В этот момент движение отряда существенно замедлилось, поскольку широкая мостовая сузилась, переваливая через мост неширокую загаженную речку. Перед въездом на мост кучковались таверны и бары, обрамляя небольшую площадь с фонтанчиком по центру. Как раз у одной их таких таверн стояли четверо наемников, уже ощутимо накачавшиеся, но еще сохранившие способность передвигаться на своих двоих и внятно говорить. Странный отряд они заметили довольно давно, и сейчас громко его обсуждали, правда, обойдя своим вниманием дроу и мага, на это мозгов им хватило. Зато по поводу россов они оторвались, громко обсуждая "кисок", нацепивших "мечики". То ли демон какой за язык дернул, то ли просто удача филеем повернулась, но один их них выдал:
— Гля-ка, кисуля какой мечик нацепил! — мужик ткнул пальцем в окаменевшего от ярости Ринора, указывая на его меч — длинный фламберг. — Небось думает, вражина пуганется егойной ковырялки и бить не будет котеноч...
Конец фразы потонул в хрипе. Белый от ярости Ринор одним молниеносным рывком соскочил с ссаура, в момент преодолев расстояние до мужика. От смерти дурака спасла только сила и реакция Зуана, успевшего перехватить руку соплеменника, отклонив смертельный удар. Меч замер, пробив плечо и уйдя в бревно косяка почти по рукоять, прошив его насквозь так, что четверть пламевидного лезвия вышла уже внутри таверны, перепугав вышибалу, стоявшего, на свое счастье, чуть в стороне. На мгновение оцепенели все: прохожие, выпивохи, друзья наемника и околачивающаяся рядом стража. Слишком стремительной оказалась атака росса, до этого спокойно едущего верхом.
Наемники протрезвели моментально, шарахнувшись в стороны, зрители загомонили, а вот стража не вмешивалась, с интересом наблюдая за происходящим. Причина нападения была ясна как день: пьяный дурак оскорбил аристократов и поплатился. Смущало лишь то, что оскорбленный аристократ — шасс. Любой, кто хоть немного понимал в воинском деле, видел, что удар был смертельным. Волнистое темное лезвие должно было войти под подбородок говорливому наемнику. И вошло бы. Это понимали и стража, и друзья наемника, и сам дуралей, навлекший на себя смерть.
Тихий голос Зуана прозвучал неестественно громко в наступившей тишине:
— Не стоит.
Ринор молчал, пристально глядя в стремительно трезвеющего и бледнеющего мужика.
— Оставь придурка.
Мужик висел на мече молча, боясь даже пискнуть, глядя в темные от ярости фиолетовые глаза росса. В холодные, полные бешенства и едва сдерживаемой жажды крови глаза урожденного убийцы.
— В этом городе нам учится. Не стоит омрачать первый же день убийством.
— Разве это его омрачит? — из голоса росса постепенно пропадало рычание.
— Мэтр Матиас расстроится. — со смешком сказал Зуан, отпуская руку своего бойца.
Ринор скосил глаза на бледного мага и вопросительно выгнул бровь.
— Мэтр, вас расстроит смерть этого придурка?
Маг открыл рот, но сказать ничего не смог.
— Братец, оставь его. — ответила девушка, едва сдерживая улыбку. — Пожалей бедные нервы наставника.
Ринор фыркнул, рывком выдернул меч, обтерев волнистое лезвие о куртку замершего наемника.
— Сестренка желает сохранить тебе жизнь. Так и будет. Но если еще раз что-то подобное ляпнешь — я оторву твою тупую башку голыми руками. Ты меня понял?
Мужик кивнул.
Ринор сплюнул ему под ноги и презрительно фыркнул:
— Котеночек.
И ушел, резко развернувшись на месте. Зуан усмехнулся, проводя взглядом все еще злого Ринора.
— Сегодня тебе повезло. — взгляд зеленых глаз росса был столь же ласковым, как и лезвие клинка. — Впредь думай башкой, прежде чем связываться с Темной Знатью народа шасс. Обычно мы не столь добродушные.
И ушел, проигнорировав тихий шепот вышибалы, настороженно следящего за воином из зала таверны: "Если он такой, когда добродушный, не хочу видеть его в бешенстве!"
На этом инцидент оказался исчерпан, и отряд продолжил путь. Проезжая мимо улыбающейся стражи, Зуан придержал животное, склонил голову в приветствии и негромко сказал:
— Проблем не будет?
— Какие проблемы, лэр? — командир ухмыльнулся в усы. — За оскорбление благородного дуралей легко отделался.
— Легко. — согласился Зуан. — Ринор убивал и за куда меньшее оскорбление. — росс достал золотую монетку и кинул стражнику. — Выпейте за нас и пожелайте удачи на поступлении.
— Удачи вам, лэр!
Зуан попрощался со стражей и вернулся во главу отряда. Ринор постепенно успокоился, теребя в руках метательный нож. Черный клинок мелькал в сильных пальцах, поблескивая режущей кромкой на солнце. Перехватив выразительный взгляд командира, Ринор поморщился, но нож убрал. Маг вздохнул с облегчением, понимая, что стоит ситуации повториться, и на этот раз Зуан не успеет спасти очередного говорливого идиота. В то, что Ринор метнет нож, мэтр не сомневался ни мгновения, уже хорошо понимая, с кем связался.
До стен Академии доехали без приключений. Мэтр провел подопечных через ворота, что-то негромко сказав дежурному. Ссауров оставили в конюшне у ворот под надзором сурового вида старика. На вопросительный взгляд Танцора, маг ответил:
— На территории Академии передвигаться верхом запрещено.
Танцор подумал и согласно кивнул головой.
— Чтобы не засирали?
Конюх заржал, а маг с улыбкой кивнул, жестом предлагая следовать за собой.
Академия выглядела внушительно: ворота выходили на довольно просторную площадь, ограниченную тремя зданиями. Справа и слева стояли высокие комплексы из белого и черного камня, символизирующие направления магии: светлый и темный факультет, причем по размеру здание светлого было почти в три раза больше. По середине, напротив ворот, располагался административный комплекс, возле которого маг и оставил своих подопечных, наказав ждать. Чуть дальше, за академическим парком, располагались общежития, разделенные на три группы: темный факультет из двух зданий женского и мужского общежития, светлый факультет — пять зданий, три из которых — мужские общежития, и чуть в стороне — здания столовой и библиотеки.
Площадь была полна народу. Студенты возвращались с практики и летних каникул, кто-то досдавал "хвосты", кто-то отрабатывал какие-то провинности, убирая территорию и готовя альма-матер к учебному году, а кое-кто просто болтался без дела, придя поглазеть на мучения поступающих. Этот контингент ярко выделялся в толпе студентов, кучкуясь у административного корпуса, ожидая начала экзамена.
В Академию принимали всех, не глядя на сословия, достаток и расу, а потому народ собрался разномастный. Аристократы и мелкое дворянство стояло обособленно, высокомерно глядя на шушукающихся простолюдинов, пытаясь за ширмой презрения скрыть страх и неуверенность. К большому удивлению Рин, среди поступающих она увидела перворожденных. Чуть в стороне стояли три лесных эльфа, демонстративно не замечая людей и игнорируя своих темных сородичей. Дроу же откровенно насмешливо переговаривались, периодически бросая очень выразительные взгляды на светлых сородичей.
— Любят они друг друга, как я посмотрю. — негромко сказала Рин, кивком головы указывая на эльфов.
Рраудхар фыркнул.
— Как обычно.
Один из дроу заметил сородичей в столь странной компании, удивленно хлопнул глазами. Что он сказал своим — осталось тайной, но четверо темных эльфов снялись с места и целенаправленно поперли к группе россов. Народ расступался, не желая связываться с темными, чья дурная слава была широко известна.
Рин рассматривала местных дроу с интересом, совершенно не скрывая своего любопытства. Из рассказов Рраудхара у нее сложился довольно устойчивый образ его соплеменников: красивых, умных, но чрезвычайно жестоких и беспринципных существ. По крайней мере, такими были дроу родного мира Ррау. Интересно было посмотреть на местную вариацию, и четверо приближающихся эльфов прекрасно подходили на роль объекта исследования. Видимо что-то такое отразилось на ее лице, и взгляды сразу стали недружелюбными.
Дроу остановились, приветствуя сородичей на родном языке, начисто игнорируя россов.
— Темной ночи, брат. Тирриор из Дома Ночной Тени.
Местная разновидность темного наречия мало чем отличалась. Гласные чуть обрубались, чуть больше растягивались шипящие и свистящие согласные, несколько иная интонация, но язык был тот же.
— Ясной луны. — ответил Рраудхар, впрочем, не испытывая особой радости от встречи с соплеменниками. — Рраудхар из Дома Озландар.
Эльфы это заметили, выразив свое удивление легким изгибом бровей, но от комментариев удержались.
— Мы удивлены, встретив сородичей в стенах этого... заведения.
— Я — тоже. — чуть ворчливо ответил Ррау, без всякой приязни глядя в желтые глаза молодого эльфа.
— Можем мы узнать, что привело вас в стены этой Академии?
Ррау усмехнулся.
— Мой старший кровный брат изъявил желание немного поучиться, предложив мне составить ему компанию. Не вижу в этом ничего необычного, и потому я согласился. Забавно будет вновь сесть на учебную скамью.
— И кто же ваш старший брать?
— Я. — спокойно ответил на темном наречии Зуан, с ехидцей глядя на эльфа.
Породистые физиономии дроу вытянулись, Рраудхар заржал.
— Это шутка?
— Нет, никаких шуток. — Зуан был серьезен, как похоронная команда на работе, только в глазах плясал смех.
— Шасс — старший кровный родственник иллитири? Немыслимо!
Рраудхар фыркнул.
— Не вижу ничего немыслимого. Поживешь чуть дольше — поймешь. А пока — не суди поспешно. Это может стоить тебе... многих неприятностей и глупых конфузов. — эльф бросил короткий взгляд на россов. — Ринор, убери нож.
— Он помогает мне успокоиться. — Ринор подбросил метательный нож, поймал его, крутанув в пальцах.
— Знаю я, как ты успокаиваешься! Мэтр ясно сказал: "Никакой крови и убийств на территории Академии!". Хочешь развеяться — портану в степь. А там — режь кочевников в свое удовольствие.
Ринор поморщился, но нож убрал.
— Какой интерес? Как только их серьезно резать начинаешь, сразу в тварь дрожащую превращаются. Отвратительно! Как пытать детей, так они герои, а как их самих на куски режешь, так сразу обмочились!
— Ты себя со стороны видел?
— Видел. — Ринор пожал плечами. — Ничего особенного.
Россы заржали. Ринор воспринимал свои действия как что-то естественное, совершенно искренне не понимая, что так пугало в нем окружающих, а сослуживцы объяснять и не пытались, потешаясь над чужой реакцией. Рраудхар вздохнул, обращаясь к сородичам:
— Раз уж вы настояли на знакомстве, что ж. Знакомьтесь: мой кровный брат — Навь.
И в очередной раз Зуан заметил, как вздрогнули местные от упоминания его прозвища.
— Что такого особого в моем воинском имени, что вызывает столь... странную реакцию? — негромко спросил Зуан.
— Особого? Ничего. — Тирриор встретил взгляд зеленых глаз странного шасса. — Но мало кто готов носить имя Смерть.
Росс пожал плечами, не вдаваясь в дебаты.
— Как назвали. Воин имя не выбирает. Его дают.
Гулкий удар гонга вымел лишние мысли из головы. Испытание началось. Высокие двери административного здания разошлись, приглашая поступающих. Народ забурлил, загалдел, сбиваясь кучками. Россы за этим брожением наблюдали с интересом, но с места не сдвинулись.
— Вы не собираетесь идти? — спросил Тирриор.
— Первыми? Нет. Любопытно посмотреть.
— Вас не слишком волнует, поступите вы или нет. — внезапно сказал один из дроу. — Вам все равно.
— Есть такое.
— Тогда зачем поступать?
— Мне любопытно. — Зуан усмехнулся. — Ладно, пожалуй, вы правы. Ждать смысла нет. Идем.
В холле их встретили преподаватели Академии, разделяя поступающих на четыре более-менее равных потока, направив к большим дверям. Россов и дроу определили в один поток, завернув к крайним правым дверям, где уже стояли группка людей неблагородных сословий, четверо аристократов и три лесных эльфа. Пожалуй, россы единственные, кто сохранял спокойствие, ведь результат испытаний их и в самом деле мало волновал. Более-менее спокойно держались эльфы, как темные, так и светлые, будучи уверенными в своем даре и в своих силах, а вот остальные заметно нервничали. Но — нервничали молча. Каждый был погружен в собственные страхи и переживания, мало обращая внимания на стоящих рядом претендентов. Наконец маги рассортировали поступающих, и двери в аудитории открылись, пропуская людей и нелюдей внутрь.
Аудитория мало отличалась от привычных Рин земных аналогов. Такое же большое просторное помещение, поделенное на две неравные части: места для абитуриентов в два ряда и большая кафедра для преподавателей, за которой висела обычная доска во всю стену, упирающаяся в дверь в подсобные помещения. Разве что окон не было. Их заменяли шкафы и антресоли со всяческим учебных инвентарем, а свет давали яркие белые магические светильники. Между кафедрой и первым рядом стояла странная трехногая конструкция с большим дымчатым шаром, в котором Рраудхар опознал стандартный тестовый артефакт, получивший широкое распространение в воплощенной реальности благодаря деятельности давным-давно павшего Ахерона. О чем эльф и сообщил по ментальной связи россам.
Приемная комиссия состояла их четырех магов. Возглавлял ее высокий черноволосый мужик в синей мантии стихийного мага. По левую руку от него сидела миниатюрная эльфийка в зеленом балахоне целителей, по правую руку — два мага в черном и красном костюмах темного факультета и боевой магии.
Начальник комиссии встал. В зале мгновенно наступила напряженная тишина.
— Приветствую вас. Я ректор Стихийного Факультета мэтр Риалон. Сейчас мы проверим ваши способности и определим предрасположенность и силу вашего дара. Хочу напомнить, что в стенах Академии нет различий между светлыми и темными направлениями дара, так же, как нет делений по сословным, расовым и половым признакам. Подходите по одному, кладите руки на сферу артефакта и внятно называйте свое настоящее имя и расу. Никакие прозвища, укороченные или даренные имена в данном случае не подходят. Однако, если имя было изменено после заключения брачного союза, кровного родства или принятия в Клан или Дом, называйте новое имя. По результатам работы артефакта, я буду называть вам факультет, Светлый или Темный, и предпочтительные направления. Вы можете выбрать любое из названных, если их два и более. Также напоминаю, что в Академии используется стандартная двенадцати ранговая система определения силы дара от двенадцати до одного. Если вам повезет обладать даром первого ранга, не стоит думать, что вы — готовый архимаг. Эта классификация всего лишь определяет возможную силу, но кем вы станете, это зависит от ваших способностей к обучению и развитию дара. После прохождения тестирования, занимайте свободные места в левом ряду. Прошу.
Ректор сел, ожидающе глядя на толпу поступающих.
Первым вышел, кто бы мог сомневаться, светлый эльф. Положив руки на артефакт, он мелодичным, хорошо поставленным голосом сообщил:
— Лирривин Иннере эллэ Аранор из Светлого Дома Золотого Древа, светлый эльф.
