— Это все... слишком... — промямлил сдувшийся Ирука.
Поднявшись, не торопясь налил себе и Умино по чашечке душистой настойки на сакэ. Оба волновались, оба выпили залпом. Я сегодня провел бессонную ночь, размышляя о том, чего же я, собственно, добиваюсь, чего хочу от Умино. Мне требовалась команда взрослых ниндзя, которые бы заняли места Обито и Рин, которые бы не стали похожими на Митокадо Хомуру и Утатане Кохару, без зазрения совести перетягивающих одеяло власти у своего бывшего соратника. Даже с Гаем еще не успел пообщаться на эту тему.
— Извини... Мне самому трудно далось это решение, что изложил тебе. Мм, можешь и отказаться, однако я буду вынужден стереть тебе память за последние сутки и сымитировать "Кучиёсе но Дзюцу" в ближайшем озере.
— Ну хоть не труп в канаву, — горько пошутил чюнин. Вторую ему не налил.
— Достаточно одной.
— Ты нагло воспользовался моей бедой, Хатаке...
— Действовал по примеру, — кивком головы указывая, по чьему именно. Детали того, как Хирузен обработал Ируку, в принципе, не столь и важны. Старик к каждому способен вовремя подобрать ключик, иногда удачно, а иногда и не очень.
— Кхм! Да...
— М? — Сумел бросить такой выразительный взгляд, что возмущенный Ирука заткнулся, обхватив голову руками, пальцы вошли в волосы, испортив пучок на макушке.
Ему предстояло вот прямо сейчас принять судьбоносное решение. И пока еще время терпело. Когда он пришел ко мне в первый раз, я хотел только того, чего в итоге добился. Но за последние дни, проведенные в компании моих генинов в гостях у Учиха, я понял, что Ирука тоже одинок, хотя и нашел свое место в жизни. Но не стоило разводить соплей, говоря все это вслух и прекращая колебания.
— К слову, с недавних пор я Хатаке-Учиха, — произношу вслух и убираю Маску, чтобы показать полный шаринган.
— "Кай"!!! — С какой-то потаенной надеждой вскричал Ирука и сложил ручную печать, усиливая эффект от техники сброса гендзюцу. Но никаких иллюзий не было. Кстати, сэнсэй из академии действительно успел приподнять свой уровень гендзюцу за время, проведенное в индивидуальных занятиях с недавним выпускником.
— И чего так истошно орать? — Выгибаю бровь, гася шикай, а вместе с ним и шаринган.
— Хокаге-сама знает? — Спросил скривившийся Ирука, резко отвернувшийся от меня. Он понял глупость предположения, иначе стал бы я его уговаривать? Будь он старше, принял бы само подозрение и этот его жест за оскорбление — серьезные и уважающие друг друга люди переговоры подобного рода ведут без гендзюцу.
— Нет. Он много лет скрывал от меня каттодзюцу и ничегошеньки не сделал, м-ма, когда "народная молва" сгноила его конкурента, Хатаке Сакумо, моего отца. И это Йондайме Хокаге я обязан за особняк и клановые земли вокруг него. Я уважаю Хирузена, мм, но отнюдь не обожествляю, не считаю добрым и пушистым дедушкой или непререкаемым авторитетом. Он часто и крупно ошибался на посту Хокаге, но я не собираюсь ни строить, ни входить в заговор против него. Оба наших голоса в совете кланов Конохагакуре останутся в ведении Сарутоби Хирузена.
— Допустим, только допустим!.. Скажи... Сам себя кем видишь, а, Хатаке-Учиха Какаши?
— Мн, в далеком будущем командором АНБУ при хокаге Наруто, а в ближайшие лет десять я намерен всерьез заняться Госпиталем. В начале следующего месяца подаю заявку на созыв экзаменационной комиссии. Ваша рекомендация, Умино-доно, придется весьма кстати. Мма, мне даже дадут ирьёнина "B"-ранга, если ее неожиданно для всех лично принесет лицо, м, без застарелого шрама. Смогу. Перед самой подачей, — отвечаю на немой вопрос уставшего удивляться Ируки, не знающего, как себя вести в сложившейся ситуации.
Ируку терзали сомнения, быть может, ему мешали какие-то ранее сделанные внушения, которые у Наруто явно ограничивали интеллект, но потеряли силу после моего появления в его внутреннем мире, или Узумаки просто нашел в себе душевные силы преодолеть самого себя и реально потянуться вперед к заветной цели. Наверно так и тут стоит поступить, нужен обходной маневр — все пути назад отрезаны.
— Чего время тянуть, давай уж закрепим твое становление действительным главой клана Умино. Эм, не возражаешь?
Неопределенное мотание головой принял за согласие, тут же оказался за спинкой, облокотился на нее сам и силой запрокинул голову сидящего, сжал виски и нырнул в арку внутреннего Портала. Вихрь перенес меня в подсознанье Ируки.
Глава 19.
— А вы отлично смотритесь парой, мальчики! Решили скрепить союз, мр? — Анко томно облизнулась. Секунду назад она внезапно свернула со своего маршрута и спрыгнула с крыши прямо перед нами так, что распахнувшиеся полы неизменного плаща отрыли потрясающую фигурку. Налитые груди вызывающе встряхнулись под облегающей сетчатой футболкой. С учетом интонации пристойная фраза обретала донельзя пошлый смысл.
Я невозмутимо дернул рукой, за локоть подхватывая споткнувшегося Ируку, враз скисшего и обалдевшего. Кажись, он только теперь допер, какими запарками в интимном вопросе грозит, гм, сожительство с дельфином, плескающимся в озерце (прозванном убогой лужей) внутреннего мира. Стоит учесть характер Сурогоми, столь же острой на язычок, как и Анко. Да-да, именно она была призвана в подсознанье, и в данный момент определенно вовсю комментировала происходящее с Ирукой, поскольку имела доступ. Кстати, именно ее чакра ушла на теневиков Умино: один поспешил в Академию, почти опаздывая к уроку; еще трое сиганули в квартирку собирать вещи для переезда. Защиту своего особняка я настроил для пропуска нового жильца и его гостей, в разрешенные зоны.
— М? Хочешь успеть зарегистрироваться второй женой Умино-доно, Анко-тян? — Выгибаю бровь, спрашивая спокойным тоном. Захват не позволил кое-кому повторно упасть. У союзничка просто не находилось слов и воздуха на ответ, ни мне, ни ей.
— Хахпф?! Точно не твоей, а, Какаши-кои? — Подрулила она к моему другому боку. Руки она спрятала за спиной и завернула туда же полы плаща, выпячивая свои прелести. — Эвона как у Ируки-куна ноги с утреца заплетаются, хи-хи! И все к тебе жмется, проказник, нихи-хи...
— Грр! — Сумел издать звук Ирука, резко дернув плечом, вывернувшись и вроде бы перестав спотыкаться на ровном месте.
— Ох, а он умеет быть грозным, а, Какаши? Ну не дуйся так, Ирусик!.. — Озорно улыбающаяся девушка бесцеремонно скользнула мне за спину и вклинилась между нами, взяв обоих под руки так, чтобы они задевали ее выпуклости.
Сам пребывал в легком замешательстве. И обидеть нельзя, и о пошлом никак, и приструнить следует безбашенную девицу.
— Ой-ой, — опередила меня Анко, — кто-то задумал отшлепать нехорошую девочку, мрр?!
— Отцепись, Митараши, — прошипел Ирука, чья попытка вырваться провалилась.
— О, так ты любишь горяченьких, смуглик? Отчего ж я первой тебе не гожусь, ретивый пони? Огонь и вода — мы ж точно поладим! Соглашайся... — томно и жарко выдохнула девушка, умудрившись сделать это почти прямо в ухо Ируки, сглотнувшего и дернувшего плечом, на котором повисла сногсшибательная искусительница.
Я прекрасно чувствовал, как народу на крышах прибывает, кое-кто уже по десятому разу мелькает туда-сюда, ловя каждое слово. Мне было не до веселья, однако, признаюсь, девушка заразила хорошим настроеньем, хотя ей не занимать едкости и колкости. Относительное молчание Ируки объяснялось просто — все красноречие доставалось Сурогоми, явно донимавшей изнутри.
— Эмн, так спешишь стать матерью? — Да, не устоял и приложил к оголенному животику ладонь, правда, окутанную видимой всем зеленкой. — Или узаконить папу?
— Тщшсс! — Зашипела скривившаяся девушка, кровожадно сузив ясные очи. Она сноровисто отпрянула, догадавшись о возможном коварстве, которое я пока еще был не в состоянии осуществить.
— Будь вежливой и кроткой, Анко-тян, и тогда тебе сделает предложение... Ибики-кун, — вежливым тоном делаю двусмысленное замечание, сохраняя внешнее спокойствие. — Ирука, говорил же тебе, вторая будет лишней, — вновь подхватываю незадачливого союзничка, которому очень хотелось напиться и забыться, и чтоб не кантовали подольше.
— Сам же ведь предложил! — Обидчиво выплюнул возмущенный Ирука, отпущенный мной сразу, едва обрел равновесие. Да, с какой стороны ни крути, предложил я.
— Сам же ведь хотел, мн, вкусняшку, — отвечаю со смешинкой в голосе, слегка пожимая плечами. Ирука поперхнулся и посмотрел на меня, как на врага народа. Настойку выпил, подписывав гербовую бумагу; масляным взглядом прошелся по точеной фигурке; мыслил о женском поле во время призыва в подсознанье — и еще возмутился на вкусняшку? Определенно, соблазнительный вид Анко, как поднял мне настроение, так и опустил — сказалось вынужденное длительное воздержание. До жара в паху захотелось вкусняшку, вместе с Какаши еле уняли сиюминутное желание. — Передавай привет Ибики, Анко-тян, — не оборачиваясь, поспешил поднять руку, как бы прощаясь с уже пришедшей в себя вызывающе красивой девушкой. В ответ на холодный повелительный тон раздалось очередное шипение и хлопок "Шуншин но Дзюцу", умная девочка вовремя прекратила нарываться на грубость.
Как жаль, что нельзя засунуть руки в карманы или уткнуться в книжку. Оба шли в клановых хаори, показывающих наш статус. Я до сих пор не удосужился заглянуть к портному, а Ирука вообще был моим гостем, потому оба щеголяли в мной материализованных тенях — теневые вещи в последнее время у меня все лучше получается создавать. Очень жаль, что дубли, которые всегда творятся моими копиями, пока еще не могут использовать "Хенге", маскируясь под чужую личину.
Мы специально шли пешком, давая начальству время подготовиться к нашему приходу. Все, что надо, приставленные наблюдатели уже доложили Хокаге и советникам, за всех глав кланов не поручусь. На Ируку в хаори все ниндзя озирались. Кто-то у него учился, кто-то приводил к нему учиться. Знакомых по пути достаточно попадалось, и из них никого столь же бесцеремонного, как Митараши Анко. Она еще одна сирота и одиночка, преданная своим сэнсэем, вроде как — сколько в официальной версии правды, а сколько лжи? Кто знает... Язвительной токубецу джонину хватило мозгов, чтобы на виду у всех не опускаться до откровенных оскорблений и не задирать чюнинов с более высоким социальным статусом. Пока еще чюнинов.
Приступить к взвинчиванию восприятия смог, только когда переступил порог резиденции хокаге, до того не было ни настроя, ни чакры. Перво-наперво мысленный взор обратился на Ируку, отстающего от меня на шаг. В моей голове пронеслись недавние воспоминания.
Находясь в подсознании Умино Ируки, я первым делом более трех четвертей энергии вбухал в "Каидо-21: Благоухание Лавра", улучшая общий тонус. Потом показал "суровому" преподавателю академии полезнейшее кидо "Бакудо-1: Сай", пообещав позже научить не только ограничителю рук, но и связывающей ленте "Бакудо-4: Хайнава", и оплетающему кнуту "Бакудо-9: Хьёрин", а так же стенке "Бакудо-7: Данку", схожей с ниндзюцу трех— и четырехгранных барьеров. У Ируки нет сродства с электричеством, и не предвидится из-за генома, потому продемонстрированный поток молний "Хадо-04: Бьякурай" пришелся ко двору — молния в атаке классно сочетается с водной стихией. Потом посредством гендзюцу передал свои воспоминания о бое с потерянным родственником, показавшим высший класс. Пока хозяин окружающей реальности их воспринимал, создал массивную плиту, на которой вытравил чакрой огромную печать "Кучиёсе но Дзюцу". Всего мною сделанного хватило для окончательного убеждения, Умино-доно согласился на документальное оформление союзного соглашения.
Сурогоми весьма молода, в подсознанье Ируки она испытывала новые, до селе ей незнакомые ощущения. Контракт на крови не даст призывным животным захватить внутренний мир души или как-то иначе набедокурить, то же самое распространяется в обратную сторону, тем более разрыв контракта, прописанного в геноме, грозит неминуемой смертью. Призванная дельфиниха, думаю, вволю наплескается и свалит докладывать боссу, либо сама, либо ее отзовет Ирука, которого она из вредности достает. Надеюсь, что дельфин исчезнет из подсознанья контрактора только после проверки у Яманака (и память будет под замком, и расхожий в узких кругах слух обо мне найдет реальное подтверждение). Думаю, Умино точно не собирается устраивать из своего внутреннего мира проходной двор, первый негативный опыт с разумным дельфином внутри охладит пыл. К тому же, собственно к силе чюнин не бежал, стремясь к призыву — его первейшей целью был поиск живых родственников. Впрочем, Ирука теперь станет лучше понимать джинчурики, что для Наруто крайне важно.
— Здравствуйте, Хокаге-сама, — с традиционным полупоклоном приветствую ждавшего нас хозяина кабинета. Ирука кланяется чуть ниже и молча, тем самым признавая мое главенство.
— Здравствуйте, Хатаке-доно, Умино-доно, — кивнул Хирузен, мундштук занял свое место в правом уголке губ. — Присаживайтесь.
Перед столом справа и слева находилось два одинаковых кресла, одно из них спинкой к окнам. Шаринган и сенсорика отметили некое сгущение энергий в темном углу кабинета, чутье душ определило точнее — Шимура Данзо. Поостерегся вызывать энергетический всплеск, переходя в банкай, уж больно давящий взгляд ощущался — вспомнилась характеристика, данная Минато-сэнсэем взору Мангекё Шарингана.
— Грозовой пояс уплотнился, Хачи, — сообщил Какаши. То же самое было на комиссии, когда моя защита сознания и внутреннего мира выдержала попытку проникновения со стороны Яманака-доно. Жаль, тип атаки распознать не удастся, только общий класс — гендзюцу.
Из-за союзника сел спиной к окну, отчего давление сразу усилилось, благо Маска продолжала защищать мое лицо, глаза направил четко на Хокаге. Мое настроение ухудшилось, стороннему засечь применение "Гендзюцу: Шаринган", используемого при зрительном контакте, практически нереально, только результат попадания в иллюзию. И как мне поступить в сложившейся ситуации? Что он мне пытается внушить или показать? Данзо суперпрофессионально замаскировался, быть может, сам Хирузен не в курсе присутствия главы Корня в своем кабинете — клановое хидзюцу Шимура, однозначно. Я предавался невеселым думам весь промежуток времени, что Сандайме Хокаге с непроницаемым лицом молча изучал предоставленные документы, частью требующие его визы. Хм, несколько морщинок разгладилось, когда подошла очередь свитка с подтверждением передачи права голоса в совете кланов лично Сарутоби Хирузену, как главе клана Сарутоби.
— Ирука... — задумчиво проговорил Хирузен, наконец-то разорвав тягостную тишину. Он поднял цепкий взгляд на меня, потом перевел на него. Стороннее ментальное давление помешало четко распознать эмоции хокаге. — Поздравляю. Ты готов сегодня вечером пройти процедуру освидетельствования?
— Хай, Хокаге-сама, — ответил нервничающий шиноби. Видимо, он ощущал за собой вину и мнил себя предателем, потому глаза выше стола не поднял ни разу с момента входа в кабинет, сидел с колом в спине. Ирука явно не понял, что ему только что дали время выспаться, назначив на вечер.
