Пришелец

Посмотрев на лежащую на столешнице нарисованную Лучезаром карту местности, где он сейчас находился, рейнджер ткнул пальцем в надписи на карте и знаками показал вятичу, что он не понимает значения этих символов, которые очень походили на руническую письменность1. Кстати, имеющую отдалённое сходство с письменностью аркаллонцев и с алфавитом пайгунского торгового диалекта. Правда, это ровным счётом ни о чём не говорило.

Лучезар задумчиво проследил за действиями Кейда, почесал себя за левым ухом, после чего, сделав рейнджеру знак оставаться на месте, снова подошёл к шкафу и, порывшись в нём, вытащил оттуда небольшую тонкую книгу в довольно искусно сделанном кожаном переплёте. Положил её на столешницу перед Кейдом и ткнул в неё пальцем.

Рейнджер с интересом взглянул на книгу. Явно ручной работы и, что наиболее вероятно, рукописная, на переплёте изображён какой-то непонятный символ в виде руны, весьма отдалённо напоминающей аркаллонскую букву "А". Он осторожно открыл книгу на первой странице и увидел там простой белый лист, на котором ровно посередине была выведена каллиграфическим почерком надпись из семи рун. Пожав плечами, Кейд перевернул заглавную страницу и на следующей за ней увидел изображение того же самого символа, что был изображён на обложке книги, только здесь он был поменьше и пожирнее и располагался в верхней левой части листа, а всё остальное пространство занимали несколько рисунков, по всей видимости, обозначающие те предметы и представителей флоры и фауны, названия которых начинались на эту руну.

Алфавит туземцев, понял Кейд. Он быстро пролистал книгу и насчитал в ней сорок девять рунических символов. Несколько меньше, чем в аркаллонском языке — там букв насчитывалось шестьдесят пять, пайгунский же торговый диалект имел в своей основе сорок семь символов. Однако всё равно на изучение местного языка обычным способом уйдут недели. В лучшем случае. Но это если изучать язык по старинке, не прибегая к ускоренным методам обучения. И здесь существовали два варианта, один из которых — гипнопед — в данном случае был бесполезен, поскольку язык туземцев однозначно не числился в лингвистической базе Патруля, но зато второй вариант в данной ситуации подходил как нельзя лучше. Правда, Кейд не знал, как отнесётся Лучезар к демонстрации запредельных для его понятия технологий, но иного выхода у рейнджера не было.

Указав на лежащий на столе тактический рюкзак, Кейд ткнул пальцем себя в грудь, давая понять Лучезару, что этот предмет принадлежит ему и что ему нужно кое-что оттуда достать. Вятич, судя по его реакции, понял, что хочет сделать Кейд, и с задумчивым выражением на своём бородатом лице взглянул на рюкзак. Неторопливо провёл ладонью по бороде, взглянул на рейнджера, после чего знаком дал тому понять, что он может взять то, что ему нужно. При этом правая рука Лучезара легла на рукоять покоящегося в ножнах длинного прямого меча, как бы давая понять Кейду, что попытка обдурить сотника дорого обойдётся аркаллонцу.

Но рейнджер и не думал никого дурить. Соблюдая предельную осторожность, он медленно извлёк из тактического рюкзака два небольших плоских чёрных диска, соединявшиеся меж собой беспроводным способом — нейронный лингвастат, позволявший путём прямого подключения к сознанию перципиента получить доступ к его языковой базе и, если того требовали обстоятельства, передать ему собственную лингвистическую базу. Продемонстрировал устройство Лучезару, который с любопытством посмотрел на диски. Затем произвёл необходимую настройку и медленно прикрепил один диск к своему левому виску и, ткнув в него пальцем, указал на Лучезара, протягивая ему второй диск, давая понять, что сотник должен поступить точно таким же образом.

Лучезар с сомнением взглянул на предлагаемый ему незнакомый предмет, однако видя, что с Кейдом ничего странного и необычного не происходит, осторожно взял лингвастат, внимательно его осмотрел и, подражая рейнджеру, поднёс его к своему левому виску.

— Нет, нет, друг, не так! — замотал головой Кейд, показывая Лучезару, что лингвастат следует крепить к противоположному виску. — Иначе не сработает, или ты получишь энергоинформационный удар!

Разумеется, ничего из сказанного вятич не понял, однако переставил прибор туда, куда указывал Кейд. И выжидающе уставился на рейнджера.

Кейд дотронулся до сенсорной клавиши у края прибора и включил лингвастат. Внутри черепной коробки словно бы подул лёгкий ветерок, и было хорошо заметно, что то же самое происходит и в голове Лучезара. Сотник прислушался к собственным ощущениям и настороженно посмотрел на аркаллонца, демонстративно стиснув пальцами правой руки рукоять меча.

— Спокойно, парень, — медленно произнёс Кейд, доставая из рюкзака похожее на широкий наручный браслет устройство и прилаживая его на запястье левой руки. — Это всего лишь молектронное устройство, оно не причинит тебе вреда, зато мы будем понимать друг друга и сможем избежать ненужных проблем. Сейчас я произведу необходимые настройки...

С помощью "браслета", который на деле являлся универсальным пультом дистанционного управления, Кейд настроил лингвастат на необходимый режим работы и перевёл взор на Лучезара.

— Тебе тоже нужно что-нибудь сказать, парень, — проговорил аркаллонец. — Тогда я смогу понять твою речь, так же, как ты сможешь понимать мою. Ну, давай, скажи что-нибудь.

Лучезар задумчиво прислушался к собственным ощущениям, не нашёл ничего странного и произнёс несколько фраз на своём языке.

— Ага, вот так даже лучше, — довольно кивнул Кейд. — Сейчас я чуть-чуть подрегулирую настройки... вот так...

— Что твоя сейчас делать? — услышал он голос Лучезара, говорящий на пайгунском торговом диалекте. — Что это за вид колдунства такая?

— Колдунства? Что за слово странное? — Кейд ещё немного повозился с настройками. — Так, а вот если так теперь?

— Э-э... ты что, колдун? Или волхв? Почему я вдруг говорю на каком-то странном языке?

— Я не знаю, что такое волхв, — усмехнулся Кейд, — но я точно не колдун. Это... всего лишь машина, помогающая в усвоении языков. Ты понимаешь меня, Лучезар? Ты знаешь значение слова "машина"?

— Я не знаю, о каких машинах идёт сейчас речь, но у нас есть осадные и копьеметательные машины, чужестранец, — произнёс Лучезар, с подозрением глядя на Кейда. — Так это точно не колдовство? По нашим законам колдовство карается сожжением на костре, вообще-то.

— Никакое это не колдовство, друг мой, это всего лишь продукт высоких технологий. С помощью этой машины мы теперь сможем понимать друг друга и я постараюсь тебе всё объяснить. Главное, чтобы ты меня понял. А теперь ты можешь снять диск. Не бойся, это не причинит тебе никакого вреда.

Сотник с недоверием поглядел на Кейда, но тем не менее протянул руку к голове и очень осторожно снял диск лингвастата. Посмотрел на него с подозрением, после чего протянул его Кейду.

— Ну, раз мы можем понимать друг друга, — произнёс Лучезар, прислоняясь спиной к шкафу, — тогда поговорим о том да о сём? Например — что ты вообще за чудо такое и откуда ты здесь вообще взялся? Ты торговец или наёмник, странствующий в поисках того, кто больше заплатит? Ты византиец или перс? Или ни то и ни другое? И что это за язык, на котором ты говоришь?

— Сложно будет тебе всё это объяснить, Лучезар. Не знаю, что такое "византиец" и "перс", но я к этому не имею никакого отношения.

— Да? — сотник задумчиво поглядел на Кейда. — Хорошо, пусть так. Но кто же тогда ты такой? И если я могу говорить на твоём языке, то может быть, ты можешь и на моём говорить?

— Могу, но здесь проблема заключается в том, что в твоём языке может не быть нужных слов для того, чтобы тебе всё объяснить. Хотя да, согласен — так будет проще понять меня остальным. Так что давай тогда перейдём на язык твоего народа... вятичи, вы ведь себя так называете?

— Да, мы — вятичи. Город, в котором ты сейчас находишься, называется Пехлец, он расположен на территории Пронского княжества, которым правит князь Межемир. Отсюда до Пронска тридцать пять вёрст. С запада граничим с Новосильским и Тарусским княжествами, населённые тоже вятичами, на севере — земли голяди2, эти сами по себе живут, без центральной власти, общинами, хотя и заключили с Пронском и Тарусой союзные договоры. На востоке — мещера и мордва, с которыми мы поддерживаем союзнические отношения, на юге — Хазарский каганат, с которым у нас отношения не очень ладятся, да ещё степные кочевники время от времени на наши земли вторгаются. Княжество наше не столь обширное, как, скажем, Новосильское, но вполне процветающее. Все наши города и деревни связаны друг с другом дорогами, есть разные ремёсла, торговля, центральная власть, княжеская рать — это воины, защищающие нашу землю от ворогов. Я, как ты уже знаешь, сотник пограничной дружины пехлецкого воеводы Ждана, звать Лучезар. Наша дружина охраняет пограничные земли княжества, именно так мы тебя и нашли, находясь в дозоре. И мне очень хотелось бы понять, откуда ты всё-таки взялся, Кейд. Имя, кстати, очень странное, хотя оно и понятно — чужестранец, как-никак.

— Я могу попытаться тебе объяснить, но поймёшь ли ты мои объяснения?

— Не надо считать нас за дремучих западных варваров, — нахмурился Лучезар. — Это тем, кто живёт сейчас на развалинах Римской Империи3, было бы затруднительно объяснить, кто ты и как попал в их земли. Там, скорее всего, тебя просто бы убили на месте. А у нас если и казнят, то по делу. Без причины никто никого не станет мордовать почём зря.

— Хорошо, — медленно произнёс рейнджер. — Другой вопрос — как ты отнесёшься к моим объяснениям... ну да ладно, попытка — не пытка...

Кейд снова сунулся в тактический рюкзак и вытащил оттуда небольшой чёрный предмет в виде выпуклого диска, нижняя сторона которого была абсолютно плоской — портативный голографический проектор. Положил его на столешницу и коснулся указательным пальцем правой руки крошечного сенсора на выпуклой поверхности, активируя трёхмерную проекцию.

При виде возникшей в воздухе над столешницей трёхмерной карты Галактики Лучезар отшатнулся от стола и осенил себя неким знаком, который, по всей видимости, имел какое-то отношение к местным богам. Несколько ошарашенно посмотрел на Кейда.

— Ты всё-таки колдун, паря, — пробормотал Лучезар, глядя на висящую в воздухе три-проекцию. — Ибо каким таким образом это вот появилось в воздухе?

— Нет здесь никакого колдовства, успокойся ты уже! — несколько раздражённо произнёс рейнджер. — Это всего лишь продукт высоких технологий, если ты понимаешь, о чём я толкую.

— Я не франк и не остгот, я знаю, что такое технологии, — проворчал Лучезар, рассматривая галактическую карту, висящую в воздухе безо всякой опоры и медленно поворачивающуюся по часовой стрелке. — Хотя ни о чём подобном я отродясь не слыхивал. О таком даже пронский купец Будигост не рассказывал, а он побывал и в Египте, и в Индии, и даже Аксум4 посетил однажды, привезя оттуда всякие диковины. Но даже там он не видывал такой штуки, что ты сейчас показываешь. Как она работает?

— Без обид, Лучезар, но я не смогу тебе это объяснить. Твой народ ещё нескоро достигнет такого уровня развития.

— Это почему?

— Что значит — почему? Тебе знаком такой термин — "развитие цивилизации"?

— Скажи ты такое германцу — и лежать тебе с разрубленным надвое боевым топором черепом! — усмехнулся сотник. — Это, по-твоему, что? — он обвёл рукой пространство вокруг себя. — Это не цивилизация?

— Цивилизация, не спорю, — согласился Кейд. — Но дело в том, что вы в своём развитии не дошли ещё даже до паровых технологий. О более высоких уровнях развития я даже и заикаться не стану. Без обид.

— Какие ж тут обиды, коль ничего непонятно?! — снова усмехнулся Лучезар. — Ты вроде и на нашем языке можешь говорить, пусть я и не понимаю, как такое возможно, но понять тебя непросто. Что такое эти твои паровые технологии?

— Ты про пар знаешь что-нибудь?

— Ну, из самовара пар идёт, когда вода кипит. Когда хозяйка готовит суп, из котла или горшка тоже пар идёт. Зимой...

— Хватит, хватит, — поспешил остановить сотника Кейд. — Пар тебе знаком. Так вот — сила пара может двигать... э-э... на чём, к примеру, вы перевозите грузы? Не только же на верховых животных?

— Лошади. Они называются лошади, Кейд. Но так да, мы ещё телеги используем для перевозки грузов и людей. Это такие повозки на четырёх колёсах, влекомые одной или двумя лошадьми. Если повозка тяжёлая — может быть и четыре, и даже шесть лошадей.

— Вот. А если построить машину, которая будет вырабатывать пар и который будет вращать определённые детали, то эта ваша телега поедет сама. Без лошади. И гораздо быстрее. А если её ещё из металла сделать, то и грузоподъёмность её в разы увеличится. Или, к примеру, паровая катапульта. Представь, с какой силой она может метнуть во врага снаряд.

— И твой народ умеет строить такие... штуки? — недоверчиво спросил Лучезар.

— Мой народ давно перешагнул эту ступень развития. Теперь наши машины могут летать.

— Летать? Как птицы, что ли?

— Да. — Кейд указал Лучезару на три-проекцию, которая всё так же неспешно вращалась вокруг своей оси. — Думаю, ты понимаешь, что я не вожу тебя за нос. Вот это устройство яркий тому пример.

Некоторое время сотник молча переводил взгляд с рейнджера на три-проектор, потом осторожно приблизился к столу и медленно поднёс руку к вращающейся голограмме. Попробовал дотронуться до карты, но по понятным причинам у него ничего не получилось. Рука вятича просто-напросто прошла сквозь проекцию.

— Ладно, допустим. Что показывает эта твоя... машина? Это что, карта какая-то?

— Карта. Но не местности на поверхности... э-э... — Кейд на несколько секунд замялся, соображая, как бы пояснее выразиться, так, чтобы сотник его понял. — Это... карта... неба, если так тебе будет более понятно. Точнее, того, что лежит за небом.

— Лежит за небом? То есть это карта владений богов?

— Нет. Это карта нашей Галактики. — Ванг шиист, как же объяснить аборигену, чья цивилизация дальше мечей и копий не продвинулась в развитии, что такое космос? — Ты знаешь, что такое звёзды?

— Волхвы говорят, что это души наших предков, что наблюдают по ночам за нами с небес, — проговорил Лучезар. — А как считает твой народ?

— Много тысяч лет назад мы тоже так полагали, но потом, с развитием технологий и повышением уровня знаний, мы перестали так считать. Сейчас я тебе кое-что покажу.

Используя пульт дистанционного управления, Кейд произвёл перенастройку голографической карты, и теперь над поверхностью стола висел пылающий белый сгусток огня с извергающимися с его поверхности струями ионизированного газа и протуберанцами.

— Это, мой друг, звезда, — усмехнулся при виде недоумённого выражения лица Лучезара, аркаллонец. — Никакая это не душа, это всего лишь шар раскалённого газа и плазмы, внутри которого происходят некоторые процессы, описывать которые тебе я не стану. Вы ещё не достигли того уровня знаний, чтобы это понять. А вот это...

Кейд пробежался пальцами по висящей над пультом виртуальной сенсоратуре и изображение изменилось. Теперь вокруг располагавшейся в центре проекции белой звезды по своим орбитам вращались одиннадцать планет, пятая же по удалённости от светила была обозначена ярким зелёным маркером.