Долгая заря Ивана Ефремова

— Твоё присутствие даже необходимо. Свежий взгляд на любую проблему всегда порождает новые идеи. — Эвиза снова по-матерински погладила Ваню по макушке. — Беги в каюту, приведи себя в порядок, там же найдёшь, чем подкрепиться. Голодный, наверное...

* * *

— Вот это тоже хорошо было бы как-то причесать. Текст совершенно не художественный. Опять эротика в смеси с физиологией. Это совершенно неуместно. Я понимаю, если бы ты писал любовно-романтический роман, но у тебя же научная, заметь, — она ехидно подчеркнула голосом слово, — научная фантастика.

— Ленка, иногда ты становишься невыносима, — недовольно проворчал Иван. — Настоящий ёжик. Есть хочу, умираю. Корми меня быстрее, если не хочешь видеть труп мой хладный прямо на пороге...

* * *

Орбита Торманса. Звездолёт 'Тёмное пламя'. Астронавты Тор Лик, Вир Норин и Мента Кор. Ходовая рубка звездолёта 'Тёмное пламя'

— Всё готово! Пора шлёпать поближе к Тормансу, — сказал, зевнув, Вир Норин. — Впрочем, у нас времени навалом. Успеем перекурить.

— Подкрадываемся, как древние охотники к зверю, — скривился Тор Лик. — Будто мы что-то нехорошее замышляем.

— Фай лично предупредила, чтобы мы подходили медленно, со стороны солнца и полном радиомолчании, — Вир кинул недовольный взгляд на приятеля. — Так что, да, крадёмся как охотники.

— Есть что-то нехорошее — скрываться и приближаться вот так, тайком! Всё-таки там тоже люди, а не зверушки какие-то. С людьми лучше вести себя по-людски. Я не прав? — заметил Тор Лик с сомнением.

— Тут уж или улетать, несолоно хлебавши, либо вступать в переговоры с жителями. Если улетать, то дома разбираться во всём не торопясь, а потом, уже выработав чёткую программу возвращаться. Фай сказала правильно, 'без необходимости не тревожить обитателей'. Раз они цефеянам отказали, то какие-то причины у них для этого были. Возможно, негативный опыт с какими-то неизвестными нам цивилизациями, которые не поняли их и причинили им 'радость'. Мало ли! Вселенная полна загадок.

Моё мнение: если они враждебно настроены к гостям из космоса, то приход "Пламени" вызовет возмущение. Нам пару месяцев на орбите крутиться, пока язык изучим, пока с обычаями познакомимся. Сейчас мы даже не сможем внятно объяснить, зачем мы здесь!

В центре рубки замерцало чуть просвечивающее голографическое изображение. Чернокожий ребёнок лет пяти с круглыми глазками посмотрел на Норина и улыбнулся.

— Не волнуйся, Вир, с моей помощью, вы любой язык одолеете легко и просто... — звонким мальчишеским голосом заговорила голограмма.

— Не мешай, Плам. Мы сейчас не об этом. — Вир Норин повернулся к Тору. — Ты опять забыл, что мы на службе и приказ начальника для нас равносилен закону! Все вы исследователи такие эгоисты.

— Ну, Вир, ну, что ты право! — Астрофизик искренне возмутился. — Исследователи разные бывают. Я не собираюсь нарушать приказ. Но иметь собственное мнение, мне никто запретить не может. — Он отвернулся к экрану, по которому бежали цепочки символов с датчиков выпущенных ранее разведывательных устройств.

От работы их отвлекло появление в рубке Чеди Даан.

— Привет, братишки! — Настроение после вчерашнего фестиваля у девушки было прекрасным. — Чем порадуете?

Тор взмахом руки приветствовал девушку. — Ты как считаешь, Чеди? Должны мы быть вежливыми с туземцами? То есть, если аборигены нам откажут, улететь домой, или всё-таки, лучше наплевать на политесы, любым способом добиваться контакта?

— Недостойно людей Земли, явиться, подсмотреть и тихо вернуться назад. Наблюдать со стороны за жителями, это как заглядывать в комнату человека, когда он ничего не подозревает... Вреда мы не причиним в любом случае. Объясним наши цели, когда спустимся, и они поймут.

— А если не поймут? — навигатор насмешливо прищурился. — Заставим?

— Я согласна с Родис. К тому же она назначена главой экспедиции, на ней лежит ответственность за всё, что здесь происходит и за результаты тоже. — Чеди шутя, высунула розовый язычок.

— И я думаю так же,— сказал инженер-пилот. — Но вы оба упускаете из виду существенную деталь. С громадной высоты, на какой мы можем вести устойчивый орбитальный полет, мы увидим лишь самые общие детали жизни планеты. И сможем наблюдать только те передачи, какие предназначены для планеты в целом. Иначе говоря, мы увидим только открытую общественную жизнь. Но нам ведь этого мало! Это может быть достаточно для поимания их языка и норм поведения, но не для изучения политики и экономики.

— Мальчики, перестаньте спорить попусту. — Чеди мило улыбнулась и погладила обоих мужчин по спинам. — Сейчас мы все вместе решим, как лучше поступить.

— Слушай, Чеди, говорят, вы вчера здорово покувыркались с этим новеньким подкидышем? — Мента Кор, до этого не участвовавшая в разговоре, решила переменить тему.

— Ребята, честно вам скажу! — глазки Чеди, и без того большие, стали ещё больше и даже загорелись. — Это какой-то самородок. Вань в Камасутре — ноль, ничего не знает, пользоваться природным даром не умеет, но... — она округлила глаза. — Талант! Талантище. Так что вам не повезло с дежурством. Я просто улетела. Какая-то животная энергия! Остальные тоже. Я никогда не забуду, как трясло Эвизу... Её колени так и ходили ходуном. Олли так закатила глаза, что я даже начала о ней беспокоиться.

— Она его своими чёрными дыньками не задушила? — Мента поняла, что пошутила неудачно и прикрыла рот ладошкой.

— Да ладно тебе, Чеди! — так не бывает, чтобы из-за одного, пусть и одарённого парня, вся команда унеслась... — Вир с сомнение окинул взглядом девушку.

— У тебя ещё будет случай проверить, — Чеди хлопнула его по плечу. — Вот он удивится, когда поймёт, что у нас не только с женщинами можно любовью заниматься.

На мгновение она отвлеклась, заглядевшись на космический пейзаж за окном рубки.

— Я, собственно, не за этим к вам пришла. — Чеди вернулась к действительности. — Гриф распорядился, чтобы вы перевели движение в автоматический режим, а сами готовились. Через час — общий мозговой штурм. Приказано быть всем без исключения.

— Ты всего лишь хотела похвастать, малышка. — Рассмеялся Вир Норин, легко хлопнув Чеди по попе. — Командиру проще через 'Плама' с нами связаться, достаточно его об этом попросить. Вот смотри.

С этими словами он повернулся к проходу, чтобы голограмма была более чёткой.

— Плам, двигай на расчётную орбиту без нашей помощи! Как понял?

— Вир, дружище! — прощебетал голографический образ. — Я всё понял. Просто позволил Чеди с вами поболтать. Вы её понять должны. Такой жаркой чакрапуджи я не видел на своём борту никогда! Даже жаль, что мои создатели не предусмотрели для меня органов для совокупления. — Голографический мальчик глубоко вздохнул, изобразив на лице вселенскую печаль.

— Ты ещё мал для таких занятий! — Рассмеялся Вир.

* * *

— Вань, держи парадку. — Эвиза протянула Ивану пакет из материала, вызвавшего у того неподдельное изумление. Прозрачный, как стекло, но в тоже время мягкий, как ткань . — Мозгоштурмы у нас мероприятия официальные с протоколом, поэтому принято соблюдать древний этикет. Не пугайся, тебе привычно будет.

— Эви, а что это за стекло такое? — Не удержался Иван от вопроса. — Прозрачное, и мнётся...

— Х-м-м, я думала, что в вашем веке уже полимякиш существовал... Это такое углеводородное соединение. Где-то читала, что нечто подобное изобрели ещё в ХХ веке . — Эвиза болтала и одновременно манипулировала с пакетом.

Она расправила в руках серебристую курточку, встряхнула её перед собой, осмотрела и накинула на себя. Чёрный стоячий воротничок жёстко упирался в нижнюю челюсть, заставляя высоко держать голову. По плечевому шву бежали белые огоньки, придавая дополнительную нарядность. Свободного кроя брючки с такими же бегущими огоньками в боковых швах завершили облачение.

— Не люблю я эту штуку, — проворчала врач, старательно вдевая в ухо крючок застёжки для радужного диска. Все одинаковые, как из инкубатора. — Скукота. Хорошо, что хотя бы коммуникаторы позволено носить любые. Посмотри, красиво, правда? — Она кокетливо покачала головкой.

— Здорово! — Только и мог промолвить Иван. — Ты самая красивая женщина на свете!

— Ну вот! — Она выдохнула, с удовлетворением разглядывая себя в отражении зеркальной поверхности стены. — Насколько всё-таки удобнее ходить без одежды. Хотя надо признать, что определённая гармония в этом есть. Она слегка подтянула воротник.

Картину довершил чёрный берет с кокардой дальнего космофлота. На взгляд Ивана смотрелось всё по-армейски грубовато, но он не стал сообщать, полагая, что Эвизе это не понравится.

Он встряхнулся и начал разбираться с собственной униформой. Мужской комплект ничем принципиально не отличался от женского. Та же белая куртка и точно такие же брюки. Только огоньки в швах у него не белые, как у Эви, а зелёные. Шелковистый материал не сковывал движений и не причинял каких-либо неудобств. Только чёрный ворот неприятно упирался в челюсть. Но даже в непривычном наряде ему стало спокойнее, чем без одежды.

— Вань, давай быстрее, нас уже ждут! — Поторопила Эвиза подопечного. — Когда будешь говорить, старайся сильно не задумываться, мозговой штурм построен на том, чтобы снять контроль разума с процесса перебора вариантотв. Поток ассоциаций должен течь непрерывно. Речи сначала будут записаны протокол-редактором, потом им же проанализированы, систематизированы и выданы всем для дальнейшего размышления. Ты про фракталы слышал?

— Самоподобные фигуры? — удивился Иван. — Краем уха в университете. Какие-то красивые картинки друзья показывали.

— Не важно, суть в том, что каждая интересная мысль может вызвать целую цепь ассоциаций, из которых можно будет извлечь нужное решение. В этом суть мозгового штурма. Важно набрать как можно больше самых разных пусть даже совершенно неправдоподобных предложений. Потом из них экспертная группа выберет самые интересные и снова их закинет на обдумывание по ассоциациям. Обычно на третьем цикле появляется действительно стоящее решение. У нас принято оставлять не менее трёх, чтобы можно было принять в работу другую базу. Если дело почему-либо не пойдёт.

— Это же долго! — удивился Иван. — Разве нельзя сразу принять решение?

— Конечно, нет! — лучше потратить день или два на выбор правильного направления, чем разрабатывать, возможно, неправильный путь, и потратить массу времени и ресурсов не просто впустую, но, возможно, во вред.

Кроме того, это хороший способ порадовать мозг. Штурм — приносит огромное удовольствие. По интенсивности почти как оргазм, только в голове.

* * *

А вот это здорово! Это ты придумал гениально. Ванька, ты у меня сокровище! — Лена чмокнула мужа в нос. — Мы должны этот метод применить у нас в институте.

5. ШТУРМ ИЗВИЛИН

Орбита Торманса. Командная рубка звездолёта. Команда в полном составе.

Звездолет описал очередной круг над планетой. Скорость упала до назначенного минимума. Все тринадцать человек команды плюс подкидыш разместились в пилотском сфероиде. Через панорамное окно команда наблюдала за приближающейся планетой.

Удобнее было бы разместиться на 'веранде', но все хотели любоваться таинственным Тормансом. Зеркала визуальной шахты позволяли делать это с максимальным эффектом. Внешняя поверхность шахты настолько прозрачна, что создавалась иллюзия отсутствия преграды между мирами внутри и снаружи.

Астронавты, по случаю официального мероприятия облачённые в парадную форму, тихо переговаривалась.

С орбиты Торманс выглядел сиренево-шоколадным, а там, где облака отражали лучи солнца, — тёмным до черноты. Окраска планеты внушала неясную враждебность. Коричневый шар висел в черном небе, а под ним, едва заметный, плыл серебристый диск планеты-спутника.

Гриф появился в ходовой рубке одновременно с Фай. В отличие от остальных мужчин, на его белом кителе виднелись орденские планки за успешные миссии в разных уголках галактики. У Фай цвет формы резко контрастировал с остальными. Такой же белый китель оттенял ярко-оранжевый шеврон на рукаве, а смоляные колечки любимого паричка прекрасно дополнял берет с кокардой.

Не успели командиры занять пост, как приемный экран внезапно ожил. В воздухе над ним заиграла, переливаясь серебристым светом, дуга светового пунктира.

Гриф Рифт бросился к пульту, но искусственный разум опередил его, включившись самостоятельно. Над длинным экраном локатора прямо в воздухе побежали короткие вертикальные столбики, а из динамиков раздалась примитивная мелодия из двух нот, повторяясь без перерыва.

— Язык Кольца! — воскликнул командир.

В воздухе бежали цифры: 02, 02, 02, 02..— галактические позывные станций Великого Кольца. Звездолет вызывали!

Чувствительные локаторы обнаружили приближение "Темного Пламени" и теперь обращались к нему на языке, общем для миллионов планет галактики и внегалактических звездных скоплений, объединенных в Великое Кольцо.

Но тогда выходит, что земляне ошиблись! Если Торманс входит в Кольцо, знает его язык и общается с братьями по разуму, то никакой 'планеты мучений' не существует.

Чеди Даан показалось, что в звездолёте повеял ободряющий ветер далекой Земли. Вместо того чтобы ломиться в двери негостеприимной, опасной планеты, они приходят зваными гостями, равные к равным. Напрасны их опасения обидеть или быть обиженными недоверием и страхом.

Мерцание голограммы продолжалось установленное число минут. Затем они сменились тревожными красно-оранжевыми значками, сопровождавшимися жёстким, слабо модулированным голосом, каким говорили машины на кораблях Цефея.

— Всем, всем, всем. — Медленно, будто диктуя, бурчал киберголос. — Передается путевое сообщение... Передается путевое сообщение... экспедициям с планет с кислородной формой жизни. Не делайте посадки. Планету заселяет гуманоидная цивилизация большой плотности, не входящая в ВК. Индекс технической высоты -36,6. На просьбу принять звездолет, ответили отказом. Разведывательный зонд уничтожен. Не высаживайтесь на планету...

Люди стояли в молчании, пока галактические позывные звучали раз за разом.

— Все ясно! — на третьем повторе Олла выключила приемник.

— Да, — невесело сказал астронавигатор,— автономная станция на спутнике исправно работает третье столетие. Молодцы цефеяне!

* * *

— Вот! Ванечка, вот этот фрагмент у тебя получился очень сильно! — вскочила с места Елена. Смотри, когда будешь переписывать, не выкидывай. Очень хорошо получилось! Ты у меня настоящий мастер художественного слова, но только тебе ещё надо учиться. Помнишь у Гумилёва?

Порою в небе смутном и беззвездном

Растёт туман... но я смеюсь и жду,

Я верю, как всегда, в мою звезду,

Я, конквистадор в панцире железном.

Орбита Торманса. Командная рубка звездолёта. Команда в полном составе

— Прошу внимания, — Гриф поднял руку, обращаясь к команде. — Предлагаю вернуться к ранее намеченному плану. Фай, напомни, будь добра, что у нас в программе? Надо ли приближаться к спутнику теперь, когда получено подтверждение необитаемости?