Он никогда не знал правил, по которым велась эта их вечная битва. Их всегда определяла Она. И сейчас не она лежала распластанная под ним.... Это он валялся у ее ног, с выбитым из рук оружием и приставленным к горлу клинком. Он понял это по Ее взгляду....
— Хрен тебе, а не ребенка. — Хрипло сказал он, вставая и поправляя остатки своей одежды. — Ваша уродская семейка, вполне обойдется и без притока моей крови.
— Да какого ж..... — Только и смогла выдохнуть она. — Чего ты ерепенишься тупой ублюдок? Да все мужики Империи отдали бы жизнь за возможность трахнуть племянницу Мэра. А ты тут устраиваешь представления как площадной трагик.
— Ну вот и иди к этим мужикам..... Продавай себя на улице в обмен на жизни. Только смотри не слишком расстраиваяся, выяснив, что сильно переоцениваешь себя, и недооцениваешь желание имперских мужиков жить.
— Да пошел ты.... — Он села на топчан, и начала натягивать на себя остатки платья. — Кому ты нужен сокровище дутое? Я давала тебе шанс хоть что-то оставить после своей никчемной жизни. Твой сын мог бы править Империей. Но ты оказался слишком тупым самодовольным ублюдком. Я лучше найду себе подходящего конюха, да рожу от него, чем от такого козла.
— Вот и славненько. Найди себе хорошего парня. Потом Мэр прикажет тихонечко прирезать бедолагу, и вы с ним будете очень счастливы.... А не понравится ребенок, или выйдет девочка, — придушите ребеночка, и затрахаете нового конюха. Ваша долбанутая семейка так и живет, по колено в крови. Даже залететь не можете кого-нибудь не прирезав.
— Может тебе в Хранители Благочестия податься, тварь помойная? — Язвительно спросила Безумная племянница, пытаясь как-то закрепить разорванное на плече платье. — Говорят ты прирезал своего первого, когда тебе одиннадцать лет было? И ты теперь мне берешься мораль читать?
— У меня на помойке, крысы больше смыслили в морали чем вы Романы. Читать тебе мораль, как разговаривать с камнем. .... Возьми ты булавку да закрепи куски.... — Раздраженно добавил он, видя какой беззащитной и вновь желанной становится Она, в своих безуспешных попытках привести в порядок одежду.
— О-о-о... Я и забыла. Ты ведь у нас еще и законодатель мод!!!! Какая бездна дарований таиться в теле возомнившего о себе коротышки с отсохшим стручком.
— А ты как всегда ни на что неспособна. — Огрызнулся он, и подойдя выдернул заколку из рыжих, сводящих с ума волос, и закрепил ей ткань на плече....
— И все-таки почему? — Спросила вдруг она спокойным и тихим голосом, внезапно накрыв своей ладонью его руку.
-..... Не знаю.... Это было бы не правильно..... — Серьезно глядя ей прямо в глаза ответил Аттий Бузма. — Иногда надо сдерживать свои желания..... Кстати, вся Империя мечтает, чтобы ты этому тоже научилась.
— Хватит болтать об Империи.... Почему???
-... Боишься за свою привлекательность? — Грустно сказал он. — Не бойся. Ты очень привлекательна.... Ты сказочно красива и до жути желанна. С тех пор как я увидел тебя, все остальные женщины перестали для меня существовать.... Я пытался забыться трахая всех Дворцовых шлюх, от служанок до дочерей Сенаторов.... Но в каждой из них я пытался найти частичку тебя.... И мне мало того, что ты мне предлагаешь. Либо все, либо ничего. И уж лучше ничего.....
— Тварь помоешная. — Почти с нежностью произнесла Безумная Племянница. — Ты еще более безумен чем я.... Не рвался бы ты в герои и царедворцы, до сих пор жил бы спокойно и счастливо.
— Я особо и не рвался.
— Не лги... Мы слишком похожи, чтобы врать друг другу. Я тоже отметила тебя с первого взгляда. Твою дерзость и твою жадность. .... Да не спорь. Ты жаден. Ты хочешь получить все, за что цепляется твой взгляд.... Я сразу поняла это. И поняла, что ты способен это получить. Не знаю как, но способен.
...Я всегда презирала всех кто меня окружает. Даже Мэра, пред которым все падали ниц. Он заменил мне отца. Он всегда был ласков и нежен со мной. Раньше я думала что это потому, что у него нет детей, а я единственный ребенок в его окружении. А теперь..... Он всегда давал мне все что я хотела, и потому я презирала его.
Ты первый человек которому мне захотелось подчиниться. Ты первый кто не опустил взгляд, глядя мне в глаза. Ты дрался со мной так, как не дрался ни один человек.... В тебе была ярость дикаря, и холодный расчет политика.... Потому-то я и придумала этот план, чтобы погубить тебя!
— Ты испугалась человека, которому захотела подчиниться?
— Да. Видишь как ты хорошо меня понимаешь. — Я Романа Комнус Виллия Кордиус Виллина, во мне течет кровь трех династий Мэров, и я не подчинюсь никому!!!
— Полагаю ты очень несчастлива. — С грустью глядя на нее, заметил Аттий Бузма. — По собственному опыту знаю, что когда хоть чуточку ослабляешь оборону, и впускаешь в свой мир других людей, это делает тебя только сильнее.
— Мне не нужно становиться еще сильнее. Я Романа Комнус Виллия Кордиус Виллина. Я скоро буду править Империей! И мне не нужны подпорки в виде друзей или родни, чтобы быть сильной.
Она встала и вышла из камеры.... Аттий Бузма взял кувшин с все еще стоящего в камере стола, и отхлебнув прямо из горлышка, прилег на то место, где еще совсем недавно была она.... Топчан еще хранил запах ее духов, волос, теплоту тела.... Может и правда зря он Аттий Бузма, пошел на поводу у своей гордыни отказавшись от нее? Это ведь был его единственный шанс и теперь он упущен безвозвратно....
Вдруг за дверью послышался вскрик и звон стали.... Не зная еще сам почему, он вскочил, и мгновенно оказавшись у двери открыл ее.... Там Романа Комнус Виллия Кордиус Виллина добивала последнего Гвардейца. Три трупа уже лежали возле дверей камеры. У непобедимых Гвардейцев не было шансов против Нее, — Она была богиня, и ее желания были законом. Потому они и умирали молча и покорно.
— А-а вылез все-таки. — Пробормотала она вытаскивая лезвие кинжала из тела Гвардейца. — Я решила оставить тебя в живых. Одень их доспехи, будешь сопровождать меня до выхода и тюрьмы, а там уж сам разберешься как сбежать. Никто не посмеет остановить Гвардейца. Так что можешь добраться до Порта, сесть на корабль и удрать на нем за пределы Империи. ...Вот — Она сняла с себя дорогие браслеты, кольца, серьги, и те самые булавки из волос. — Думаю этого хватит тебе на первое время. Исчезни. И не возвращайся обратно. Если я увижу тебя снова, — прикажу убить.
— Могу спросить, — "Почему?".
— Потому что я безумна, и не способна сдерживать свои желания!
Глава 13
И вот, уже вторые сутки Аттий Бузма жил с ощущением тошноты. Второй день, посудину в трюме которой он нашел укрытие швыряло и болтало словно погремушку в руках чересчур энергичного дитя.
....Поначалу все складывалось очень удачно. Едва они вышли за пределы тюрьмы Аттий Бузма в доспехах Гвардейца, ни говоря ни слова, шмыгнул в сторону, и пройдя через подсобные помещения пробрался к воротам, через которые во Дворец завозили разные припасы. Опасениям его, что их будут охранять Гвардейцы, не суждено было сбыться. На воротах стояли обычные легионеры, не посмевшие не то чтобы остановить лжеГвардейца, но даже лишний раз взглянуть на него. Точно так же отнесся к нему и ночной Город, показавшийся Аттию Бузме каким-то притихшим и замершим. Не было слышно ни звуков ночных гулянок, столь обычных во время летней жары, ни музыки, ни звона посуды и веселых песен из кабаков. Город словно бы притаился за прикрытыми ставнями окон, в ожидании того что принесут ему перемены происходящие за Северной Оградой. А немногочисленные горожане, осмелившиеся в этот поздний час выйти на улицы, при виде Гвардейца, либо шарахались в стороны, либо опустив глаза норовили прошмыгнуть мимо него как можно скорее...
Все это было на руку нашему герою. Однако помня что Город может видеть даже опущенными глазами, и никогда ничего не забывает, он не пошел сразу в Порт, а двинулся к ближайшей гостинице, где просто, даже не думая предлагать деньги, взял прокатную лошадь в конюшне, и выехал через южные ворота. За ближайшей купеческой "летней виллой", которыми была усеяна южная сторона, он свернул в сторону и поскакал галопом придерживаясь примерного направления. И уже к утру вернулся к побережью. Тут он расстался с доспехами Гвардейца, канувшими в небольшой илистый прудик, и переоделся в одежду украденную на одной из пустовавших вилл. Теперь он был обычным купеческим приказчиком богатого Торгового Дома и не более. Единственное отличие, — дорогой коллопский кинжал в ножнах и парный к нему меч, который он нес под мышкой упакованный в тряпки и бумагу и красиво перемотанный ленточкой. В Порт его пропустили без проблем, для Порта, не слишком различавшего времена суток, подобный приказчик спешащий с поручением на отплывающий утром корабль, был делом обычным.
Теперь оставалось только найти подходящий корабль и пробраться на него. Но сначала решить парочку, вытекающих одна из другой проблем. — На корабле надо было что-то есть и пить. А значит еду надо было купить заранее. А денег не было. Были дорогие украшения Безумной Племянница, продав которые можно было купить себе небольшой флот. Но обменять их на пару краюх хлеба и флягу воды, было невозможно.
Пришлось вспоминать старые навыки, благодаря которым парочка кошельков, навсегда расстались со своими владельцами, решив что у Аттия Бузмы им будет гораздо лучше. В ближайшем трактире, были куплены небольшой бочонок легкого вина, и пара краюх хлеба, а заодно, под благовидным предлогом получена информация о судах отплывающих в это утро. Пробраться на одно из таких судов, стоящих прямо у пристани, тоже оказалось не проблемой. В поисках некоего Вания Ситора, (одно из самых распространенных имен в Империи), он зашел на судно "Жирный Дельфин", и отведя ловчим приемом глаза матросам, шмыгнул в спасательную шлюпку, где и затаился. А уже ночью перебрался в трюм.... Проверки судна, чего он так опасался, не было. То ли новость о бегстве опасного преступника еще не дошла до Порта, то ли ее вообще решили не разглашать. Шедший на север "Жирный Дельфин" судя по всему, был из тех судов, что курсировали вдоль побережья, развозя товары по прибрежным городам. Главным достоинством его строители видно почитали отнюдь не скорость, а способность вместить в себя как можно больше товаров, что и было отражено в названии. И Аттию Бузме было несложно затеряться в обширном трюме, среди каких-то бочек, тюков, ящиков и кувшинов. Теперь оставалось только молится об удаче, и бороться со скукой. Все возможное, чтобы скрыть следы он сделал, прочертив жирный след по суше на юг в одежде Гвардейца, и рванув на север по морю. Ловчую Службу, конечно этими нехитрыми приемами надолго не обманешь. Но фору в пару дней он выиграл. А что будет дальше???
А дальше был шторм, начавшийся через пару дней спокойного пути. Вот тут уж Аттию Бузме пришлось тяжко...., и откровенно страшно. Как парнишка выросший в городе у моря, он конечно был знаком с ним...., очень шапочным знакомством. Помойки на которых он обитал, располагались в другой части Города. Иногда он выбирался на побережье, и даже играл в полосе прибоя, убегая и догоняя волны.... А в Школе Ловцов, его научили плавать.... Но что такое оказаться в маленькой скорлупке, посреди бушующего океана, слышать завывание ветра, и вздрагивать от ударов волн, словно листочки бумаги гнущие толстые доски обшивки..... Вот этому Аттия Бузму никто не учил. Сколько раз он готов был в панике долбить и стучать в закрытые люки трюма, пытаясь вырваться на волю, при виде воды просачивающейся сквозь щели в обшивке.... Сколько раз, когда судно, замирая на гребне волны вдруг падало вниз, Аттий Бузма готов был поверить что он сейчас утонет, словно крыса закрытая в брошенном в воду кувшине.... Сколько раз он думал что сдохнет от непереносимой качки и тряски......
Но каждый раз приступ паники проходил, а судно все еще оставалось наплаву.... И постепенно Аттий Бузма привык, и когда внезапный удар вдруг сотряс "Жирного Дельфина" он отнесся к этому с некоторым даже безразличием..... И лишь спустя пару мгновений, когда качка сменилась какой-то дрожью, а скрип снастей, треском ломающейся обшивки, когда вода прибывающая в трюм, вдруг сделала его пребывание там совсем уж дискомфортным, он догадался что что-то пошло не так.
Он пополз по доскам обшивки, внезапно ставшими полом, к ближайшему люку. Устоять на содрогающимся под ударами волн судне уже не было никой возможности. По дороге его чуть не пришиб какой-то ящик, но он все-таки добрался и попробовал открыть люк. Не тут-то было. Тогда он просунул лезвие меча в щель возле задвижки, и налегая всем телом попытался сломать ее. Полоса коллопской стали изогнулась дугой, послышался звон, и давление на меч резко ослабло. К счастью, это сломалась задвижка а не меч. Так же ползком он выбрался на палубу. Аттий Бузма мало что понимал в мореходстве, но даже ему стало понятно что "Жирному Дельфину" конец. Судя по всему, судно наткнулось на подводную мель или камни, и теперь ему приходилось принимать на себя всю ярость ударов волн, быстро превращающих его в груду щепок. Команды видно не было. Как впрочем и шлюпок. Аттий Бузма огляделся в поисках спасения.... И тут мощная волна, ударила судно, и вышвырнула с него последнего пассажира, словно ядро катапульты..... Он еще помнил как побарахтавшись в соленой воде, схватился за что-то мокрое и склизкое, но главное, — плавающее. Все остальное осталось смутным и неясным. Океан швырял его по своим волнам, норовя утопить. Но он почему-то не утонул.
....И вот опять солнце, и опять жара. Лежать посреди океана воды на каком-то бревне, оказалось еще мучительнее, чем в каменной яме. Там он хотя бы знал, что во-первых, — рано или поздно ему дадут напиться, а во-вторых, что спасения все равно не будет и надеяться не на что. Сейчас же надежда на спасение была. Вряд ли буря унесла судно далеко в океан, а вдоль побережья курсирует много торговых кораблей. Спасительный парус мог показаться на горизонте каждую минуту..., или никогда. Оставалось только цепляться за обломок мачты, и надеяться, надеяться, надеяться....
— ...На что ты надеешься придурок? — Опять пещера и опять Колдун. — Ты не смог достать то, ради чего был создан.
— Пошел в задницу старый урод. — Огрызнулся Аттий Бузма. — Я надеюсь удрать из Империи как можно дальше, и зажить своей жизнью, навсегда забыв про ваши уродские интриги, заговоры, камни и прочую чушь.
— Глупец, ты правда думаешь что у тебя получится?
— У меня получится. Даже если Ловцы и выследят меня до "Жирного Дельфина", то решат что я погиб.
— Кретин. Я спрашиваю не про "удрать из Империи", а про "зажить своей жизнью". Что вообще ты считаешь "своей жизнью"? — Голос Колдуна стал язвительным и издевательским. — Ну-ка расскажи мне тупица, какой должна быть эта "Твоя жизнь"?
— Такой, в которой я не завишу ни от кого, и ни перед кем ни должен плясать на задних лапках.
— Пустоголовая погремушка. У тебя был шанс стать Мэром и владеть всей Империей. Но ты его профукал. А теперь говоришь про "не завишу ни от кого..., ни пляшу на задних лапках...".
