Лунные воины жили своей жизнью. В начале марта Аня с Никой отправились к его маме в Киев, намереваясь провести у Валентины Васильевны все выходные, включая Международный женский день, выпавший на понедельник.
— Перед тем, как мы уехали, я говорил с Сашей о том, что хочу уйти с работы, — вдруг произнёс будущий муж.
Аня застыла с занесённым ноготком, а потом резко села.
— Зачем это?!
— Летом я окончу университет. Следует думать на перспективу, — с горячностью заявил Ника. — Я бы хотел купить для нас с тобой квартиру. Чтобы мы поселились вместе.
— Я могу просто переехать к тебе, — растерянно пробормотала Аня. — Нужно только набраться смелости и обсудить с мамой. Я размышляла об этом и...
— Нет, милая. Ты не переедешь из трёхэтажного особняка в центре в мою съёмную однушку на краю города. Это исключено. Нам необходим свой дом. И я должен на него заработать.
— У меня есть золотая подкова Воланда, — помолчав, заметила Аня, — в полслитка, не меньше. Плюс драгоценные камни. Если мы продадим её...
— Анюта, я не буду существовать за счёт чьих-то подарков! — с улыбкой отверг идею Ника. — Мне надлежит самому содержать свою семью, а не покупать очаг за золото из III-го измерения! На квартиру оформим кредит, когда я подыщу подходящую работу. И реальная возможность его выплачивать у меня будет!
— Чем ты хочешь заниматься?
— Саша предложил купить паи в своём бизнесе, — сказал Ника. — Опять же, в рассрочку. Но...
— Но?! Это же идеально! — Аня успела поймать на его лице тень. — Почему ты не хочешь работать с папой?
— Потому что это лёгкий путь.
— Всего лишь лёгкий старт.
— Не важно. Я не желаю хитрить. Мы и так лжём бо?льшую часть жизни. Я потому и не знаю... имею ли моральное право зарабатывать переводами.
— Но ведь это твоя специальность!
— Аня, после Языковых конфет даже сама учёба на факультете иностранной филологии стала фарсом. Диплом, конечно, даст некоторые основания легально использовать свои способности полиглота, но мне кажется... что это обман.
— Да почему обман?! Это только скромная плата, которую мир даёт за услуги! И не начинай опять старую песню о том, что, если б не мы, миру бы ничего не угрожало....
— Может быть, ты и права... В любом случае Саше я откажу, но нужно сделать это корректно. И ты там замолви, пожалуйста, словечко, не хочу его обидеть. Я заработаю на нас сам.
Они беседовали, устроившись на низком диванчике, любовно застеленном чистыми выглаженными простынями с узором из чайных розочек.
В этот визит Аня ещё сильнее привязалась к маме Вале. Простая и добрая пожилая женщина искренне полюбила будущую невестку. Пока Ника готовил им сюрпризы и подарки к празднику, она щебетала о детстве дорогого сына, его шалостях и заслугах — с материнской теплотой и трепетом. Посетовала и на сокровеннейшее. Как почти год назад сын её приехал задавать свои страшные вопросы. Аня решила, что это признак величайшего доверия.
— Я верила, Анютка, что он не узнает этой ненужной правды. Николушка всегда был для меня родным, самым драгоценным. Господь не благословил сыном, которого я выносила бы под своим сердцем, — но это единственное, чего я не сделала для него. Мы со Славиком забрали малыша ещё несмышлёным, уехали далеко-далеко, чтобы сохранить эту тайну, чтобы она никогда не омрачила его светлого личика. Не пойму, откуда Николушка проведал о детском доме. Ох, Анюта, он как громом поразил. Думала, так и лягу мёртвая, как услышала. Ты знаешь ведь?
— Знаю, мама Валя. Ника... рассказывал мне.
— Откуда он взял это, дочка?
— Кто-то... кто-то написал ему письмо, — неуверенно пробормотала Аня.
— На что люди такие злые? Кому до нас дело? Анюта, он... — Валентина Васильевна отвела взгляд, — он простил меня?
— Ну что вы! Что вы такое говорите?!
— Ох, дочка... Я уж год места не нахожу. Не Славик ли выдал нашу тайну? Так зачем бы? Николушка больше себя самого ценит правду. Боюсь, он не извинит мне...
— Ника и не держал на вас обиды! Это точно! Он просто растерялся. Роднее вас для него нет и не будет никого!
— Будет, дочка. Будет. Ты будешь. Ты уже роднее, милая. Я же чувствую, я, поверь, знакома с ним хорошо. Но ты — это нормально. А те... Ох, Анюта, я долго думала... Много-много лет думала. Как можно оставить своё дитятко? Мы ж не звери, люди мы. А с другой стороны... Если бы его мать не бросила, так не было бы его у меня.
— Конечно, мама Валя! Всё к лучшему! Вы... вы что-то знаете о ней? — дрогнувшим голосом добавила принцесса Авелилона. — О его матери?
Валентина Васильевна опустила глаза, и Аня почувствовала, как сердце бешено забилось. Тогда, год назад, Ника так и не добился ничего определённого.
— Уведомили лишь, что его нашли в середине марта на крыльце детского дома. Ему было не больше месяца, точнее определить нельзя. Целую ночь пролежал на камне, но не замёрз, не захворал. Пелёнок не намочил. И не плакал. Он был завёрнут в тогу, — прошептала пожилая женщина. — Это такая одежда старинная, её в Древнем Риме надевали и в Греции. Представляешь? А на шее висела его подвеска, мне её отдали через полгода, когда мы усыновили Николушку. Я ещё дивилась: там цепочка серебряная и камешек похож на ценный... А не украли, передали. Я решила: знак, наверное. Так он с ней и ходит всю жизнь. Привык, что и не спрашивает, откуда да что... Я, Ань, ему про то не болтала. Потому что зачем зря тревожить? Всё равно проку от того не будет. Как думаешь, Анюта, я... я это не зря?
— Всё верно, не корите себя. Я тоже ему не скажу, — пообещала Аня. — И помните всегда: вы для него единственная мать!
Она действительно ничего не говорила: к чему бередить едва затянувшуюся рану? Если Бантик о том ни слова не ведомо...
Вот только... что же значит эта подвеска в виде нефритового рога, хорошо знакомая Ане, на шее младенца, спелёнатого тогой? Младенца, брошенного своими родителями? Ребёнка, который спустя одиннадцать лет откроет в себе магические способности...
Тогу носит Мэлоди, за которой теперь что ни день ведётся строжайший надзор, и все её безликие писцы. В тогу была одета их родоначальница Мемория, похищенная валькирией Габриэллой с Планеты Счастья. В таком убранстве является мисс Салин.
В тоге предстала на Ханнином корабле Хранительница всего Зла Аврора. Тогу носит принц Эрру...
И ещё все они, кроме Лапочки, общаются на латыни. Но и Эрру признался Ане, что владел этим языком и до того, как угостился жреческими конфетами.
Откуда взялись такая мода и занимательная лингвистика? Значат ли они, что всех названных как-то объединяет прошлое?..
* * *
Ханна собрала Лунных воинов на совет в середине следующей недели. В сообщении значилось: "Спешно!"
Ане ещё повезло: она-то всего лишь смотрела, развалившись на диване, научно-популярную программу о внезапно обрушившейся на американцев болезни, а вот Тине пришлось ретироваться от лечащего врача, исправно пытающегося побороть её мнимую амнезию на ежемесячных приёмах.
К чему была срочность, Аня не поняла, но решила не нападать на Ханну — та и так волновалась.
— Мэлоди проведала дама, — проинформировала друидесса, когда воины расселись. — Тутэлла, воспроизведи былое, будь любезна.
Страж Времени, отражая на лице все грани безграничного страдания, включила записанное на передатчик видео. В зал, где обыкновенно работала Мэлоди, входила изящная тёмно-рыжая красотка в весьма современном наряде — таким она никого бы не удивила на улицах Днепропетровска. Высокая и полнокровная, сверкающая карими глазами, она закусила пухлые губки и мрачно уставилась на врага Лунных воинов. Женщина эта показалась в одном из уходящих во тьму коридоров, где то и дело мелькали белые тоги. Мэлоди заметила гостью, вздрогнула, а потом начала что-то тараторить.
— Она называла свою визитёршу Одэттой, — устало известила Тутэлла. — Эта дамочка не особо довольна всем, что наш враг делает. Считает, что воскресить Владими?ра нельзя и ни к чему, что Мэлоди погубит себя. Та отвечала, что этой Одэтте надлежит её как никому понимать, но гостья возражала, что смирилась с неизбежным. Мэлоди же ни с чем смиряться не желает. Она похвасталась колбочкой с кровью "того, кто не может существовать". Это цитата. Говорила она, конечно, о Её Высочестве. Кажется, Одэтта не была рада этой добыче.
— Ты умалчиваешь наиболее весомое! — с нетерпением оборвала Ханна. — Бантик утверждает, что сия особа, величаемая Одэттой, — Смерть!
— В каком смысле, дорогая?! — опешила Евгения Витальевна, воззрившись на рыжеволосую красотку на экране.
— В наипрямейшем, — важно вскинулась русалка. — Эта женщина — Смерть, распорядительница умерших.
— И она долженствует ведать что-то о Маргарет! — вставила Ханна.
— Кааасивая, — с уважением прокомментировала Сонечка.
— Но разве не следует на Смерти быть чёрному савану, в руках — залитой кровью косе? — растерянно спросила Кристина.
— Не знаю, что там следует, но это — Смерть, — не сдавалась Бантик.
— Это, чтобы её вызывать, создали Молот Смерти? — вклинился Ника. — Занятно. Таки я представлял себе Смерть в саване и с косой, а не в сарафане с декольте! Бантик, ты уверена?
— Да, я абсолютно уверена! Мэлоди познакомилась с ней и подружилась, пытаясь вернуть своего бога или что-то узнать о нём. Мэлоди оказала Смерти большую услугу, это их сблизило. Но выяснилось, что о судьбе души возлюбленного Мэлоди Смерть не имеет никакого понятия. Мэлоди начала искать дальше...
— Не имеет понятия? — ахнула Ханна.
— Это обыкновенная Смерть, в её власти лишь... смертные, как бы странно это ни звучало. И Верховный Эдем, я так полагаю, вне её касательства.
— Почему ты не молвила сего тотчас?!
— Ты не спрашивала...
— И тем не менее вы говорите, что она против затеи нашего врага? — вмешалась Жаклин.
— Отчего ты нарекаешь её врагом? — возмутилась Ханна. — Нам ниспослали её небеса. Сие знак, подсказка, как возвратить Маргарет!
— Очень уж вовремя, к слову, приплыла к нам эта подсказка, — отметила Алана. — Вам не кажется это подозрительным?
— Вероятно, наш таинственный друг снова помог, — предположила Кристина. — Тот самый, который возомнил, что мы должны победить всё Зло Вселенной.
— По крайней мере от этого шизика есть польза, — хмыкнул Ника.
— Нам нужно поговорить со Смертью, — решила Натали. — И узнать, почему она против того воскрешения. Возможно, этому существу ведомо о последствиях, — Ханна помрачнела, — или о деталях. В любом случае стоит с ней побеседовать. Куда она делась?
— Вышла в коридор, а после пропала.
— Бантик, где Смерть?
— В Аду, — удивилась русалка. — Где же ей ещё быть?
— Не самое удачное место для знакомства, — прыснул Ника. — Однако мы могли бы позвать её к нам Молотом, если Бантик знает, как совершался обряд.
* * *
Бантик знала. И для того, чтобы повторить древний ритуал, Лунные воины снова переместились в джунгли, к зловещей арке. Благо теперь на это не нужно тратить недели. Там неподалёку колдуны прошлого выбили в камне подходящую площадку, где просто всё устроить.
Аня боялась насекомых. Да, Ханна, если что, исцелит — но заражаться кошмарными болезнями зелёного ада не хотелось даже на очень короткий срок, тем более перед этим советом (а Бантик и Ханне потребовалась семь дней, чтобы всё подготовить) Аня, подсевшая на научно-популярное видео, посмотрела омерзительную передачу о паразитах, которые терзают тела как раз местных жителей.
Итак, они пытаются призвать Смерть, а принцесса Авелилона боится червей. Отличное вышло бы название для какого-нибудь современного иронического детектива. Бредовые мысли... Фу, может, Аню уже нашёл старый приятель Малярийный Комар?..
Действо отдавало сюрреализмом. Бантик не смогла сказать наверняка, как обратиться к Смерти при помощи Молота, но зато у неё было описание обряда, проводимого когда-то. И воины решили его полностью воспроизвести.
Именно потому теперь Аня стояла на краю каменного плато, одетая в грубый хитон, напоминающий рясу аскетичного монаха-бенедиктинца, и впивалась обеими руками в тяжёлый смоляной факел, безбожно чадивший и сочившийся раскалёнными огненными каплями. В центре на сложной конструкции из тысяч деревянных палочек толщиной с соломинку возлежал Молот Смерти. Древние вышибали подпорку на нижней, подземной площадке — палочки, равномерно распределяющие вес, проваливались в дыры, и Молот падал на подставку. Как они водружали туда агрегат, осталось невыясненным, но это несущественно, потому как происходило до начала ритуала.
Заклинания произносила Ханна, на ней красовался белый хитон. Но апогеем безумия Аня считала всё-таки несчастную капиба?ру, испуганно жавшуюся, невзирая на свои внушительные габариты, к голеням обнажённой Жаклин, на теле которой хной Евгения Витальевна, под строгим руководством Бантик, вывела замысловатые узоры.
Необходимую для жертвоприношения капибару пришлось ловить днём в окрестностях. Она оказалась похожа на морскую свинку внешне и на целого кабана по размерам. У указанной Бантик речушки, какого-то ответвления Амазонки, на бедолагу открыли настоящую охоту. У Ани сердце сжималось, когда она думала об участи зверька. Шерсть вдоль хребта ему выстригли, на шею накинули верёвку. Гигантский грызун был обречён. Его собратья погибали в старину, ему же выпало стать единственной жертвой сумасшедших призывателей Смерти в современности.
— Давайте раз попробуем без этого, — дрожащим голосом попросила Кристина, успокаивая зарёванную Сонечку. Девочка умоляла отвести капибару домой и поселить во дворе, а она-де будет за ней ухаживать, пока шерсть не отрастёт. Факел в руках Кристины трусился, и маслянистые капли падали на площадку, горя у ног маленькими озерцами. — Уроним всё по плану, но кровь пускать не будем. Если Смерть не появится — сделаем по правилам. Пожалуйста!
— Дя! Позязя!
Аня не знала, понимает ли капибара русский, но предложение Кристины, на каком бы уровне ни было воспринято, пришлось зверьку по душе. Казалось, он прямо-таки улыбнулся от благодарности.
Ханна завела вязкую песнь, напоминающую молитву. Внутри камня Ника выбил опорный рычаг. Палочки провалились, Молот Смерти ухнул с ужасающим грохотом. Капибара с диким визгом метнулась прочь, натягивая верёвку, которую намотала на запястье Жаклин, раздевшаяся донага уже после перевоплощения, так что сил удержать животное достало. По ритуалу надлежало всадить в его грудную клетку нож.
Этого не понадобилось. Часть платформы, где Лунные воины извращались в инсинуациях, ушла — опала вглубь ступенями. Из прохода что-то поднималось, но это была вовсе не медноволосая красотка, которую Тутэлла, Ханна и Бантик засняли на видео. А нечто неестественно тощее, в чёрном саване с низко опущенным капюшоном. Сквозь ткань широких рукавов оно сжимало стальную косу.
Ну вот. Всё неправильно. Следовало резать капибару. Их мягкосердечие теперь вылилось в призыв не пойми кого вместо миленькой рыжей девчонки, и этот не пойми кто сейчас их всех прикончит.
