Этот разговор продолжался всю дорогу и закончился только перед самой башней, когда, поднявшись по тропинке, Грим с Элирандом увидели приближающихся подземников, одним из которых был старый знакомый Брухтарк Грибник, а вот второго ни потомок великанов, ни четвертьэльф раньше не видели. Незнакомый коротышка выглядел если и не совсем старым, то уж во всяком случае значительно старше Бруха. Об этом говорили длинная — ниже пояса — ухоженная седая борода и взгляд. Взгляд умудрённого жизнью на несмышлёную молодёжь. Да и Грибник относился к седобородому с подчёркнутым уважением.

Сойдясь у самого крыльца, все четверо обменялись приветствиями, после чего сначала Грим с Элирандом представились старому коротышке, а потом и он назвал своё имя. Имя, услышав которое, Садовод едва не поперхнулся воздухом. Старик оказался тем самым Гдахтургом Наковальней, поминая которого, Брух неизменно добавлял что-нибудь вроде "Чтоб ему моль бороду погрызла!". А ещё — Мастером (чего именно — не сказал) и членом обоих Советов — Совета Мастеров и Совета Старейшин. "В общем, тот ещё фрукт, — подумал Грим. Подумал ещё и поправился: — Не фрукт. Овощ!"

Тем временем дверь башни тихо скрипнула, и в проёме появился Хасси. Быстро оглядев собравшихся, он кивком поприветствовал сразу всех, после чего отступил в сторону, повернулся боком и сделал рукой приглашающий жест. Заходите, мол, гости дорогие. Давно, мол, ждём.

Гости без спешки, но и не задерживаясь, потянулись к крыльцу. Первым, как самый старший, важно вышагивал Наковальня. За ним, само собой, Брух. На случай, если Старейшина вдруг оступится, споткнётся, потеряет равновесие или просто захочет что-то спросить. А уже следом за коротышками пошли и Ушастый с Гримом. При этом Садовод чуть приотстал, пропуская вперёд четвертьэльфа.

Оказавшись в прихожей, гости расселись по стоявшим вдоль стен широким скамьям, и тут же из кухни выскользнула Ниссрита, неся большие исходящие паром кружки — то ли угощение, то ли чтобы в горле не першило, когда приглашённые начнут спорить. А что начнут — Грим покосился на подземников — это яснее ясного. Особенно этот, седобородый...

Гримгирд перенёс внимание на кружку. Вдохнул аромат отвара, осторожно отпил и, сам того не желая, прикрыл глаза и принялся разбираться в прокатившемся по его языку букете вкусов. И погрузился в это занятие настолько глубоко, что едва смог вернуться в реальность, когда рядом раздалось многозначительное покашливание Хасси. Вздрогнув от неожиданности, он поспешно придал лицу каменное выражение и осторожно огляделся, натыкаясь на такие же удивлённо-настороженно-непонимающие взгляды других гостей и, наконец, остановившись на двух закутанных в тёмные плащи фигурах, застывших у подножия лестницы. Когда же на них обратили внимание и остальные, оборотень, до этого попиравший стену у прохода на кухню, выпрямился и заговорил:

— Господин Гельд приветствует вас, почтенные, — перевёртыш ронял слова неторопливо, размеренно. — И благодарит за то, что вы нашли возможность откликнуться на зов.

Последовавшие за этими словами Хасси кивки личей, как бы подтверждающих сказанное слугой, можно было при желании счесть поклонами. "При очень большом желании", — мысленно уточнил Грим.

Теперь по обычаям — да и по правилам вежливости — требовалось ответить, и взгляды Бруха, Элиранда и самого Садовода упёрлись в Седобородого. Потому что, как уже говорилось, самый старший. А раз так...

Помедлив, Старейшина с кряхтением встал, расправил плечи, выпятил бочкообразную грудь и выдал целую речь, начав с того, что и у подгорного народа, и у тех, кто живёт в долине на поверхности, всегда были хорошие отношения с обитателями башни. Что повелось это ещё с тех времён, когда жив был старый Гельд, что при его сыне, младшем Гельде, эти отношения стали ещё лучше и что со временем они — отношения — будут только улучшаться. И только потом поблагодарил за приглашение и выразил надежду, что какой бы серьёзной ни была его причина, им удастся найти устраивающее всех решение. Затем резко наклонил голову, изображая поклон.

Ответив ему такими же кивками-поклонами, хозяева подождали, пока Наковальня усядется на место и переведёт дух, после чего Наставник выдвинулся на полшага вперёд:

— Уважаемые, два дня назад господин Гельд получил от своих союзников с Равнин тревожные известия...

* * *

Когда Злоглазый умолк, гости помолчали, переваривая новости, потом не сговариваясь уставились на Садовода.

Мысленно хмыкнув, Грим одним глотком допил остававшийся в кружке отвар и начал:

— Я так понимаю, господин Гельд, равнинным знать о проложенной тропе ни к чему, так? — он посмотрел сначала на хозяина башни, потом на Наставника, дождался, когда тот кивнул, и продолжил: — Значит, амулет этот, собирающий который, всё равно с купцами отправлять придётся. Или, — Садовод сделал паузу, — отправить с ними обманку?

— Зачем? — вопрос последовал сразу же, как только потомок великанов умолк, и хотя спрашивал перевёртыш, получить объяснения явно хотел его хозяин. Впрочем, у тех, кому доводилось общаться с обитателями башни, такое их поведение давно уже удивления не вызывало.

— Н-ну-у... — протянул Грим, спешно подыскивая аргументы. — Вещь, я так понимаю, сильно редкая. И сильно дорогая. А ежели кто проболтается...

— Караванщики-то? — скептически хмыкнул четвертьэльф.

Садовод только пожал плечами — мол, всё бывает в первый раз.

Собравшиеся помолчали, обдумывая предложение и время от времени обмениваясь взглядами. Наконец Гдахтург Наковальня откашлялся и, когда все посмотрели на него, заявил:

— Нечестно так.

— Нечестно, — медленно повторил Элиранд. Помолчал немного и спросил: — А если не говорить, что это? Просто взять похожую каменюку, завернуть в... во что-нибудь, верёвками обвязать... А? — он обвёл взглядом собравшихся. — А караванщикам сказать, что штука ценная? Или даже на самом деле заготовку под амулет?

Наковальня, на которого при этом глядел Ушастый, неохотно кивнул, уточнив, что именно заготовку. Ну а настоящий — тот да, по тропе отправить. Затем повернулся к Грибнику:

— Успеешь?

— Да успеть-то успею, — поморщился Брух, — только потом что делать?

— С чем? — не понял Старейшина.

— С заготовкой, — вздохнул Грибник.

— Назад привезти, — хмыкнул Ушастый.

— А потом? — не унимался подгорный маг, настроение которого явно испортилось.

— Тропа!

— Какая ещё тро... — начал было Брухтарк, но, получив локтем в бок от сидевшего рядом Наковальни, тут же поправился: — То есть в каком смысле тропа, господин Гельд?

Против ожидания приглашённых, вместо перевёртыша заговорил Наставник. Коротко и чётко объяснив, что даже с амулетом источник в Западной долине не сможет поддерживать одновременно и боевую, и вьючную нежить в необходимых количествах. Слабоват. Зато на проложенной тропе неподалёку — всего ночь рысью — от входа в долину обнаружено древнее захоронение, которое можно использовать в качестве, хм, конюшни. Ну и вообще. Так что если уважаемый мастер Брухтарк из рода Рахтарка Камнеметателя, прозываемый Грибником, не возражает...

— Охрана будет? — спросил Брух после недолгого колебания.

— Будет, — кивнул оборотень.

— Тогда сделаем, — вздохнул подгорный маг.

Подождав немного на случай, вдруг кто-нибудь захочет что-то добавить или спросить, Наставник перешёл к следующей причине собрания. К костям. Их вдруг понадобилось сразу много. Причём не лишь бы каких, а крупных — коровьих там, ослиных. Это если в общих чертах. А в подробностях...

В подробностях — ни в долине, ни во всех трёх ослиных деревеньках таких костей нет. Давно нет. А когда появляются, их тут же отправляют в башню. И остаётся одно — покупать скот у соседей, в Предгорье. И именно скот, а не кости...

На этом месте Наставник прервался, давая собравшимся возможность переварить неприятное — скотина-то всяко дороже костей выйдет! — известие. Когда же ерзание, переглядывание и тихая — на грани слышимости — ругань закончились, добавил от всей своей широкой мертвецкой души: золотом платить не получится!

— Так это, — замялся Наковальня, — если нету или не хватает...

— Не возьмут, — перебил Элиранд. — Или запросят столько, что сами откажемся. Менять надо.

— На что?! — вскинулся Старейшина. — Договор...

— Именно! — подался вперёд четвертьэльф. — Договор! — поглядел на набычившегося Наковальню и продолжил уже спокойнее: — Смотреть надо. И думать.

* * *

Пункт с условным названием "Размышления о философских вопросах" появился в ежедневном расписании Гельда довольно давно. Ещё до начала строительства замка. А место для этих — и не только этих — размышлений было найдено ещё раньше. До изменения Наставника. Верхняя площадка башни, на которую никому, кроме уже названного Наставника и самого Гельда, хода не было. Даже неугомонным детям, настойчиво пытающимся проникнуть в запретные для них места. Хотя они — сначала Рисси, потом Восси, потом Восси с учениками Наставника — пытались. И не раз. И продолжают пытаться...

...изобретая время от времени такие способы обхода и нейтрализации защитных заклинаний, что удивлялся даже Наставник, несмотря на свой опыт и знания...

Но сейчас дело было не в детях, а в самом Гельде. Точнее, в боевых амулетах, изготовленных некоторое время назад для помощи союзнику в войне и не израсходованных. А ещё точнее — в отказе отправленного для сопровождения ослиного, гм, обоза изменённого взять их на всякий случай. По причине полной непригодности к использованию в рамках поставленной задачи...

Нет, этот изменённый был прав. Целиком и полностью. Гельда беспокоило другое: почему он сам об этом не подумал? Не хватает жизненного опыта, как говорит Наставник? А почему он сам не догадался?..

Ответа на этот вопрос у молодого лича не было. Во всяком случае, однозначного. Поскольку причин такой вот несообразительности даже на первый взгляд оказывалось значительно больше одной — то ли с памятью нелады, то ли с мышлением, то ли кто-то из тех, кого называют богами, вмешался. То ли всё сразу. Нужно разбираться. Причём не откладывая на потом, чтобы не повторить ошибку в чём-то значительно более важном. Благо сейчас — Гельд мысленно пробежался по списку дел — ничего действительно срочного нет.

Придя к такому выводу, хозяин башни первым делом отослал Наставнику краткое описание своих размышлений, после чего занялся просмотром собственной памяти в поисках следов чужого вмешательства.

* * *

— Да пребудет с вами Милостивый, брат.

— Да пребудет он со всеми нами. Случилось что-то серьёзное?

— Наш подопечный проявил интерес к ярмарке.

— Подробности?

— В последний раз караван его ослиных вассалов сопровождал один из изменённых. Тех, что вернулись к нему после... м-м-м...

— Войны. Давайте, брат, называть вещи своими именами. Итак?

— Конечно, такое случалось и раньше — всё же места там беспокойные, — но в этот раз вассалы князя закупили почти полторы дюжины голов крупного скота. Ну, знаете — быки, коровы, волы... Наши братья, там присутствовавшие, прислали подробные списки. И если нужно...

— Нет, это лишнее. Лучше скажите, во сколько это стадо нашему подопечному обошлось.

— Сложно сказать, брат. Дело в том, что скотину не столько покупали, сколько выменивали.

— В каком смысле?

— В самом прямом, брат. Например, два амулета повышения мужской силы, не нуждающиеся в подзарядке, ушли по пять голов каждый. Ещё два, дающие такой же эффект, но требующие периодической подзарядки, по две головы. Ну и семнадцатый, молодой бычок, обошёлся во флакон зелья. Тоже дающего такой эффект.

— Торговался немёртвый?

— Нет, брат. Староста Больших Ослов. Но немёртвый при этом присутствовал.

— Хм... Это всё?

— Нет. Там были ещё какие-то амулеты, которые надевали на купленную скотину, прежде чем отводили к стоянке ослиного каравана. Заполучить такой... не получилось.

— Не получилось... Хорошее выражение! Особенно в сочетании со словом "заполучить". Не находите, брат? И особенно применительно к... вещице, которую легко можно за-по-лу-чить, просто попросив Наставника.

— ...

— Ну хоть подробности вам известны?

— Да, брат. Один из местных воришек. Немёртвый просто свернул ему шею.

— Ну хоть с этим, хвала Милостивому, повезло... Вы меня слушаете?

— Да, брат.

— Этих ини-ци-атив-ных, кхм, братьев отозвать. Тех, кто отправится на замену, проинструктировать надлежащим образом. Особо указать на то, что князь — наш союзник. И что относиться к нему, а также к его подданным, следует со всем уважением. Особенно к немёртвым подданным.

— Будет сделано, брат.

— Дальше... С этими инициативными разберёмся, когда они прибудут. А сейчас... Что об этих закупках думают аналитики?..

* * *

— Ну и что ты об этом думаешь? — повернулся Кайгар-старший к сидящему рядом наследнику, когда управитель закончил отчёт о посещении ярмарки.

— Ну-у-у, — протянул Кайгар-младший. Отец спрашивал явно не об амулетах. И не о выручке, которая хоть и отличалась от предполагаемой в меньшую сторону, но не настолько, чтобы из-за этого тревожиться. Значит... Князь? Это ведь его человек выменивал скот на амулеты, так? Два десятка голов без малого. А что за скот?

Спросив об этом управляющего, Кайгар-младший краем глаза отметил едва заметный одобрительный кивок отца.

Управляющий ненадолго задумался, после чего сообщил, что скотину-то, похоже, выбирали, которая покрупнее. Не глядя ни на породу, ни на возраст, ни на корова ли это или вол. Хотя, конечно, негодящих животин на ярмарке и не было. Потом подумал ещё чуток и добавил, что если верить слухам, за последний десяток лет никто столько голов зараз и не брал. А если и брали, то уж всяко не на ярмарках.

Отпустив слугу, барон опять повернулся к сыну:

— Ну?

— Думаю, Его Сиятельству нужны кости, — неуверенно протянул тот и уточнил: — Большие кости. Только почему он нас не спросил?

— А сам как думаешь? — хмыкнул Кайгар-старший, мысленно отметив, что уж за что-за что, а за воспитание наследника ему перед духами предков стыдно не будет.

— Думаю, — повторил наследник, — у нас бы столько сразу не набралось, пришлось бы ждать. А Его Сиятельству нужно быстро. И потом, мы перед ним в долгу. В очень большом долгу. И хотя он говорит... — наследник запнулся, но тут же поправился: — Считает, что всего лишь закончил то, что начали другие, не будь его... В общем, брать с него плату за скот... — Кайгар-младший вздохнул и продолжил: — А ему взять просто так честь не позволит...

Барон покивал: всё верно. Насколько он сам успел узнать своего... друга?.. благодетеля?.. того и другого?.. Да, наверное, это будет самым правильным: и друг, и благодетель. И хорошо, что его наследник тоже это понял. Значит, можно уходить спокойно, не боясь за судьбу рода... Не сейчас! Сейчас, благодаря Его Сиятельству, сил в достатке. И на род, и на бой, и на... кхм... всё остальное. Без всяких амулетов...

Кайгар-старший ненадолго отвлёкся, прикидывая, кому из ближних и дальних соседей могла бы понадобиться такая... штука, и с трудом сдержал самодовольную улыбку. По всему выходило, что большинству — кому из-за возраста, кому из-за перенесённой болезни. А кому — из-за потрясений. Вот среди последних мог оказаться и сам барон, если бы не Его Сиятельство. Однако же...