— Что здесь вообще творится? Что вы ему вкололи?! — я не собирался повторять дважды.
Третий ученый умиротворяюще поднял ладони вверх:
— Не нужно насилия...
— Да что ты с ним говоришь?! — возмутился низкорослый. — Сам же читал про него отчет Семена!
Семена? Помощника Маркуса?
Своим языком человек заслужил пулю в ногу. Упав, он заорал, пытаясь справиться с сильной болью. Похоже, перестарался и прострелил слишком болезненную точку.
Тем временем, парень, которому сделали укол, некоторое время непонимающе озирался, так и не понимая, спасать его пришли или убивать, тут же резко изогнулся от боли. Крик, отразившись от стен, с большой силой дал по ушам. Мучения, что разворачивались на глазах, в разы превосходило то, что испытывало мое тело при первом превращении.
Глупо просить их это прекратить, вколоть противоядие или еще что-то. Слишком поздно — дальше все в руках судьбы. Но наблюдать за процессом нет времени.
— Я еще раз повторять не буду, мрази, буду отстреливать по одному! — прорычал я.
Глаза не прятались за солнцезащитными очками, поэтому подобное зрелище определенно производило впечатление.
— Что вы здесь создаете?!
— Сыворотку... — тихо сказал ученый, который предлагал мирное урегулирование конфликта.
Тем времен из глаз, рта, ушей и носа подопытного, у которого уже не было сил кричать, полилась кровь. Потом кровь пошла уже из каждой поры на коже, из-за чего несчастный представлял из себя жуткое зрелище.
— Она превращает в оборотней, — продолжил тот. — Нам удалось добиться успеха...
— Не рассказывай ему! — вновь крикнул низкорослый, после чего следующая пуля ушла ему в лоб.
— Зачем? — я оказался сбит столку. — Зачем такие сложности?
И все эти мучения и смерть... большей глупости в жизни не слышал.
Со стороны двери, где проходит дезинфекция, раздались мощные удары, и та упала под натиском на пол. В лабораторию вошел здоровый оборотень с серой шерстью, а следом выскочило двое заключенных с автоматами. И, без лишних разговоров сначала пристрелили того, кого держал я, а потом остальных.
Прикрыть своим телом ценного свидетеля не удалось, вместо этого получил еще две пули в бок.
Хотелось просто принять звероформу и разорвать их всех за эту глупость. Откусить каждому голову, а потом вывесить тела на главной палубе.
Да, ученых все равно в расход за все совершенные преступления. Но прежде нужно было выяснить, ради чего... ради чего все это!
Словно почувствовав скорые последствия, пока я выпрямлялся, придерживая рукой раненный бок, пленные посторонились назад, вновь подняв автоматы. После чего вперед вышел Костя. Его небольшой отряд сумел не только взять автоматы и пистолеты с трупов, но также слегка приоделся.
А последний подопытный теперь уже мертвых ученых оброс клочками бурой шерсти, лицо вытянулось в морду, но лишь до середины, глаза изменили цвет, но взгляд остался крайне тусклым. Потом конечности начало выворачивать под неестественным углом, насколько позволяли путы, пока все не прекратилось с последним хрипом...
— Они ломают переборку, — Костю передернуло от взгляда на умершего.
После чего он пытался призвать к разуму.
— Нужно выбираться отсюда. Вполне сможем... — он снова посмотрел на мою заживающую рану, — пробиться...
— Убьем всех, кто на корабле, а потом придут собратья, которые не имеют с этим ничего общего, — рычащих голосом, пытаясь успокоить мощные всплески ярости, возразил я.
— И что? — опустив автомат, опрометчиво задал глупый вопрос один из расстрельной команды.
— А то, что убьешь еще одного оборотня — сдохнешь!
Давно не приходилось так срываться. Да и приходилось ли срываться именно так? Что ведь произошло? Погиб не дорогой сердцу человек, а четверо бездушных ублюдков, ставивших опыты над ни в чем не повинными людьми. Но больше коробило, что именно они создавали. Весь это процесс, что приходилось наблюдать... было омерзительно, противоестественно настолько, что хотелось взорвать атомную бомбу, лишь бы уничтожить все следы существования подобного. К счастью для пленных, эта ненависть на них, созданных таким извращенным путем, не распространялась.
— Тогда что будем делать? — вновь призывал к логике Костя.
Разум вновь начал работу над поиском решения. Первым делом нужно было взять образцы сыворотки. Те были аккуратно уложены в специальные чемоданчики. Лучше не придумаешь.
Да, подобное нужно уничтожить, но в голове уже родился план, в котором подобное вещество может пригодиться.
А что делать с этими... сложно сказать. Желание убить все еще осталось, но понять несчастных отчасти можно. Страх и ненависть по отношению к мучителям заставит сделать и не такое. Когда-то я был таким же, если не хуже. У них хотя бы хватило смелости нажать на курок.
Да и соратники всегда нужны. Их пятеро — более чем неплохо для начала. Осталось лишь вытащить всех живыми. И для этого потребуется проделать солидную дырку в корабле. Остается надеяться, что все умеют плавать...
Переход в звероформу был быстрым, после чего я кинулся к стене, собираясь проделать дыру в другой отсек. Между ними стены оказались не такими толстыми, как в самой обшивке судна, которую придется долго ковырять. А наши друзья за стеной точно не ожидают такого хода.
Если повезет, то Эдвард может и задержать прибытие подкрепления, если действительно подумает, что подобное моих рук дела. Хотя, вряд ли эти солдаты ему подчиняются... но надежда умирает последней.
Новообращенные оборотни оказались поражены такой демонстрацией силы, когда после нескольких ударов накрепко сваренные стены прогнулись и вскоре образовали достаточный проход, чтобы протиснуться по одному.
Я же кинулся вперед, нападая на ничего не подозревающих солдат, что находились здесь. А также нескольких ученых в белых халатах. Похоже, здесь было нечто вроде кафетерия...
Тревога сработала, охранники готовились защищать мыслительный потенциал, принадлежавший Маркусу, но ничего не могли сделать. Даже когда пара пуль попали в нижнюю челюсть и пасть, заставляя на секунду замешаться. Но тут поддержали огнем протиснувшиеся соратники, облегчая задачу по очистке помещения.
— Нужно взорвать корабль, — прорычал я. — Отвлеку всех на себя, а вы прыгайте за борт и плывите как можно глубже...
— Я знаю одно укромное место в Москве, — решил показаться более полезным Костя.
— Где?
— В метро. Там есть заброшенные помещения, можно попытать счастья там. Ищи в подсобных помещениях на Курской...
— Далековато вам бежать. Придется делать фейерверк по ярче, — заключил я, выбивая ближайшую дверь ногой.
Пистолет все еще был в моей когтистой руке, дабы достать оборотней на дальней дистанции.
Солдаты вскоре поняли, что их обошли через новую дыру, поэтому перестали штурмовать переборку. А вот после их скоропостижной смерти взрывчатка, которую они принесли, вместо того, чтобы пытаться совладать со сломанным мной замком, вполне может пойти в дело.
Машинное отделение не работает, но находится рядом с лабораторией по планировке. А еще успешно примыкает в обшивке. Таким образом удастся убить двух зайцев сразу — затопить фабрику смерти, а также уничтожить результаты подобных научных изысканий. И все же...
Идти по изувеченным трупам собратьев, оставляя после окровавленные следы было... странно. Теперь же я хочу затопить корабль вместе с ними и оставшимися в живых. И велика вероятность, что их семьи никогда не получат даже тела тех, кто не выжил. Оборотни-то, может, и покинут корабль, а вот люди будут, в большинстве своем, обречены, если их не спасут.
Впрочем, стоило с этим смириться уже давно, как только согласился на шантаж лугару. И перешагнул через своих собратьев, тем самым невольно доказывая правоту вожака насчет того, как я опасен.
Но без больших жертв не добиться большой победы. Это то, чем научил Дункан. Пришлось отказаться от всего, чтобы стать тем, кем являюсь сейчас. Пришлось стать настоящим предателем. Но не собственной стаи, а Маркуса и его идеологии. Вот и вся разница. Поэтому и шаги через трупы оказались столь... уверенными.
В машинном отделении оборотни предприняли новую атаку, но уже пытаясь попасть из гранатомета, совершенно не заботясь боле о целостности корабля или оборудования. Главное уничтожить врага — доминирующая директива.
И они шли в бой с верой в идеалы, которые навязали за десятилетия правления. Может, кто-то из-за денег. А может, кто-то вдохновленный героизмом других собратьев. Но теперь все они умирали, и очень быстро. Лишь после третьего подкрепления солдаты поняли, с кем связались и отступили. Оставалось надеяться, что выигранного времени было достаточно для Кости и остальных, чтобы уйти. Ибо пришлось им доверить чемоданчики и гадким содержимым... и, судя по их лицам, бросить подобное им мешал лишь страх, который удалось внушать эффектностью собственных действий.
От взрывов, однако, оказалось достаточно просто увернуться, ибо гранаты летели медленнее пуль, а отскочить не составляло труда. Лишь один раз схватила легкая контузия, которая, впрочем, быстро прошла.
Пока новых врагов не появлялось, я успел установить взрывчатку, вычислив взглядом наиболее подходящую точку. Хоть и не был точно уверен, что это именно нужное место. Но двух мощных зарядов должно хватить. Главное отойти подальше.
Увидев в моей руке детонатор, выглянувшие из укрытий собратья кинулись прочь. Остался лишь один, которого раньше видеть не приходилось. Со снайперской винтовкой и противогазом на лице для неизвестных целей. Несколько выстрелов в руку не заставили выпустить детонатор. Но еще две крупнокалиберных пули этой самой руки лишили... сыграла излишняя самоуверенность.
Бесстрастно глядя на конечность, зажавшую устройство мертвой хваткой, я вытянул здоровую руку с трофейным автоматом и несколькими очередями заставил противника спрятаться за укрытием. После чего поднял ногу и резко надавил на собственную конечности. Надавить удалось правильно, кнопка смогла сработать..
Взрыв отбросил в противоположную стену. Сознание померкло на пару мгновений. К счастью, таинственный агент Маркуса исчез вместе с остальными под громкие звуки сирен, символизирующих, что кораблю пришел конец. Вода хлынула в машинное отделение, постепенно туша возникший пожар.
Но я не спешил вставить. Лишь вдохнул кислороду побольше, принимая человеческий облик.
Плыть на одной руке оказалось не слишком удобно, поэтому, в основном, работали в ноги. К счастью, протиснуться внутрь образовавшейся в обшивке дыры не составило труда.
По дороге удалось заметить, что дыра образовалась и в помещение с лабораторией, которую просто размыло. Следовало не полениться и заложить бомбу и там. Но глядя на тамошний ущерб, появились сомнения, что оттуда хоть что-то можно восстановить. Однако не стоит сомневаться, что у вожака как минимум несколько таких лабораторий. Но это уже маленькая победа. Жаль, что не удастся увидеть его лицо в момент, когда станет известно об этой новости. Если еще не известно...
Россия. Границы Московской области. 29 апреля. 2010 год.
Кэтрин.
Победа под Ярославлем, пусть и досталась ценой больших потерь среди вампиров и оставшихся ресурсов, но, судя по данным разведки, оборотни оказались далеко не в лучшей форме. Если до этого число потерь менялось то в одну, то в другую сторону в зависимости от случае, то сейчас, после удачного наступления, удалось развить успех, от того и враги потеряли слишком много, чтобы организовать еще одну линию обороны на границе области. Маркус явно собирался сделать ставку на битву под Москвой. Возможно, заманивал в ловушку. А, может, просто не имел выхода. После захвата столицы у Самаэля будут все рычаги давления, даже при эвакуированном в Петербург правительстве страны. Дальше начнется выжимание оборотней с территории. Но это при условии, если удастся сокрушить основные силы.
А шансы на это, конечно, велики, но не отнюдь не гарантированны. Впрочем, повелитель как обычно уверен в победе, тем самым вселяя уверенность в других.
— Должен поблагодарить тебя за твои исчерпывающие отчеты, — услышав голос позади, брюнетка подпрыгнула от неожиданности, а после обернулась с помощью телепортации.
В ее палатку умудрился бесшумно войти Павел, а также еще один незнакомый вампир с густой щетиной, да и вообще выглядящий не слишком презентабельно, скорее, как какой-то криминальный авторитет, не более.
Хотя, первое впечатление порой бывает обманчиво...
— Нечего так пугать, — сев на раскладной стул, огрызнулась вампирша.
— Прости, порой мне недостает такта, — более чем учтиво извинился человек, поправив очки. — Познакомься, Игорь, бывший лейтенант Юрия, а также теперешний командир всех остатков его войск.
Его спутник лишь кивнул, видимо, прекрасно зная, что Кэтрин из себя представляет. Тем лучше. Девушка не любила все эти знакомства и представления. А Игорь вел себя... никак. Многие из вампиров при взгляде на нее слюни пускали, хотя тут было полно женщин на фронте. Равно как и с другой стороны. Никаких половых разграничений, лишь видовое.
Присутствие Павла, прибывшего только что на фронт, с одной стороны, успокаивало. Ибо покровительство Самаэля есть покровительство Самаэля. Все равно приходится надеяться только на себя. Особенно среди 'конкурентов', которые сами себя в них записали, а потом начали пытаться выслужиться перед повелителем. Точнее, так было всегда, но в войну подобное усилилось до предела. Да еще и поощрялось, порой в ущерб общему делу. Хотя, по виду вампира совершенно не волновали подобные вопросы. Мало на кого действительно сходила неземная благодать. Видимо, ради нее и старались. Может, и правильный подход в данной ситуации, но Кэтрин не была уверена, что подобное всегда эффективно.
— Тебя ждали еще две недели назад. Пришлось отвечать на неприятные вопросы и высасывать из пальца объяснения, — почти игнорируя спутника Павла, девушка сосредоточила все внимание на нем.
Она не стеснялась говорить такое своему благодетелю и непосредственному работодателю. По-другому описать человека в деловом костюме и очках не представлялось возможным. Ибо все мысли и разговоры только о деле, в отличие от Самаэля, который умудрялся уходить в пространные объяснения и исторические параллели. И все вперемешку с редкой сентиментальностью, при которой порой становилось непонятно, как ему удается удерживаться в целостности целый вампирский клан, где у каждого есть свои определенные амбиции. Но потом, при знакомстве с карающей дланью повелителя, все вопросы отпадали сами собой...
— И подождали бы столько, сколько потребовалось бы для дела. Ведь я пришел не с пустыми руками, а с большим количеством проанализированных данных.
Говоря это, тем не менее, человек не светился от счастья и распираемой гордости. А скорее, звучало сие с пренебрежением, будто столь 'легкое' задание не стоит ни одной потраченной драгоценной секунды.
Порой даже казалось, что интеллект мужчины намного превышает норму. Столько расчетов, вычислений, все в уме без калькулятора...
