Заподозрив неладное, похожее на холодный ветерок, лизнувший затылок, я обернулся к открытым воротам, и как раз вовремя. Там, к нам бесшумно подкрадывался малявка 5-41, на ходу вынимающий из-за пояса метательный нож.
-Ах, ты!!!
Мне не пришло в голову ничего более толкового, кроме как кинуть в него мачете. Это был чисто рефлексивный поступок. Абсолютно бессмысленный. Но в тот день произошло слишком много счастливых совпадений. Подозрительно много.
Мачете, беспорядочно кувыркаясь полетел в сторону пацана. Тот, не успев выудить свой нож, и явно не ждав от меня такого нестандартного поступка, отпрыгнул в сторону, и тут же задёргался, словно наступив на оголённый провод. Из его ушей и носа брызнули струйки крови. Голова мелко-мелко вибрировала и быстро надувалась, словно лампочка. Всё ещё не понимая, что с ним происходит, я смотрел, как глаза у 5-41 неестественно выпучиваются, словно у улитки, выворачиваются, наполняясь кровью. Тут вдруг раздался хлопок, по звуку напоминавший проткнутый воздушный шарик, на дорогу брызнули густые кровянистые ошмётки мозга, вперемешку с куском черепа, и "грязнуля" в полном молчании свалился на дорогу. Ловушка "Колокольчик", в которую я сам едва не влетел, когда бежал к Райли, сработала на отлично.
-Так я и знала. Никак не мог без подлянки, да? -презрительно произнесла Райли, не спуская глаз с Грязного Гарри.
-Хотя бы попытался, -развёл руками тот.
-Всё? Тузы в рукаве закончились? Дуэлянт...
-Уговор дороже денег. Дуэль не отменяется. Вот только музыку поставлю, а то пластинка закончилась, -он спокойно подошёл к граммофону, завёл ручку, и поставил пластинку заново. -Эх-х, красота. Никогда не надоедает. Атмосфера сразу такая. Как на Диком Западе. Проникаешься, тридцать седьмая?
-Давай быстрее.
-Не торопи меня. К дуэли нужно подходить основательно.
Блеснув ножом, Гарри вернулся на своё прежнее место, и они замерли друг напротив друга. Лёжа на земле, я видел только ноги Райли, покрытые синяками и ссадинами. Они возвышались впереди, словно арка, за которой, в отдалении, высилась фигура неприятеля, в моей шляпе, и с руками, растопыренными по-ковбойски. От меня уже ничего не зависело. Я боялся даже молиться, настолько страшен был этот ракурс, в котором от верной смерти меня отделяла только пара худеньких голых ног в пыльных ботинках.
Время тянулось, а они стояли. Никто не решался атаковать первым. Напряжение возросло до звона в ушах. И тут, когда музыка достигла своего апогея, дуэлянты синхронно дёрнулись навстречу друг другу. Было похоже, что они в шутку протянули друг другу руки, чтобы поздороваться. В таком виде они и застыли, под последние аккорды бессмертной композиции Эннио Морриконе. Моё сердце продолжило биться лишь после того, как Грязный Гарри тяжело грохнулся на колени, с "сестрой", торчавшей прямо посередине его груди. Посмотрев на небо, он что-то произнёс, и свалился на бок. Шляпа слетела с его головы.
Райли продолжала стоять. Но не успел я издать счастливый возглас, как под её ногами начали быстро появляться кровавые пятна. Несколько капель упало на левый ботинок. Затем, по ноге пробежала красная дорожка.
-Райли... Ты... Ты как?
Она обернулась, и я увидел нож, торчавший у неё под код ключицей. Так просто и непосредственно, будто бы и должен был там торчать.
-Порядок, -ответила она. -Устала только.
Произнеся это, она, стиснув зубы, ухватилась за рукоятку, и выдернула лезвие из себя. Рана тут же выплеснула кровь, залив алым весь бок сорочки.
-Тебе нужна помощь! -я не знал, что мне делать.
-Ага. Скорую вызови, -усмехнулась Райли, отбросив нож. -Хватит дурью маяться.
Повернувшись к воротам, она сделала пару шагов, и тут её нога предательски подогнулась. Я быстро её подхватил, не дав упасть.
-Я помогу тебе!
-Да всё нормально.
Так мы прошли до ворот. Там Райли вдруг оттолкнула меня, и, указав на Грязного Гарри, произнесла. -Ты должен закончить дело. Понимаешь, о чём я?
-Давай сначала я тебя до дома доведу.
-Я сама дойду. Иди лучше, займись делом... И трупы с улицы убери. Они зверьё привлекают.
Я отправился выполнять поручение. Подобрал мачете, и, всё ещё нервно подрагивая, направился к телу 3-16. Поднял свою шляпу, отряхнул пару раз об коленку, и надел.
Грязный Гарри был ещё жив. Он молча вращал глазами, и время от времени икал. Когда моя тень нависла над ним, его взгляд сфокусировался на мне.
-Писатель? Что за день сегодня? Ик! Хороший день. Жаль, что не мой.
Мне хотелось ему что-то ответить, но слова застревали в горле. Я не испытывал к нему ничего: ни жалости, ни ненависти, ни отвращения. Лишь странное, нездоровое безразличие.
-Запомни, Писатель. Не верь Нибилару. Ик! Он обманул меня. Обманет и тебя. Запомни... -бандит закрыл глаза.
Нужно было решаться: сейчас, или никогда. Опустившись на одно колено, я взял мачете обеими руками, и нанёс последний удар по грязной шее. Гарри булькнул и затих. Голову отрубить не получилось, да я и не пытался. В конце концов, я не мясник. Процедура добивания оказалась крайне неприятной, хотя я всеми силами старался убедить себя, что добиваю не человека, а отвратительного зомби, не заслужившего ничего, кроме подобной участи. Но всё равно, меня чуть не стошнило, и несколько раз очень сильно передёрнуло.
Затем, я поочерёдно, за ноги, оттащил все трупы к нам во двор, и сложил в ряд, возле дорожки. Потом, собрал потерянное оружие, и не забыл прихватить трофейный граммофон.
Дом меня встретил более чем странной тишиной.
-Райли! -окликнул я. -Райли, ты где?
Она не ответила.
-Господи-боже...
Сердце опять заколотилось безумным маятником. Я помчался её искать. Нашёл в одной из комнат на первом этаже. Райли лежала на полу. Она успела наспех перевязать рану возле плеча, и переодеться в майку с шортами. На этом, видимо, силы её и покинули.
-Райли! Что с тобой?! Ты жива?! -я перевернул её, и вздохнул с облегчением, когда она открыла глаза.
-В пор-рядке, Писатель... -заплетающимся языком, прошептала она.
-Какой уж тут порядок?!
Я поднял её на руки, удивившись, насколько же она лёгкая. И понёс наверх, в спальню. Некоторые участки на теле девушки были горячими, словно огонь, другие же — напротив, были ледяными. Она усиленно пыталась запустить процесс регенерации.
-Что же ты? Почему меня не дождалась? Боже... Ну, как же так? -бубнил я, пока мы поднимались.
В спальне, я аккуратно уложил её на кровать.
-Чем тебе помочь? Лекарства там... Что делать?
-Ничего, Писатель, ничего не нужно... Я сама.
-Горе ты моё луковое. Может водички принести?
-Не надо.
Я отошёл к окну, где всё ещё валялся брошенный арбалет. В больной голове крутился лишь один вопрос: "как ей помочь?!" Но я не знал ответа. Я был беспомощен.
К вечеру, состояние Райли ухудшилось. Дыхание стало неровным, отрывистым. Пульс постоянно пропадал. Ноги и руки сильно посинели, превратившись в ледышки, а туловище — буквально полыхало. Что-то здесь не так. Что-то продолжало её убивать. В конце концов, я не выдержал.
-Райли. Райли! Очнись! -я похлопал её по синеватым, залитым тушью щекам.
-М-м-м-м! -простонала она, приоткрыв один слезящийся глаз.
-Почему ты угасаешь? Ответь!
-Всё в пор... -она была не в силах закончить фразу.
-Райли, умоляю! Не ври мне!
Облизнув разбитые губы, девушка наконец-то призналась.
-Спина-а...
Как же я сам не догадался?! Я же видел! Видел, как её ударили! Быстро повернув несчастную на бок, я задрал её влажную от крови майку до шеи, и с ужасом обнаружил глубокую резанную рану, до самых костей. Она располагалась на таком неудачном участке, что дотянуться до неё самостоятельно Райли никак не могла.
-Японский бог! Райли, ты с ума сошла?! Почему молчала?! Г-господи...
-Я надеялась... Я думала, что получится регенериро... -она закашлялась, и из раны засочилась вязкая сукровица. -Не получилось... Не смогла...
-Так, всё, говори, что мне делать?! Сейчас же говори! Я не доктор, конечно, но сделаю всё, что могу!
-Ты умеешь шить?
-Ну-у, пуговицы пришиваю... Предлагаешь мне? Вот, ч-чёрт... Так. Ладно. Я справлюсь. Где нитки?!
-В шкафчике... Верхн... Кххх... Верхняя полка. Нитки... Дезраствор... Баночка... Кххх. Обработай иглу. Нить...
Я пулей помчался к шкафчику с медикаментами. Помимо ниток и дезраствора, забрал колёсико лейкопластыря. Уже закрывая дверцу, заметил подозрительную бутылку, и, отвинтив крышку, понюхал содержимое: спирт. Захватил и его. Вернулся к лежащей на боку Райли, и стал вдевать нитку в иголку 'рыбья кость'. Попал раза с двадцатого, так сильно меня трясло. Промокнул нить в дезрастворе, после чего, таким же образом, хорошенько обработал иголку. Над зажигалкой бы ещё подержать, жаль что нет её под рукой. Вся надежда на целебность мутной бурды, красиво названной "дезраствором".
-Подожди... С-сначала... Кх-кхх! Пр... Принеси мазь. Ускоряет регенера... Регенерацию. Она внизу. Где-то... Где-то упала.
-Да-да, сейчас найду! -с иголкой в руке, я побежал на первый этаж.
К великому счастью, баночку с мазью искать долго не пришлось. Она валялась на полу в той же комнате, где я нашёл Райли. Банка перевернулась, но мазь была очень густой, и не вытекла на пол.
Вернувшись обратно, я первым делом помыл руки, затем ополоснул их спиртом. Потом, взял ватку, смочил в спирте, и, морщась, обработал края раны. После, зачерпнул на палец регенерационной мази, внешне похожей на синтомициновую эмульсию, и стал обильно смазывать края повреждения. Это было не так уж страшно и сложно. Более трудная задача ожидала меня впереди. Нужно было решаться. Я ни черта не знал, что делать и как зашивать проклятую рану! Она была такой большой, что тут, наверное, даже бывалый доктор схватился бы за голову, не говоря уже про меня, не сталкивающегося ни с чем страшнее мелкого пореза.
-Блин... Как же это? Как же это шить? Прямо по живому? А анестезия у тебя какая-нибудь есть? Может, наркотик какой?
-Писатель... Шей.
-Ладно. Так. Не шевелись. Наверное, будет больно. Блин, чо-о-орт!
Я прикоснулся к краям раны, и тут же отдёрнул руку. Надо как-то сдвинуть разошедшиеся края, чтобы проще было просунуть иголку. Надо пересилить себя...
Должен признать, ничего страшнее для меня не было, нет и не будет. Именно поэтому, путь во врачи мне заказан. Я с детства не переносил чужой крови, чужих травм и чужой боли. Сам легко терпел любую боль, спокойно относился к собственным ранам и кровотечениям, но вот при виде чужой раны меня просто переклинивало от сопереживания. Я как будто бы чувствовал постороннюю боль, и не мог её выносить. В связи с этим, я старался не акцентировать внимание на чужих ранениях, отводя глаза. Но тут приходилось не просто разглядывать страшную рану, но и возиться с ней. Боже, дай мне сил!
Я не буду описывать, как я зашивал эту дыру в спине своей подруги. Было чертовски сложно и тяжело. Наверное, Райли чувствовала мои переживания, и терпела изо всех сил. Она даже не стонала. Просто вздрагивала, когда иголка в очередной раз пронзала её кожу. Когда эта взаимная пытка закончилась, я перекусил нить, замазал шов мазью, и заклеил остатками пластыря. Опустив майку, осторожно переложил Райли на спину, после чего, тут же опустился на пол. Ноги меня уже не держали.
-Всё? -спросила она.
-Ага, -сглотнул я клейкий комок. -Кажется. Заштопал... Уфф.
-Хорошо.
-Что я ещё могу для тебя сделать?
-Больше ничего, -глаза Райли закрылись.
К нам подошёл Котя, и ткнулся мне в плечо. Я погладил его.
-Ну, что? Видишь, какая у нас беда? Райли болеет. Да, ей очень плохо. Не ешь её энергию, хорошо? Пусть она поправится.
Элгер потёрся об меня виском, и вышел из комнаты.
Я сидел возле кровати до самой темноты, держа холодную руку Райли. Забыв про затёкшие ноги и болевшую голову. Всё ждал, что она вот-вот откроет глаза, и скажет, что ей уже лучше. Но она продолжала лежать неподвижно. Несколько раз мне казалось, что она перестала дышать, и я испуганно подносил зеркальце к её лицу. Запотевает... Значит, дыхание есть. На всякий случай, дополнительно обработал регенерационной мазью её раны на руке и возле ключицы. И опять продолжил своё дежурство.
Когда боль в пояснице стала нестерпимой, я решил, что нужно прилечь. Притащил матрас, и постелил его возле кровати. Пока возился с ним, больная вдруг заговорила.
-Писатель.
-А? -я бросил матрас, и присел к ней на кровать. -Я здесь. Ты как? Тебе лучше?
-Нет.
-Ничего-ничего. Ещё немного полежишь, и оклемаешься...
-Уровень энергопотери критический... Кх-кх-х! Я истратила всё...
-У тебя ещё есть силёнка. Ну же, подружка, не сдавайся!
-П-послушай... Уровень энергозатрат превышает ск... Скорость регенерации. Кххх! Я с трудом удерживаю кровотечение. Кх! Ещё немного, и мне придётся перебросить энергию с почечного сегмента. Кххх! А это чревато... П-почки могут отключиться. Тогда всё. Цепная реакция. Кх-кх! Орг... Организм умрёт. И я вместе с ним.
-Так придумай что-нибудь! Ты же умница!
-Ничего уже не придумаешь. Кххх! Я и так сбросила м-максимум энергии с сердечного, лёгочного, почечного и м-мозгового сегментов. Кх-кх! Оставила только необходимый минимум. Стала почти овощем. Кххх! Но мощности для восстановления всё равно не хватило. Будем реалистами. Кажется, я проиграла.
-Ну нет, Райли, нет. Это ты зря. Это ты очень зря! Нельзя, нельзя сдаваться!
-Хватит, Писатель, -она облизнула почерневшие губы. -Послушай меня хотя бы сейчас. Кх-кх-х! Возьми ай-талук. Он очень дорог. Кх-кх! Он укроет тебя от врагов, п-по... Повысит реак-кх-ххх! Реакцию... К тому же, сможешь его обменять. Обменять за услугу. Кх-х! Водзорду, или Флинту. Им он всегда... Кх-х! Всегда нужен.
-Я не буду трогать твой ай-талук!
-Нет, ты его возьмёшь! Не будь идиотом, Писатель... Кх-х-х! Ты не идиот. Я знаю... Как только я... В общем... Пойдёшь. М-м-м-м... Пойдёшь к Флинту. Он уважает тебя. Кх-х! Не уверена, что поможет... Но хотя бы... Хотя бы не убьёт. За ай-талук, возможно... Возможно проводит в Аполо... В Аполог...
-Райли, не надо. Не трать свои драгоценные силы, прошу. Отдыхай, -я тихонько погладил её по голове. -Прости меня. Это я втянул тебя в эту историю. Из-за меня ты теперь при смерти. Зачем я только появился в твоей жизни?
-Ты — это лучшее, что у меня было...
Я почувствовал, как холодные пальцы легонечко сжали мою руку.
-Живи, пожалуйста. Я готов на всё, лишь бы ты жила.
-Не знаю... Кх-х! Пост... Постараюсь. В-возможно, если п-пережи... Если переживу эту ночь... То буду жить. Кх-х!
Она ещё пару раз открыла рот, как выброшенная на берег рыба, но уже не смогла произнести ни единого слова. Это был предел.
-Всё. Отдыхай. Если что потребуется — я здесь. Я рядом.
Не выпуская её руки, я лёг на матрас, и погрузился в тяжёлые думы.
Я ещё никогда не терял друзей. Точнее, бывало, конечно, что с кем-то мы переставали общаться, но это совсем другое. Когда же друг уходит вот так, умирая буквально на твоих руках, подобная потеря просто невыносима. И знаете, что самое страшное в таком положении? Это беспомощность. Когда ты не знаешь, чем облегчить страдания умирающего друга, как ему помочь. И в итоге приходится мириться с жутким, леденящим кровь пониманием того, что ты, в общем-то, и не можешь уже ничего предпринять. Вообще ничего. Ты можешь только сидеть и смотреть, как дорогое тебе существо потихоньку угасает. Это ужасно. Это несправедливо и жестоко. Я всецело ощутил, каково приходится людям, дежурящим у постели безнадёжно больных близких. Что и говорить? Потеря Райли стала для меня полнейшей неожиданностью. До этого я пребывал в каком-то блаженном заблуждении, словно ребёнок, верящий, что его родители будут жить вечно. Даже и представить себе не мог, что она может вот так просто погибнуть. Считал её непобедимой, всезнающей и всемогущей. И даже на начальных этапах нашего общения был всё-таки уверен, что она меня не оставит одного в этом городе. Каким же легкомысленным я был.
