— Постой! — до меня наконец-то 'дошло', как до пресловутого жирафа. — А тот обряд... ну, по разъединению связанных судеб — он опасный?
— Он получится, — уверенно произнёс псионик. — И неважно, опасный он или нет. Вся магия опасна, в той или иной степени.
— Ты что, провидец? — нервно рассмеялась я.
— Я просто знаю чуть больше, чем ты, — холодно отрезал маг Ордена. — Есть сила, не заинтересованная в смерти Астэр. Поэтому всё получится. Она уже вмешалась в её судьбу.
— И что же это за сила? — я заинтересованно взглянула на него.
— Это тайна Ордена, — Хэнрат открыл очередную дверь и я зажмурилась от яркого солнечного света. — Впрочем, если Астэр с согласия магистра сочтёт нужным об этом рассказать, я мешать не буду.
— Масонская ложа прямо, — пробормотала я. — Хэнрат, а ты случайно никаких больше заклятий на меня не набросил? Что-то я сильно разговорчивая и перестала тебя бояться.
— Заклятий не набрасывал, — псионик усмехнулся. — А вот желание поболтать и отвлечься от всех печальных мыслей внушил, каюсь. Люблю поговорить с интересными собеседниками, уж прости старика.
— Да из тебя старик, как из меня балерина, — фыркнула я.
— Придётся согласиться, — бесстрастно отозвался Хэнрат. — Подумаешь, всего-то две тысячи лет, 500 из которых мне случайно плюсанул незнакомый молодой маг из Выф. Мелочи.
— Две тысячи? — не поверила я своим ушам.
— Это немного, — псионик улыбнулся. — К примеру, одному из известных тебе магов Выф больше семи тысяч. Я по сравнению с ним и впрямь молод.
— Это кому ещё семь тысяч лет? — охнула я. — Арманашу, что ли?
— Он гораздо моложе, — покачал головой Хэнрат. — Я говорил про Лестиара.
— Аааа, — протянула я.
Мы шли по берегу. Псионик всё тем же бесцветным тоном, к которому я уже начала привыкать, рассказывал о битве, в которой была разрушена Цитадель, о том, как долгие годы её восстанавливали и зачаровывали, учитывая опыт прошлых ошибок.
— А Орден набирает адептов или вы типа закрытой организации? — с любопытством спросила я. — Не подумай, что я к вам хочу, просто интересно. Или вас всего трое: ты, Кей и Леари?
— Набирает, — сухо ответил Хэнрат. — Обучение состоит из нескольких ступеней. Первая — ознакомительная. Часть адептов отсеивается после неё. Им стирают память, заменяя воспоминания о проведённых в Цитадели днях чем-нибудь безобидным, не особо значимым. А остальные проходят Посвящение. Те, кто выживает, переходят на следующую ступень обучения.
— И вы тоже развиваете умение пользоваться лишь той стихией, способности к которой у адепта есть, да? — я пнула ногой округлый камешек. — Ну, в общем, как в Выф.
— Не совсем, — псионик остановился и задумчиво взглянул на небо. — У магии крови нет ограничений. Если тебе подвластна хоть одна из поднебесных стихий — в Ордене тебе будут подвластны все четыре. Руно и Рэно тоже, к слову. В проигрыше лишь такие, как я и Астэр. И некроманты. Мы не обладаем ни одной из шести точек, потому за возможность применять магию мы платим особую цену. А некроманты, кроме магии смерти, могли применять лишь ту, точка которой была у них изначально. Но это неважно. Пора возвращаться, Хранительница.
— Называй меня по имени, — попросила я. — Я обращаюсь к тебе по имени, а не, к примеру, псионик, или там адепт Чёрного ордена.
— А кто тебе сказал, что это моё имя? — ровным тоном спросил он. — Имя Астэр в действительности Леари, но я редко называю её так. То, что она называет меня Хэнрат, не значит ничего. Просто слово. Так что называй меня, как тебе угодно.
— Хорошо, — кивнула я, решив действовать иначе и энергично протянула псионику руку: — Будем знакомы: я — Рина.
— А ты смешная, — он не торопился пожимать мою ладонь. — Продолжай называть меня Хэнратом, Рина. За прошедшие столетия я привык к этому имени. И никогда не протягивай руку магу Ордена, не услышав от него, что он не претендует на твою кровь. Слишком много Силы и слишком велик соблазн.
— Тебя ещё можно чем-то соблазнить, Хэн? — неожиданно возникший рядом с нами молодой маг уставился на меня с таким искренним любопытством, словно на его глазах у меня выросло десять пар ушей и четыре бороды.
— Таши, тебе заняться нечем? — псионик спросил это без недовольства, но холода в его голосе ощутимо прибавилось.
— Я на сегодня закончил с молодняком, — пришелец не сводил с меня глаз. — Старый ты сухарь, я же с ума схожу от любопытства, желая хоть одним глазком посмотреть на таинственную Хранительницу, о которой пару месяцев назад разве что жёлуди с дуба не кричали. Неужели я хочу так много?
— Руками не трогать, — мрачно предупредила я. — Не экспонат в музее.
— А что такое музей? — Таши улыбнулся так открыто и заразительно, что я не удержалась и улыбнулась в ответ.
— Не валяй дурака, — беззлобно бросил Хэнрат. — Рина, ты хотела увидеть ещё хотя бы одного мага Ордена. Вот, любуйся. Таши — маг второго уровня. Преподаватель боевой магии на третьей ступени.
Я недоверчиво взглянула на молодого мага. Открытое лицо, обаятельные ямочки на щеках, восторг первооткрывателя в глазах. На боевого мага он был похож примерно так же, как байкер — на первоклассницу с белыми бантиками.
— Что, не похож на такого всего из себя злого мага Чёрного ордена? — угадав мои мысли, он ещё шире расплылся в улыбке. — А я такой, да. Расположу к себе, успокою все подозрения, а потом бац — и привет всем, кто нынче носится бесплотным духом. Но ты не бойся. Ты гостья магистра и обещание он дал от имени всего Ордена. Так что можешь смело протягивать руку любому — никто не посмеет обидеть.
— Слепое доверие тоже опасно, — произнёс псионик. — Тебе ли это не знать.
Таши чуть нахмурился, перестав улыбаться, но ответил тем же беспечным тоном:
— Доверие к слову магистра Ордена было безусловным во все времена. Не запугивай нашу гостью, Хэнрат. Рад был лично засвидетельствовать вам своё почтение, госпожа Хранительница. Надеюсь, эта встреча была не последней.
Он ещё раз взглянул на меня и, картинно поклонившись, исчез.
— Зачем ты его обидел? — спросила я, пока мы шли обратно к Цитадели.
— Я всего лишь напомнил ему о последствиях необдуманных поступках, — размеренно произнёс Хэнрат. — Рина, не верь внешности. Таши выглядит добрым и мягким, но я не знаю более безжалостного адепта Ордена. С той же очаровательной улыбкой и шутками-прибаутками он перережет горло любому, кому не посчастливится оказаться не в то время не в том месте.
— Мне и про Леари говорили то же самое, — возразила я. — А она оказалась совсем другой.
— Наивная девочка, — почему-то моё заявление очень сильно развеселило псионика. — Ты совершенно не знаешь её. Но как же ты стремишься видеть во всех добро! Просто поразительно, как судьба до сих пор тебя оберегает от разочарований.
— А я по жизни везучая, — обиделась я на совершенно на мой взгляд неоправданное веселье. — Кстати, кое-кто говорил, что нам пора поторапливаться, нет? А мы ползём как раненные черепахи.
— А куда нам торопиться? — и не подумал ускорить шаг псионик. — Кею есть что обсудить с твоим другом из Выф. Раньше, чем через час, вы всё равно не вернётесь в долину смерти.
— В смысле? — переспросила я. — Обряд уже закончился?
— Разумеется, — голос псионика снова был бесцветным и сухим. — Если тебе интересно, всё получилось. Жизнь Астэр вне опасности.
— Это хорошо, — улыбнулась я. — Хэнрат, а что представлял собой этот обряд?
— Ты не должна это знать, — в его голосе было столько арктического холода, что я поёжилась. Заметив это, он произнёс чуть мягче: — У Ордена много знаний, которые могут навредить непосвященным. Маг, носящий знак Единорога, справится с тем, что ему сегодня открылось. А ты слишком юна и недостаточно опытна. Ты Хранительница равновесия, Рина. Но твоя сила — это песчинка, способная склонить чашу весов.
— Это я уже слышала, — отмахнулась я. — Ещё добавь, что я могу выбрать и сторону тумана.
— Можешь, — серьёзно кивнул он. — Нет чёрного и белого, Хранительница. Есть оттенки и переходы от света к тьме. Туман не добрый и не злой, он такой, какой он есть. Маги из Выф хорошие для одних и плохие для других. Орден — одновременно проклятие и благословение. И даже ты не соткана из одного лишь света: твоя душа тоже имеет тёмную сторону. И твой выбор, как и выбор каждого, прост: заставить свет вспыхнуть ярче или позволить ему погаснуть. Постоянно балансировать на грани ты не сможешь.
— Какие замечательные перспективы! — я нервно пнула подвернувшийся под ногу камешек. — Можно подумать, я выберу зло, способное уничтожить все миры.
— Если бы Орден оставался в стороне, он мог бы предложить тебе кое-что за невмешательство, — Хэнрат взглянул на меня и чуть заметно улыбнулся. — Но мы сделали свой выбор и не можем влиять на твой. Каждой из сторон найдётся, что предложить тебе, Хранительница. И решить тебе будет непросто. Помни: твоя сила — лишь песчинка.
Я ошарашено замолчала, пытаясь собрать воедино всё услышанное. В молчании мы вернулись обратно в Цитадель, прошли в кабинет магистра. Тот сидел за столом один и что-то быстро писал.
— Твои друзья в комнате, Хранительница, — произнёс он, не отвлекаясь от своего занятия. — Хэнрат, через час мне нужны ты, Таши, Зейн и Ингрид. Собери всех.
Псионик кивнул и вышел из комнаты.
— Извините, магистр, — я замялась, не зная, можно ли обратиться к нему по имени, и решила, что лучше не надо, — я хотела вас поблагодарить за то, что вы спасли Леари.
— Я сделал то, что был должен, — мужчина отодвинул в сторону исписанный лист и потянулся за новым. — Не стоит благодарности, Хранительница. Тебя ждут.
Намёк был ясен. Я аккуратно попятилась к двери, тихо прикрыла её за собой и зашагала по холлу.
— Эгей, Хранительница, а я ведь знал, что наша первая встреча не была последней! — материализовавшийся прямо передо мной, словно чёрт из табакерки, Таши усмехнулся, заметив, что я испуганно вздрогнула. — Не бойся, твоя смерть в моих планах не значится.
Не дожидаясь ответа, он обошёл меня и исчез в кабинете магистра Ордена. Я пожала плечами, подумав про себя, что в последнее время мне на редкость везёт на странных типов, и пошла дальше. По мере приближения к комнате, голоса Леари и Арманаша становились слышны всё отчётливей. Похоже, спор у них разгорелся яростный. Я остановилась и прислушалась.
— ... и в сотый раз говорю тебе: я понятия не имею, как это сделать, — ерел немного помолчал и добавил. — Откуда мне знать такие вещи?
— Врёшь, — бросила эмпатка. — Прекрасно знаешь и не хочешь говорить. Арм, я всё равно узнаю. Если мне придётся посвятить Кея и Хэна в свои дела, я это сделаю. Мне терять уже нечего. Хотела решить вопрос с тобой, но раз ты упираешься, пойду другим путём.
— Ты неправа, — в голосе огненного мага была грусть, — ты не должна это делать, Леа. Подумай о себе, хоть раз в жизни! Как себя будешь чувствовать ты?
— Выживу, — отрезала она. — Я думаю о том, как будет себя чувствовать он, Арман. Чёрт с тобой, ты оказался прав. Мои эмоции не умерли, как я ни пыталась их убить. Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы избавить его от страданий. И мне плевать на цену.
Повисла тишина.
— Кровь, — наконец тихо произнёс Арманаш. — Заставь его выпить твоей крови в третий день после двойного полнолуния и внушай что угодно. В твоём случае это сильнейшее заклятье. Но обернуть его вспять нельзя. И действует оно до самой смерти того, на кого распространяется внушение.
— Спасибо, — так же тихо ответила она. — И не укоряй себя. Если я сделаю ошибку, это будет моя ошибка, а не твоя.
Решив, что подслушивать дальше некрасиво, я направилась к двери, повернула ручку. Они стояли рядом. Арманаш хмурился, Леари была спокойна и невозмутима. Мечи вновь были при ней.
— Тебе понравилась Цитадель? — она взглянула на меня тёмными глазами.
— Красиво, — ответила я. — Мне не понравилось только, что твой родственник внушил мне, чтобы я перестала его бояться. Так нечестно.
— Открою тебе маленькую тайну: я тоже внушила тебе, что ты меня не боишься, — Леари смотрела на меня серьёзно. — Не хотелось тратить время на долгие объяснения. Странно, что он позволил тебе это заметить.
— Он мне вообще по манере общения Айкелля напомнил, — призналась я. — Да и по характеру тоже.
Леари рассмеялась.
— Рина, ты плохо знаешь одного и совершенно не знаешь второго. Они абсолютно разные. Айкелль никогда не убивал ради развлечения. Для Хэнрата чужая кровь стоит меньше капли воды. Айкелль отдаст жизнь за тех, кто ему дорог, даже если они неправы. Хэнрат без зазрения совести отправит к солнышкам любого, невзирая на родственные или дружеские узы. Айк даст тебе совет от всей души, а Хэн — только если это выгодно ему. Более того, если это ему нужно, он заставит тебя сделать так, как он сказал. И ему будет плевать и на свободу выбора, и на свободу личности. Продолжать дальше сравнительный анализ или и так всё ясно?
— Мне неясно, — внимательно слушавший Арманаш пристально взглянул на неё. — Ты намекаешь, что Хэнрат способен убить даже тебя?
— Однажды он почти это сделал, — пожала плечами эмпатка. — И я была бы не первым родственником, павшим от его руки. И даже не десятым. Но это мелочи. Рина, — она повернулась ко мне, — у нас занятие завтра в первой половине дня. Возможно, его проведёт Мак. Впрочем, я зайду к тебе вечером.
— Ты не вернёшься с нами? — удивилась я.
— У меня есть дела, — глаза эмпатки на миг посветлели, но тут же снова стали тёмными. — До вечера.
Она вышла из комнаты, оставив нас вдвоём.
— И у нас есть дела, — Арманаш продолжал хмуриться. — Сегодня повторим некоторые заклинания, связанные с огнём, а с завтрашнего дня начнём изучение рэно.
Он взял меня за руку и мы перенеслись на идеально круглую площадку в горах, со всех сторон окружённую скалами.
— Создай небольшую огненную спираль и погрузи её в этот камень, — ерел указал на один из булыжников. — Только осторожно. И закручивай по часовой стрелке — тебе это привычней, значит, скорость вращения частиц огня будет больше.
— Угу, — согласно кивнула я, примериваясь к камню. Создала аккуратную огненную спираль, вытянула её, словно штопор и 'посадила' на камень. Ничего не произошло. Пламя дрожало, не в силах проникнуть в твёрдую породу. Я слегка усилила нажим. Результат оказался тем же.
— Не торопись, Рина, — мягко произнёс маг огня. — Помни об осторожности.
— Помню, — кивнула я, добавляя огненной спирали ещё немного силы. Проклятый булыжник и не думал поддаваться. Разозлившись, я 'ударила' камень изо всех сил и вскрикнула, когда острые осколки вонзились в мою руку, которой я машинально заслонилась.
— Рина-Рина, — Арманаш покачал головой, — ты когда-нибудь научишься просчитывать последствия своих поступков хотя бы немного вперёд? Кто мешал поставить воздушный щит, к примеру? Или испепелить осколки камня, не дав им долететь до тебя?
Он взял мою руку, провёл над ранами ладонью, останавливая кровь. Я молчала, опустив голову. Мне ведь и вправду никто не мешал... Более того, он дважды пытался обратить моё внимание на необходимость защититься, напоминая об осторожности.
