Два в одном

Шляпа редко мешкала, она обычно быстро решала, кому куда идти. Я наблюдал за этим процессом не раз и не два, а в самый первый раз был сам участником. И я знал, что это за волнение. Но от того, что ты знал, страх не убавлялся. Есть такие вещи, которых ты будешь пугаться раз за разом.

— КОГТЕВРАН! — снова выкрикнула Шляпа. Когтерванцы восторженно зашумели, принимая нового ученика в свои ряды.

Знаете, это как... хмм... это как сходить к стоматологу. Эдакая неприятная магловская профессия. Врачи сверлят тебе дыру, чтобы вылечить зуб.

Тяжело же маглам без магии.

О чем это я? Ах, да, стоматолог. Яркий тому пример. Ты уже знаешь, что будет. Тебе, скажем, вколют в десну обезболивающее и вырвут зуб. Это не больно, вполне терпимо, но ты все равно боишься. И каждый раз, пока ты ждешь своей очереди, у тебя дрожат коленки, а лицо становится мертвенно бледным.

— Грейнджер, Гермиона! — Гермиона, стоявшая впереди меня, вздрогнула и помчалась к Шляпе. Девочка явно с нетерпением ждала своей очереди.

— Ставлю галеон, что она пойдет на Пуффендуй, — шепнул мне Драко и захихикал.

— Ставлю два на то, что это будет Гриффиндор, — спокойно ответил я.

Да, это было подло. Я и так знал, куда попадет Гермиона. Но мне хотелось проучить Малфоя за его грубость и самомнение.

Едва Гермиона надела Шляпу, как та выкрикнула:

— ГРИФФИНДОР!

Стол Гриффиндора зааплодировал, и радостная Гермиона побежала к столу. Я видел, как ее приветствовал Перси и близнецы Уизли. Как и положено, факультет храбрых получил свою зазнайку.

Драко разочарованно простонал, а я пакостно улыбнулся.

— Ты мне должен два галеона, Малфой.

— Получишь, как только доберемся до спальни, — буркнул он.

Маленький выигрыш немного развеселил меня, но веселье исчезло, когда Шляпа назвала мое имя:

— Поттер, Гарри!

Ну, вот и мое имя. Сердце забилось чаще. Волнуешься, Гарри? Не волнуйся.

Очистись от эмоций. Избавься от ненужных мыслей. Только Слизерин. И ступай!

— Удачи, — тихо сказал мне Драко, когда я стал пробираться сквозь толпу к стулу.

Когда я сел на стул, я запер сознание Северуса, оставляя только Гарри Поттера. Шляпа не должна была знать, кто я есть. Пусть видит во мне мальчика, которому есть место на Слизерине. Главное, не Гриффиндор.

Профессор МакГонагалл надела на меня шляпу, и я закрыл глаза, очищая сознание.

'Какой ты скрытный, однако, — прозвучал голос в голове. — Не бойся, покажи мне себя. Я не люблю насильно прорывать барьеры, особенно, такие сильные'.

Я усмехнулся. Чуть ослабил барьеры, открывая себя, как Гарри.

'Вот так, хороший мальчик, — удовлетворительно сказала Шляпа. — Какой ты храбрый. Сколько же тебе пережить пришлось. А как истерзано твое сердце... Очень странно...'

'Что странного?' — спросил я мысленно.

В голове послышался нервный смешок.

'Конечно же, тебе, как мальчику, у которого никогда не было друзей, досталось неплохо, но то, что я вижу в сердце... Что ты еще от меня скрываешь, маленький истерзанный воин?'

Этот вопрос поставил меня в тупик. Разум я, конечно, мог закрыть, но это не закрывало мое сердце.

'Судить по разуму, ты действительно хитер, но твое сердце так же открывает мне храброго мужчину, который прошел через огонь и воду. Не могу определиться с выбором. Забавно, не так ли?'

Наступила тишина. Я, казалось, был безоружен против Распределяющей Шляпы. Поэтому решил, что с меня хватит.

'Пожалуйста, отправь меня в Слизерин, — попросил я мысленно Шляпу. — Я хочу быть слизеринцем'.

'Но ты бы обрел верных друзей на Гриффиндоре, — возразила Шляпа. — Ты бы стал для них великим лидером. В такие темные времена людям просто необходим лидер'.

'Я не хочу на Гриффиндор'.

'Почему же?'

'Потому что я хочу на Слизерин. Не знаю, учтете ли вы мое мнение, но я...'

'Значит, снова Слизерин...' — оборвала меня Шляпа и выкрикнула:

— СЛИЗЕРИН!

Наступила гробовая тишина. Мне казалось, что она длилась целую вечность. Даже Слизеринцы притихли. Я затылком чувствовал, что на меня смотрят все учителя, а внимательней всех Снейп и Дамблдор.

Наконец, Слизерин взорвался бурными аплодисментами, и я облегченно вздохнул, шаркая к своему столу. Однако другие столы все еще не то со страхом, не то с удивлением посматривали на меня. Я обернулся на мгновение к учительскому столу и встретился взглядом со Снейпом. И по его взгляду я понял: он озадачен таким выбором больше всех.

Не так, как планировалось

От автора: глава получилась достаточно маленькой, потому что автор внезапно понял, что последнюю часть надо срочно убирать: ни хрена она с предыдущими не вяжется, так что следующая глава будет раза в два больше, чем эта.

В общем-то, ужин прошел не так уж и плохо, как я ожидал. Да, все были ошеломлены таким выбором Шляпы, даже Слизерин, но, тем не менее, они приняли меня с теплом.

Многие считают, что Слизерин — мерзкий факультет наитемнейших магов, но это вовсе не значит, что мы сидим в гостиной и обсуждаем, насколько грязны магглы и чем лучше пытать грязнокровок. Нет, мы обычные дети со своими причудами. Мы тоже думаем, как не получить плохую оценку по заклинаниям, какая тактика нужна нашей команде по квиддичу, мы тоже хотим настоящих друзей и мы тоже влюбляемся, когда приходит время.

Просто так уж получилось, что мы стоим против трех факультетов. И да, тут есть дети, у которых хотя бы один из родителей — маггл.

В конце концов, мы просто факультет, который дорожит своим прошлым и будет держаться за него до последнего.

Я познакомился с некоторыми волшебниками с факультета поближе. Не как учитель, а как сокурсник. Нас с Драко приняли весьма дружелюбно. Безусловно, мы оба стали наиболее популярными из новичков. Про меня объяснять ничего и не надо. Да и Драко тоже не пришлось напрягаться: достаточно было переспросить его фамилию, и тут тоже все становилось понятно. Все-таки, Люциус далеко не самый последний человек.

В общем, вечер прошел просто безупречно, как я считал. Пускай не для всех. Снейп, к примеру, сейчас наматывает круги в своей комнате, думая, что за чертовщина. Как же так? Гарри Поттер, сын двух волшебников Гриффиндора, оказался на факультете Слизерина? Он же должен был стать гриффиндорцем! А теперь ему придется терпеть этого мальчика на своем факультете, а ему и так хватило того, что этот Поттер провел у него пол-лета...

Хотя, знаете, не буду утверждать этого. Все-таки, я проявил себя с лучшей стороны в гостях у самого себя, показал, что умею получать знания и правильно распоряжаться ими. Снейп не может этого не признать. Черт, да он признал это! В конце концов, я видел в его глазах едва скрываемое уважение, когда мы встречались взглядами. Он уважал меня. А, значит, не так уж и я ему противен, как был противен мне Гарри в самом начале.

— О чем думаешь? — я дернулся, возвращаясь в реальность, и повернул голову в сторону Драко.

Мы готовились ко сну, а я замечтался, рассматривая стены спальни. Другие мальчики уже успели забраться в кровати в пижамах, как и Драко.

Я помотал головой.

— Да так, о том, о сем, — я поспешно натянул пижаму и забрался под одеяло.

Наши с Драко кровати располагались рядом, поэтому перед отбоем можно было поболтать. Тем более, что никто еще не ложился спать.

— Я слышал от старосты, что Снейп всячески выгораживает свой факультет, — вдруг сказал Забини слева от нас. — Можно творить все, что угодно, он нас прикроет без труда.

— Не стоит пользоваться этим слишком нагло, — заметил я. — К примеру, если ты взорвешь котел у него на уроке, тебя постигнет кара зельевара.

Драко фыркнул, послышалось гоготание Крэбба и Гойла.

— Но нам-то с тобой это не грозит, — сказал Драко, гордо улыбаясь. — Меня он не тронет, мой папа с профессором — старые друзья, а ты — Гарри Поттер...

— Шутишь? Ты видел его лицо, когда я садился за стол Слизерина?

— Кстати, он был очень озадачен, — добавил Блейз.

— Да там все были озадачены. Гарри Поттер, победивший Темного Лорда, мальчик, который должен был стать рыцарем света, оказался слизеринцем, — Драко говорил с серьезным лицом, эпичным голосом, разве что только не жестикулировал. Меня это смутило.

— Я не побеждал его, — тихо сказал я. — Меня защитила мама...

С этими словами я повернулся на другой бок, и на этом наш разговор был окончен. Никому не хотелось давить на меня. Правильно. Я не хочу сейчас объяснять, что да как.

Сон настиг меня сразу, стоило мне только закрыть глаза. А снились мне Лили Эванс и Северус Снейп. Забавно, но в этом сне я был их ребенком.

* * *

— Все складывается не совсем так, как мы с тобой ожидали. Не так ли, Северус?

— Все должно было быть по-другому!

Северус медленно расхаживал по кабинету директора, сложив руки за спиной. Он никак не мог успокоиться, в отличие от Альбуса. Пожилой директор Хогвартса сидел в своем кресле, задумчиво наблюдая за нервным профессором зельеварения.

— В любом случае, нам это только на руку, — заметил Дамблдор.

— На руку? — переспросил Северус тихо. — На руку?! Альбус, вы понимаете, о чем говорите?! Поттеру суждено было оказаться на Гриффиндоре! А он попал на Слизерин!

— Не все суждено, что очевидно, Северус. Порой все идет совсем не так, как хотелось бы.

Альбус серьезно глянул на мужчину, который, наконец, присел в кресло. Однако нервности не поубавилось: Снейп то потирал ладони, то откидывался на спинку кресла, кладя руки на подлокотники, то вновь подавался вперед.

— Но там учится столько детей Пожирателей Смерти! Мальчик норовит попасть в плохую компанию, и тогда плакал ваш грандиозный план по спасению мира!

— Скажи честно, — начал директор с тихой усмешкой, — ты волнуешься за мальчика или же, наоборот, не хочешь быть его деканом?

Северус открыл рот... и тут же его захлопнул. Казалось, мужчину поставили в тупик.

— Это отличная возможность, Северус, — продолжил Альбус. — Ты сможешь приглядывать за Гарри. У тебя больше возможности защитить его, не так ли?

После короткого неуверенного кивка, старый волшебник добавил:

— Ты ведь признал, что у мальчика есть талант. Вы ведь поладили за лето?

— Он... — мужчина запнулся и опустил взгляд, мрачнея. — У него есть талант. Он похож на отца лишь внешностью.

— Тогда в чем проблема?

Снейп промолчал.

— У тебя замечательная возможность развить в мальчике талант, обучить его всему, что знаешь. Ты уже стал для него первым наставником, — Дамблдор чуть подался вперед, улыбаясь. — Стань ему другом. Гарри сейчас просто необходимы не только друзья-ровесники, но и взрослый мудрый наставник, который бы берег его, как собственного сына.

После последнего слова Северус вздрогнул. Он поднял взгляд на старого директора. Тот уже не улыбался, его пронзительный взгляд небесных глаз выдавал лишь серьезность.

— Если я признал его талантливым, это вовсе не значит, что я буду относиться к нему, как к сыну, — сказал Снейп тихо, практически шипя. Холодный взгляд, однако, пытался скрыть неуверенность.

Альбус вновь улыбнулся.

— Всему свое время, Северус. Всему свое время...

Первый день

День начался вполне приятно, если не считать постоянных шепотков за спиной. Но к этому я привыкну.

Началось все с утреннего подъема, сытного завтрака и, наконец, выдачи расписания. Когда Снейп вручил мне листок с уроками, он на мгновение задержал на мне взгляд. Ничего ядовитого там не проскальзывало, однако и положительного не было. В общем, я полагал, что профессор сам запутался. А это означало, что я для него не стану подушкой для битья, ему совесть не позволит. Или позволит, но не с такой ненавистью, как это делал я. Уважение я себе начал зарабатывать с первых дней июля, Северус видел во мне не только сына Джеймса, и даже не только сына Лили, а мальчика, которому не повезло с судьбой и который знает, как пользоваться полученной информацией. Он не мог придираться, потому что, в общем-то, придираться было не к чему.

Так что тот факт, что я учусь в Слизерине, не столько расстроил, сколько попросту удивил его.

Первый урок у нас был вместе с грифиндорцами. Трансфигурация.

Мы с Драко поспешили на урок, МакГонагалл опозданиями злить не стоило.

— Сядем подальше? — спросил Малфой, когда мы вошли в кабинет.

Я тихо фыркнул.

— Ты что, боишься ее?

Драко оскорбленно на меня посмотрел и поспешил занимать парту в первых рядах. Вот она, сила психологии.

Все заняли свои места, и к нам вышла Минерва, строго оглядывая каждого из нас. Никто не смел и слова сказать. Не только из-за того, что это самый первый урок в их жизни, но и из-за грозного вида профессора трансфигурации. Не надо было знать Минерву много лет, чтобы понять, что она не потерпит гула на ее уроке.

Урок начался с приветствия и небольшой лекции о предмете. Дети внимательно слушали, я даже увидел тех, кто записывал что-то. Немногие (отчасти Слизерин) лишь притворялись, что внимательно слушали, а сами витали в мечтах. После вступления профессор продемонстрировала классу заклинание, превратив стол в свинью и обратно.

— Вот это да! — произнес Драко восхищенно.

— Это весьма сложный предмет, и даже его азы будут даваться самым смышленым из вас с большим трудом, — сказала МакГонагалл.

Далее мы записали кучу формул, которые надо было заучить наизусть. Частично я их уже позабыл, но каждодневная практика вернет меня в форму.

После она раздала каждому из учеников спичку. Задача состояла в том, чтобы превратить ее в иголку.

Драко разочарованно покосился на спичку.

— Думал, что мы начнем с чего-нибудь сложного? — поинтересовался я у него.

— Ну это совсем уж...

— Действительно просто, — согласился я, улыбнувшись.

Я глянул на свою спичку и произнес заклинание. Спичка посеребрилась, но форму не поменяла.

— Это должно было быть идеально, — пробормотал я, с откровенным непониманием пялясь на спичкоиголку. Что за черт, Северус? Ты что, колдовать разучился?!

Драко фыркнул.

— Это все? Смотри, — он произнес заклинание, но спичка как была спичкой, так ею и осталась. Никаких изменений не произошло.

Именно в этот момент к нам подошла профессор. Ее взгляд упал на мою полупревращенную спичку, и на губах заиграла легкая улыбка. Тонкими пальцами профессор МакГонагалл подняла мою спичку и показала ее классу.

— Глядите, — сказала она. — Вот такой результат для первого раза действительно достоин похвалы. Десять баллов Слизерину!

Я заметил, как переглядываются дети, услышал их встревоженные детские шепотки. Все были восхищены. И напуганы одновременно. Все, кроме Драко, который обиженно буркнул что-то про выпендрежника, и Гермионы. Она сидела слева от меня вместе с Невиллом. Девочка внимательно смотрела на спичку в руках и перевела взгляд на свою волшебную палочку. Минерва уже отошла от нашего стола, и я повернулся на стуле, внимательно наблюдая за Грейнджер. Эта девочка, как говорили многие учителя, да я и сам был в этом убежден, проявляла неплохие таланты. Что теорию знала, что в практике была не так плоха. Проблема ее состояла в том, что она была занудой и высокомерной зазнайкой. Мне не нравились зазнайки.