— Кеншин... — процедил сквозь зубы правый старик.
— ...заткнись, — завершил фразу напарника второй пожилой самурай. — У него должны быть уязвимые места: глаза, уши, шея, пах...
— Это будет сложно, — вздохнул молодой воин, покосившись на свою катану, лезвие которой обзавелось несколькими зарубками.
Великан не стал ждать и выдохнул поток рыжего пламени, заставив противников защищаться, а пока они ничего не видели, подскочил к Кукле, схватил его за единственную руку и швырнул в проход, прорычав вслед:
— Источник на тебе.
— Он ещё жив? — удивился один из стариков, бросаясь наперерез, но тут же был вынужден уклоняться от удара когтистой лапой человекоподобного дракона, который теперь не уступал им в скорости даже под усилением.
— Вы — моя добыча, — заявил монстр, глядя в глаза самураю.
Опытный воин не мог не воспользоваться таким шансом и, выстрелив рукой с мечом словно распрямившаяся пружина, вонзил клинок прямо в глазницу Френки. На две долгие секунды наступила тишина...
— Получилось? — то ли спросил, то ли констатировал молодой мужчина.
В этот самый миг левая рука великана дёрнулась, с огромными силой и скоростью врезаясь в голову пожилого мужчины. Защитника источника подвела реакция, не позволившая извлечь оружие и отскочить достаточно быстро, а о том, чтобы отпустить меч он и вовсе не подумал...
Сбитая с плеч голова пролетела дюжину метров и упала на землю, а ввысь ударил столб алой крови, выплёскивающийся мощными толчками.
— Гррр, — раздражённо схватившись за рукоять меча, монстр вытащил его из своей глазницы, глаз в которой тут же начал регенерировать.
— Ещё идеи есть? — спросил у последнего своего напарника Кеншин, прекративший улыбаться и принявший защитную стойку.
— Нужно попасть к источнику, — прокряхтел ещё живой старик. — Я его займу, а ты...
— Понял, — хмуро кивнул молодой мужчина.
— Ха!!! — сорвавшись с места, пожилой самурай рубанул крест накрест, выплёскивая в этой атаке весь свой резерв.
Френки прикрылся руками и крыльями, а затем оттолкнулся ногами, совершая мощный прыжок навстречу врагу, одновременно с этим выдыхая пламя.
Младший самурай проскочил мимо гиганта, ныряя в пещеру, но оказавшись в гроте увидел, как обрубок ёкая переваливается через край чаши...
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Перестраивательная 4
(Австралия. Одна тысяча семьсот тридцать пятый).
"Досадная неожиданность", — вынужденно констатировал Виктор, смотря на иллюзорный экран, который транслировал картинку, воспринимаемую глазами одного из некросоколов.
Далеко внизу холм, под которым находился природный источник чакры, буквально взорвался изнутри осколками камня и облаком песка, а из образовавшейся дыры вверх устремились многочисленные древесные побеги, сплетающиеся в толстый столб, каждый из элементов которого прорастал ветвями в соседей. Датчики показывали, что подпитка города резко снизилась, так что на отдельный экран выскочило предупреждение об угрозе разрушения башен, в то время как другие приборы утверждали, что связь с ИД Куклы потеряна (вероятнее всего — они были уничтожены при резком росте ёкая). А тем временем исполинское растение продолжало увеличиваться, начав распространять свои ростки не только вверх, но и в стороны.
— Приказ всем группам: возвращайтесь в пирамиду, — приказал Франкенштейн, начав активнее щёлкать тумблерами, бегать пальцами по кнопкам, одновременно с тем отдавая мысленные команды кластеру специализированных искусственных душ. — Френки, отступай... Никаких "но": это существо уже не Кукла.
Словно бы в ответ на это заявление, продолжающий впитывать в себя дармовую энергию монстр, образовал на вершине своего ствола шар, похожий на голову, который разделился на верхнюю и нижнюю половины, став напоминать уродливую пасть. Развернув этот отросток к летающей крепости, чудовище начало концентрировать сгусток чакры внутри своего "рта", всё сильнее уплотняя его, пока ало-голубое сияние не смешалось, превратившись в тёмно-фиолетовую, почти материальную субстанцию.
— Открыть разрыв пространства между пирамидой и объектом "Кукла", — приказал управляющим автоматическими системами ИД учёный. — Разрешаю задействовать резервные источники питания.
Спустя пару секунд стало очевидно, что указание доктор отдал вовремя, так как едва пространство растрескалось и распахнулся зев гарганты, как сфера внутри пасти монстра вспучилась в передней части, разорвалась и луч разрушительной энергии ушёл во тьму разделителя миров.
— Анализ: почему он нас атакует? — отдав команду, Виктор начал готовить ответные меры противодействия, при этом не забывая отслеживать обстановку.
Мао, захвативший королеву и принцессу Роурана, на двух "гвоздях", в сопровождении нескольких некромагов уже возвращался в пирамиду; Нурарихён же скрылся внутри одной из башен города и не выходил на связь; Френки кружил рядом с бывшим братом, уклоняясь от мощных побегов, пытающихся ударить его словно хлысты, с каждой секундой теряя человеческий облик, превращаясь в гибрид европейского дракона и неизвестного гуманоида. Учитывая, что здания были готовы начать рушиться, поступок ёкая выглядел попыткой суицида, за что ему ещё предстоит ответить, а вот великан, скорее всего, просто потерял голову от ярости и горя...
"Он получился слишком эмоциональным", — недовольно подумал Франкенштейн, поддерживая разрыв в пространстве при помощи ресурсов летающей крепости, благодаря чему уже второй залп разрушительной чакры (псевдоматерии?) ушёл в пустоту разделителя.
...
— Рррааа! — всё же получив удар древесным щупальцем по хребту, Френки прокатился по земле, несколько раз перекувырнувшись кубарем, а затем всё же остановился, стоя уже на четырёх конечностях, широко расправив полотна чешуйчатых перепончатых крыльев и дёргая длинным гибким хвостом ящерицы, увенчанным острым шипом из стороны в сторону. — Бррраааат!
— А-та-та... — перерубив очередной побег, тянущийся к нему, Кеншин отступил назад. — Ну у вас и семейка. Не хотел бы я встречаться с вашими родителями.
— Ррр... — рыкнув, полудракон выдохнул струю огня в наглого человека, который ушёл из-под атаки кувырком.
— Лучше бы его атаковал, — отплевавшись от песка, проворчал самурай. — И вообще: не пора ли нам совершить тактический манёвр и перегруппироваться? Где-нибудь подальше от этого сорняка...
— Брааат! — вновь взревел монстр Франкенштейна, в очередной раз сталкиваясь с парой корней, попытавшихся его раздавить (к счастью для Френки, он находился на более высоком уровне, из-за чего менее структурированная, пусть и более тяжёлая энергия не могла ему серьёзно навредить).
— Хм, — задумавшись, человек едва сам не оказался жертвой взбесившегося растения, но всё же успел отпрыгнуть назад. — Если хочешь как-то помочь своему брату, то уничтожь его! Потому, что такое существование — это судьба хуже смерти!
Почему Кеншин вообще говорил с этим существом, убившим двух его напарников? Просто он понимал, что с живым деревом, да ещё без подпитки от источника, ему не совладать. Впрочем, им обоим было не под силу справиться с этим великаном, а это значило... что нужно хотя бы потянуть время, чтобы те, кому положено думать, либо вывели жителей города из опасной зоны, либо придумали способ победить.
Только вот план шёл явно как-то не так: дракона, окончательно лишившегося подобия человеческой внешности, связало корнями по рукам и ногам, а затем замотало в кокон.
"Уродливая гусеница нашла свой покой среди листвы... Красивая бабочка получится", — промелькнуло в голове человека, начавшего поспешно отходить от шарящих в воздухе корней.
...
Приняв образ большой человекоподобной крысы, Нурарихён ворвался в башню, тут же попав под воздействие газа и звукового генератора. Впрочем, что от первого, что от второго он уже выработал иммунитет, так что задержался в просторном холле только на пару лишних секунд, которые ушли на привыкание к новым условиям.
Холл башни сужался ближе к центру здания, пока не упирался в колонну с лифтами, окружённую спиральной лестницей. Так как напряжение чакры упало до такого уровня, что даже освещение не поддерживалось, о том, чтобы воспользоваться продуктом высоких технологий не могло идти и речи. В результате ёкай подскочил к запертой металлической двери, ведущей на лестницу в подвал, чтобы ударами когтей начать её резать.
Железо, которое было прочнее стали будучи напитанным энергией, в условиях её недостатка, когда все крохи уходили на поддержание башен от обрушения, не смогло оказать достойного сопротивления. Альбинос понимал, что ему ещё влетит от отца за непослушание, но чуял правильность своего поступка, без тени сомнений ныряя в чёрный рваный зев прохода.
...
Мао спрыгнул с "гвоздя", когда тот ещё только приземлялся в ангаре, продолжая крепко удерживать маленькую девочку левой рукой. Следом приземлился второй летательный аппарат, с коего спустились двое некромагов, ведущих под руки королеву, старающую не показывать своего испуга, при этом гордо держа голову и поджав губы. Только вот взгляд, то и дело бросаемый на дочь, выдавал её с головой.
— Мао говорит — иди за мной, — ухмыляясь, произнёс шаман, практически проворковав эти слова, после чего танцующей походкой вышел из помещения в коридор. — Куда же вас деть?.. Знаю! Есть у нас камера заключения для особых гостей: заодно и её узницу развлечёте.
— Что ты задумала, мерзкая тварь? — процедила сквозь зубы женщина.
— Фу такой быть, — убрав веер от горла испуганной девочки, Мао беспечно им взмахнул. — Ещё королевой называется. Тьфу. Сейчас всё сама поймёшь.
Более не отвлекаясь на пленницу, шаман прошёл в одно из ответвлений первого этажа пирамиды, кивнул двум некростражам, открыл дверь в очередной ангар, тем самым активируя односторонний барьер и посмотрел на пленницу. Тамамо но Маэ, выпустив ушки и хвосты, смотрела за эпичным противостоянием сорняка-переростка и какого-то монстра...
"Френки? А ты изменился за... Сколько минут мы не виделись?", — опустив девочку на пол, позволив ей встать на собственные ноги, пленитель подтолкнул её в спину, заставив сделать несколько шагов, запнуться об ковёр и упасть.
— Вам, Ваше Величество, нужно отдельное приглашение? — изобразив шутовской поклон, скривил губы в улыбке шаман.
— Ты и твои прихвостни... вы ещё ответите за это, — гордо заявила женщина, самостоятельно проходя через барьер.
— Дура, — буркнул Мао, после чего обратился к некромагам. — Сторожить. А я — на доклад к папочке... Хихихихахаха.
...
— А вы ещё кто такие? — отвернувшись от увлекательного представления, в котором участвовали древесный ёкай, по всей видимости сошедший с ума и вышедший из-под контроля Франкенштейна, а также Френки, демонстрирующий неожиданные способности, девятихвостая кицуне посмотрела на молодую человеческую женщину и совсем маленькую рыжую девочку, которую та прижала к груди, и теперь с откровенным ужасом смотрела на хозяйку тюремных апартаментов. — Отвечай.
Сил у неё было не так уж и много, но для того, чтобы спроецировать на парочку смертных собственную жажду крови, они и не требовались. Впрочем, человечка смогла удивить бывшую избранницу Аматерасу: сжав зубы, она задвинула своего детёныша за спину и, поднявшись на подгибающиеся от страха ноги, встала в некую боевую стойку.
"Она собирается со мной драться? Серьёзно?", — Тамамо едва не рассмеялась, чувствуя искреннее веселье и каплю уважения к матери, которая понимает бессмысленность своих действий, но всё же собирается идти до конца, в отчаянной попытке спасти дитя.
— Как говорил этот псих? — сама у себя спросила лисица, имея ввиду хозяина пирамиды. — Ах да: "Когда разум не видит шансов к бегству, страх загнанной в угол крысы превращается в ярость".
— Я — Сераму, королева Роурана, — заявила женщина, собственными словами пытаясь придать себе смелости. — Если ты посмеешь хотя бы помыслить о том, чтобы причинить нам вред, то познаешь мой гнев.
— Ха... ха-ха... хахахахахахаха... — искренне рассмеялась кицуне, зажмуривая глаза и смахивая с щеки выступившую из-под век слезу. — Ну а я — Тамамо но Маэ, королева ёкаев Японии.
Продолжая улыбаться, сверкая алыми глазами с вертикальными зрачками, девятихвостая поднялась со своего места и изобразила поклон равной. К сожалению, собеседница лишь побледнела, не поняв всего, но прекрасно осознав уровень угрозы (раз уж её пленитель умудрился захватить подобное существо, то ей и вовсе рассчитывать не на что).
— Раз уж вас доставили ко мне, а не к хозяину этого гостеприимного дома, то располагайтесь, — лисица обвела рукой свободное пространство. — Заранее извиняюсь за беспорядок: гости у меня бывают редко...
...
Стального цвета европейский дракон, увеличившийся до шести метров роста в холке, мощными когтистыми лапами рвал на куски пытающиеся его обездвижить побеги, белым пламенем обжигал ствол, заставляя мгновенно чернеть и обугливаться древесину, впивался клыками в тянущиеся к нему ветви и корни. Только вот все его усилия не приносили особого успеха, так как бывший брат умудрялся регенерировать едва ли не быстрее чем получал повреждения.
После очередного бессмысленного залпа плотной чакры, пропавшей в зеве гарганты, края разрыва пространства внезапно схлопнулись, а от пирамиды к ёкаю протянулась ломанная дуга золотой энергии. Прозвучал взрыв, в ушах у огнедышащего ящера образовался звон, а по округе разнёсся громовой раскат.
Со стороны летающей цитадели ввысь взмыли десятки летательных аппаратов, на которых перемещались некромаги, вооружённые даже на вид массивными чёрными трубами. Они споро окружили расколовшийся надвое, опалённый и дымящийся ствол, а затем выпустили лучи позитивно заряженных духовных частиц, которые при попадании на "тело" ёкая вызывали распад материи.
Стальной дракон, рубиновыми глазами наблюдавший за этой картиной, стоило ему осознать произошедшее... запрокинул голову к небу и взвыл, пронзительным рёвом выражая свою внутреннюю боль...
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Обменивательная
(Австралия. Одна тысяча семьсот тридцать шестой).
Новый рассвет поднимался над Роураном — городом-крепостью; городом-фабрикой; городом-садом. Солнечные лучи, выстрелившие из-за горизонта, острыми копьями скользнули по вершинам деревьев, запутываясь в густых кронах, которые венчали пики высоких башен, стены коих покрывала густая ползучая зелень, подпитывающаяся чакрой от выступающих из кладки стержней, а водой — из желобов, к которым тянулись трубы водопровода из внутренних помещений.
Вокруг внутренней (также называемой Старой) стены Роурана, полностью функциональной, но исполняющей роль лишь второго рубежа обороны, были разбиты сады фруктовых деревьев и ягодных кустов. Кроме того, немалая площадь между старой и новой стенами Роурана, была отдана под грядки цветов, вокруг которых жужжали пчёлы, собирающие пыльцу чтобы сделать мёд (здесь работали садовники и пасечники из числа горожан).
