Омегаверс Против течения (фрагмент)

— Хорошо. Правда, Тобиасу пришлось уйти из университета, но мы не жалуемся.

— А... слышал, — покивал Суон, окидывая нервным взглядом другие полки и вчитываясь в ценники. — И вы теперь к нам приехали?

— Да, в диппредставительстве хороший переводчик нужен, а Тобиас знает несколько языков.

Суон сглотнул, и у омеги подозрительно затряслись губы.

— Ты... доволен жизнью?

— Вполне. У меня замечательный муж, с его родителями более чем повезло, в столице есть хорошие друзья, и сын у нас замечательный, умница. Собирается поступать в университет на кафедру естественных наук.

— Ты... счастлив? — Голос омеги дрогнул, а рука повисла над пучками зелени.

— Да, я очень счастлив. И ни о чём не жалею. Я знал, с кем уезжаю отсюда.

Суон тихо всхлипнул, и Салли едва успел подхватить выпадающую из его рук корзинку.

— Ты... ты... А ведь мы...

— Да не убивайся ты так. — Салли опустил корзинку на пол и приобнял его. — Да, жизнь часто бывает несправедлива, но в ней и хорошего хватает. У тебя есть дети...

— Да, дети... только ради них и держусь... — Суон зарыдал, уткнувшись в плечо сородича. — Я устал, Салли. Я так больше не могу. Почему всё так несправедливо?!!

— Жизнь такая. Когда мы с Тобиасом поженились, я знал, что в первое время будет трудно. Нам приходилось жёстко экономить, и печь как следует топили только на ночь, потому что дров не хватало, но мы жили дружно, нам было хорошо и интересно вместе, и друзья помогали и поддерживали. А потом всё наладилось. Потом у нас сын родился...

— Ты всегда был не таким, как мы. Мы думали, что ты спятил, когда сбежал от Грэга... а теперь...

— Грэг сволочь, а мой Тобиас — самый замечательный бета на свете. И я ни на кого его не променяю. Я за ним хоть на край света пойду.

— Ты любишь его? — Суон поднял голову, вытирая слёзы. В его горчащем аромате проскочила нотка светлой грусти.

— Безумно. — Салли с болью вспомнил своего погибшего Истинного и то, как его все эти дни поддерживал Тобиас. И как они вместе оплакивали Рейгана, своего безвременно умершего мужа. — Я уже при первой встрече понял, что он не такой, как наши кобели, рискнул, и мы счастливы до сих пор.

— Почему тебе повезло, а нам нет?!

— Потому что вы жили чужим умом, даже не попытавшись попробовать жить своим. Я не осуждаю вас за это — вас такими воспитали. Мне ведь ещё и с папой повезло — он учил меня иначе, чем учили вас. Я сумел выбрать верную дорогу в жизни. Да, было непросто, но я был не один. Когда рядом с тобой человек, на которого ты всегда можешь опереться, любые тяготы жизни становятся легче.

— У тебя только один сын?

— Да. Мы с Тобиасом были так заняты его работой, что больше не могли себе позволить. — И не только поэтому, мысленно добавил Салли.

— А как же ты не забеременел снова? Ведь течка...

— А ты разве не слышал про новое изобретение? — удивился Салли. — Есть средство предохранения и без настоек.

— Ты про пре-зер-ва-тивы? — с трудом выговорил диковинное слово Суон.

— Да, про них. Их изобрели наши друзья, и с их помощью мы протянули почти четыре года. А когда наши друзья... погибли, дело продолжил их компаньон. Стоят они недорого.

— К нам их не завозят, — вздохнул Суон. — Градоначальник и наш каноник считают, что нечего провоцировать и пропагандировать разврат.

— О, Рафаэль... — закатил глаза Салли. — И когда только это мракобесие закончится?!

Из лавки они выходили вместе. Салли оплатил часть покупок Суона и помог донести до дома. Жил Суон в бедном районе, где сдавались самые дешёвые и тесные комнатушки, и нормальный столичный житель искренне бы недоумевал, как в них может помещаться такая большая семья... но не Салли, успевший повидать много чего. Увидев самых маленьких детей приятеля, выбежавших встречать их, омега искренне умилился — мальчики-омежки были просто очаровательны! — после чего тут же сбросил с себя пиджак и засучил рукава — в крохотной квартирке было не прибрано. Суон с удивлением наблюдал, как Салли решительно собрал вокруг себя старших и малышню и начал раздавать указания. Спустя почти час квартирка приобрела такой вид, какого бедный Суон отчаялся добиться уже давно. Салли помог и с готовкой, потом уверенно отправил детей умываться и мыть руки.

— Салли, когда ты успел стать таким сильным? Ты командуешь не хуже альфы!

— Научился. И я был не один. И ты не унывай — всё ещё может наладиться. Не только от твоего Саймона всё зависит, но и от тебя самого. Ладно, я побежал, а то там Рейган один остался... Ещё увидимся.

В новой квартирке Мариусов уже кипела работа. Пока Салли помогал Суону, подъехали их коробки и ящики, и Тобиас вместе с сыном метались с разгрузкой.

— Салли, ты где пропадаешь?!

— Знакомого встретил и помог ему немного. Ты давно приехал?

— Буквально только что. Давай, относи всё на кухню и подключайся, а то до ночи не разгрузимся.

— Одну минутку...

Грузчики с удивлением наблюдали за этой странной семьёй. Чтобы омеги сами таскали коробки с вещами, если есть кому их носить? И не лень будет бегать туда-сюда? Поразило их и то, как заказчик разговаривал со своими омегами. С разгрузкой управились быстро, Тобиас присовокупил щедрые чаевые, и альфа и двое бет отъехали обратно, тихо переговариваясь.

— Фух, теперь можно и передохнуть. — Тобиас смахнул с лица пот. — Что с ужином?

— Сейчас приготовлю, а вы идите умываться и руки мыть. Я быстро. Рейган, покажи отцу, где ванная.

За ужином Салли рассказал про своих прежних знакомых, кого успел встретить. Рейган даже расплылся в злорадной ухмылке.

— Так им и надо. Нечего было над тобой смеяться и ложиться под кого попало!..

— Нельзя так говорить, — сурово перебил его отец. — Да, они были глупы и теперь расплачиваются за свою глупость, но это не значит, что надо над ними смеяться. Их пожалеть надо. Это папе твоему повезло, что твой дедушка Орри воспитывал его по традициям предков и учил думать, а других растили достаточно глупыми, чтобы они были послушными и не перечили. Воспитание и пример старших очень сильно влияет на становление личности. Если бы я не видел перед собой пример своих родителей и другие семьи, то кто знает, каким бы я стал?! И стал бы ты таким умным, если бы мы с ранних лет не занимались твоим обучением, и ты бы не видел, как мы работаем? Порочное воспитание и догмы, прививаемые со времён Великого Холода, вырастили этих омег такими, и они не так уж и виноваты.

— Ладно уж... — потупился Рейган.

— Осенью ты пойдёшь учиться в школу, и там будет немало детей из похожих семей. Тебе предстоит учиться жить среди них. Если тебе там не понравится, то будешь учиться самостоятельно дома, а пока соберись. И выбрось из головы все эти глупости. Лучше подумай, как будешь завтра с папой разбирать ящики.

Рейган только вздохнул. Он понимал, что родители правы, но осознание того, что бывшие насмешники получили по заслугам, грело душу. Всё же жизнь всё всегда расставляет по своим местам — Деймос знает своё дело.

На полный разбор коробок ушло дня три, и Рейган наконец увидел то, что обещали показать родители. Коллекция потрясла его своей красотой и ощутимой древностью, особенно три терракотовые статуэтки — миниатюрные копии тех самых статуй первопредков, о которых рассказывали Тобиас и Салли. Они даже соединялись вместе за счёт выступов и выемок в подставках! Рейган упросил отца поставить их в его комнате рядом с постелью и сам устроил вокруг них что-то вроде кумирни по примеру домашних молелен Альхейна — окружил статуэтки венком из сорванных в садике цветов и поставил свечку, которую зажигал по вечерам, и молился на ночь. Цветы символизировали новую жизнь, кольцо венка — Круг Жизни, а зажжённая свеча — сигнальный огонёк для богов и первопредков, а так же она была символом надежды. Среди собраний книг и рукописей отцовской библиотеки была и копия перевода старого Завета Альхейна с молитвами, которые юный омега уже учил наизусть. Её среди зашифрованных дневников оставил им Адам, подправив названия и формулировки по образцу молитв Верных. По вечерам, когда Тобиас возвращался домой, вся семья собиралась в гостиной и разбирала скопившиеся завалы из черновиков, зарисовок и снимков. Рейган продолжал помогать родителям, готовясь к долгой и нелёгкой миссии.

На четвёртый день, сидя рядом с отцом, Рейган заглянул в записи отца и нахмурился.

— Пап, а это что?

— Что именно? — поднял голову бета, поправляя очки.

— Вот это. — Рейган подал ему заинтересовавший его листок. — Какой-то новый перевод?

— Нет, не новый... Боги милостивые, а я уже начал думать, что потерял его!

— А что это? — Рейган вскочил со своего стула и встал за плечом отца.

— Я тут кое-что нашёл. В дневниках Адама то и дело попадается слово "оми", и, судя по контексту, так он называл родителей-омег. Я заинтересовался этой деталью и начал копать глубже. Оказывается, в языках многих наших соседей сохранились отголоски древнего знания. Мы ведь имеем общие корни, но за века Великого Холода наши языки серьёзно изменились. Тем не менее, кое-что вполне возможно восстановить, и я этим и пытаюсь заниматься, хотя я и не лингвист.

— И что ты нашёл? — Салли тут же отложил шитьё и подошёл к ним, приобнимая мужа.

— Оказывается в самих названиях типов скрыто послание из прошлого, которое подтверждает нашу правоту. Например, "омега". У нас это слово до сих пор стоит в списке заимствованных, чья этимология остаётся неразгаданной. А в языке наших северных соседей из Норвеи есть корень "оми", который означает "свет", и архаичное понятие "го", которое означает движение. Получается, что "омега" можно перевести как "несущий свет".

— Свет первого творения! — воскликнул Рейган.

— Именно! Как и говорилось в преданиях до Великого Холода. "Аль" на языке Альхейна означало "воин", "фа" — "первый". Получается, что "альфа"...

— ..."первый воин", — закончил Салли. — А самым первым воином-человеком стал Адам.

— Да, дорогой, всё верно.

— А "бета" что означает? — спросил Рейган.

— Ответ я нашёл в языке всё того же Альхейна, в котором сохранился корень "бет", входящий в состав слов, имеющих отношение к понятиям, связанных с умом и мудростью. Искажённая форма этого слова стала приставкой к фамилии "бен", которая обозначала бету. Фактически "бета" можно перевести как "мудрец", "разумник".

— Ну, конечно, ведь именно это и воплощал в себе Рослин, — закивал Рейган. — Мудрость, стремление к знаниям... И в тех молитвах, что я уже выучил, тоже было что-то такое. Я только теперь понимаю, что сразу не понял, когда читал в первый раз.

— И я ещё кое-что нашёл. — Тобиас взглянул на мужа. — Оказывается, родителей-омег в Альхейне тоже называли "оми". В самых старых летописях начала Великого Холода, что я перебирал в тайнике Баалов, это слово ещё можно было встретить, но потом в одном из церковных архивов Синода я случайно нашёл записи по обновлению нашего ритуального языка. В прежнем учении слово "оми" тоже было частым гостем, но после первого Собора оно было запрещено, а потом и вовсе забыто. Только в некоторых старых детских песенках сохранился его отголосок.

Салли просиял.

— Светик мой, не плачь, не надо!

Не угас ещё огонь!

Стану я тебе отрадой,

Где от вод исходит вонь.

Заболочены равнины,

Опадает древа лист,

Ил осядет на глубины,

Но с тобой я буду чист.

Озарит твой свет надеждой

Мрак и холод средь врагов,

Будет снова всё, как прежде —

Станет светом добрых снов.

— Что это? — удивился Рейган.

— Я пел эту песню папе Орри, когда ему было больно, а он пел её мне. Значит, "свет" символизирует омежью любовь...

— ...которая очищает души. — Рейган поднял горящие глаза на родителя. — Я теперь всегда буду тебя так называть.

— Как?

— Оми. Ты мой оми. — Рейган обнял папу и прижался к нему. — Мой светик.

— Да, папа наш оми. — Тобиас приобнял мужа за талию.

Салли смахнул слезинку и обнял в ответ их обоих.

— А вы — мой свет. Теперь я вспоминаю, что... оми не очень-то любил, когда я его папой звал. Особенно, когда сердился. Но так было принято.

— Значит, его растили и воспитывали с этим словом, а после убийства Сета и родителей твой оми затаился, осторожничая. Возможно, он и это собирался тебе передать, но не успел... Хотя погоди. — Тобиас нахмурился. — Нет же, передал! Когда мы виделись с ним в последний раз, он употреблял это слово! И почему я уже тогда не обратил внимание?!.

Сидели допоздна, и Рейган, прежде чем лечь спать, снова запалил свечку перед фигурками первопредков, опустился перед ними на левое колено, сложил руки перед грудью и зашептал:

— Иво Свет Предвечный, Адам Сила Господня, Рослин Мудрость Живая, помогите моему папе и моему оми продолжить свой нелёгкий труд. Пошлите им жизнь долгую, чтобы и дальше хранилась и приумножалась память предков наших. Чтобы свет истины воссиял над мраком и снова стало всё, как до Великого Холода. Я обещаю вам, что продолжу их труд, не сдамся, не отступлю. Я не опозорю имени Баалов и Спенсеров и их памяти. Во имя Жизни.

Язычок пламени качнулся, и на какой-то миг Рейгану показалось, что в глазах Иво что-то блеснуло. Омежка встал, бережно взял статуэтку в руки и начал разглядывать. Может, крупинка какого-нибудь минерала? Да нет, вроде ничего такого. Откуда же этот блеск? Остатки краски? Ставя фигурку на место, мальчик увидел крохотную трещинку под тем самым глазом, похожую на след от скатившейся слезинки, которую он раньше не заметил. Как будто Иво был глубоко тронут искренней молитвой потомка. Рейган, продолжая недоумевать, поставил статуэтку на место, разделся, задул свечку и лёг в постель.

Жизнь в Рудневе налаживалась.

Рейган быстро привык к новому дому. Он вставал очень рано и, умывшись, мчался на кухню — ставить чайник и варить кофе для отца, который практически сразу окунулся в бурную работу дипломатов. Он приходил домой довольно поздно, часто приносил требующие перевода документы домой, и Рейган помогал ему, попутно улучшая свои знания зарубежных языков. Проводив Тобиаса на службу, Салли и Рейган продолжали разбираться с вещами. Несколько раз к ним заглядывал Ларри Ланистер, у которого тут же глаза загорелись при виде библиотеки Мариусов. Этот четырнадцатилетний "волчонок" действительно оказался неплохим, хоть в его запахе и хватало неприятных примесей. Прямо как дядя Лори, подумал Рейган уже через час после знакомства. Принюхавшись к новым жильцам, Ларри уже при первом знакомстве заявил, что они с Салли "обалденно пахнут" и предложил свою помощь в освоении в школе. Салли тут же пригласил его на обед, и всё это время Ларри требовал рассказов. Живой, общительный, он быстро завоевал расположение новых соседей. Узнав, что Рейган несколько раз бывал в экспедициях вместе с отцом, паренёк пришёл в поистине щенячий восторг и начал спрашивать, что нужно, чтобы поступить учиться на кафедру истории. Ларри хотел было сразу познакомить Рейгана со своими друзьями, но Салли сказал, что это вполне подождёт до школы. К директору они уже ходили, Рейгана приняли — вступительные экзамены и собеседование он прошёл играючи. Обследовав при первой же возможности школьную территорию вместе с новым другом, Рейган остался доволен — укромных уголков хватает.