За этими размышлениями я чуть было не забыл о выжившем лигурийце. А ведь еще требовалось его доставить на Базу, причем как можно скорее. Не оставалось ничего другого, как поделить седьмую сотню.
"Памвей, слушай приказ, - связался я с капитаном-семь. — Выдели один десяток и отправляй его на Базу. Пусть заберут всех пленных и раненого. Вольных по дороге допросить, выжать из них все, что знают. В первую очередь интересует их база, затем информация о других вепратах. Ну и все остальное, что сможете вытянуть полезного. Еще один десяток выдели на работу по сценарию "Возвращение" - пусть перегонят оба транспорта и зайоты к Лигурии".
Памвею моя идея с пленными не понравилась. Оно и понятно - до Базы лететь трое суток, значит, на этот период из его сотни полностью исключался целый десяток.
"Командир, пленных больше трехсот. Это получается, что на каждый тарсер приходится по тридцать вольных, если не нагружать веанита. Они же все каюты загадят! Может, просто на месте их всех казним? Или, еще лучше, по тому же сценарию "Возвращение" их вместе с кораблями к Лигурии и доставим. Охотники сами с ними разберутся".
Но я был непреклонен и настоял на своем: "Если тебя заботит чистота кают — уложите всех спать гипноиндукторами. И чтобы ни один волосок с их головы не упал! Сказано — на Базу, значит, на Базу. Перед началом патрулирования инструктаж проходили все, так что повторяться не буду".
Капитан дальше спорить не стал и принялся отдавать необходимые приказы. Я же вышел на связь с Базой. Выяснилось, что Верховный в этот момент спал, будить его не хотелось, так что разговаривать пришлось с дежурным. Обрисовал ему положение и сообщил свои планы. Дежурный, разумеется, живо заинтересовался и начал приставать с расспросами. Пришлось отговариваться занятостью, что, кстати, было правдой. Не хотелось тратить время на устные рассказы, когда подробный отчет уже был подготовлен и отправлен в диспетчерский центр лусаганом-связистом. Закончив переговоры с Базой, я связался со всеми капитанами своей тысячи и объяснил план действий.
Во-первых, к базе Техогна отправлялись три сотни — вторая, девятая и пятая. Во-вторых, пятая поисковая уходила не в полном составе. Из нее выделялось два десятка и придавалось первой и седьмой сотням. После ухода трех сотен на участке патрулирования первой тысячи образовывалась крупная дыра, и для ее закрытия требовались более мощные п-сканеры, чем те, что имелись в наличии в ударных сотнях. В-третьих, оставшиеся десятки пятой сотни должна была отправляться к цели немедленно. Пользуясь своей высокой скоростью и скрытностью, сотня должна была первой достичь системы Далн-83447 и ждать остальных, ничем себя не выдавая. Время ожидания необходимо было потратить на выяснение обстановки. Сам штурм предполагалось осуществить силами линейных сотен — второй и девятой. Поскольку наземная подготовка у второй была несколько выше, то ей отводилась роль "чистильщиков", на девятую же возлагались задачи непосредственной поддержки. Ну и в-четвертых, я тоже летел туда, чтобы руководить операцией на месте.
Зард снова выразил недовольство тем, что его не взяли на "дело". Как же, ударная сотня оказывалась на скамейке запасных в тот момент, когда затевалась заварушка! Дектор, разумеется, промолчал. Во-первых, потому что никогда не говорил, если в этом не было необходимости, а во-вторых, он отдавал себе отчет в том, что ударные сотни гнать в такую даль бессмысленно - маршевая скорость у них меньше, чем у линейных. Впрочем, капитан-один это тоже понимал, просто искал повода поворчать. К моему удивлению, недовольство выразил и Сагерин. Капитан-десять обычно предпочитал быть в тени и держать свое мнение при себе. Но тут на него что-то нашло, и он начал доказывать, что лучше вместо пятой взять десятую сотню, благо она тоже поисковая. С таким жаром стал доказывать, что капитан-пять был готов на него обидеться.
Я в полном недоумении следил за этой перепалкой, не узнавая своих капитанов. До меня не сразу дошло, что люди просто устали от безделья, им было скучно болтаться в пустом пространстве. И потому капитаны рвались в бой в надежде развеяться. Явная недоработка наших психологов. Я сделал себе заметку поставить им соответствующую задачу. А пока пришлось снова применить власть и потребовать подчинения. Это сработало, спор тут же заглох, и спустя считанные секунды пятая сотня стартовала к базе Техогна.
Вторая и девятая стартовали чуть позже и пошли на половине своей нормальной скорости, так как им еще было нужно дождаться меня. Поскольку девятый десяток к тому времени уже давно улетел на соединение с первой сотней, Памвей выделил свой десяток, чтобы он проводил меня до места встречи со второй и девятой. Спорить с капитаном-семь я не стал, хотя это снова замедлило мою скорость.
Наконец, когда все приготовления завершились, я отправился на свой корабль. Пленных к тому времени уже унесли на тарсеры, раненого лигурийца, все-таки уснувшего после нашего короткого разговора, забрал к себе веанит десятка, уходившего на Базу. На транспорте остались только далаты, готовившие его к буксировке. Своим ходом этому корыту до Лигурии лететь было слишком долго.
Я последний раз окинул взглядом лигурийский корабль, мысленно попрощался с его погибшим экипажем и, отдав команду пулсату на включение гравитационной тяги, одним стремительным прыжком пролетел его насквозь, огибая все углы, поднимаясь и опускаясь в коридорах. Не прошло и секунды, как я уже был в своем тарсере, приклеившемся к корпусу транспорта. Аккуратная дыра в корпусе торгового судна тут же закрылась за мной, как будто ее и не было вовсе. Специальный молекулярный сдвигатель вернул все на место, так что никто бы не смог найти даже следа.
Не успел я ступить на палубу тарсера, как он рванул вперед, оставляя далеко позади седьмую сотню. Десяток, выделенный Памвеем, последовал за мной, держась чуть позади. Я полностью переключил сознание в режим прямого управления тысячей, предварительно отдав приказ фагану переместить мое тело в рубку корабля. Очень удобная функция - не нужно тратить время на всякие бытовые мелочи, можно было сосредоточиться на главном. Фаган, используя средства пулсата, протащил меня по коридорам, усадил в кресло контроля и произвел непосредственное подключение коммуникаций к тарсеру. После чего обмен мыслеобразами между мной и ксауганом уже транслироваться не по п-связи, а пошел напрямую. Впрочем, я эту разницу все равно не ощущал, так как человеческий мозг на несколько порядков медленнее интеллектуальных систем, построенных на основе мессазов. А вот ксаугану стало значительно проще понимать мои мысли.
В тот момент я не думал ни о ксаугане, ни о фагане - меня вообще не интересовал собственный тарсер. Все внимание сосредоточилось на тысяче. Совместно с капитанами я решал, как распределить оставшиеся на патрулировании сотни. Затем связался с Гатслувом и рассказал о вольных. В ответ он поделился своими новостями — одна из его сотен засекла группу зайотов, явно принадлежащих вольным, повисла на хвосте, но пока ничего не предпринимала, собираясь вмешаться либо в случае нападения на кого-нибудь, либо если бы вольные вывели на базу вепрата. Потом пришел прямой мыслеобраз от пятой сотни — они засекли патрульную флотилию Союза, пересекающую их маршрут. Эскадре пришлось слегка изменить путь, чтобы не столкнуться с этим патрулем. Все обошлось - флотилия не заметила тарсеры, шедшие с использованием всех средств маскировки.
Наконец я оказался среди второй и девятой сотен, после чего отпустил назад звено эскорта. Эскадры включили максимальную скорость и, выстроившись шаром для уменьшения заметности, продолжили движение к Далн-83447. Я засек время — лететь предстояло чуть больше девяти часов, так что можно было спокойно отдохнуть. Оставив за старшего капитана-два, я вышел из режима прямого управления. Спать в рубке не было никакого желания, поэтому приказал главному лусагану переключить канал прямого контроля в мою каюту, после чего отправился туда. Оказывается, я здорово устал, поэтому, упав не раздеваясь на кровать, я мгновенно погрузился в глубокий сон.
* * *
— Вопрос не в том, зависим ли мы от Лигурии или нет, а в том, насколько нам это выгодно.
Лицо Виталия раскраснелось, он всегда горячится, когда спорит. Я смотрю на него и понимаю, что "был" неведомым Арданом считанные мгновения, за которые в окружающем мире ничего не произошло. Странное видение. Самая большая странность — это его реалистичность. Передо мной сидят Сергей и Виталий, но я все еще ощущаю "вкус" звездного селга и чувствую мощь ментоида. Редкая красота окружающей природы уже не радует — она как-то потускнела перед испытанными ощущениями. Такое чувство, что я всю жизнь прожил в запертой клетке в углу чулана, даже не подозревая об этом, а потом меня вдруг на мгновение вытащили из клетки, показали бездонное небо, яркое солнце, бесконечные леса и поля — и тут же вернули назад. И теперь я вижу, что это на самом деле клетка, ощущаю ее тесноту. Ужасное состояние.
Остаток пикника я провожу в отвратительном настроении. Друзья это замечают, хмурятся, но на все их вопросы я отвечаю уклончиво. Ну не станешь же объяснять, что свет стал не мил, потому что мне что-то там привиделось! Да и вообще, такое чувство, что про это распространяться не стоит. Видение было слишком... слишком необычным, чтобы считать его простой игрой больного воображения.
Так я и возвращаюсь домой — в отвратительном настроении и в глубокой задумчивости.
— Глава 3. "Падение Мнулита"
Ключ доставать лень, поэтому я жму кнопку звонка. Кнопка обычная — сенсорная, с распознаванием отпечатков пальцев. В квартире сейчас разносится мой голос: "Открывай, хозяин пришел". Звонок очень умный, знает отпечатки всех, кто хоть раз заходил в гости, и всегда называет имя звонящего. Конечно, можно на ту же кнопку повесить открывание двери, чтобы обойтись совсем без ключей. Но это ненадежно, так как в наше время ничего не стоит подделать отпечаток пальца.
За дверью раздается легкий топот, после чего высокий голосок спрашивает:
— Кто там?
Вопрос, разумеется, глупый. Во-первых, звонок уже назвал меня, во-вторых, Робик может напрямую подключиться к дверному мергенсту и увидеть человека, стоящего на площадке. Но ему очень нравится изображать старательного сторожевого пса.
— Воры и грабители, — отвечаю я. — Пришли утащить непослушного пса, не желающего пускать хозяина домой.
Щелкают запоры, и дверь отворяется. За ней стоит Робик и приветливо машет хвостом. На всякий случай он изображает на своей мордочке недовольство.
— Ты сегодня поздно, — укоряет киберпес. И, немного подумав, добавляет:
— Тяв!
Подобно Пиноккио, мечтавшему стать настоящим мальчиком, Робику тоже хочется выглядеть живой собакой, поэтому он периодически гавкает и скулит. Честно говоря, получается не натурально, поскольку его создатели совсем не стремились сделать из киберпса настоящую собаку. Но это его не слишком смущает. Его огорчает только то, что если бы он был собакой, то не мог бы со мной разговаривать.
Я прохожу в квартиру и раздеваюсь. Робик закрывает дверь и недовольно косится на мои пыльные ботинки. Через пару секунд из комнаты раздается жужжание, и в прихожую выкатывается домашняя чистилка. Видимо, Робик вызвал ее по радио. Чистилка, радостно причмокивая, устремляется к моим ботинкам, которые я едва успеваю снять.
— Так почему ты сегодня так долго? — не унимается пес. — И вообще, не пора ли тебе купить для меня отдельный видеотелефон? Домашним я пользоваться не могу, — Робик грустно посмотрел на свои лапы, — а то мог бы позвонить и узнать, почему тебя все еще нет!
Замечание о видеофоне я игнорирую. Врать сейчас не хочется, а на правду киберпес обидится. Несмотря на то, что Робик — это всего-навсего эмоциональный лусаган, которому придали облик собаки, обижаться он умеет. Я не покупаю модный сейчас видеотелефон для искусственных домашних зверушек по той простой причине, что знаю, каким кошмаром это может обернуться. Страдающий от скуки и одиночества киберпес будет звонить беспрестанно, а мне лишняя нервотрепка на работе вовсе ни к чему. Поэтому отвечаю только на первый вопрос Робика:
— На работе атиганы вдруг ни с того ни с сего начали бездельничать. Мы долго не могли понять, в чем дело, пока не догадались систему мотивации проверить — она и оказалась сбойной. Из-за этого и задержался.
— Мог бы и сообщить! — с обиженным видом говорит Робик. У него, разумеется, имеется собственная система связи с выходом на внешний канал моей квартиры, но воспользоваться он ею может только в экстренном случае — мешает специальная блокировка. А вот сообщения от меня к нему доходят без проблем.
Я уже собираюсь начать оправдываться, как вдруг улавливаю какой-то подозрительный запашок. Аромат распознать невозможно, он на грани восприятия, да я в них и не разбираюсь. Зато точно знаю, откуда он взялся.
— Та-ак! — грозно говорю я, поворачиваясь в сторону пса. — Мы с тобой о чем договаривались насчет запахогенератора?
Робик пристыжено припадает на передние лапы и закрывает глаза длинными ушами.
— Ну, ты понимаешь, — начинает лепетать он, — там у Мартова сегодня такой камнеед с Угисса был. Я не удержался и вывернул приставку на полную мощность — очень уж он необычно пахнет! Последний раз, честное слово!
Вообще это смешно. Лусаган, который дает честное слово. Я отлично знаю, что он его не сдержит, потому что, во-первых, являюсь исгером, а значит, разбираюсь во всех типах ганов, во-вторых, у Робика такая модификация, которая позволяет себе мелкие шалости. Генератор запахов — это как раз одна из его шалостей. Что поделать, если он питает слабость к передаче Мартова "Жизнь среди звезд" и готов просиживать перед кадевизором часами, любуясь на инопланетных зверушек. Когда-то я купил к кадевизору приставку-запахогенератор и тут же пожалел об этом. Дело в том, галактическая фауна нечасто имеет приятный запах, а Робику, которому сделали обоняние как у настоящей собаки, страшно интересно понюхать что-нибудь незнакомое. Мы с ним договорились, что приставка будет использоваться не больше чем на треть мощности, но киберпес постоянно нарушает это соглашение. И я ему ничего за это не делаю. И не буду делать — пусть балуется.
К счастью, Робик хотя бы кухней не может управлять. В противном случае, уверен, я бы вдобавок стал жертвой его кулинарных опытов. Еще одна мечта Робика — это чтобы я пришел вечером домой, а на кухне бы уже был готов горячий ужин, приготовленный им самим. Учитывая отсутствие органов вкуса у киберпса, можно представить, что за ужин меня мог ждать — поэтому я сам готовлю себе еду. Впрочем, "сам" — это очень сильно сказано. Дело в том, что я пользуюсь автоматическим поваром, в которого заложено почти три сотни всяких рецептов, да еще можно сотню своих добавить. Поэтому вся готовка сводится исключительно к выбору блюда. Причем выбирать можно заранее, например, по дороге домой. Позвонил, отдал команду — а к приезду на кухне уже ждет горячий ужин.
