-Секунду, я выйду, — сказала я, пробираясь между столами. Я никогда не разговаривала на личные темы в кабинете, как большинство коллег, предпочитая выходить в коридор. — Что случилось?

-Женька пропал, — убитым голосом сказала мама.

-Как?! — выпалила я. — Он же в саду должен быть!

-Он там и был! Я пришла забирать, а воспитательница и заведущая в панике — нет его! После прогулки не вернулся, они искали-искали, всю округу прошерстили, а Женьки нет! И из группы никто не видел, чтобы он уходил... — мама всхлипнула. — Аська, что делать?! У нас даже заявление не примут, мы не родственники, а Ярослав в Нижневартовске!

-Так, не вздумай ему звонить, — сказала я, лихорадочно соображая. — Он же рехнется. В полицию заведущая должна сообщить, дай ей пенделя. Я сейчас отпрошусь и приеду, на месте будем разбираться. Держись там и не рыдай...

Я вернулась в кабинет, и случившийся тут по делу начальник сразу спросил:

-Ася, что с вами?

-У мамы приступ, скорую вызвала, — солгала я. — Михаил Федорович...

-Езжай, езжай, — отмахнулся он. — Срочняков нет? Если есть, передай Лене.

-Нету, я все уже отправила. Из дома гляну, если что. Спасибо! — выпалила я и улетучилась, одеваясь на ходу.

Мама ждала меня у подъезда. На ней лица не было.

-Аська, если что, я себе не прощу, — выговорила она. — Ярослав над ним трясется просто, а я...

-Мам, ну ты причем?! — гаркнула я. — Упустила его воспитательница, тебя и рядом не было! Тьфу, о чем я... Пошли в сад, поговорим.

Как выяснилось, никто ничего не видел, просто когда группа вернулась с прогулки, Женьки не досчитались. Искали на территории садика — не нашли. Пролезть через решетку для пацана его сложения — раз плюнуть, там даже я проберусь, если пальто сниму.

Я уже по методу сыщиков прошлого начала изучать следы на снегу, пытаясь найти в общей мешанине отпечатки маленьких ног, но тут спохватилась воспитательница, Тамара Ивановна, Тамарванна в просторечии.

-Два дня тут какая-то женщина крутилась, — сказала она, сложив руки на обширной груди. — Я приметила, потому что куртка очень яркая, на снегу — прямо огонек! Ходит и ходит вдоль забора, ходит и ходит! Думала, может, собаку выгуливает или с коляской, но нет, одна была, и все на детишек посматривала...

-Как она выглядела? — насторожилась я.

-Да я не присматривалась, — понуро ответила она. — Мне за ребятами бы уследить, и то... под суд теперь...

-Погодите вы плакать! — встряла мама. — Вы кроме куртки ничего не запомнили?

Тамара Ивановна покачала головой, но вдруг встрепенулась.

-Дворник наш, Ахмет, тоже наверняка ее видел! Ахмет! Ахметка, шайтанов сын, а ну поди сюда!

-Ну? — спросил тот, явившись с совковой лопатой наперевес. — Чиво нада?

-Видел тетку в красной куртке? — спросила я прямо. — Которая вдоль забора ходила?

-Видел, — серьезно ответил он.

Было ему лет двадцать, кажется, он приходился сыном или племянником нашему главному дворнику Шакиру. Они поселились в служебной квартире целым кланом: если кто-то уезжал домой, его место моментально занимал родственник. Но убирались они отлично, этого было не отнять, лестничные пролеты в подъезде сверкали чистотой, во дворе не было мусора, и траву (после нескольких внушений) эти трудяги тоже начали стричь правильно, а не под корень.

-Как выглядит, помнишь?

-Ну... — задумался он. — Немножко помню.

Я пошуршала купюрами в кармане, и Ахмет оживился.

-Высокая, — сказал он и показал, какая именно. Выходило, почти на голову выше меня, если дворник не выдумывал. — Волосы... желтые, длинные. Яркие. Шапки не было, я хорошо видел. Красивая, губы красные, глаза не видел — очки на ней были. Ну такие, черные, от солнца. Ну и... — Ахмет выразительно изобразил руками фигуру и причмокнул от избытка чувств.

-А что она делала?

-Ходила туда-сюда, — ответил он. — Смотрела. Я думал, чья-то мама. Я всех не знаю.

-Так, а сегодня... в четыре ты что делал? — не отставала я.

-Снег чистил, — пожал он плечами и махнул рукой. — Вон там дорожка. Я и чистил.

-И эту женщину видел?

-Может ее, может, не ее, — осторожно ответил Ахмет. — Мимо забора много ходит. Видел красное, а она или нет, не знаю. Работал я. Быстро мелькнуло, не разглядел.

-Хоть в какую сторону шла, скажи, — попросила мама.

Ахмет подумал и показал направление. Выходило, женщина — если это была именно она, — двигалась вдоль ограды садика к набережной.

-А одна? Ребенка с ней не было?

-Одна, — уверенно ответил Ахмет. — Быстро шла. Почти бегом.

-Ну и на этом спасибо, — вздохнула я и отсчитала дворнику несколько купюр. — Если что еще вспомнишь, вот мой телефон и адрес. И спроси знакомых, вдруг видели мальчика пяти лет в голубой куртке, волосы светлые, глаза синие, звать Женей. Ладно? Я в долгу не останусь.

Он покивал и ушел.

-А полиция что?! — напустилась мама на заведущую.

-Сказали, ориентировку разослали, — у той дрожали губы. — Ужас какой, средь бела дня...

Мама махнула рукой и потащила меня за ограду.

-Что делать? — спросила она.

-Погоди... — я почесала в затылке. — Высокая блондинка, красивая... Как думаешь, может это быть мать Женьки?

-Да кто угодно это может быть! Но ты же говорила, что у него фамилия Ярослава, так что она...

-Ага, только я не спросила, лишили ее родительских прав или как! В свидетельстве о рождении ведь оба записаны, а я, честно, не разбираюсь, как все это работает и какие у нее есть права на сына! — выпалила я. — Я в гражданском праве ни бум=бум!

-Если не было суда, а она просто уехала и оставила Женьку Ярославу, а женаты они не были, — взяв себя в руки, начала мама, — он, скорее всего, формальностями и не озаботился. Мужик же! Да и не до того ему было... А так, выходит, законная мамаша объявилась. Как думаешь, если она Женьке сказала, кто она, мог он к ней сам пойти?

-Мог, — убитым голосом ответила я. — Он же маленький, а тут вдруг мама, которой он не видел никогда. Красивая, ты ж слышала... Сука, найду, рожу разобью гадине!

-Ася... — неожиданно спокойно сказала мама, — тебя ли я слышу?

-А не я ли пьяного соседа на даче дрыном вразумляла? — поинтересовалась я столь же светским тоном. Что правда, то правда, нажравшегося до белочки и полезшего в драку с попытавшейся его образумить мамой Дмитрича я погоняла подвернувшимся сучковатым колом половину линии, загнала в крапивные заросли на заброшенном участке, да там и оставила почивать. Чесался он потом еще неделю: у нас еще и комары лютые.

-Сквозь забор пролезть легко, — пробормотала мама. — Но не спереди, заметят... Дворник сказал, та тетка в красном прошла вдоль забора в сторону набережной. Женька вполне мог туда отбежать и вылезти там, за кустами не видно, а поминутно детей не пересчитывают, они ж кишат, как не знаю кто...

-Пойдем глянем, — сказала я.

Мы прошли вдоль забора, осмотрели все и на пригорке среди многочисленных отпечатков собачьих лап и взрослых ботинок нашли маленькие следы — они спускались к тротуару. Дальше искать смысла не было, сплошная слякоть.

-Ярослав меня убьет, — потерянно сказала мама. — А я даже сопротивляться не буду.

-Скорее, он сам повесится, — мрачно ответила я и пошла опрашивать местных бабулек, мамочек с колясками, собачников, продавцов и грузчиков из ближайших магазинов, не видели ли они мальчика в голубой курточке и светловолосую женщину в красном. Ну вдруг выскочил кто-то покурить и заметил что-нибудь!

Никто никого не видел. Вернее, мальчиков в голубых куртках было хоть отбавляй, но двое из замеченных были старше Женьки вдвое, а то и втрое, ну а единственная женщина в красном оказалась продавщицей, у них такие фирменные куртки с логотипом на спине.

-Пойдем домой, — сказала я маме, окончательно выдохшись. — Представь, мы тут бегаем, а Женька сидит и ждет нас под дверью... Ну, идем.

Никто нас, конечно, не ждал. Мама принялась дрожащими руками капать себе и мне валокордин, а я бродила взад-вперед по кухне, грызя ногти.

-Я сейчас, — сказала я наконец, накинула куртку и выскочила за дверь. Имелась у меня еще одна мыслишка...

Ключей у меня не было, кода домофона я тоже не знала, поэтому набрала наугад номер первой попавшейся квартиры. Не ответили, набрала следующий... Отозвались наконец!

-Кто? — прохрипел динамик.

-Откройте, пожалуйста, доставка пиццы! — дружелюбно пропела я.

-Мы не заказывали!

-Я в сто сорок восьмую, а у них домофон не работает, — сообщила я, динамик недовольно хрюкнул, и дверь отворилась. — Спасибо!

Ярослав жил в сто тридцатой, это я помнила... Надо будет ключи у него вытребовать, мало ли!

-Ася! — Стоило мне выйти из лифта, как зареванный Женька кинулся на меня так, что чуть не повалил. — Асечка...

Я подавила все сто тридцать матерных конструкций, пришедших мне на ум, и прижала его к себе.

-Женька, мы перепугались насмерть, — сказала я серьезно. — Куда ты пропал? И почему ты тут?

-Я хотел сперва к вам идти, — всхлипнул он, — только забыл код. А тут я помню...

-Идиотина, квартиру-то ты не забыл? Да и любой сосед бы тебя впустил!

-А я звонил в квартиру, — ответил Женька. — Но не отвечал никто. И соседи. Наверно, все на работе... Я решил, буду тут сидеть, пока папа не приедет...

-Ну, не вой, — попросила я. — Пойдем домой скорее, надо еще в сад позвонить, там все в панике, а ма... тетя Люся чуть не умерла от ужаса. Куда ты пропал? Ой, ладно, дома расскажешь!

Увидев Женьку, мама действительно чуть не грохнулась в обморок, но она намного крепче, чем кажется, поэтому беглеца сперва засунули в горячую ванну (звонить заведующей пришлось мне, как наиболее уравновешенной, и с ней тоже явно едва не случился сердечный приступ от облегчения), потом накормили, уложили и только после этого стали расспрашивать.

-Ты сам ушел или тебя кто-то позвал? — спросила я.

-Позвали, — протянул Женька.

-Давай говори, — велела я. — Ругаться не будем, честно!

-Я ее видел несколько раз, — сознался он. — Такая красивая тетя, как принцесса из книжки, ну ты показывала, с золотыми волосами вот по сих!

-В красном? — уточнила мама.

-Ага, красная куртка и тут на воротнике мех такой пушистый, светленький, — показал Женька. — Высокая, выше вас, почти как папа.

'Может, на каблуках', — заключили мы, переглянувшись.

-А дальше что? — осторожно спросила мама.

-Ну... она заметила, что я на нее смотрю, — припомнил он. — А когда я был у забора, сказала 'мальчик, подойди поближе'. Ну я подошел, за забором же! Она спросила — тебя Женей зовут? Я сказал, что да. Тогда она говорит: а фамилия твоя Терехов? А папу звать Ярославом? Я кивнул, и она вдруг так обрадовалась, прямо засветилась, как лампочка...

-А потом?

-Она руку протянула — у нее еще ногти длиннючие, красные, не как у Аси, — сказал Женька. — У Аси тоже длинные, но не такие, гладенькие и светлые.

Я усмехнулась — дресс-код, чтоб его! Никакого вычурного маникюра, никаких нарощенных пятисантиметровых ногтей, ярких лаков, только классика, только телесные оттенки. Да и хорошо, мне так больше нравится, удобно, опять же.

-Ну вот, руку протянула и говорит — Женя, я твоя мама, — дрогнувшим голосом произнес он. — Говорит, у тебя глаза, как у папы, я тебя по ним сразу узнала, только проверить хотела. Давай познакомимся?

-А ты? — спросила мама.

-А я говорю: меня из садика только тете Люсе или папе отдадут. Ну или Асе, и то не сразу.

Я невольно улыбнулась.

-А она мне: ты пролезь через решетку, вот и все. Потом вернешься. Я говорю, так Тамарванна заметит, вон она стоит. А она: а ты обойди сад с той стороны, я тебя на горочке буду ждать!

-И ты, конечно, не удержался, — вздохнула мама, взъерошив русые вихры.

Женька покаянно кивнул.

-Я там кустами-кустами, Ахмет еще снег убирал, но меня не заметил, он музыку на телефоне слушал и подпевал, — сказал он. — А та тетя вдоль забора шла, я видел, у нее куртка очень яркая, заметно. Ну а там позади никого не было, я и вылез между прутьями, спустился с горки, а она уже ждет. Хвать — и обнимать, а я не люблю...

Мы переглянулись: Женька в самом деле не любил, когда его тискали, это позволялось только отцу и отчасти нам. Ну, может, деду или тетке, этого я уж не знала.

-Я выдрался, а она говорит: ой, какой ты бука! И спрашивает: мороженого хочешь? Или еще чего? Я такой: хочу, конечно. Мятного и лимонного. А она: ну поехали, садись в машину, я тебекуплю, что захочешь...

Мама взяла меня за руку.

-А что за машина? — спросила я спокойно.

-Коричневая такая 'Киа-Рио', — выдал Женька. — Ну чего вы смотрите? Я их хорошо различаю, мы когда с папой едем, он мне все машины называет, а то скучно!

-Надо же, а я нынешние 'Жигули' от иномарки не отличу, — усмехнулась мама, — ну а ты что?

-А я смотрю, там какой-то дяденька за рулем, — поведал он. — И чего-то подумал, не нравится он мне. Такой... лысый, толстый, аж за ушами складки. Музыка еще орет... А она меня все толкает к машине, уже дверь открыла, заднюю...

Мама в ужасе зажмурилась.

-Ну я и дернул от них подальше, — гордо сказал Женька. — Она-то на каблуках, не догнала бы, а дядька пока-а-а выберется! Я и удрал.

-А почему в сад не вернулся, чучело? — тихо спросила я.

-Сперва я заблудился, — серьезно ответил он. — Ну там три дома похожих, я и запутался. Потом какая-то бабушка меня довела до сада, но не до нашего, в другом дворе. Потом еще одной тете я объяснил, что мне нужен дом, в котором магазин. Но это опять был не тот. Магазины-то одинаковые все! Ну, я уже совсем устал, сел на лавку и заплакал, и тут меня какой-то дядька с бородой, такой, весь в коже с заклепками, нашел, дал жвачку, расспросил и привел к нашему дому. То есть к вашему. Но я код забыл. Поэтому пошел к нам, вот, а то на улице холодно... А там меня уже Ася нашла.

-Не буду больше на байкеров ругаться, — сказала мама, — хоть они и шумные. Мужик с бородой, это, наверно, Борис из шестого дома. Он даже зимой в этой своей амуниции ходит, как не околеет только...

-Скорее всего, он, — кивнула я. — А если и не он, то какая разница?

У нас через улицу обосновался байкерский клуб, и по весне, открыв сезон и оседлав своих железных коней, эти гонщики не давали спать всему району, так ревели моторы и визжали покрышки! Но, как ни удивительно, все они были как на подбор вполне приятными и вежливыми людьми.

-Так, — сказала я, подумав. — Женя, ты уже засыпаешь или еще в состоянии слушать?

-Ну вроде да, — отозвался он.

-Я думаю, пока папа не вернется, тебе лучше посидеть дома, всем будет спокойнее. Погода плохая, так что побудешь тут. В садике скажем, что ты простыл.

Мама кивнула.

-А ты глаз с него не спускай и не открывай вообще никому, — добавила я. — У меня ключи есть, выходить вам не надо, продуктов полный холодильник, если что, я сбегаю, как с работы приду. Два дня переживете.