— Насколько я знаю, вам нужна волшебная палочка, мистер Дидл.
Ральф взял отломанную часть из рук Мерлина. Как только он сделал это, кусочек посоха снова стал его палочкой, нелепо толстой и грубой, с лимонно-зеленым кончиком. Ральф улыбнулся, вертя ее в руках.
— Конечно, нельзя рассчитывать, что она будет столь же могущественна, как и раньше, — сказал Мерлин и поднялся, опираясь на свой посох, который теперь стал заметно короче. — Но осмелюсь предположить, вы по-прежнему будете делать потрясающие вещи с ее помощью.
— Спасибо, — серьезно сказал Ральф.
— Не благодарите меня, — сказал Мерлин, вскинув брови. — Она ваша, мистер Дидл. Вы сами ее сделали.
— Итак, волшебник дал трусливому льву его храбрость, — сказал Зейн, ухмыляясь. — Когда же Джеймс получит свои мозги?
Мерлин приподнял брови еще выше, переводя взгляд с Зейна на Джеймса.
— Не обращайте на него внимания, — сказал Джеймс, рассмеявшись, и направился к лестнице. — Это магловские штучки. Нам не понять.
— Пойдемте! — позвал Ральф, взбегая по лестнице. — Я хочу показать Теду и остальным Гремлинам, что вернул свою палочку обратно! Табита Корсика может и дальше сторожить свою глупую метлу.
Трое мальчиков устремились вверх по движущимся лестницам, за ними степенно следовал Мерлин и вновь возродившийся Дэннис Долохов.
— А эта штука не причинит ему вреда? — слегка нахмурившись, спросил Дэннис.
Мерлин только улыбнулся, постукивая посохом по ступеням, пока они поднимались. Незаметные лимонно-зеленые искорки вылетали из-под его конца, кружась и сверкая, как только что разбуженные светлячки.
Глава 21. Зеленый ларец
Последние недели учебного года промелькнули для Джеймса, как в тумане, хотя они и были свободны от смертельных опасностей и приключений, но зато заполнены до отказа стрессом от учебы, итоговыми сочинениями и практическими занятиями с палочкой, все это было относительно приятно в свете произошедших событий. Ни для кого не стало сюрпризом, что Кубок Школы достался Пуффендую — единственному из всех факультетов, не замешанному в афере с возвращением Мерлина. Одно только похищение метлы стоило Когтеврану и Гриффиндору по пятьдесят очков каждому.
Утром последнего учебного дня Джеймс паковал свои книги и школьные мантии в чемодан, когда по лестнице взбежал Ной.
— Рон Уизли в камине. Он хочет поговорить с тобой.
Джеймс улыбнулся.
— Отлично! Скажи ему, что сейчас буду!
— Джеймс, ты только погляди! — воскликнул дядя Рон, когда Джеймс спустился по лестнице минуту спустя, завязывая галстук. — Весь такой респектабельный! Хороший был год?
Джеймс кивнул.
— Наверное, да. Кажется, я справился несмотря ни на что. Провел всю ночь в понедельник, готовясь к ЗОТИ у Франклина, а потом за пять минут до теста возникло такое ужасное чувство, что я все забыл.
— Я не о твоих успехах в школе толкую, балбес, — ответило лицо в углях, криво усмехаясь. — Твой отец рассказал мне все про заговор Мерлина, который ты разоблачил. Гениально и безошибочно.
— Ну да… — застенчиво ответил Джеймс, — все было довольно увлекательно, но странно… Пять недель учебы и уже такое ощущение, что все это происходило с кем-то другим.
— Так всегда бывает, — кивнул Рон. — Скучные моменты жизни заполняют твою память и вытесняют яркие моменты, пока от них не остаются только небольшие вспышки. Должно быть, так мозг справляется со всем этим. Кстати говоря, что поделывает профессор Джексон?
Джеймс закатил глаза.
— Ничто не может изменить старину Камнелица. Он не слишком серьезно пострадал в дуэли с Делакруа, хотя его запасная палочка и не была такой же сильной, как та, которую она сломала. Видимо, он преследовал ее по лесу несколько часов и, наконец, нагнал на поляне. Он говорит, что схватил бы ее, если бы Делакруа не сжульничала, призвав себе на помощь враждебных наяд и дриад. Деревья набросились на него сзади и повалили. Так он и получил огромную шишку на лбу. Так или иначе, он вернулся к занятиям сразу после того как Прескотт уехал, и каждый раз он испепеляет меня и Зейна взглядом.
Рон вскинул брови:
— Ну, полагаю, сложно его за это винить.
— Мы вернули ему портфель, извинились за все. Ну, в смысле, я понимаю, что мы разрушили цель его жизни: защищать мантию и препятствовать возвращению самого опасного волшебника всех времен, но на самом деле, Мерлин, как оказалось, вполне нормальный. Делакруа отослали в Штаты, где она предстанет перед американским магическим правосудием. В конце концов, все сложилось хорошо, верно?
— Одно я могу сказать, что на его месте я бы пожелал тебе пауков во все ящики до конца твоей жизни, — проворчал Рон. — Но это только мое мнение. Мое воображение нарисовало такую картину.
— Честно говоря, дядя Рон, я бы хотел все исправить. Поначалу профессор Джексон мне даже нравился.
— Рискуя показаться занудным взрослым, Джеймс, замечу, что все действия имеют последствия. Извинения — это здорово, но «простите» — это не волшебное слово. Ты не только разрушил планы Джексона, ты растоптал его гордость. Ты успешно обдурил его. В его понимании, ты выставил его дураком. Тяжело парню вроде него преодолеть все это. Откровенно говоря, ты не можешь винить его, верно?
— Думаю, нет, — насупившись, согласился Джеймс. — В конце концов, он не завалил нас на Техномантии, хотя был близок к этому.
— Святой человек. Все же, не заморачивайся особо учебой. У тебя и так репутация — выше некуда!
— Или ниже некуда, — послышался голос Ноя поблизости.
— Я это слышал, Метцкер, — сурово сказал Рон. — Это благородная традиция Поттеров едва сводить концы с концами в школе, начатая еще Джеймсом Поттером Первым. Кроме того, не вам говорить, мистер Гремлин.
— У меня высокие оценки по всем предметам в этом году, — с важным видом заметил Ной.
Рон снова улыбнулся.
— Благодаря вашей подруге Петре, без сомнений. Она для Гремлинов то же, что и Гермиона была для нас с Гарри. Подождите минутку, она хочет поздороваться с Джеймсом.
Лицо в углях исчезло, а мгновение спустя появились веселая улыбка Гермионы и ее вечно всклокоченные волосы.
— Джеймс, прекрасно выглядишь, — гордо сказала она. — Не слушай своего дядю. Он хорошо учился и волновался об оценках так же, как и все.
— Это не правда! — раздался приглушенный возглас из глубины камина. Гермиона поморщилась.
— Ну, или почти как все, — уступила она. — В любом случае, твои родители будут гордиться тобой, и мы с твоим дядей тоже. Ох, не могу поверить, как быстро летит время. Кажется, только вчера мы были еще в школе, — она вздохнула, осматривая гостиную. — Все выглядит почти так же. Мы, пожалуй, приедем в следующем году. Здорово будет снова побывать здесь, — даже в тлеющих углях глаза тети Гермионы слегка заблестели. Она сморгнула и снова взглянула на Джеймса. — В общем, Джеймс, Рон разговаривал с твоим отцом, и они оба хотят тебя кое о чем спросить. Я подумала, что будет лучше, если кто-нибудь другой задаст этот вопрос, потому что, честно говоря, они оба наивно предполагают, что могут повлиять на твой ответ.
— Что за вопрос? — спросил Джеймс, присаживаясь на корточки перед камином.
— Не вставай на колени, — автоматически пожурила Гермиона. — Ты испачкаешь штаны золой. Это касается директрисы. Она собирается уйти в отставку, ты же знаешь?
Джеймс не знал.
— Она? Но… чем она будет заниматься?
Гермиона взглянула на Джеймса, словно оценивая достаточно ли он взрослый, чтобы ему ответить.
— Минерва МакГонагалл ведет вполне нормальную жизнь и вне стен Хогвартса, Джеймс, как ни трудно тебе в это поверить. Она даже, как я поняла, приняла приглашение поужинать в Лондоне с мистером Финнеем.
— Она приняла? — воскликнул Джеймс.
— Она приняла? — почти одновременно подскочил на диване Ной, отрываясь от книги.
Гермиона закатила глаза.
— Это была чисто профессиональная встреча, уверяю вас обоих. Она немного подкорректировала воспоминания мистера Финнея, не настолько, чтобы он забыл визит сюда, но кое-что изменила. Все это часть программы мистера Долохова по «зачистке» — как он это называет — школьной безопасности. Кроме того, — добавила Гермиона, немного понизив голос, — она стала неплохо отзываться о мистере Финнее. Думаю, будет просто прекрасно, если она найдет, э-э… спутника жизни для себя. После всего…
— Гермиона! — снова рявкнул голос Рона из глубины камина.
— В любом случае, — вернулась к деловому тону Гермиона. — Да, директриса планирует уйти в отставку, возможно, уже этим летом, при условии, что найдется подходящая замена. Скорее всего, она останется преподавателем трансфигурации и будет помогать новому директору, кем бы он или она ни оказались. Предлагали Невилла Долгопупса, но Министерство считает, что он слишком молод для этого поста, это довольно глупо, но политика есть политика…
— Мерлин! — воскликнул Джеймс. — Вы хотите попросить его стать новым директором!
Из глубин камина донесся счастливый торжествующий возглас. Гермиона нахмурилась.
— Позволь мне договорить. Все это целиком идея твоих отца и дяди. Но я вижу, что ты такой же ненормальный, как и они.
— Но как он может быть директором? — спросил Ной, соскочив с дивана и присаживаясь перед камином. — Извините, — быстро добавил он. — Невольно подслушал...
— В самом деле? — немного насмешливо ответила Гермиона. — А я-то полагала, что ты полностью погрузился в свой учебник нумерологии. Как глупо с моей стороны. Пожалуйста, храните это в секрете, вы оба. О, кому я это говорю?! Рон, может, ты лучше объяснишь, — она вздохнула и убрала челку с лица жестом, который Джеймс помнил еще с раннего детства. Она озадачено улыбнулась. — Удачной поездки, Джеймс, увидимся через неделю. Роза и Хьюго передают привет и просят купить им Сладкие котелки в поезде. Доброго дня, Ной.
Она исчезла, а в углях снова появилось лицо дяди Рона.
— Отличная идея, да? — объявил он, глядя на Ноя и Джеймса с энтузиазмом.
— Но как? — снова спросил Ной. — Я имею в виду, что всего пару недель назад этот парень считался самым потенциально опасным волшебником в истории планеты, а теперь вы хотите, чтобы Министерство поручило ему заботу о куче детей?
— Под присмотром, конечно же, — быстро сказал Рон. Очевидно, он много об этом думал. — Вот где пригодятся МакГонагалл и Невилл. Они будут наблюдать за ним и помогать, что-то вроде совета директоров. МакГонагалл уже согласилась, хотя нам пришлось ее немного подтолкнуть. Она боится, что по сути по-прежнему будет делать всю работу, еще и присматривать за Мерлином в придачу. Возможно, но я и твой отец так не думаем. Мерлин похож на парня, рожденного руководить, понимаешь?
— Да, — согласился Джеймс, — Но все же он пришел из времен, когда руководить означало указывать людям короткий путь к гильотине. Не могу представить, что Министерство согласится поставить его во главе Хогвартса.
— Твой Мерлин удивительно быстро учится, Джеймс, — серьезно сказал Рон. — Он уже побывал в Министерстве, встретился с людьми и долго рассуждал о том, как все устроено сейчас в наш век. Он располагает к себе, должен сказать!
— Так почему бы им не оставить его у себя? — спросил Ной. — В смысле, самый знаменитый волшебник в мире и все такое. Кажется, что он предназначен стать Министром Магии, не меньше.
Рон усмехнулся немного ехидно:
— Полагаю, вы оба слишком молоды, чтобы понять смысл фразы: «сверхквалифицированный и без опыта». В принципе, ни один Департамент не захочет его себе. Ну, начнем с того, что парень типа Мерлина не сможет работать за письменным столом. И трудно представить, что любой из руководителей, который бы его нанял, надолго задержался бы на своем посту.
— Думаешь, он бы занял должность руководителя, верно? — предположил Джеймс.
— Да, по меньшей мере. Он немного неуправляемый. Пусть он и самый могущественный волшебник на сегодняшний день, но все же тысячелетний перерыв… Как бы быстро он все ни постигал, он все же не годится для бюрократического мира Министерства. Твой отец с трудом это выдерживает, Джеймс. Подумай, каково это будет для парня, который привык отправлять врагов на тот свет одним взглядом. Дело в том, что Министерство подыскивает местечко где-нибудь подальше, чтобы пристроить старика. Достаточно выдающееся, чтобы соответствовало его статусу волшебника, но также достаточно удаленное, чтобы он никому не навредил, фигурально выражаясь. А может и не фигурально. Кто знает.
— А Хогвартсу случайно понадобился новый директор, — ухмыляясь, заметил Ной.
— Ну, — сказал Рон, отвечая на улыбку Ноя. — Это кажется просто превосходным, разве нет?
— Даже если Министерство согласится, думаешь, он пойдет на это? — спросил Джеймс.
В камине Рон, кажется, пожал плечами.
— Кто знает? Его пока что ни о чем не спрашивали. Но для начала, — тут Рон посерьезнел и изучающе посмотрел на Джеймса, — ты знаешь его лучше, чем мы, племянник. Ты был там, когда он восстал из прошлого. Ты был тем, кто уговорил его вернуться и помочь Хогвартсу и всему волшебному миру. Каково твое мнение? Как ты думаешь, из него выйдет хороший директор? Должны ли мы спросить его об этом?
Ной прислонился к спинке дивана, он не сводил глаз с Джеймса, ожидая его ответа. Джеймс знал, что стоило бы поразмышлять, но в душе уже знал, что скажет. Мерлин был непростым человеком, и он не был тем, кого можно с уверенностью назвать «добрым», как, например, Альбуса Дамблдора или даже Минерву МакГонагалл. Но в одном Джеймс был стопроцентно уверен: Мерлин хотел стать добрым. Было трудно сказать, кто лучше: директор, добрый по своей природе, или директор, каждый день старающийся быть таким, но Джеймс был достаточно взрослым, чтобы понимать, что риск стоит того. К тому же, «гремлинская» часть натуры Джеймса шептала ему, что будет забавно, если у них появится директор, способный взглядом отправить кого-нибудь вроде Табиты Корсики на дно преисподней.
— Спросите его, — решительно кивнул Джеймс. — Если Министерство пойдет на это, то спросите у него. Я надеюсь, что он согласится.
— Йухуууу! — завопил Ной, размахивая поднятыми руками.
