О том, что в одной из стен устроен тайный ход в соседние залы, охрана, конечно же, знала. Не знали вездесущие соглядатаи и доносчики только о том, что сторожили этот ход двое из нескольких людей, создававших лишь видимость полного подчинения совету. При должном старании можно найти среди слуг затаивших обиду или жаждущих большего, чем им дано. Кое-кто обладал удивительной способностью находить таких людей, и этот "кое-кто" был надеждой Рюджина на освобождение от мертвой хватки людей, возомнивших, что наследниками Единого трона можно управлять, словно марионетками.
Потайная дверь открылась, и в комнату вошла девушка, что, как и леди Такара, служила в отделе информационной безопасности и пропаганды. Мурасэ Михо занимала "скромную" должность кадрового агента, но хитрая проныра, умевшая выслужиться перед начальством и доказать любому свою полезность, желала много большего. Рюджин прочил эту низкородную, но амбициозную куноичи на место главы службы пропаганды, однако пока страной управляет совет, Михо могла только мечтать о высокой должности, так же как Рюджин не мог захватить собственные земли в единоличную власть.
— Взгляни-ка на это, — принц протянул шпионке листы с текстами пропаганды. — Все, о чем ты говорила, становится реальностью. Империя в руинах, а совет железной рукой держит меня за шиворот, как шкодливого щенка, и заставляет лизать пятки тем, кто разрушил нашу страну. В глазах каждого из тех ублюдков, что выражали мне соболезнования на церемонии похорон последнего императора, только слепой не заметил бы скрытого торжества. У них всех есть земли и богатство, есть личные армии и сотни тысяч крестьян, но то, что над ними был могущественный властитель, угнетало всех! После гибели отца... совет уничтожил, переманил или лишил влияния почти всех, кто мог помочь вернуть сильную единоличную власть этой земле. Я теперь марионетка? Я, новый дайме и последний истинный наследник трона империи Пяти Стихий, я — игрушка этих лицемерных подонков? Что они сделают со мной? Споят и подсадят на легкие наркотики, превратят в дегенерата, как тайная власть страны Водопадов поступила с наследным принцем своей страны, Юидаем? Или, как Алые Тени в стране Морей, будут травить правителя слабыми ядами, выдавая мое беспомощное состояние за затяжную болезнь? А может по примеру страны Чайных Листьев сделают ряженой в шелка куклой, которую будут показывать толпе по большим праздникам?
Михо молчала, хмурясь и о чем-то размышляя.
— Уже сейчас не я решаю, что говорить моим подданным. Все решения принимаются за меня, и никто... НИКТО НЕ ЖЕЛАЕТ СЛУШАТЬ МАЛЬЧИШКУ!
Размахнувшись, Рюджин хотел обрушить удар кулака на столик перед собой, но, спасая мебель от разрушения, Михо схватила принца за запястье.
— Не нужно оставлять врагам свидетельства ваших истинных эмоций, мой господин, — сказала куноичи. — Заставив их встревожиться, вы лишь подвергнете опасности свою жизнь.
— Жизнь? — Рюджин осекся и в ярости сжал кулаки. — Да. Слишком велик страх советников перед тенью великого императора. Моя грозная стража по одному движению пальца советников тотчас обратится в палачей. Посадить на мой трон послушного двойника для тех ублюдков ничего не стоит. Будь все проклято! Есть ли хоть кто-то, на кого я смогу опереться? Мне...
— Да.
— Что? — от неожиданности Рюджин подавился словами.
— Да, сила, на которую вы можете опереться, есть. Люди, что неоднократно помогали вашему отцу, готовы помочь и вам, мой господин.
— Алые Тени? Но Тайсэй проявил абсолютное равнодушие к тому, кто станет правителем страны Камней.
— Речь не о Черной Тени и не о его шавках, — в улыбке, исказившей губы Михо, было нечто, способное резануть холодом любую душу. — Если вы готовы на серьезные шаги, как наследник Единого трона, как правитель, желающий вернуть все, что было украдено предателями и лицемерами, я могу устроить для вас встречу с людьми, способными в кратчайшие сроки вывернуть наизнанку всех ваших врагов.
Рюджин потерял дар речи и несколько мгновений смотрел на куноичи взглядом, полным глубокого потрясения.
— О ком речь? — темные сомнения наполнили Рюджина тревогой и даже страхом. Он всегда подозревал, что отец таит какой-то ужасный секрет, перед которым дрожали... буквально все. Принц искал этот секрет в записях погибшего императора, во всех его тайниках, что удалось разыскать, но последняя тайна отца пришла сама, точно высчитав время и место. Неужели Рюджин все-таки сможет нанести своим врагам удар? Жадному до власти совету. Храмовникам и жрецам, любящим поиграть на религиозной истерии. Бесчисленным предателям из простого народа, повернувшим оружие против того, кто по колено в своей и чужой крови, надрывая себя, вел мир к завершению эпохи Войн? Рюджин был готов отдать душу за то, чтобы подарить хотя бы часть своей горечи им всем, и... с головой утопить в отчаянии ту ненавистную тварь, которую именуют Златохвостой.
Глубокая ночь, холодная и беззвездная. Бескрайние ледяные горы вокруг и ни единого признака близкого людского жилья, но отражаемый снегом свет заставляет сиять все вокруг, так разве может быть страшно ночью в горах?
Кицунэ мчалась по широкому, утоптанному тракту, развив благодаря хорошей дороге приличную скорость. Никого не стесняясь, она применяла энергию Ци и посылала себя вперед сильными импульсами биополя из ступней, превращая бег в подобие полета с редкими прикосновениями к земле. Кицунэ могла бы бежать еще быстрее, но приходилось действовать осторожно и следить за тем, чтобы движение было плавным, ведь Рими, что сидела в заплечной корзинке на спине оборотницы, была обычным ребенком людей — хрупким и очень уязвимым.
Прыжок, еще один. Еще и еще.
Кицунэ бежала, и душа ее пела от счастья. Страна Водопадов совсем близко! Еще буквально чуть-чуть, и мама откроет объятия своей измученной маленькой дочери!
— Смотри, Рими! — Кицунэ расставила руки в стороны, навеяла иллюзию на себя и свою названую сестренку, и по рукам оборотницы скользнуло золотистое пламя, развернувшееся в широкие птичьи крылья. — Мы летим! Летим!
Рими рассмеялась, но не очень радостно и почти сразу притихла.
— Что такое? — Кицунэ, обернувшись через плечо, с ласковой улыбкой посмотрела на нее. — Опять животик больно?
Рими смущенно кивнула, и Кицунэ начала плавно снижать скорость бега. За три часа, прошедших с того момента, как оборотница и ее сестренка покинули город, останавливаться по этому поводу приходилось уже дважды. Кицунэ не удивлялась. После долгой голодовки, которой была измучена несчастная маленькая крестьянка, обильно кормить ее было большой ошибкой. Это могло бы и смертельным оказаться, но, к счастью, все-таки до мучеников осажденных городов Рими не дотягивала. Просто голодный ребенок нищеты, которого вдруг от души накормила глупая жалостливая лиса. Хорошо, что леди Юко оказалась куда умнее и на несколько листов расписала, какая диета нужна истощенному ребенку, из каких продуктов и что готовить. Порошки от расстройства желудка Рими уже приняла, и все скоро должно пройти.
Сойдя с дороги и подойдя к одиноко лежащему на заснеженном склоне валуну, Кицунэ принялась утаптывать снег, чтобы ее сестренке было удобнее. Маленькая лиса вынула Рими из корзинки и, поставив сестренку на снег, сбросила с плеч всю изрядно тяжелую поклажу.
Никогда позже Кицунэ не задумывалась об этом, но если бы в ту минуту она не избавилась от отягощающего ее груза...
Цель остановились.
Чудовище в черной одежде, ужасно демаскирующей на фоне белого снега, не упускало девчонок из вида ни на мгновение, едва только они вышли за пределы города. Ями преследовала Кицунэ, легко уравнивая скорости движения. Можно было, конечно, и раньше напасть, но отголоски боя мог почуять пробужденный в городе великий дракон. Он мог вступиться за девчонку? Ха! Просто из желания уничтожить акума ками обязательно вмешался бы. Но теперь город далеко. На десятки километров вокруг нет ничего, кроме камня и льда, которые через пару мгновений запятнает алая кровь фальшивой богини.
Ями улыбнулась, чувствуя как агонизирует захваченное ею тело человека, умирающее и разрушающееся от наполняющей его черной протоматерии. Под кожей вздувались уродливые пузыри, из глаз потекли слезы, черные, словно вода была смешана с древесным углем. Энергия Ци, уже давно сменившая цвет на фиолетовый, начала обретать чистый цвет и окутала фигуру чудовища устрашающей алой аурой.
— Вот так, — Кицунэ, поправив одежду на сестренке, взяла Рими под руки и подняла у себя над головой. — Не беспокойся, Рими-нэчан, когда мы придем в страну Водопадов, добрые доктора посмотрят твой животик, и он больше никогда не будет болеть!
Рими хотела ответить, но вдруг Кицунэ почувствовала, как маленькая крестьянка вздрогнула и испуганно сжалась. Желая узнать, что напугало ребенка, оборотница оглянулась, и тот же миг ужас сковал жестким параличом каждую мышцу в ее теле и каждую кроху ее души.
Кошмарное существо, истинный сгусток тьмы с сияющей демоническим огнем пастью, широкими прыжками мчалось по склону горы к двоим девчонкам, и длинные шлейфы тьмы взвивались при каждом скачке твари, словно копна волос длиною в несколько метров.
— Ямамба! — срывающимся голосом, закричала Рими. — Это же горная старуха, Ямамба!!!
И у нее, и у Кицунэ не возникло ни малейших сомнений в том, что их нашло то самое чудовище, которым рассерженные родители пугают детей и у которого бродяга-лиса украла Рими буквально из-под носа.
Черная тварь завыла, и с громким треском разрываемой ткани, из ее плеч взвились костлявые лапы, увенчанные острыми, серповидно изогнутыми когтями.
Ударив этими лапами в снег и скалу перед собой, Ями вонзила когти в обледенелый камень и сильнейшим рывком швырнула себя к цели.
Мгновение паники минуло. Боевые рефлексы, умноженные боевым опытом и генетической модификацией тела, сработали безотказно. Кицунэ, крепко обняв сестренку, пригнулась, пропуская над собой острые когти демоницы, и рванулась вперед, подныривая под рукой врага. Повернувшись в полете и поджав ноги, она что было сил впечатала подошвами сапог в бок чудовища и сильнейшим импульсом Ци швырнула себя прочь от жуткой твари. Ями тоже смело силой удара. Окутанная шлейфами материализовавшейся тьмы, демоница отлетела метров на пять и с головой ушла в мягкий, хорошо промороженный сугроб. Кицунэ же, отлетев не меньше чем на два десятка метров вниз по склону, упала в снег по другую сторону от тракта и, перевернувшись, тотчас вскочила.
Сугроб словно взорвался изнутри. Ями с быстротой на грани видимости человеческого глаза одним прыжком преодолела расстояние до цели и ударом когтей вспорола снег до самых камней там, где Кицунэ находилась мгновение назад.
Не одна Ями была быстра. Смертный ужас выдал бешеный всплеск адреналина в крови Кицунэ, и без всякого усилия с ее стороны первые, вторые и третьи внутренние врата духа открылись сами собой. Девчонка, обнимая свою маленькую сестру руками и придерживая ее голову ладонью, чтобы не сломать ребенку шею при резком ускорении, сорвалась с места с таким проворством, что даже видавшая виды демоница лишь скрипнула зубами с досады.
Шлейфы протоматерии хлестнули вслед удирающей добыче, и Кицунэ пришлось отчаянно лавировать, ускользая от тонких, бритвенно-острых лент, что играючи вспарывали и лед и камень то справа, то слева от нее и каждый миг грозили одним касанием распластать живую плоть.
Кицунэ уворачивалась на чистом инстинкте, сознанием замечая только, что сколько бы сил она ни вкладывала в бег, черное страшилище не отстает.
Зрение демонов четко определяло местоположение цели, скорость демоница развивала почти двукратную в сравнении со скоростью ее жертвы, но в реакции Ями сильно уступала Кицунэ и попросту не успевала сменить направление удара, когда Кицунэ уклонялась от ее шлейфов или когтей.
Многометровые, глубокие шрамы усеивали склоны горы, но лишь раз в дикой панике удирающая оборотница получила удар шлейфа, да и тот пришелся ей не в какое-нибудь уязвимое место вроде колен или шеи, а чуть пониже спины, прямо по ягодицам. Шлейф черной протоматерии рассек только кожу и мышцы, спасовав перед тазовыми костями несчастной жертвы, нечеловечески плотными и укрепленные сильнейшим потоком энергии Ци. Скелет — природный доспех человеческого тела. Несовершенный, но легкий и носимый всегда. Хрупкие кости скелета недаром спасли гораздо больше жизней, чем сталь и жесткая кожа любых внешних доспехов, которых в минуту опасности на людях зачастую просто нет.
Получив удар, Кицунэ лишь истошно взвизгнула и помчалась прочь с удвоенной прытью. Подстегнутая адреналином и буйствующей энергией Ци, регенерация клана Йомигаэри убрала кровавый разрез раньше, чем завершился ее прыжок. Только по вспышке боли оборотница поняла, что ее ранили, никаких тяжелых увечий она не получила.
— Верткая маленькая тварь! — Ями, начиная злиться, взмахнула лапами и ударила ими в снег, пуская волну энергии Ци в скрытые под льдом скалы.
Рокот раскатился над горами.
Склон вздыбился волною острых каменных шипов, каждый из которых был острее меча и светился алой энергией Ци. Этим дзюцу можно было бы разом истребить целый отряд неповоротливых самураев, но Кицунэ двигалась куда быстрее потока Ци и вышла из зоны поражения задолго до того, как дзюцу сработало.
— Неплохо, — Ями заскрежетала зубами с досады и снова устремилась в погоню, через пару мгновений догнав Кицунэ. — Посмотрим, надолго ли тебя хватит! Человеческое тело быстро истощает любой ресурс, а у меня... бездна возможностей!
Черная протоматерия, вырываясь из плеч демоницы, обрела форму двух тощих длинноногих волков, и те, срываясь на стремительные прыжки, бросились к цели справа и слева. Кицунэ, обернувшись в прыжке, одного из них пнула по морде и швырнула навстречу разящим лентам из черной протоматерии, а второго пропустила ниже себя и уже намеревалась повернуться обратно, чтобы приземлиться на ноги, как вдруг на спине волка-демона разверзлось сразу несколько зубастых пастей. Длинные, змеящиеся языки твари взвились, оплетая талию и ноги Кицунэ. Девчонка-оборотень едва успела увести от этих гибельных объятий свои руки и маленькую сестренку, которую держала на руках.
Кицунэ закричала от боли, попыталась вырваться, но все, на что хватило ее сил, — упереться ногами в туловище черного волка и сделать всего один рывок, прежде чем, намертво скрученной с врагом, плюхнуться в снег.
Удары, нацеленные в спину оборотницы, принял на себя отброшенный черный волк, но шлейфы тьмы, со свистом рассекая воздух, летели к Кицунэ справа и слева. Демон, вцепившийся в жертву, сменил форму, потеряв сходство с волком и обратившись в ком меха с громадной пастью, в которой ноги оборотницы исчезли уже почти по колено.
— Умри! — проорала Ями. — Умри, глупая мелюзга!
Кицунэ собрала силы, и... со всей дури, собрав воедино свой ужас и желание жить, влепила в пасть держащего ее монстра сокрушительный импульс энергии Ци из ступней. Куски черной протоматерии полетели во все стороны. Вторым импульсом Кицунэ добила чудовище, а третьим швырнула себя вперед и вверх, ускользая от черных шлейфов. Сила импульсов была такова, что Кицунэ приземлилась почти в трех сотнях метров от места начала прыжка, и... пинком в морду снова отшвырнула от себя демоницу, которая даже не думала отстать от своей добычи. Вот только Ями буквально сама подставилась под удар, и закричала от боли не она, а Кицунэ.
