Ее сын? Тот мальчишка, вокруг которого вилась Мария... ладно, это уже начинает походить на правду. Но этого определенно недостаточно.
— Похоже, жажда мести лишила их рассудка, — собственный голос звучал достаточно холодно — но вся реакция, которой она добилась от собеседницы, состояла лишь из горькой улыбки. — Присоединение к FUG, тем более, сейчас... Они должны были понимать, что это гарантирует смертный приговор.
— Может быть, это огорчит вас, но они не присоединялись к FUG, — следующие слова Шейлы выбили ее из колеи. Не присоединялись? Но из отчета того удильщика и самой ситуации с Убийцей у нее сложилось другое мнение... — Хотя, как по мне, лучше бы присоединились. Они пошли за совершенно другим человеком — моей дочерью, Элией. Думаю, вы помните ее.
— Несомненно, — сухо произнесла девушка, припоминая единственную их встречу — перед тем самым аттестационным боем, по результатам которого Мария стала принцессой Захард вместо своей конкуренткой, на которую возлагалось столько надежд. Перед глазами до сих пор стоял образ молодой девушки в цветастых одеждах и с длинными волосами, уложенными в сложную прическу — резко контрастирующий с лицом и взглядом девчонки, которая выглядела так, словно все потолки Башни одновременно упали ей на плечи. Да уж, соперница Марии многого лишилась в тот день... и нет ничего удивительного в том, что она попыталась отомстить.
— Я догадываюсь, откуда Элия узнала о местоположении Агеро — она несколько раз была замечена в его компании больше года назад... вполне вероятно, втерлась в доверие или сыграла на чувстве вины, — тем временем продолжала говорить сидящая напротив женщина. — Как бы то ни было... Примерно год назад она вновь прибыла сюда, но уже с хорошими новостями — естественно, хорошими лишь для части моей семьи. Она говорила, что знает планы Агеро, знает, как ему отомстить, и что хочет воспользоваться его же планами, чтобы полностью уничтожить его. Сами понимаете... нашлись те, кто к ней прислушался. Ее саму недолюбливали за то поражение, которое она потерпела десять лет назад, но, очевидно, в такой ситуации кто-то счел ее меньшим злом, а кто-то рассчитывал убить и ее. В любом случае, Элия забрала у меня часть людей, несколько месяцев обучала их работе со специализированными светочами, а потом исчезла, забрав с собой тех несчастных. Затем же, четыре дня назад, их часы перешли в неактивный режим. С учетом новостей с тридцать седьмого этажа, куда они и собирались направиться...
Так, а вот теперь это уже больше похоже на правду. Месть — действительно хорошая мотивация, и эта мелкая нахалка могла просто воспользоваться событиями, которые подвернулись ей под руку. Раз уж она какое-то время была в ближнем круге своего брата, и раз уж оный как-то замешан в произошедшем год назад при Мастерских, она наверняка была в курсе его планов и могла подставить под удар FUG как своего брата, так и более успешную конкурентку. Даже если она не знала об Убийце, у нее были все шансы на успех — к примеру, лишить противников возможности сбежать и использовать ловушки на определенной территории, а все случайные жертвы можно было бы свалить на FUG. Нагло, грязно... но как раз в духе их семьи, а значит, вполне вероятно.
Вот только есть один нюанс...
— Это не доказательство, — произнесла принцесса — и заметив, что взгляд ее собеседницы заледенел, продолжила. — Нет никаких доказательств, что твоя дочь не состоит в FUG, и что она не сотрудничает с ними. Нет никаких доказательств, что за время своего отсутствия здесь завербованные ей сами не присоединились к FUG. Так или иначе, у вас нет никаких доказательств вашей невиновности.
... равно как у нее самой нет доказательств вины что ее собеседницы, что других изгнанников. Конечно, они ей не нужны — в связанном с FUG вопросе ей хватит подозрений и своего статуса принцессы Захард, чтобы избежать любых возможных негативных последствий. Она в любой момент может воспользоваться этим шансом...
Вот только не упустит ли она чего-либо? Сейчас ей нужна любая возможность докопаться до планов Юри и затем пошатнуть ее положение — и, более того, это нужно сделать быстро. У нее нет возможности в сжатые сроки, до подхода Адского Экспресса к следующей станции, привлечь обязанных ей людей или использовать ресурсы семьи, а значит, она должна использовать те шансы, которые плывут ей в руки. Изгнанники семьи — не самое худшее оружие: они достаточно отчаянны, их положение без защиты семьи неустойчиво, а с угрозой расправы они пойдут на все, чтобы не быть уничтоженными. Стоит только дать им надежду выжить и мечту быть принятыми обратно в семью за верную службу, и они сделают все, чтобы достичь этих целей.
А значит — нужно надавить еще немного.
— Это звучит правдоподобно, не спорю, — допив чай и поставив чашку на стол, продолжила она. — Вот только ты и сама понимаешь, что это просто слова. Я могу к ним прислушаться, поскольку я знаю нашу семью и наш образ мысли. Может быть, я даже дам себе труд убедить в этом старейшин или отца, когда встанет этот вопрос. Но другие того не сделают, Шейла Агнис. Карательные войска, желающие выслужиться малые семьи... Они даже не станут слушать твоих оправданий, и лишь вопрос времени, когда это место запылает.
— И я прекрасно это понимаю, — по лицу изгнанницы пробежала тень. — В таком случае... я, Шейла Агнис, от имени всех своих родственников хочу принести вассальную клятву представителю семьи Кун.
... что?
Пришлось постараться, чтобы удержать непроницаемое выражение на лице. Серьезно? Вот так быстро? Честно говоря, Машенни ожидала иного. Она думала, что ее собеседница отречется от своей дочери, думала, что будет отрицать причастность к ее действиям — но и подумать не могла, что они согласятся на вассалитет так быстро. Такое чувство, как будто ее поимели, но она сама не понимает, как и в каком вопросе! Да и вообще, если подумать...
Слишком уж странные эти переговоры. Показная эмоциональность и открытость собеседницы, бесконечная игра в поддавки, одна собственная победа за другой — слишком уж это подозрительно. Конечно, Машенни знала, что Шейла Агнис младше ее самой — чего уж там, как и часть отцовских жен — к тому же, так и не стала избранной. Она потерпела ряд поражений — в качестве избранной, выжив единственной из своей команды и оставшись искалеченной настолько, что была вынуждена на долгое время отказаться от прохождения испытаний, в качестве жены отца в подковерной возне среди своих конкуренток, и даже ее попытка возвыситься за счет своих детей обернулась неудачей.
Очередной ее проигрыш был вполне закономерным.
Вот только выглядит это неестественно. Притом настолько, что просто разит фальшью.
И именно поэтому Машенни не торопилась. В любой другой ситуации она бы приняла вассальную клятву и использовала на полную буквально упавшие ей в руки ресурсы — но сейчас она опасалась. Может ли это быть еще ловушкой? Еще как! Если сидящая перед ней женщина отчаялась до предела, она вполне могла усугубить свое положение более глубокой связью с FUG или нарушением законов Башни — и если она зашла достаточно далеко, ответственность может пасть и на ее сюзерена, когда все вскроется. Конечно, вряд ли она рассчитывала на присутствие Машенни, но изгнанница могла остановиться на любом другом достаточно высокопоставленном родственнике, который мог прибыть разбираться с последствиями...
Нет. Вляпываться в ловушку она не имеет права. А значит, нужно переложить сомнительную честь принятия вассальной клятвы и всевозможные последствия на кого-нибудь еще. К тому же, хоть она это сразу и не вспомнила, она сама не может принять эту клятву со стороны Шейлы или других изгнанников — слишком дальнее родство, настолько, что это даже не учитывается...
— Хорошо, — наконец произнесла она, определившись с дальнейшим курсом действий. — Смею надеяться, вы определились с кандидатурой.
— Разумеется, — слабо улыбнулась Шейла — и от промелькнувшего в ее взгляде торжества Машенни захотелось снести ей голову. — Я хочу принести клятву Кун Агеро Агнису.
Еще раз — что?
На этот раз она не удержала контроль над эмоциями, и ощутила, как у нее вытягивается лицо. Серьезно? Изгнанники хотят поставить у себя во главе человека, виноватого в их изгнании? Конечно, у них нет особого выбора — в конце концов, из сохранивших фамилию близких родственников Шейлы полноправным офицером является только Газо, на которого и могла быть настроена предполагаемая ловушка, а за той девчонкой Элией люди просто не пойдут, не после того, как она так сильно подставила семью. И все равно... после всех надежд и переживаний...
Успокоиться удалось лишь через несколько секунд. В конце концов, ничего страшного не произошло, верно? Ей самой ничего не угрожает, и она еще не потеряла шанс использовать изгнанников — в конце концов, мальчишка, на которого они ставят, еще не является офицером, и само принесение вассальной клятвы является лишь отсрочкой приговора. К тому же...
— Допустим, — сухо произнесла Машенни, кивнув своим мыслям. Да, пожалуй, так она и поступит... — Однако вам в ближайшее время нужно принести вассальную клятву ему лично. Сомневаюсь, что он в ближайшее время спустится на этот этаж...
— Значит, нам самим придется организовать эту встречу, — одними уголками губ улыбнулась ее собеседница. — Кисея... подойди.
Что? Она лишь моргнула, когда из-за двери, ведущей в основное здание, вышла молодая коротко стриженная девушка с характерной внешностью их семьи. Белый фартук горничной поверх длинного платья заставлял обращать на нее не больше внимания, чем на любую другую прислугу — вот только внимание приковывало совершенно другое.
От нее не чувствовалось потока шинсу. Совсем. Более того — за все время беседы Машенни даже предположить не могла, что за ней наблюдают. С ее опытом она давно научилась чувствовать чужие взгляды и рефлекторно определять эмоции через чужие потоки шинсу, но сейчас не чувствовала вообще ничего. Интересно, это какой-то хороший подавитель, высокоуровневый орб со специализированными программами, медикаментозное подавление эмоций, просто патология или выработавшийся с опытом навык, которого целенаправленно добиваются некоторые высокоранговые избранные и офицеры? Впрочем, неважно. В любом случае, теперь она понимает, какой козырь в рукаве был у Шейлы. Если у нее в распоряжении есть человек, способный скрывать свое присутствие даже от высшего офицера — неважно, какой ценой — то она вполне могла попытаться либо устранить прибывшего разрешать проблему родственника, либо же послать этого подчиненного в качестве ассасина к той или иной цели, в самом худшем случае отдавая приказ убить свою дочь и убеждая семью Кун или карательные войска в своей законопослушности.
Смущало лишь одно.
Машенни не помнила родственниц-офицеров с такой внешностью и такими способностями.
— Кисея — избранная D-класса, — следующие слова собеседницы ответили на предыдущий вопрос — и вместе с этим обрушили лавину новых. Умение так хорошо скрывать потоки шинсу у избранной D-класса? Девочка должна быть самым настоящим уникумом, чтобы освоить этот навык так рано... — У нее есть право перехода до сорок пятого этажа включительно, и она сможет лично встретиться с Агеро, чтобы принести ему присягу от нашего имени.
— Продумано, — девушка ограничилась лишь этим ответом. Да уж, хороший ход... равно как и намек — если у Шейлы нашелся такой кадр, пусть и D-ранга, мог найтись и кто-то другой, а уж в искусстве убийства ближнего своего ее родственники поднаторели. — Ты уверена в ее лояльности?
— Кисея — моя дочь, пусть и не по крови, — слабо улыбнулась женщина — и только тогда до Машенни дошло. А ведь она же слышала как-то, что жена отца из ветви Агнис приютила дочь своей сестры, и что девочка могла унаследовать от своего отца способность к тонкому контролю потоков шинсу... вместе с тем, что конкурентки дочери Шейлы умирали от избытка железа в крови, притом, что они явно не успевали защититься от нападающего. — Если я в ком-то уверена, то именно в ней. И, раз уж от нас требуется доказать свою лояльность и законопослушность... то до тех пор, пока Кисея не принесет вассальную клятву Агеро, она поступает в ваше распоряжение.
Ладно, а вот это уже другой разговор. Конечно, девочка наверняка избранная D-ранга — такими вещами не шутят — и наличие под рукой человека с таким навыком определенно пригодится ей, для шпионажа или же для ликвидации потенциальных угроз. Впрочем, приближать к себе человека с такими способностями тоже не хочется: такого понятия, как "верность", для ее родственников в принципе не существует, и если девочка взлетит достаточно высоко, есть шанс, что однажды она попытается ударить Машенни в спину. Но это верно и в другом направлении — раз она сама не заметила девчонку, чем бы она для этого ни пользовалась, то это сработает и против Юри.
А уж чем зацепить эту девчонку — это она обязательно найдет.
— Хорошо... я дам вам шанс, — с этими словами Машенни поднялась на ноги, и, окинув взглядом стоящую в дверях убийцу, направилась к выходу с веранды. — Собирайся... Кисея. Полетишь со мной. Вылетаем через полчаса.
— Слушаюсь, принцесса Машенни, — коротко поклонилась та. М-да... Тихая, вежливая и сдержанная убийца. Хороший подарок, что ни говори!
Вот только главное тут, чтобы этот подарок пошел ей на пользу, а не во вред.
* * *
Стоило только перестуку каблуков в коридоре затихнуть, как Шейла съежилась, обхватив себя за плечи и стараясь не трястись. Черт возьми... Пусть ей и удавалось держать лицо и блефовать перед Машенни Захард, это не значит, что ей не было страшно до дрожи! Да, она и раньше общалась с высокопоставленными членами семьи, в конце концов, не все жены Эдвана были избранными или простыми обитательницами Башни, да и со стороны высокопоставленных родственников хватало желающих повлиять на решения Эдвана через них — но убеждать в своей опасности принцессу Захард и высшего офицера из первой сотни...
Это было страшно. Страшно до такой степени, что ей просто хотелось съежиться в комок и запереться в своей комнате, забыв все этот как страшный сон и пообещав себе больше никогда не ввязываться во что-то подобное. Вот только самообманом страдать она не имела права: с учетом того, во что Элия ввязала всех их, ей не раз и не два придется контактировать с той же Машенни, и хорошо, если только с ней. По крайней мере, Машенни — Кун, что бы там не говорилось об отречении принцесс Захард от своих семей, и к родственникам она относится с некоторым снисхождением, хотя бы потому, что у нее больше возможностей использовать их. Ведь недаром говорится, что в некоторых делах лучше знать судью, чем закон...
В этот раз все обошлось именно благодаря знанию натуры своих родственников. Она одержала самую выдающуюся победу — победу без сражения, знак настоящего мастерства. Ей удалось сохранить то, что у нее уже было, получить шанс на улучшение ситуации и откупиться от Машенни. Но
Впрочем, учитывая ее удачу... верно, о чем это она?
Не с ее удачей ожидать подобного. И не с ее детьми, вобравшими все ее недостатки.
