся.
Первые, начальные сеансы оказались сложными для них обоих. Наташе нужно было преодолеть ту грань, переступить ее, чтобы наконец-то рассказать, вспомнить все. А как вспомнить, если Артем рядом сидит? Куцова никак расслабить не могла, все запиналась, а если и начинала говорить, то быстро замолкала.
Психолог пыталась уговорить Артема, как-то на него повлиять и дать понять, что его присутствие мешает. Но Христенко лучше Наташи знал ее саму. Поэтому не ушел — остался. Решили пересадить его в дальнее кресло, стоявшее в углу кабинета, так что создавалось впечатление, будто Ната один на один с врачом.
Смогла. Рассказала. Не сразу, но выговорилась. Самым тяжелым оказалось вспоминать мысли и чувства, которые тогда ее обуревали. И тяжко вспоминать, как всерьез раздумывала о том, чтобы отомстить. Не просто отомстить — убить, в клочья растерзать.
Потом уже Артем сидел рядом, обнимал, за руку держал, даже помогал по мере возможности. И ни разу ее не бросил, сославшись на какие-нибудь дела или еще что-то. Ни разу.
Артему, взвалившему на плечи еще и ее проблемы, вдвойне тяжелее и сложнее приходилось. Он злился, срывался постоянно — не на нее, а на остальных, — курить стал больше. Часто случалось, что по ночам он не спал, только курил на кухне и думал о чем-то своем. Хотя понятно, о чем.
Однажды Ната просто не выдержала. Зашла, свет включила, отчего они оба поморщились, и протопала к плите. Чайник поставила, а после к столу подошла. Аккуратно забрала тлеющую сигарету, затушила ее, а пепельницу подальше отставила.
— Ты чего творишь? — возмутился Христенко. — Три ночи, Нат. Иди спать, а?
Наташа отвечать не стала, а молча села к Артему на колени и обняла. Он сначала замер, не до конца понимая, что ей нужно, а потом также нерешительно обнял.
— Ну чего ты?
— Я ничего. И ты ничего. Хватит себя уже изводить, Артем.
Он с досадой выдохнул ей в волосы, а рука на спине в кулак сжалась.
— Причем тут...
— Господи, Тём, ты сам мне говорил, что надо оставить все в прошлом. И жить дальше. Не злись, я очень тебя прошу. Я боюсь за тебя. Клянусь, я так за тебя боюсь, как ни за кого не боялась, — жарко зашептала Наташа, стараясь вытолкнуть из себя слова как можно быстрее, пока Артем не перебил ее. — Ты мне нужен. Очень сильно нужен.
— Я до сих пор жалею о том, что не убил эту собаку. Если бы я тогда знал все, я бы... — Артем тяжело, шумно задышал, обхватывая ее за талию и вжимая в себя. Как будто она куда-то уйдет. — Я не хотел, чтобы ты через...прошла через это.
— Мы не сможем с тобой исправить то, что с нами было, — рассудительно заметила Ната, пытаясь успокоить и достучаться до мужчины. — Мы с тобой такие, какие стали. Надо перешагнуть через прошлое. Ради этого мы с тобой и ходим на эти чертовы встречи, которые меня жутко раздражают и бесят .
— Хорошая мы парочка, правда? — Артем слабо улыбнулся. И пусть улыбка выглядела не совсем естественной, но хоть что-то.
— Не знаю, но друг друга точно стоим.
Гнетущая атмосфера немного разрядилась. Физически стало легче дышать. И проще. Рассмеялись тихо, интимно, заглядывая друг другу в глаза и ощущая легкость, которой давно не чувствовали. Как будто второе дыхание открылось.
И не верилось, что с тех пор столько времени прошло. А ниточка, особая связь доверия между ними существует и сейчас, крепчая изо дня в день.
— Ну что, когда уже?
— Сейчас. Ты вовремя пришел, — Ната чмокнула его в холодную щеку и обняла за талию. — Все готово. Как раз и Олег приехал.
Артем кивнул отрывисто, приняв к сведению, и, взял ее за руку. Олег как раз в этот момент из-за поворота вышел, увидев их, замер как вкопанный, но все-таки подошел.
— Привет, Наташ, — он тепло мне улыбнулся и поцеловал в щеку. Артем все также держал ее за руку. — Артем.
Они друг другу руки пожали, и Олег посторонился, пропуская нас вперед.
За прошедшее время Артем стал...терпимее, что ли. Во всяком случае, волны обжигающей ненависти от него уже не исходило. Но Ната могла без ложной скромности заявить — это исключительно ее заслуга. Хоть она и зарекалась не лезть в их отношения, волей-неволей все равно вмешивалась. Не могла оставаться в стороне, к тому же и Олег ей не совсем чужой незнакомый человек.
Вся процедура крещения длилась не очень долго. Но Ната, несмотря ни на что, сильно волновалась. Кирилла она не крестила, так что Вера — единственная крестница получается. Руки тряслись, а сама Наташа все время на Артема оглядывалась, чтобы удостоверится, что все идет правильно. Он едва заметно кивал, и изредка по губам проскальзывала легкая улыбка.
Наташа еще Алене помогала Веру одеть, а потом и на ручки взяла и с ней на улицу вышла, где ее Артем ждал.
— Ну вот, мы все, — Ната малышке подмигнула и подбросила ее на руках. Вера звонко засмеялась и крепко обняла ее за шею. — Подождем Алену с Игорем и поедем.
Артем странно ее разглядывал, пытливо слишком, так что Ната через минуту не выдержала и, изогнув бровь, поинтересовалась:
— Что?
— Что?
— Ты почему на меня так смотришь?
— Как?
— Странно очень.
Христенко головой мотнул и поцеловал ее в кончик носа.
— Не бери в голову. Просто задумался.
Игорь и Лёна вышли, довольные, смеялись над чем-то, и подруга поспешила Верку побыстрее на руки взять. Под ногами сразу Костик заметался, дергая Игоря за рукав и что-то отчаянно выпрашивая.
— Можно, пап?
— Кость, какая разница? У него она почти такая же, как и у нас.
— Нет, — мальчик нижнюю губу выпятил. — У него больше. И красивше.
— Красивее, Кость, — поправила Лёна.
— Пап!
— Спрашивай сам, — Игорь глаза закатил и на Артема насмешливо глянул. — Христенко, к тебе делегация.
Артем брови поднял, глядя на то, как Костя приближается и начинает нерешительно переминаться с ноги на ногу.
— Ты чего?
— Дядя Тём, а вы же сейчас к нам на праздник, да?
— Ну да, — осторожно протянул Артем, в поисках поддержки оглядываясь на Нату, но та только ехидно улыбалась, забавляясь его замешательством. — А что такое?
— А можно я с вами поеду? На вашей машине. Я тихо-тихо буду, — пообещал мальчик, не замечая, как взрослые улыбались украдкой. Даже Олег, стоявший ото всех в стороне, не сдержал усмешку. — Можно?
— Можно, конечно, — Артем кинул взгляд на Волкова, как бы спрашивая разрешения. Игорь кивнул и направился к своей машине. — Залезай.
— Спасибо, дядь Тём! — Костик кинулся обниматься, совершенно неожиданно, поэтому Христенко даже покачнулся, но тоже обнял мальчика. — Так что, идем?
Артем неожиданно ей ключи отдал, а сам направился в сторону церкви.
— Нат, вы идите, а я сейчас приду.
— Ты куда?
— Да мне надо кое-что, — расплывчато ответил мужчина. — Я сейчас.
Наташа только озадаченно поглядела ему вслед, правда, недолго — Костя ее уже тащил к машине.
— Лён, мы попозже подъедем, ладно? — предупредила подругу девушка, открывая перед Костей заднюю дверь. — Артем сейчас отошел.
Лёна кивнула.
— Хорошо. Мы вас ждать будем тогда там.
Артема не было долго. Костик уже успел всю машину облазить, на широком заднем сиденье попрыгать и теперь смотрел телевизор, вмонтированный в спинку кресла. Наташа даже волноваться начала.
— Тебя только за смертью посылать.
— Я быстро сходил.
— А зачем ты возвращался? — полюбопытствовала Наташа. Без задней мысли, просто так спросила, но после загадочного взгляда Христенко напряглась и выпрямилась, разворачиваясь к Артему лицом. — Что? И только не говори мне, что ты задумался!
Артем заерзал, по сторонам оглядываться начал и вообще нервничал.
— Я с батюшкой разговаривал.
— Только не говори мне, что...
— Да не ругался я с ним. Просто... — он в затылке почесал и глубоко вздохнул. — Давай обвенчаемся?
— Обвенчаемся? — Наташа только растерянно моргнула, совершенно забыв о ребенке на заднем сиденье. — В смысле...обвенчаемся?
— Да. Ты не хочешь?
— Да нет. Хочу...наверное. Но мы же и так женаты.
— И что? Это штамп обычный, а то венчание.
Наташа неожиданно тепло и ярко улыбнулась, притягивая Артема для поцелуя, в который все свои чувства вкладывала.
— Хочешь — обвенчаемся.
Артем прислонился лбом к ее лбу и носом потерся.
— Хочу.
— Значит, будем венчаться.
— Поехали уже, хватит вам! — раздался позади них недовольный голос Костика, которому надоело смотреть мультики, а смотреть на них с Артемом ему просто не нравилось. — Мы же опоздаем!
— Не опоздаем, — уверенно заверил Христенко, заводя мотор. — Даже раньше приедем.
— Люблю тебя, — прошептала Наташа перед тем, как откинуться на спинку сиденья. И всю дорогу сияла довольной улыбкой, искоса поглядывая на мужа. И когда приехали (действительно раньше!) Артем ей помешал выйти. Притянул к себе на колени и проник теплыми руками под шубку, безошибочно находя сбоку платья молнию.
— И я тебя, — а потом довольно прищурился, как сытый кот, и с явным удовольствием и гордостью добавил: — Жена.
